ЖитейскоеА все эти три дня универ и театр я прогуливаю, ибо добиваю кашель и историческую работу (и то, и другое почти добил). Да, частенько я в этом учебнорабочем году болею, что напрямую зависит от количества пиздецов. Вывод: надо сил моральных и физических беречь. Побольше быть с любимым и с друзьями, писать игровых постов, гулять собак, следя, чтобы не зазеленели от свежеокрашенных изгородей. В понедельник уже выбрался с таксом на сквер, включил в ушах Наше радио и сразу услышал вот это. Отныне это моё противоядие от новостного загрязнения.

На похороны друга вчера не поехал; не потому, что простужен, а потому, что как-то сразу так решил. Очень много людей, я никого не знаю, никто не знает меня - я бы чувствовал себя самозванцем. Лучше как-нибудь съезжу один. Вчера же вечером подцепил у Ро вот эту песню - осторожно, она очень привязчивая, сегодня весь день играла у меня в голове (и, чую, это не предел) и после энного "повтора" уже начала иметь терапевтический эффект, так что спасибо мрзд за неё.

Заодно об одну из песен старого плей-листа зацепился Элькар. Да, только в моём сознании Элькар и минорные мотивы способны коррелировать, но таков крест обвма. Хотя он по квенте неравнодушен к музыке - она с коротким светлым периодом его детства связана. Впрочем, изливать душу посредством музыки он точно не станет, как Артур и Альбер. А я просто оставлю песню здесь.

На этом музыкальная пятиминутка окончена. А сегодня, едва забрезжил шанс отметить уже почти наступившее 16-летие Салитэрии, я закрыл файл с исторической и подорвался прежде, чем Игнис успел бы отговорить меня за ним заезжать. В итоге до Арбатской я добрался, когда он ещё был в банке возле дома, и, поскольку в одиночку сидеть по кофейням скучно, я двинулся ругающемуся sms-ами Игнису навстречу. На Вернадского я вышел и устроился у колонны за секунды до того, как Игнис подхватил меня и затащил в обратный поезд. В вагоне мой организм сказал "а не офигел ли ты столько кататься натощак" и сполз по стеночке. Пришлось мне организм усадить, уговорить не устраивать обмороков и накормить леденцом. Организм послушался.
Без дальнейших приключений мы прибыли на Полянку, поискали взглядом Кесса, который должен был там оказаться несколькими мгновениями ранее, и поднялись за ним на поверхность. А воссоединившись, отправились - в КофеХаос, конечно же. Там я осознал, что есть ничего не хочу, точнее - что пиво тоже еда. Правда, официанты затупили и вместо пинаколады принесли Кессу чай "пинаколада", а Игнису недодали к пиву арахиса. Зато моего пива хватило на то, чтобы делиться со всей командой, когда у них уже всё закончилось.
Поговорили за игры - грядущие, минувшие, предполагаемые и располагаемые; затем, наконец, вспомнили про Салитэрию. Пофантазировали о кабинетке по оной. Внесли в меня ясность по поводу лесного квеста, так что квенту Майро я теперь могу окончательно дописывать - вот только домучаю историческую. А я уже чую, что этой ночью опять упаду спать вместо того, чтобы писать, ибо встал сегодня рано.)
Время, как обычно, пролетело незаметно, и в девятом часу мы разъехались, но для поддержания режима радости жизни мне и того достаточно. Любимую Салитэрию - с днём рождения! Спасибо Мастеру за неё. Встретить мир, который априори невозможно покинуть, который хочется чувствовать в каждом его уголке - большая удача, когда это мир авторский - удача вдвойне, а поскольку Салитэрия уникальна и ничего подобного я не встречал и не встречу - с полным правом могу считать себя редким счастливцем. Многая лета нам!

@темы: moments of life, friendship is magic, радио Marcus FM, соседи по разуму, салитэрия/лиор, you're a pirate

Достижение открыто: спонтанно испёк вчера хлеб. Точнее, каноничный кавказский лаваш с кумином, перцем и прочими пряностями. Да, вам не показалось, он на фоне клавиатуры и мыши. Я его притаранил на рабочий стол и половину отъел.

Когда-то я наивно полагал, что выложу все фото с России до Ошейника, а с Ошейника - до Евразии, но не сделал ни того, ни другого. Со временем они обязательно появятся, а пока сей позорный факт не остановил меня от очередной поездки на шоу с фотоаппаратом наперевес. Прибыл ровно в десять, под звуки гимна, и неспешно побродил по всем трём залам, стараясь слишком не задерживаться и с курса не сбиваться. В итоге имею 170+ кадров, в том числе двух пород, которых раньше не снимал никогда: метод "тише едешь - дальше будешь" по-прежнему оправдывает себя, к тому же я достаточно часто бываю на выставках, чтобы уже не стремиться запечатлеть все-все породы.
После конкурса непризнанных пород (победил, конечно, бивер) я приземлился на трибуне. Перед бестами в очередной раз отметили какими-то золотыми значками заводчиков наших наиболее славных питомников - Andvol, Filisite Brash и Формула Успеха. Речь Иншакова "переводили" - точнее, у него и у переводчицы было два разных текста, причём в её тексте слов было больше. Зато Евразию почтил присутствием сам президент FCI Рафаэль де Сантьяго, и они с Иншаковым долго и неловко жали друг другу руки, хотя их никто особо не фотографировал. Но кого-нибудь ведь наверняка интересуют результаты, да? Как всегда, рад доставлять.
Результаты!Лучшая пара - фила бразилейро
Лучший питомник - фараонова собака
Лучший производитель - бобтейл
Лучший бэби - среднеазиатская овчарка (алабай)
Лучший щенок - померанский шпиц
Лучший ветеран - ши-тцу
Эксперт сначала обозвал ши-тцу "лхаса апсо"
I группа - бородатый колли
II группа - русский чёрный терьер
III группа - керри-блю-терьер
IV группа - такса стандартная жесткошёрстная
V группа - фараонова собака
VI группа - родезийский риджбек
VII группа - ирландский сеттер
VIII группа - английский кокер-спаниель
IX группа - французский бульдог
X группа - азавак
BIS I место - французский бульдог
II место - керри-блю-терьер
III место - фараонова собака
Болел за азавака, но керри и фараон тоже были прекрасны и выделялись в ринге с самого начала; ну, а бульдог, готов спорить, - из A'Vigdors, с ними состязаться сложно.)
Купил каталог чемпионов "Собаки России" (де-факто рекламный сборник, поскольку размещение в нём не бесплатное, - но я всегда рад большим фотографиям наших титулованных собак). Купил брелок-шпицбургер (заглядывался на него ещё на прошлой выставке), вот такого шпица в булочке, цепочку уже выкрутил - теперь это просто собачка в коллекции.

Мой друг, о котором я уже писал парой оффтопов ранее, умер; я в это пока не поверил. Одной тишиной стало больше, потому что есть места, куда "как добрался?" не напишешь, - но в этих местах хорошо, в этом не сомневаюсь, иначе никак.
Кашляю (уже традиция - простыть перед Евразией). Лечусь. До завтрашних новостей!

@темы: moments of life, мероприятности, человек собаке друг, да, волк жуёт траву, i'm a master of toys

Прямо сейчас вы читаете идиота, который утром выбежал в метель и сугробы в кроссовках, промокающих с пол-плевка. А потом распевал (да, не распивал в кои-то веки) с коллегами Another Brick in the Wall. Законно освободившись, словил sms от Игниса, не спеша отобедал в Шоколаднице и поехал - на сей раз не по красной, а по серой ветке, кажется, так быстрее. Чашки капучина хватило на то, чтобы резво пробежать три перехода, и на Шаболовке я был ровно в четыре по своим часам, т.е. в без двадцати по общечеловеческому времени.
Вскоре я перехватил Кесса, мы в сторонке потрепались за ЗФБ, и Игнис проскочил мимо нас, но также был пойман и обнят. Всё-таки я успел чертовски соскучиться! :3 Мы отправились в КофеХаос, заняли уютный уголок, и мой четырёхчасовой недосон компенсировала ещё чашечка кофе с двумя дольками лимона. Кесс беспрерывно рисовал духов и жителей Миваэнара, а мы с Игнисом поневоле поглядывали на упоротые клипы на экране напротив, замечая загадочные словосочетания вроде "Пицца Оружие" (название группы и песни соответственно) и образы, которые хотелось бы развидеть. Постепенно раскурился лес - в первую очередь, как мог коротать свои века мой большой, пушистый и пока безымянный братик, ву-ань Кесса. Я резко ощутил примитивность своих биографий, которые можно пересказать двумя-четырьмя глаголами, и своих персонажей без сюжетных завязок. Надо исправляться. Или не надо.)
Попутно пригодился Лэриан, чему он счастлив, а я сознался в том, что в тёмном углу галёрки царапается наружу - робко, но, кажется, неотвратимо - целитель, как-то накосячивший в прошлом (вот думаю, как именно). Я никагда не узбагоюзь ><' Проголодавшись, я заказал нам чабрецу, а себе - "фруктовые роллы". Звучит соблазнительно, да? Но на деле это - блинчики с вареньем из кураги, мог бы сделать такие и дома. Чуть не слипся, зато наелся. И пропустил спектакль, на который успел давеча записаться, о чём не жалею, ибо видел в своей жизни достаточно "Васс", а побыть с котанами и потрепаться за Салитэрию, в которую упорот по уши, - бесценно.
В девятом часу мы рассчитались и потопали до Октябрьской - увы, красивые снежинки вскоре сменились летящей в лицо колючей крупой. Видели солярий под названием "Бледных.net" - явно про диких демонов, но мой фотоаппарат в темноте был бессилен. Постепенно разъехались, и в другой раз куриться будет уже без меня, ибо спойлеры. Но и театром флудить не буду - спектакль отменили.
Игнис подарил мне пакетик чая с чабрецом, который я сейчас и пью. Мрр, спасибо!
А кроссовки я утопил - вместе с ногами - только на переходе к дому)

@темы: moments of life, friendship is magic

@темы: некролог

@темы: all the world's a stage

@темы: moments of life, all the world's a stage

Пассажиры (201?)
Театральная группа Periskop, театр Korjaamo (Хельсинки, Финляндия) & RML-Cinechamber (Сан-Франциско, США)
Зрители садятся вокруг сцены-подиума, над которым висит замкнутый четырёхугольник экранов - смотреть приходится в промежуток между верхним краем сцены и нижним краем ближайшего экрана. Звучит утомительно-пульсирующий ритм. На сцене, на кубах, сидят две пары человек: двое мужчин в костюмах и две девушки, миниатюрная японка и фотограф в берцах. На экранах - дверцы ячеек камеры хранения, время от времени из-за той или иной дверцы появляется рука, из шкафчика вылезает японка, потом влезает обратно. Так продолжается довольно долго.
Затем экраны показывают фотопанораму разрушенного города, и мужчины, раскачиваясь на рельсе, как на парных качелях, ведут философскую беседу - один говорит, что в мире должно быть что-то ещё, кроме страданий и смерти, а другой, с загнутыми вверх чеховскими усиками, утверждает, что страдания ничего не значат и человек просто проиграл противостояние с природой.
Пока все четверо бестолково мечутся и расставляют кубы, на экранах те же персонажи (только выглядящие немного иначе) садятся на поезд. Когда первый пассажир и девушка-фотограф встречаются на экране, на сменяющихся кадрах даже появляются "пузыри" с репликами, как в фотокомиксе, - и только потом, в качестве сопровождения, начинают говорить герои на сцене (за это время "комикс" прокручивается многократно). По тому же принципу общаются японка, не понимающая английского, и финский проводник, роль которого взял на себя усатый. Когда он проверяет билеты троих пассажиров, экраны показывают их стены в фейсбуке - так он "читает мысли". Перебирая пальцами в воздухе, он - в очках, с зализанными волосами - живо напоминает Магнуссена из четвёртого сезона "Шерлока".
История вяло развивается: японка пытается обратиться к проводнику, наговаривая в гугль-переводчик (на экране - экран айфона, простите за каламбур), но получается ахинея вроде "я хочу видеть больших булок", и они обнаруживают, что могут говорить на немецком. Она случайно занимает его место (на экране оно выглядит, как отсек подводной лодки с задраенной дверью) и угощает печеньками. Чуть позже он "показывает" ей на экранах её город, из которого она уехала, - тот самый, разрушенный, Фукусиму, - и, спрашивая, что она там оставила, заставляет её признаться, что она заперла в комнате свою подругу и убежала.
Дальше?Тем временем (клочки-эпизоды обеих пар чередуются, перебивая друг друга) пассажир Сержио пристаёт к фотографу Марии (на экране - вагон-буфет) с разговорами о своей работе. Затем она показывает на экранах свои фотографии из командировки в Судан, а проводник привязывается к ней с вопросами, что эти люди делали и о чём думали. Сейчас она едет в Кокколу, где будут строить атомную станцию. Позже, когда Сержио пытается сказать, что расстался с женой, проводник встревает и, под его нервный смех, рассказывает вместо него (на экранах Сержио бродит по пустому дому - жена оставила ему только письмо).
Итак, все едут в никуда, все тащат с собой овеществлённые воспоминания (ключ от дома, фотографии, письмо жены), все сталкиваются с персонифицированной памятью - малоприятным типом, знающим о них всё. В какой-то момент, когда заснувшая в спальном мешке японка повспоминала детство на родном языке, на экране начали осыпаться буквы, складываться в слова, актёры разошлись по четырём сторонам сцены пошептаться со зрителями... Казалось бы - ура, финал! Зрители уже давно изнывали, засыпали, утыкались в мобильники и успокаивали друг друга, что спектакль короткий и скоро кончится (выбираться было очень сложно, и рядом со мной ушёл только один человек). Однако выдохнуть с облегчением не получается - путешествие продолжается.
Экран прилежно демонстрирует фантазии Сержио о ночи с Марией (никакой обнажёнки, рейтинг спектакля 12+, поэтому только лежание рядышком). Мария берёт у него интервью и ругается на него на немецком за то, что ему всё равно, в каких условиях трудятся рабочие в Китае. Проводник предлагает ему отдать письмо, Сержио не соглашается. Затем проводник заставляет японку позвонить в свой дом, и ей отвечает она сама (с экрана) - получается, она заперла и оставила в доме саму себя, и ключ ей больше не нужен, но и она отказывается отдать проводнику ключ. Мария сходит в Кокколе, а Сержио, осознав, что в его фантазиях он обжимается с ней в том же номере в отеле, в каком был с женой, после монолога на итальянском пытается соблазнить воображаемую Марию нелепым танцем (на экране маковое поле). Мария фотографирует бакланов (они тоже на экране), но неожиданно закатывает истерику и стреляет по ним из пальца. Появляется проводник и сообщает ей, что на самом деле с поезда она не сходила, а осталась с Сержио.
Итак, есть люди с привязкой к чему-то в прошлом, и есть доморощенный психолог, предлагающий оборвать эти якоря.
Наконец, поезд прибывает на конечную станцию - полярную Рованиеми. Сержио и Мария сходят с поезда, пытаются попрощаться и, не преуспев, отправляются вместе завтракать - теперь он может отдать проводнику письмо, а она уже выкинула камеру из окошка. Проводник же оказывается вовсе не проводником, рассказывая, как однажды сел в поезд, а случайные попутчики начали делиться с ним личными историями - и тогда, выйдя на конечной, он взял обратный билет, а потом снова, и снова. На экране мы видим его коллекцию чужих историй в виде квартирки, плотно заваленной книгами, папками... в общем, довольно неряшливые "чертоги разума". И непонятно, как эта тривиальная зависимость увязывается с мистическими способностями к чтению мыслей и вышеупомянутыми раздвоениями по теории струн.
Итого идеи спектакля достаточно просты, и их легко можно было бы передать куда более динамично - а так девяносто минут показались девятьюстами часами, бесконечными и бессвязными. Проекция фотослайдов регулярно обесценивает происходящее на сцене, ибо события дублируются, а субтитры поверх мелькающих кадров частенько нечитабельны - а я понимаю основной язык, английский, но хуже понимаю немецкий, а финский, японский и итальянский не понимаю вовсе (хотя некоторые моменты и не переводились за ненадобностью). Оправдать существование этого спектакля можно только тем, что каждый год на Маске обязательно присутствует проект, осуществлённый интернациональной командой - кажется, только ради самой интернациональности. А "Пассажиры" в этом отношении уели многих: в них играют настоящие японка, немец, немка финского происхождения и итальянский швейцарец, а создали команду Periskop и сам спектакль - немец, живущий в Хельсинки режиссёр швейцарско-итальянского происхождения и куратор с немецко-финскими корнями.

После спектакля вспомнил фразу "мангуст устал и хочет на ручки" и осознал, кого из прошлых персонажей мне напоминает Элькар. Борзого же (форумка по "Дому, в котором...")! Тот же принцип "я не хочу ничего решать, я хочу взять и уе#@ть"

@темы: all the world's a stage, соседи по разуму, салитэрия/лиор, you're a pirate

@темы: гоголь или моголь

@темы: moments of life, all the world's a stage

Всё-таки постепенно втягиваюсь в Маску - с сегодняшнего первого спектакля программы "Новая пьеса", из Хакасии.

Русский и литература (2012)
Русский театр имени Лермонтова (Абакан)
Главный герой начинает свой дневниковый монолог вольной или невольной прямой цитатой: "Мне сорок лет, но я молодо выгляжу" (это второе название пьесы Славкина "Серсо"). Но выглядит вполне на сорок: имеются животик и плешь. Программка рассказывает о нём в лубочном духе: "Есть среди горожан один учитель - Сергей Сергеевич. Много лет работает он в школе, любят его ребята. Сергей Сергеевич - учитель во втором поколении, скромный, умный и по-своему мудрый. Царство его - русский и литература". И далее в том же духе. За роялем - его покойная любовь, ученица Верочка, конечно же - чистейший идеал, возомнившая себя Татьяной Лариной, а его Онегиным. Согласно сюжету, до начала действия Верочка умотала в Питер приобщать бомжей к литературе и живописи и после изнасилования наглоталась таблеток. Видимо, тем самым автор предостерегает нас от благотворительности. Общаются учитель и Верочка между собой в основном стихами из школьной программы.
Затем за парты рассаживаются остальные жители городка: судья, мент, поп, три камедиклабовских таджика с соответствующими шутками юмора ("Филфак - это стройматериал?") и другие. Поздравляют с восьмомартом главу местного совета депутатов, мать Верочки Ксению Николаевну, которая начинает урок с фразы "Чёрным здесь не место". "Ученики" пытаются оживить монологи жалкими попытками покидаться бумажками. Любого драматурга, вместо живых людей показывающего мне облако тэгов, на мой непритязательный стоило бы отправить писать женские романы, где штампы более уместны, а любого режиссёра, превращающего персонажей в школьников (подзаголовок спектакля - "уроки для взрослых"), - ставить в угол. Постепенно из первого акта мы узнаём, что отец Верочки - спившийся коммунист, прибегающий из больницы, где его держит жена, и что сама Ксения Николаевна даёт мэру Цыцыну (процесс отыгрывается стыдливым затемнением). Единственная "интрига" - её планы снести дом учителя и построить на этом месте часовню.
А во втором действии случается НЕОЖИДАННЫЙ ПОВОРОТНЕОЖИДАННЫЙ ПОВОРОТ: безмолвная девушка-в-хиджабе Роксана является к ментам с заявлением, что-де убила Цыцына, который её домогался. При даче показаний выясняется, что русский для неё родной и вообще она закончила филфак МГУ (видимо, тем самым автор намекает, что все гуманитарии как есть пропащие). И тут за неё вступается Ксения Николаевна - не из женской солидарности, а потому, что Роксане удалось "так легко всё решить". Но вместо того, чтобы так же "легко" прирезать учителя, она добивается свидания. Роксана даёт ей ответы на её самую частую реплику - "Дочь отняли, страну развалили!": дочь, дескать, наказана за самоуправство, а страна развалилась потому, что "засмотрелась на лукавый запад". И, конечно, читает стихи. Ксения Николаевна желает немедленно принять ислам, усыновить Роксану, а вместо часовни построить мечеть. Роксана же быстро входит в роль опытного лже-гуру ("А теперь иди, я устала").
Финал этого бреда не разрешается ничем: учитель продолжает стенать "Вера, Верочка!", жалея, что не женился, и читать стихи парикмахерше, а остальные возвращаются за парты. У драматурга, считающего, что его пьеса - "...о предельной мощи ислама и о хрупкой, парадоксальной красоте христианской культуры", очень странная каша в голове

@темы: all the world's a stage