Всё-таки постепенно втягиваюсь в Маску - с сегодняшнего первого спектакля программы "Новая пьеса", из Хакасии.

Русский и литература (2012)
Русский театр имени Лермонтова (Абакан)
Главный герой начинает свой дневниковый монолог вольной или невольной прямой цитатой: "Мне сорок лет, но я молодо выгляжу" (это второе название пьесы Славкина "Серсо"). Но выглядит вполне на сорок: имеются животик и плешь. Программка рассказывает о нём в лубочном духе: "Есть среди горожан один учитель - Сергей Сергеевич. Много лет работает он в школе, любят его ребята. Сергей Сергеевич - учитель во втором поколении, скромный, умный и по-своему мудрый. Царство его - русский и литература". И далее в том же духе. За роялем - его покойная любовь, ученица Верочка, конечно же - чистейший идеал, возомнившая себя Татьяной Лариной, а его Онегиным. Согласно сюжету, до начала действия Верочка умотала в Питер приобщать бомжей к литературе и живописи и после изнасилования наглоталась таблеток. Видимо, тем самым автор предостерегает нас от благотворительности. Общаются учитель и Верочка между собой в основном стихами из школьной программы.
Затем за парты рассаживаются остальные жители городка: судья, мент, поп, три камедиклабовских таджика с соответствующими шутками юмора ("Филфак - это стройматериал?") и другие. Поздравляют с восьмомартом главу местного совета депутатов, мать Верочки Ксению Николаевну, которая начинает урок с фразы "Чёрным здесь не место". "Ученики" пытаются оживить монологи жалкими попытками покидаться бумажками. Любого драматурга, вместо живых людей показывающего мне облако тэгов, на мой непритязательный стоило бы отправить писать женские романы, где штампы более уместны, а любого режиссёра, превращающего персонажей в школьников (подзаголовок спектакля - "уроки для взрослых"), - ставить в угол. Постепенно из первого акта мы узнаём, что отец Верочки - спившийся коммунист, прибегающий из больницы, где его держит жена, и что сама Ксения Николаевна даёт мэру Цыцыну (процесс отыгрывается стыдливым затемнением). Единственная "интрига" - её планы снести дом учителя и построить на этом месте часовню.
А во втором действии случается НЕОЖИДАННЫЙ ПОВОРОТНЕОЖИДАННЫЙ ПОВОРОТ: безмолвная девушка-в-хиджабе Роксана является к ментам с заявлением, что-де убила Цыцына, который её домогался. При даче показаний выясняется, что русский для неё родной и вообще она закончила филфак МГУ (видимо, тем самым автор намекает, что все гуманитарии как есть пропащие). И тут за неё вступается Ксения Николаевна - не из женской солидарности, а потому, что Роксане удалось "так легко всё решить". Но вместо того, чтобы так же "легко" прирезать учителя, она добивается свидания. Роксана даёт ей ответы на её самую частую реплику - "Дочь отняли, страну развалили!": дочь, дескать, наказана за самоуправство, а страна развалилась потому, что "засмотрелась на лукавый запад". И, конечно, читает стихи. Ксения Николаевна желает немедленно принять ислам, усыновить Роксану, а вместо часовни построить мечеть. Роксана же быстро входит в роль опытного лже-гуру ("А теперь иди, я устала").
Финал этого бреда не разрешается ничем: учитель продолжает стенать "Вера, Верочка!", жалея, что не женился, и читать стихи парикмахерше, а остальные возвращаются за парты. У драматурга, считающего, что его пьеса - "...о предельной мощи ислама и о хрупкой, парадоксальной красоте христианской культуры", очень странная каша в голове