Перед спектаклемСпонсор вчерашнего доброго утра - 500 квадратных метров горящего скотча. Загорелись склады за ближайшим лесом, над Плазой повисли чёрные клубы дыма, летели вертолёты.
Зато утром встретил в метро Рыську. Вместе доехали до Арбатской.
Только накануне я вспомнил, что обещал Птахе заехать в Красный карандаш за резервом. И ладно бы в тот, в котором уже был, - нет, на Чистых прудах. Прошёл весь бульвар до конца, написал Птахе, прошёл весь бульвар обратно до метро, получил ответ про нужный переулок. Без этого ответа ни за что бы не нашёл, потому как никаких вывесок не было - только табличка над дверью, которую видишь, непосредственно входя в дверь.
В метро я вернулся в два - хорошо, что Аркадий задерживался тоже. Мы встретились на Волжской и пошли разведывать дорогу до театра. В парке потрясающе красиво - аллея сусально-золотых берёз, по низкой стене - что-то вроде плюща глубокого алого цвета, и в одном месте, где плющ перекидывается на берёзу и алое втекает в золотое, и просвечивает изнутри... тревожное и бесконечно эстетичное зрелище. Нет прощения моему фотоаппарату, заявившему, что у него села батарейка. Хоть возвращайся, пока солнечно.
То, что я дважды бывал в театральном подвале на играх, помогло вспомнить дорогу (почти всю). И, убедившись, что не заблудимся, мы пошли обратно к метро. Постояли на площадке над низиной - в парке множество лазоревок и больших синиц, кусты от них шевелятся как от ветра, - Аркадий показал фото из Дрездена. Узнали, что Антона с нами, к сожалению, не будет, неспешно пошли назад, и Мэгги впустила нас в театр.
Взяли программки, забились в уголок к Азрафэль, полистали немецкие издания Крабата - у Аркадия всё было с собой. Потом заняли места в зале. Там, как я и ожидал, знакомые всё лица - Лео, Айт, Люция. И на сцене частично тоже. В антрактах выходили во двор подышать, поорать, а я - ещё и сжевать то, что предусмотрительно с собой захватил.
Также в антракте Аркадия узнала Erno, и стоило отлучиться, а они уже кроссовер Деревянного меча и Лестницы обсуждают!.. Отпусти меня, чудо-трава, я только в субботу по Лестнице поиграл, и подозреваю, что на этом ступеньки не закончатся и кто-то подхватит эстафету ставить по этой траве игры.
Пять часов Крабата близко к тексту в день рождения Пройслера. И на этой мельнице (в общаге над театром) прорвало трубу и слегка затопило гардероб, всё как полагается, мельница-то водяная.

Ворнинг раз: я уже давно не театроед, я просто человек, который не первый год горит Крабатом. Поэтому осмысленной рецензии "как в печать" не будет, будут бессвязные вопли.
Ворнинг два: эти вопли отчасти шипперские, это просто неотделимо. Но, вроде, все, кто меня читает и видел посты по тэгу белого порошка, должны были привыкнуть
Ворнинг три: спойлеры. Даже если вы книжку уже читали, но на спектакле ещё не были. Сначала сходите на спектакль, оно того правда стоит, а потом приходите ко мне поорать.
Вкратце: это было по всем моим хэдканонам и даже сверх них. Так не бывает. Но оно было.

Синие тараканы (тм), вопли, капс, вы предупрежденыНачну с глобального: с того, что в мир этой сказки вписаны и Тридцатилетняя война, и чума, и охота на ведьм. Не только и не столько в качестве исторического контекста. Что молитва о мире, что поиск виноватых и травля непохожих - мотивы вечные и актуальные здесь и сейчас. Этот мир не постапокалиптический, каковой многие любят изображать, - он пред-апокалиптический, Мор и Война уже здесь. И их песни, на мотив детских колыбельных с весёлым рефреном, особенно потрясающи.
И все мальчишки на Мельнице - Мором и Войной замечены, мечены, но не тронуты, отданы как дань. Мастер собирает в ковчег подранков - дать им ещё немного пожить, а после убить, чтобы дать шанс другим. Недаром первая же песня - о хлебе: Мельница даёт жизнь. Ну, как умеет, так и даёт, а в лучших традициях Колеса - что даёт, то и отнимает.

Прекрасна линия солдат, которые появляются как фарс, а после возвращаются как трагедия. Похабные площадные куплеты своей витальностью идеально разбавляют и уравновешивают драму и служат уместной пощёчиной ханжеству. ЖОПА! СИСЬКИ! (с)
И великолепна линия святоши-бургомистра в частности и "добрых христиан" в целом, сначала изгнавших колдуна в медвежий угол, с глаз долой, а при нужде вспомнивших и явившихся покупать помощь. Очень радуюсь, что этот эпизод с "тыжколдун, жалко тебе, что ли, детиголодают" из спектакля не был выкинут, потому что такие запросы не работают. И Мастер призывает снег - но от лицемерной благодарности отказывается.

Первый акт, первая пасхальная процессия девушек - и Воршула идёт в ней последней. И сразу её узнаёшь: венок в волосах, и даже то, что волосы лиловые, играет на образ. Навка как есть. И смысл ритуала сразу понимаешь - истончается граница между живыми и мёртвыми. Тонда уже тогда готов умирать. И Воршула его заберёт.
Для меня сомнений нет, что песня Мастера на похоронах Тонды обращена не только и не столько к Тонде, сколько к Ирко. Что каждые похороны для него - день сурка. К этому я хоть как-то был морально готов, потому что видел текст, но АААА.

И Лышко. Лышко с белыми перьями в волосах, белая ворона. Ещё до того, как он рассказал свою историю, что было одним из моментов - к счастью, немногих - которые я почти полностью не расслышал, - я явственно видел, что Мастер приютил оборотня, подменыша, которого когда-то собаками травили и который ответил людям тем же.
"Если ты рождён крылатым". Мы не ангелы, парень. (с)
Чудесный Лышко - искренне не понимающий, почему другим должно быть легко, если ему тяжело пришлось. Защищающийся от всего мира насмешками, "взрослыми" намёками, попытками шантажа (тут внезапное спасибо Але за её Нисея, я узнавал его в каждой выходке этого Лышко - да, да, именно так поломанные подростки себя и ведут). И цепенеющий, как только насмехаться начинают над ним. Его сутулящаяся фигура, взгляд из угла, гордыня - вывернутая наизнанку униженность... идеально.
Лышко, исцеляющий руками Крабата после лишения магии... Тут у меня и сошлось. Кто приходит к Мастеру, когда у Мастера болит голова. К кому приходит Лышко, когда мучают кошмары (спасибо Юро, ага). Пусть каждый заслуживает утешения.
И что особенно неожиданно, но здорово: Лышко берёт под крыло Витко. Первым бросается к нему, когда Витко падает от усталости, первым утешает после смерти Михала.

Чудесен и Андруш, заводила всех проказ и рассказчик всех историй. Хорошо, что в спектакле видна его дружба со Сташко. Чудесны братья Михал и Мертен...
Вообще коллектив Мельницы, его традиции и детали жизни - прекрасны. Он как единый организм-механизм, автономный от внешнего мира, - да, тут есть дух всем нам знакомого социального эскапизма, дух друзей-которые-семья, когда все свои. Всех вместе и разом накрывает жуть перед Рождеством, вспыхивают драки. Все вместе веселятся на празднике и обмениваются частушками-дразнилками с Мастером.
И Мастер - может, и зло, но тоже своё, знакомое, родное. Выпьет с тобой как с равным. И не то чтобы не бережёт учеников: когда подмастерья отправляются менять колесо, Витко Мастер отправляет вместе с Лышко и Юро на готовку. Эти двое на особом счету (и как поверить словам Мастера о том, что он тоже Лышко не любит?), - мне поначалу бросилось в глаза, что у них обоих красные сапоги, но - всё же не у них одних. "Так и выпали парню красные сапоги"(с).
Зло менее явное и более опасное Мастер Крабату показывает. Все песни в спектакле хочется растаскать на цитаты, но песню доносчиков - особенно. В рядах безликих - почти все; да, правильнее будет сказать - не почти все персонажи, а почти все актёры, но отчасти - и персонажи тоже. Потому что каждый может однажды надеть эту маску, а затем снять и снова оказаться родственником или другом. Потому что каждого из нас хоть раз да спрашивали, не продался ли ты "Риму или шведу" и не "скрытый иудей" ли ты часом. И спрашивал это не близкий человек, а маска толпы, которую он надел, которой позволил собой овладеть.

А ещё на праздниках поют песенку - и даже когда начинают с куплетов о любви, всё равно незаметно переходят к куплетам о дружбе. Потому что и то, и другое - в равной степени то самое чудо, в которое песенка призывает верить. Нет большой разницы, правда?
Если оба вы крылаты,
Расставанье - не утрата...
- И о чём это ещё может быть, как не о возвращении Ирко?
А потом, из-за сцены, эти строчки подхватывает Пумпхут.
Пумпхут - Ирко? А почему нет? Мастер - лоуфул, Пумпхут - хаотик. И нет ему дела до подмастерьев - он приходит побеждать, а не помогать. Широкая шляпа скрывает лицо - не узнать... А Мастер в магическом поединке как будто только защищается, не нападая.
Лобош, после долгих подначек, сочиняет свою дразнилку про Мастера - и попадает прямо в цель:
Мастер крылья отрастил,
А подняться нету сил.
Крылья носят душу,
А не эту тушу!
После этого стишка Мастер молча уходит. Нет Ирко, нет души, нет крыльев.
Ирко вернулся, а он его не узнал.
...Или просто вырвать сердце, чтобы не болело.
Здравствуй, Холодное сердце. Две эти сказки всегда были рядом.

Но круг замыкается. Если Крабат хочет быть мастером, то Юро - тоже Ирко. Прикидывавшийся заторможенным дурачком трикстер. Своей песней с шутовским колпаком он настолько явственно учит Крабата подавать месть холодной, что с тем же успехом это могла бы быть песня Пумпхута. И... он умеет подавлять чужую волю. Что успешно демонстрирует Крабату.
И Крабат не задумывается о том, почему бы Юро самому не сразиться с Мастером, раз он такой сильный. Не задумывается, что каштаны из огня таскают его руками.
Может быть, Мастер лишь раз в своей жизни смог противостоять воле Ирко - в тот раз, когда его и убил?..
После игры в спасение саксонского генерала Юро мажет лоб вареньем. Это ведь весело - напугать товарищей, посыпать Мастеру соль на раны. Говорит, что в искусстве обмана толк знает - а что если и Ирко хватило мастерства притвориться мёртвым веселья ради?

...А при третьей и последней встрече Крабата с Певуньей на Пасху она идёт в шествии последней. Ни на что не намекаю, просто люблю AU с потусторонней Певуньей.
И я знал, я знал, что она тоже умеет в магию! То есть да, "магия любви", но всё же, всё же.

Сцена, в которой Мастер с абсолютной откровенностью раскрывает свои надежды на освобождение Крабату, а Лышко подслушивает, - великолепна настолько, что описания пасуют.
Мастер лишает Крабата магии. Не для того, чтобы припугнуть, как тяжела жизнь за пределами Мельницы, - для того, чтобы показать, каково в его шкуре. Сам Мастер был пятнадцать лет лишён того самого чуда, которое любовь и дружба, - это покруче, чем лишиться заклинаний.
...А вот если бы на Крабате на костре спектакль и окончился, вот бы все охренели, вот было бы славно. Но и так оно было впечатляюще. Есть только два пути - в представлении Мастера: быть мельником или взойти на костёр, и Певунья будет держать факел, потому что от любви ничего хорошего не жди, потому что Мастер видел некоторое предательство и может быть искренне уверен, что привязанности доводят только до беды.
"Каждый должен пройти свой путь самостоятельно". Мастер словно подталкивает Крабата к тому, чтобы тот сделал сознательный выбор, взвесив все возможные последствия и не полагаясь целиком на чужую помощь. "Я выбрал сам, ты выбрал сам".

А когда Мастер назвал Певунью по имени - что-то мне подумалось, что он её знал и ждал. И мог бы погубить, как Воршулу, но - тоже ведь освобождение.
Юро предсказуемо сбегает с Корактором.
И... МАСТЕР ПРОСТО НЕ ЧИТАЛ КОНТРАКТ.
Я всё. Это лежало на поверхности, это считывалось во многом, что я нафанонил вокруг фигуры Мастера, это, в конце концов, логично для сюжета сделки с дьяволом, потому что дьявол всегда обманет в свою пользу, - но... но. Сформулировать самому у меня лапки, пока не покажут прямым текстом. Всегда читайте мелкий шрифт.
Ich will allein sein - allein - allein! (с)

После спектакляВ антрактах на нас с Аркадием сваливался Лео и до метро мы дошли тоже втроём. Парк прекрасен и вечером - в этом году всё-таки потрясающие фонари (да, я так говорю, будто они выросли или зацвели, а не всегда стояли, - но иначе не скажешь, когда от палитры красок и света под каждым фонарём захватывает дух).
Приехал домой, продолжил лежать орать. Лежал орал до утра, наутро часть удалил, ибо совсем уж спойлеры, и спойлеры вовсе не к спектаклю.
Спасибо Аркадию за компанию! И, кажется, нужно ещё.