Пойду вспять и расскажу про совершенно фантастический игробал на день рождения Гречи в минувшее воскресенье. С каждым разом я влюбляюсь в формат игробалов-перекрёстков всё больше и больше, потому что сейчас темой были мюзиклы, - а что может быть более музыкальным и ярким? Столько оживших любимых персонажей, с которыми можно взаимодействовать, столько любимых танцев, которые можно танцевать, и столько знакомых и тоже любимых песен на французском, русском, английском, венгерском и немецком... Драмы и комедии в одном флаконе, и можно как побыть в центре внимания, так и понаблюдать за развитием чужих сюжетов. Очень красиво, и даёт огромный заряд энергии и тепла, который был очень нужен. Спасибо Грече, что сделала всем такой подарок - возможность выгулять свои дримы, пофиксить истории, играть и танцевать. И спасибо всем, кто играл и танцевал! Мне всё ещё кажется невероятным, что на день рождения одного человека может собраться четыре десятка(!) друзей. Это ни разу не про зависть, - это про волшебство, которое пусть не с тобой, но случается и делает мир немножечко лучше.
Как я уже упоминал, мы с Птахой решили пойти на этот игробал девицами из "Тюремного танго", - и затем к нам присоединилась Оками, а в последний момент - Кау. Мона (Птаха) - "Но расстались мы из-за художественных разногласий", Джун (я) - "Он напоролся на мой нож десять раз, милая", Лиз (Оками) - "Два предупредительных выстрела прямо ему в башку", и Анни (Кау) - "Оказывается, некоторые парни не переносят мышьяк". И это был отличный выбор для бала! Во-первых, мы вчетвером были запоминающимся множеством, - при том, что быстро расповсюдились и общались не столько друг с другом, сколько с разными персонажами. Во-вторых, на кавалеров было жарко смотреть, а мы были скорее раздеты, нежели одеты Правда, практика показала, что платье кутежа - нифига не дышащее, и всё равно я взмок до нитки, как в бане. А в-третьих, слабая образованность персонажки позволяла скипать все игроцкие знания об истории и литературе, и это такой кайф: выключаешь мозг и просто танцуешь
Танцевали в зале MyClub на Соколиной горе, уже таком родном. Я ехал с мечом, чтобы вернуть его Тохе, а заодно привёз Орф потеряшки с Каммористы, которые забыл привезти на доигровку, и Тас - штуку, переданную для неё Саглатэн на Кяхте. Тас передала мне свопнутых Пушинов из шоколадных яиц, о которых я успел напрочь забыть Теперь у меня есть шесть котов из восьми, и особенно меня радует кото-Шерлок, конечно. А в зале появился кулер, и неограниченный доступ к воде без участия фуршетных техов был совершенно бесценен.

Вместо отчёта о персонажных ачивках, местами матерно и звенящая пошлостьПосле полонеза с Моной Джун столкнулась у фуршета с Анни, задававшейся вопросом, что это за место и как они сюда попали. Джун была уверена, что это сон или глюк, хотя ничего накануне не принимала, даже травку: дури своей хватает. Болтавшиеся поблизости мадам [Гектор] и месье [Дуглас] Тенардье тут же заинтересовались, зачем принимать траву. Джун объяснила им, что траву курят, и после неё становится весело, и спросила их, откуда они такие взялись. Получив ответ, что из Парижа, она удивилась, что они про траву ни разу не слышали: в Париже тоже наверняка должна быть трава! Тенардье очень хотели знать, где растёт эта трава, которая стоит денег, - но Джун никогда не имела дел с наркотой и могла посоветовать только обратиться к её сокамерницам, которых здесь не было. Рассказать почтенным парижанам про траву - чек
Ещё одной версией происходящего у Джун было то, что это чьё-то последнее желание. И хотя никто не признавался, чьё, - она намерена была об этом не задумываться и просто повеселиться напоследок. Весь вечер она шутила висельные шутки (после Огня над пропастью это было особенно смешно) и охотно рассказывала, что сидит в тюрьме за несчастный случай: что у неё был очень неуклюжий муж, который поскользнулся (пол был очень хорошо вымыт) и упал на её нож четырнадцать раз (о причинах этого случая никто уже не спрашивал). Говорила, что - боже, храни Америку и её законы! - если бы не она его, а он её, то судья наверняка бы его оправдал. Нет, Джун не собиралась давить на жалость, особенно мужчинам (можно было бы избежать виселицы, отсосав адвокату, но НЕТ), - но вполне сознательно подыскивала, получится ли из этого сна куда-нибудь свалить, и спрашивала всех о том, откуда они. К некоторому её удивлению, практически никто не знал про Чикаго!.. Одним из первых её знакомств стало знакомство с Моцартом [Майрет], который сам её пригласил. Во время полонеза она уже слышала, как его назвали Моцартом.
- А вы и правда тот самый Моцарт?
- О, вы обо мне слышали? Неужели премьера "Похищения из сераля" прошла настолько успешно?
- Вот про похищение из сральника ничего не слышала, а Моцарта, конечно же, слышала. Все слышали Моцарта!
- А вы откуда?
- Чикаго. Соединённые штаты Америки. Новый свет, - Джун уже привыкла уточнять географию развёрнуто. - Видите, вы не слышали о Чикаго, но в Чикаго слышали о вас!..
Затем Джун танцевала с молодым императором Францем-Иосифом [Эри] и даже не поняла, что это был император: узнала только, что он из Вены, и подумала, что это просто такой красивый офицер. Когда она упомянула Моцарта и указала на него, император немало удивился, что Моцарт совсем не похож на свой портрет. Джун отнеслась к этому философски: наверняка никто не был похож на свой портрет, потому что на портретах все в париках. Также императора фрустрировал её наряд (и с ним Джун научилась уточнять не только географию, но и век): неужели меньше чем через сто лет все будут так ходить?.. Джун его утешила, что это платье для вечеринок (император уже знал слово "кабаре" и всё правильно понял), по улице никто так не ходит, и в тюрьме она тоже ложилась спать отнюдь не в платье. И к концу вечера Франц-Иосиф даже признал, что этот странный наряд ей всё-таки идёт
А самое, пожалуй, огненное взаимодействие у квартета из Чикаго было с Сауроном [Софийка] и Финродом [Орф], которые просто объединили Финрод-зонг и Лэ о Лэйтиан в один канон. Первыми с Сауроном столкнулись остальные девчонки и пытались понять, кто он: раз рыжий - то ирландец, наверное. Джун после танцев была на кураже и со словами "Поцелуй меня, я ирландец" Саурона натурально поцеловала. После чего девчонки куда-то отхлынули, а Саурон удержал её за плечи. Джун не боялась - её скорее забавляло такое внимание, так что она близко смотрела в сауроновы глаза и накручивала на палец рыжую прядь волос.
- Эй, целовать можно, а остальное нельзя.
- Почему?
- Потому что мы едва знакомы. Но если мы узнаем друг друга получше, то, быть может, это изменится. У нас весь вечер впереди. Кстати, как тебя зовут?
- Когда-то меня называли Майрон.
Джун наябедничала девчонкам в духе "Ну вы только посмотрите, какой настойчивый", и в целом быстро поняла, что Саурон - тот ещё собственник: с кем бы ни начинал говорить Финрод, Саурон образовывался рядом в течение пары минут и никуда его не отпускал. Чуть позже Саурон спросил Джун, откуда она родом, и оказалось, что он не слышал ни про Чикаго, ни про США, ни про страны Европы:
- Наша земля называется Средиземье.
- Да любую землю можно так назвать!.. - растерялась Джун. "Земля посередине", ничего себе чёткий топоним! А какая земля ещё должна быть: с краю, что ли?.. - А чем ты занимаешься?
- Я служу тёмному властелину.
- Прости, конечно, но это звучит как какая-то сказка...
Остальные девчонки предположили, что этот ирландец - сектант, раз не знает про цивилизованный мир. Но Джун запомнила его имя и решила, что Майрон - скорее поляк или что-то вроде. Но затем она встретилась в танце с Финродом и спросила, что у него за тёрки с этим рыжим.
- Это долгая история, - печально ответил Финрод. - Длиннее многих человеческих жизней.
- У вас кровная вражда, что ли? - предположила Джун, рассудив, что "много жизней" - это несколько поколений. - Расскажи, я ведь никуда не тороплюсь. Хотелось бы задержаться здесь подольше.
Однако Финрод так ничего и не рассказал, но Джун после танца заметила у него острые уши. Осторожно потрогала кончиком пальца: вроде настоящие.
- А ты что, фея?
- Я эльф.
- А я думала, феи и эльфы - это одно и то же...
Так Джун выяснила, что на этом вечере собрались гости не только из разных стран и разных эпох, но ещё и из разных миров. Финрод успел спросить, кто в её мире правит, - и Джун рассказала, что в её стране есть президент Соединённых штатов (да, почти как король), но вообще в её мире нет эльфов, а есть только люди, и у них много больших и маленьких королевств.
- А ты - тоже эльф? - спросила она у Саурона, когда нашла его вновь в компании девчонок.
- Нет, я не эльф, я выше, - заявил Саурон. Что он высокий, и так было заметно, а ушей под рыжей гривой было не разглядеть.
- Насколько я поняла, он что-то вроде падшего ангела, - подсказала Анни.
- Ниоткуда я не падал! - запротестовал Саурон.
- Демон, что ли?.. - предположила Джун.
- Я тёмный майа!
Увидев острые уши у Даламара [Берто], Джун спросила, не эльф ли он тоже. Оказалось, что Даламар с Финродом - эльфы из разных миров. Выглядели они в самом деле как полные противоположности: Финрод - золотистое солнышко, а Даламар - черноволосый, бледный как мертвец и с двумя свежими кровоточащими дырками повыше ключицы.
- А почему вы выглядите так, будто вас вампир покусал?..
- Меня никто не кусал. Просто на меня рассердился мой учитель.
Потом Джун слышала, будто Даламар хочет стать богом, и набожные парижане недоумевали, как такое возможно. На самом деле Даламар ничего такого не хотел, он просто хотел силы, - зато рядом с ним была настоящая богиня с драконьей головой Такхизис [Стася], и как же она была хороша!..
В конце первого отделения инициативная группа объявила игру в живые картины: надлежало разбиться на команды, вытащить две рандомные бумажки - с названием мюзикла и с названием трека из мюзикла (разумеется, не совпадающие)) - и подготовить пантомиму под выпавший трек, чтобы зрители могли угадать выпавший мюзикл. Джун поначалу не то чтобы стремилась играть в шарады, но когда подошла к девочкам - они уже составили команду, втянули к себе Саурона с Финродом и миссис Ловетт [Йоко], и им достались "Отверженные". Когда Анни описала предлагаемую сцену из этого мюзикла как "Геи погибают на баррикадах, но один уполз", Джун не могла не присоединиться к затее
Анни заявила, что нам нужно красное знамя, которое будет развеваться. Знаменем была назначена Лиз в красном платье. Знамя должен был держать блондин, так что эта роль выпала Финроду. Его научили держать Лиз за бёдра, чтобы придавать ей необходимую амплитуду для раскачивания. Саурона Анни назначила тем, кто уползёт в канализацию, выживет и будет всех оплакивать. Саурон наотрез отказывался плакать, так что Анни побежала за луком, - вернее, за чесноком, который носил на шее целой связкой студент Альфред [Люция]. Остальным участникам надлежало драматически погибать на баррикадах из стульев. Но показ готовых живых картин откладывался до второго перерыва.
С Альфредом Джун тоже познакомилась: у него была книжка стихов в бумажной обложке с корявой надписью в духе "Как влюбить в себя девушку", и Джун схватилась за книжку в надежде увидеть в ней картинки, а увидела только унылые вирши про слёзы под дождём. Долго смеялась и заверила Альфреда, что любая девушка заснёт, если начать ей это читать (но Альфред был так невинен, что Джун заподозрила, что его профессор, посоветовавший ему эту книжку, - какой-нибудь теолог). Потом Лиз учила Альфреда танцевать фокстрот и чарльстон, и у него даже получалось!.. А когда Джун, возвращаясь к столику девчонок после очередного танца, вновь застала нависающего над столиком Саурона, она поинтересовалась:
- Тёмный властелин снова искушает?
- Я никого не искушаю! - вновь возмутился Саурон.
- Но у тебя получается, - заметила Джун. - Просто продолжай в том же духе.
И девчонок тут же как ветром сдуло, словно они не хотели мешать ей флиртовать. Предательницы!.. А Саурон, когда они вместе стояли и смотрели на какую-то красоту вроде Богемки, по-хозяйски возложил ей на плечи свою тяжёлую руку (Джун не возражала) и предложил ей отправиться вместе с ним служить тёмному властелину.
- И зачем мне служить какому-то сумасбродному мужику? - пожала плечами Джун.
- Он не просто какой-то мужик, - заступился Саурон.
- Но сумасбродный же? - усмехнулась Джун, прищурившись.
- Да, это в нём есть, - нехотя признал Саурон.
- Вот видишь! А мне мужского сумасбродства в жизни уже хватило.
Конфискатор Натан Уоллес [Джонт] также привлёк внимание Джун, поскольку ходил в кожаном плаще и респираторе и почему-то ещё не умер от жары (я бы умер). Джун полюбопытствовала, почему он в наморднике.
- Это по службе, - ответил он.
- Чтобы вы не кусались?
- Хорошая шутка. Жаль, что не удалась.
- Это не шутка, а первое, что приходит на ум, - пожала плечами Джун. - Или это противогаз, как в окопе во время газовой атаки?.. Но сейчас же в воздухе нет газа!
- А вы в этом так уверены?
- Да, иначе я бы уже умерла, - рассудила Джун. - Хотя, может, я уже умерла, и всё это - мой предсмертный или после-смертный бред?.. Но меня должны были повесить, а не отравить газом!..
Конфискатор утащил её вальсировать и в танце объяснил, что в их мире началась эпидемия, и дышать на улицах стало смертельно опасным. Про эпидемию Джун понимала (девочки как раз недавно сказали, что у фуршета "испанку" обсуждают)). Когда в первом перерыве был перформанс Слепой Мэг [Мэсс], Джун прокомментировала, что вот к такой тёмной госпоже она бы пошла на службу Правда, вскоре она поняла, что роскошная госпожа - из того же мира, что и Конфискатор, и решила, что ей туда не надо. Какая разница - умереть на виселице или от эпидемии?..
А вот с персонажами из Вероны Джун как-то толком и не общалась. Только сперва девчонки ей шепнули, что вон та девица в синем с закрытым лицом, похожая на героиню Тысячи и одной ночи, - на самом деле переодетый парень (это был Ромео [Аннетта]), кому-то проспоривший. Джун одобрила, что парень не зассал, - а затем увидела Меркуцио [Хэлли] в блестящем платье, явно вытащенном из чикагской гримёрки. И утащила его вальсировать как даму. Джун в целом частенько вставала кавалером, потому что ну а хули, и много и с удовольствием танцевала с миссис Ловетт (Йоко нужно было потренировать вальсовый импровиз и из дамы, и из кавалера, а я был подходящим пособием, - и я положительно восхищаюсь тем, какой у Йоко прогресс меньше чем за год!).
Познакомилась Джун и с Гербертом [Джилл]. Услышав, что её должны казнить, Герберт сказал, что она могла бы заинтересовать его отца, - только отец не совсем живой.
- Он что, вампир? - догадалась Джун, отметив про себя, что граф фон Кролок, должно быть, успел зачать сына до того, как стать вампиром.
- О, вы слышали о вампирах? Тем лучше! Я могу предложить вам, в некотором смысле, вечную жизнь. Только придётся пить кровь людей.
- Чёрт с ней с кровью, можно пить кровь мужчин, - отмахнулась Джун. - А какой у вас век, восемнадцатый?..
- Обижаете, - возразил весь кружевной, как зефирное облако, Герберт. - У нас просвещённый конец девятнадцатого.
- Неплохо. Но что я буду делать в вашем замке? Жить в золотой клетке игрушкой древнего вампира? Мужчин мне уже хватило.
- Почему же игрушкой? Вы будете вампиршей, - улыбнулся Герберт и стал рассказывать, как его отец попытался завести себе некую девицу в качестве птенца (тут прозвучал какой-то термин на немецком, которого Джун не поняла), но девица оказалась тупой, и с ней не о чем разговаривать. Пока он рассуждал, Джун сделала для себя пометку, что с таким отношением к незнакомой ей женщине граф ей точно не понравится.
- Вы меня совсем не знаете. Почему вы думаете, что я окажусь умнее?.. - заметила она. - Но я подумаю.
Из двух поступивших предложений, как водится, самым заманчивым оказалось третье: Анни сошлась с неким подозрительным Шутом [Каро] (это персонаж Метагероя - единственного канона в сетке ролей, о котором я раньше даже не слышал ни разу), обещавшим им побег. Шут говорил нечто странное о том, что "стражи ослепнут", - но если сдержит слово, то ослепшей или заснувшей охраны и подброшенных ключей от камер будет достаточно, чтобы свалить вшестером. И это будет куда лучше, нежели в одиночку ублажать тёмного властелина или вампирского графа.
- Ты подумала над моим предложением? - спросил Саурон чуть позже, вновь положив лапу на плечи Джун. Возможно, это как раз было во время Цыганки.
- Да, и я получила предложение получше.
- Мне опасно отказывать, - предупредил Саурон.
- А что ты мне сделаешь? - заинтересовалась Джун. - Меня всё равно скоро могут повесить.
- Я тоже могу повесить кого угодно, - похвастался он.
- Так ты - палач у тёмного властелина?
- Нет! Я не палач, - запротестовал Саурон. - Я могу делать, что хочу.
Некоторое время спустя рядом с ними оказался Питер Пэн [Мориэль], задававшийся вопросом, почему взрослым так нравится целоваться.
- Потому что это приятно, - ответила Джун.
- Прикасаться к смертным неприятно, - заявил Саурон.
- Но со мной ты же целовался, - напомнила ему Джун.
- Ты - это другое, - выкрутился Саурон. - Ты особенная.
- Знаешь, сколько раз я это слышала от мужчин?.. - засмеялась Джун. - Придумай что-нибудь новенькое!
И она снова обернулась к Питеру Пэну, выглядевшему мальчишкой без возраста:
- А почему ты говоришь "взрослым"? Ты что, несовершеннолетний?
- Я совершеннолетний! - воскликнул Питер. - Я бессмертный!
Сделав про себя вывод, что этот парень - тоже какая-нибудь фея/эльф/волшебник, Джун поцеловала и его тоже. Даже жаль, что Финрод нецелованным остался, но это исправил Меркуцио
Когда она сообщила Герберту о том, что всё-таки не станет вампиршей, тот воспринял отказ менее болезненно и порадовался за неё. Джун сказала, что раз вампиры бессмертны, то пусть Герберт приедет в штаты в двадцатых и зайдёт в гости. Но в целом она стояла на том, что когда мужики заняты друг другом - это прекрасно: так они не лезут к женщинам, и ей женщин больше достанется. Она порадовалась, увидев, что Альфред тоже стал вампиром (Мона спросила, неужели он забыл ту девушку, которую собирался спасать и припёр её губку, которую она потеряла, когда пропала, - но Джун сказала, что девушку тоже можно вампиршей сделать)). Тоже пригласила Альфреда в Чикаго. И сказала Саурону после того, как тот уединился с Финродом, что болеет за их отношения, как за свои.
- У нас нет отношений, - насупился Саурон. - Мы враги и не сможем стать друзьями.
- Не становитесь друзьями, становитесь любовниками, - посоветовала Джун. - Вражда - тоже подходящая почва для отношений.
А Жанна [Жанин] что-то говорила о шипперах, но Джун поняла только то, что это те, кто хочет, чтобы два корабля столкнулись. А этого, как сказала Анни, могут хотеть разве что журналисты, потому что при столкновении могут погибнуть люди. Герберт же посоветовал Джун познакомиться с типом в чёрном балахоне на случай, если побег не удастся и её всё-таки повесят, - поскольку именно с этим типом она повстречается после смерти, и можно заранее договориться. Джун подошла к Аиду [Векша] и потрогала за венок из сухих ветвей:
- Терновый венец вижу, но вы только не обижайтесь... Иисус из вас так себе.
- Я не Иисус, - Аид остался совершенно серьёзен.
- А кто? Дьявол?
- Нет. Я Аид.
- А! Я как-то видела в музее такую картину: "Аид похищает Персефону".
- Это так. Я её похитил, чтобы жениться на ней.
- А что Персефона об этом думает?.. - поинтересовалась Анни.
- Подозреваю, что её никто не спрашивал, - заметила Джун. Аид говорил, что к нему уже давно не приходили умершие, и Джун к нему тоже как-то не тянуло, как и к остальным тёмным властелинам. Даже при том, что святой Пётр едва ли распахнёт перед ней калитку. Тем паче что об отсрочке всё равно не сторгуешься: не возвращаются люди из мёртвых, и в древности не возвращались.
Во втором перерыве наша команда с успехом показала свою живую картину, - таких "Пустых столов" ни у кого ещё не было! "Знамя" развевалось и падало, Саурон полз на четвереньках за баррикадой и приползал оплакивать погибшего на баррикаде Финрода. Родной мюзикл угадал Гренгуар [Ильдо], так что мы даже были достаточно достоверны, - а после показа, во время обсуждения "мальчика, который выжил в канализации", накрыло Мариуса [Джулс], в жизни которого баррикад пока, видимо, не случилось. А второе отделение закончилось котильоном с вопросами: каждая пара дам или кавалеров заранее придумывала себе какие-нибудь кодовые словечки и предлагала противоположной стороне выбрать, например - "Ястреб или иволга?", "Яблоко или вишня?". И судьба сложилась так, что Джун ТРИЖДЫ вальсировала с Гренгуаром, - то есть её вариант трижды не выбирали другие кавалеры, а она трижды выбирала его вариант. В иные времена Джун пристальнее обратила бы внимание на человека, с которым у неё настолько совпадают вкусы...
К концу вечера Анни проверила и пожаловалась, что Саурон ей не дал. Джун посмеялась, что она сразу поняла, что Майрон - по эльфам, здесь рыбы нет и ловить нечего (сам Саурон гордо заявлял, что он никому не даёт, и эльфам тоже, это они ему дают)), и что давно пора переходить на женщин, ибо мужчины переоценены. Но Джун не остановилась на достигнутом и вскоре сообщила, что Финрод ей тоже не дал, у него просто не встало. Впоследствии, когда до Саурона донесли, что эвфемизм "давать" - это про секс, а не про дань, например, - он бурно возмутился, что такой гадостью не занимается.
- А как вы вообще размножаетесь?.. - удивилась Джун.
- Мы не размножаемся. Мы сотворены.
- Может, у них там ничего нет? - предположила Мона. - Хотя, как тогда ссать?..
Они обе вопросительно посмотрели на Саурона. Саурон отчаянно замотал головой.
- Может, им и не надо, - заметила Джун. Почему бы высшим существам не перерабатывать всё в чистую энергию, а то и вовсе не нуждаться в пище?.. - Не ссать - это удобно, я бы не отказалась. Только чтобы всё остальное было и работало.
Так Джун уверилась, что у майар и эльфов - только в мозг, и пошла к Герберту уточнять ещё один не дававший покоя важный вопрос:
- А вот вампиры же мёртвые... У них вообще стоит?
- Ты знаешь, да! - с уверенностью ответил Герберт. - А ты почему спрашиваешь? Ты же, вроде, завязала с мужчинами?..
- Да просто из любопытства. И за вас порадоваться!
Напоследок Шут подарил Анни хороший нож, который она носила в декольте и просила Джун дать ей несколько уроков (тренироваться на куриных тушках, надо полагать), - а то все вокруг говорили ей, будто мышьяк - это не так эффективно, поскольку могут успеть откачать. А также Джун подозревала, что они заберут с собой герра Сальери [Азиль], потому что с ним много общалась Лиз.

И просто про танцыПланировал станцевать всё, кроме Богемки и Цыганки, - всё и станцевал. Очень здорово, что некоторые танцы были положены на композиции из мюзиклов, включая полонез, сразу настраивающий на нужный лад. Залажать полонез - это уже святое
На па-де-Верону меня пригласила Майрет, а после - не успели обернуться, как пора было собирать сеты на Мышь. К стыду своему - уже не помню, кого я экстренно умышевил, помню только, что всё-таки танцевал дамой, а то скоро забуду, как это делается
Марш герцога Карло под Le Bien Qui Fait Mal, когда в центре круга Моцарт танцует с лиловой лентой, - тоже невероятная красотища, можно танцевать и и подпевать Я давно ждал, когда на эту музыку ляжет какой-нибудь схемник, - и вот этот день настал!
На Испанку я всё-таки встал кавалером, потому что Йоко посмотрела на меня глазами и сказала, что хочет покружиться, и я не смог отказать. Но Испанка была небыстрая, лиричная и приятная, так что я справился, и все справились.
Павану на троих объявили, как раз когда Джун разговаривала с Сауроном и Финродом. Более идеального момента нельзя было придумать: я подхватил и утащил танцевать Софийку и Орф одновременно, и можно было наслаждаться тем, как между Сауроном и Финродом искрит, словно рваная проводка Танец простой, но какой же он был бесконечный!..
А на Шалость пака мы вновь объединились с Майрет, ибо мало было ещё таких самоубийц смельчаков, кто бы знал и любил этот контрданс. И вы не представляете, какой это кайф - знающий партнёр, особенно в том танце, который очень чувствителен к умению его танцевать! Когда ты не судорожно следишь за партнёром, чтобы вовремя его отрулить, поймать и подсказать, а просто получаешь удовольствие от контакта взглядов, продолжая танцевать и на краях сета Джун после этого осталась с уверенностью, что герр Моцарт ГОРЯЧ и наверняка какая-нибудь фея.
В конце первого отделения был классический котильон с цветком, а второе открывалось Московским менуэтом. Мне снова хотелось - и удалось - побыть дамой, и я снова не помню, с кем (У меня ощущение, что я танцевал с Йоко буквально каждый раз, когда не обозначено иного.))
Станцевал Прихоть лорда Байрона (кажется, с Орф?..), вспомнив её в процессе, поскольку давно её не танцевал. Не Бевериджем единым: Байрон тоже очень милый, нежно его люблю как один из своих первых контрдансов
Сбегали в Домино-5, несколько раз запутались, так что меня раза три выносило в центр Но главное, что было весело. А потом в Официальном бранле я снова постоял кавалером. Когда-нибудь я запомню, что Официальный бранль (на редкость неинформативное блёклое название!) - это тот, где "поднимаешь" дам, - но не сегодня...
В Казуарину со мной никто идти не хотел (мне до последнего хотелось остаться дамой, но ни Птаха, ни Йоко не помнили этот танец твёрдо), и в конце концов я выцепил Софийку, которая вроде бы Казуарину когда-то танцевала, и сложился второй сет. Я поставил Софийку дамой, чтобы проще было провести, но коробочка сложилась не сразу, а после нескольких попыток. Но какая-то Казуарина - однозначно лучше, чем никакая, а танцующим надо практиковаться.
На Венгерский марш не собралось танцующих в принципе - рановато все выдохлись, - а я ведь так его люблю Зато все встали на Кормление лиса, конечно. И завершилось второе отделение Большим фигурным, в который я, поостря сердце мужеством (сам себя не похвалишь - никто не похвалит)), провёл Йоко. И успешно провёл, даже корзиночку сложили! Кажется, Большой фигурный можно записывать в число танцев, который я из любой позиции изображу, даже если меня посреди ночи разбудить. И меня немало радует прирост этого числа.
А третье отделение было сформировано практически целиком по одним только моим заявкам Я привык, что обычно выбираешь какой-нибудь один танец (и в этом случае я выбрал Рэгтайм, поскольку он логичен для девчонок из Чикаго), и он попадает в программу, - но в этот раз всё, что я нажелал сверху, тоже в неё попало! Во-первых, я наконец-то смог станцевать Love Lies A-Bleeding (провёл Птаху, вроде?..) - медленную оригинальную версию Циклокефирного масла. Очень по ней скучал, лоббировал уже на несколько балов, - и вот свершилось! Эта версия такая лиричная и романтичная, - хоть и длинная, конечно, так что я подозревал, что на середине танца меня проклянут
Вальс Анастасия тоже я заказывал, и тоже уже не впервой, - вот только я сам его танцевал слишком давно и слишком мало, чтобы кого-нибудь провести, и нуждался в знающем кавалере, найти какового было непросто. Но меня мужественно взялась провести Джилл, когда-то этот фигурник учившая. Схему нам не напоминали, так что мы её частично срисовали, а частично импровизировали, благо это танец без прогрессии. Потанцевали с удовольствием Но хочется, хочется как-нибудь пройти уверенную Анастасию!.. Видимо, придётся самому учить, - ради меня никто не выучит.
Шапелуаз под Place Je Passe - идея богатая, но подстроиться под непривычную музыку, где ритм не совпадает с мелодией, сходу сложно. В результате имели картину "кто в лес, кто по дрова" (и всё равно весело, Шапелуаз же)). Прихоть мистера Бевериджа в моих заявках есть всегда, и я не мог её пропустить, - а кавалером или дамой, из памяти уже выветрилось.
Вышел кавалером (снова с Йоко) в Конский бранль. Беспроигрышно славный танец, можно всех дам посмотреть И провёл Йоко в From Among Dragons, вновь не найдя никого, кто пошёл бы со мной кавалером. И это даже не вопрос дефицита кавалеров как таковых, - скорее вопрос дефицита знающих танцы. Танцклассы спасают, - но, ясное дело, не у всех есть возможность их проводить, как у Кэти (и не у всех есть возможность на них ходить, я вот сам не молодец и хожу редко)).
Последнее отделение пришлось нещадно резать из-за тайминга. Я сводил Птаху в Павану графа Осборна, потому что давно пора (мы не так часто танцуем, а я хочу ВСЕЕХ сводить в эту павану, слишком её люблю), и сходил дамой в Ветер с гор (пар было мало, пришлось побегать, кавалеры отчаянно путались), - а Путешествие в Баварию вычеркнули А ведь этот задорный вызов демонов так редко танцуют! Но меня утешил тот самый заказанный мною, от лица всея Чикаго, Рэгтайм - под This Jesus Must Die Не бешено быстрый, всё как я люблю. И, не тормозя после Рэгтайма, сходили с Птахой в Чёрную лошадку под Ход конём. Анни предложила девчонкам добавить этот номер в репертуар их чикагской ОПГ
И очень мне хотелось найти себе кавалера на Новый вальс-котильон (не было уверенности в том, что я без напоминания схемы смогу в него провести), и я даже окликнул Майрет и спросил персонажа, вежливо взяв его за воротник, не танцует ли герр Моцарт этот танец Но ответом мне было, что Нового вальса-котильона тоже не будет, несмотря на то, что его не успели вычеркнуть в программе. Марш Карусель также пошёл под нож, и я так и не узнал, как он танцуется под Ewigkeit из Бала Вампиров.
Таким образом, по сути закрывающим танцем были Свечи в темноте, и они прошли идеально: меня пригласил Эри (я же пришёл танцевать за даму, в конце концов)), и нам даже свечи не понадобились. Люблю этот контрданс нежно, никогда не надоедает.

Преисполнен любви к нашей чикагской четвёрке! Хоть мы и не готовили своего номера прицельно, - мы всё же вышли танцевать под He Had It Coming и зажгли танцпол И преисполнен любви к соигрокам. У Майрет всё-таки чудесный Моцарт, сбылась моя мечта его увидеть, - но теперь только сильнее (и по-прежнему безнадёжно) хочется сыграть Сальери. Конечно, я не буду таким красивым, как Азиль, - но хочется попробовать вытянуть те лавхейт и одержимость, которые есть в мюзикле и которые больше подходят для игры, нежели для бала. А у Орф - чудесный Финрод, - и я этим летом, посмотрев на Финрода Хэлли и на него, наконец-то проникся персонажем. В связи с обоими Финродами возникает наиболее подходящая характеристика "блаженный", - но не в том значении "юродивый", как в русской культуре, а в том, как верно писала Орф, в каковом она входит в понятие "блаженные острова". Потому что это персонаж, органически неспособный ненавидеть, желать кому-то зла или считать кого-либо врагом, - это ходячий рай, где все будут прощены. Такой Финрод действительно может убедить Саурона в том, что тому нужны не только волки, но и друг
Вернулся домой, сижу весь в блёстках (из-за Эскала)) и трухе (из-за свинок)) и уже хочу и жду новых перекрёстков, особенно с танцами. Сейчас кажется, что с мюзиклами ничто не сравнится, - но для перекрёстков может быть ещё много тем.