Кратко напомню: после зимней модерн-магистропьянки я зарекался ездить в Зеленоград, а потом Шокал и Смехель анонсировали пьянку по Геншу На давно прошедшее воскресенье, 15 июня. И кто ж мне ещё даст, как говорится. Какое-то время я не знал, кем заявиться, поскольку приходить на пьянку в одиночку - смысла мало: Хуайсана на магистропьянке и не заметил никто, потому что у него из близких был только брат, всю игру не встававший с кресла. И тут я вспомнил, что у Ле был дрим сыграть Аято, и пошёл заворачивать его в ковёр. Заворачивание в ковёр всегда требует мужества, так как я не люблю навязываться, - но, зная про дрим, делать это проще (рассказывайте мне про свои дримы!)). Правда, иногда после игры всё равно испытываешь неловкость за то, что втянул человека во что-то, что лично ему было скучно и неинтересно (а он за это ещё и деньги заплатил). Так что в этот раз, когда Ле меня за ковёр поблагодарил, я перевариваю некоторый положительный шок: то есть как это у меня был самый ох#енный Аято, а мне за это ещё и спасибо сказали?..
А не кратко хочу поныть, что насколько я могу хотеть и предвкушать игру - настолько я буду не хотеть собирать на неё прикид. (Прикидное)Я не помню, что у меня лежит в ролевом шкафу, и это не фигура речи: я действительно не помню (так же - с цацками в шкатулках и антуражем в мастерской). Каждый раз, когда я смотрю на рефы, мозг выдаёт ошибку 404: а есть ли у меня что-то подходящее для эпохи или сеттинга?.. С именными персонажами, на которых нет возможности пошиться и нужно собрать примерное сходство, - ещё сложнее. К тому же мне мучительно не хотелось дёргать Ши или ещё кого-то, чтобы одолжить детали прикида, за которыми пришлось бы ехать и тратиться на дорогу (дважды). Так что я буквально разобрал прикид Томы на составляющие - и в субботу перед игрой искал в шкафу каждую. Начался процесс с того, что я последовательно застрял в двух утяжках: одна была моей, просто я давно в ней не играл, - а другую, кажется, мне выдали на позапрошлом свопе. Решил, что двух слоёв будет достаточно и без утяжки (а лишние надо будет пристроить). В качестве нижнего слоя одолжил ту самую забытую на назгулятне рубашку Лесницы Затем мои короткие чёрные штанцы не застегнулись на моём брюшке, зато внезапно!нашлись тёмно-синие штаны-лосины. Возможно, чёрные хакама выглядели бы ещё лучше, но мне было очень лень с ними возиться. Нашлась и красная жилетка - пусть и скорее мондштадского покроя, но это был даже плюс.
Оставались аксессуары, - и тут запасы в мастерской меня не спасли. Перчатки без пальцев, в идеале не кожаные? - Мне казалось, что такие у нас есть, а оказалось, что нет, и даже кожаная нашлась всего одна. Какие-нибудь не слишком громоздкие наплечники или наручи? - Тоже нет. Красный кушак? - Птаха утверждала, что есть (а я по-прежнему не помню), но я не нашёл. Залез в китае-короб и позаимствовал красный газовый пояс-шарф, хотя на деле его всё равно толком не было видно под жилеткой. А жетоны я просто ЗАБЫЛ, хотя они-то как раз были на виду! Да, не пустые - одни принадлежали Аластору Грюму, другие Этьену Ратьеру, - но кто бы стал присматриваться?.. Я всё думал о том, что их возьму, - и так думал, что не взял Играл босиком и без парика, поскольку, во-первых, у меня подходящего парика нет (с китайцами проще, длинный чёрный подходит на всех)), а во-вторых, летом я бы сдох в парике. Были бы деньги - присмотрелся бы к красящим спреям (хотя сомневаюсь, что спрей дал бы мне равномерную желтизну по всей голове, а не отдельными прядями), но увы. Реально благодарен всем, кто готов воспринимать меня без парика, - даром что я сам себя без парика хуже воспринимаю
...В общем, я не шутил, когда говорил, что из прикида у меня есть только Таромару. Плюшевый мини-Таромару - сиба-ину, которого я когда-то подарил себе на день рождения, загадав однажды сыграть Тому, - идеально умещался у меня на плече под жилеткой, так что морда торчала с одной стороны, а хвост - с другой. В какой-то момент он вывалился, пожелав сбежать, и я оставил его на подлокотнике дивана, - и он явно насыщенно поиграл без меня: нашёл общий язык с Альбедо и даже позировал ему

А зарекался я потому, что в прошлый раз автобус от Пятницкого увёз нас с Птахой в гребеня. Я более не доверял автобусам и собирался ехать по МЦД, - но до МЦД тоже надо было добраться, а мне не хотелось спускаться в метро: я чувствовал себя довольно плоско (не как на следующий день перед танцвечером, но всё-таки). Так я разведал маршрут автобусом-экспрессом от дома до станции МЦД Петровско-Разумовская. Полтора часа от дивана до станции Крюково! А там я уже знал, как идти, благодаря засмотренной дома карте и благодаря тому, что мы с Птахой зимой возвращались до станции. Дорога там довольно прямая. (Доигровое и коты)
Приехал я одним из первых, и Тому канонично облепили коты. Правда, кошечка Пушенька в новом доме уже не прилипает ко мне как мурчащий банный лист, а ходит гордая и независимая, и распушилась пуще прежнего, даже как будто увеличилась в размерах, - стала невероятно красивая. После игры Ле даже спросил Шокала, чем её кормят, что она теперь так хорошо выглядит, - но, кажется, это просто мем с "Мы дали вам выспаться": кошка оказалась в более спокойной обстановке. А вот рыжая буханка котика Жоржа залезала ко мне на колени (даже если не помещалась), урчала как трактор, норовила облизать жутко щекотным шершавым языком и иногда совершала лживый кусь. Кусь у этого кота ультимативно нежный: усыпив твою бдительность, он ловит тебя за руку лапками без когтей и вообще не больно грызёт, можно испугаться из вежливости. Правда, кусь может перейти в попытки засосать: видимо, кота рано отняли от матери. В таком случае он поглубже захватывает твою ладонь в пасть и мусолит, но если засасывание переходит в зажёвывание - руку уже приходится отнимать
А вот мой Аято задерживался, и мне не хотелось входить в игру без него. Игра же задержаться не могла, поскольку части игроков нужно было успеть после неё на поезд. Так что, когда игра началась, я откочевал в комнату-с-черепахами, где продолжала прикидываться делегация из Лиюэ. Я всецело понимаю, почему можно хотеть на короткую пьянку в дурацком сделать полный косплейный прикид, и почему можно хотеть рисовать имеющиеся у персонажа знаки на руках и ногах, даже если из-под прикида их никто не увидит. Но с трудом понимаю, как можно ради этого пропускать изрядную часть игры, - для меня игра как-то важнее. Чтоб и вы (не) понимали: делегация заехала не сильно позже меня, а вошла в игру ненамного раньше нас с Аято, - и за это время Ле успел доехать, заблудиться на двухэтажной станции, дойти до дома, накраситься и одеться при моём небольшом содействии. И Ле привёз мне Глаз Бога С этой деталью всё-таки образ игрового персонажа из Генша становится более завершённым и узнаваемым.
В течение всей пьянки я мог не отлипать от Аято далеко (как-никак, именно Тома вытащил Аято в отпуск - показать ему Мондштадт и познакомить с мамой), и это очень додало тепла. Пожалуй, такой пьянки-подзарядки в формате "просто побыть персонажем, у которого всё хорошо" у меня не было со времён собственной Кофейни Яо (в чат которой до сих пор скидывают вывески кофеен и мемы про кофе, что подтверждает терапевтичность этой затеи). Конечно, после Ночи звездопада я тоже чувствовал много тепла и любви, - но это тепло со стеклом А мне иногда (часто)) нужно чисто тактильное тепло.

Краткий вместо-персонажный отчётЯ исходил из того, что Тома не был на родине больше десяти лет, и младшее поколение присутствовавших мондштадтцев - Беннет [Сет], Рэйзор [Рене], а Диона [Шокал] и подавно - не могли его помнить, как и он - их. Так что Тома сунулся в "Кошкин хвост" просто потому, что именно эта таверна стала центром праздника. Но попытка сразу что-то заказать провалилась, поскольку на кухне было столпотворение, а навстречу Томе вышел Итэр, обнял и приподнял. Он же проводил гостей в зал, где Тома поздоровался со старшим поколением в лице мастера Дилюка [Вивьен] и капитана Кэйи [Айса], - впрочем, они его также не помнили (что немудрено: поди упомни каждого мальчишку, бегавшего по Мондштадту). Аято вызвал куда больше интереса: кажется, когда он представлялся, все не очень-то верили, что он здесь просто в отпуске, но вынуждены были сдерживать любопытство. Делегацию из Лиюэ (в составе Чжунли [Рьен], Аждахи [Тарис] и Сяо [Дауринг]) мы и не видели толком: они со сложными лицами перебегали с балкона в маленькую комнату и обратно, таская с собой Венти [Катана]. За самого знаменитого мондштадтского барда (почему-то ничуть не изменившегося за десять лет) Томе становилось немного тревожно, - но, вроде бы, тот не возражал. Поначалу Аято явно чувствовал себя не в своей тарелке, - и Тома старался быть тем, кто всегда рядом, обнимая Аято за плечи, и тем, на кого можно опереться спиной. Отлучился только, чтобы принести им двоим пару освежающих коктейлей от Дионы.
У игры была одна известная заранее механика писем, она же - традиция праздника Анемонии: написать письма другим персонажам и сдать эти письма мастерам. Я поначалу хотел написать от руки (хотя я не умею в каллиграфию, - но и Тома не факт что выучился), но почему-то подумал, что "сдать мастерам ДО игры" - значит, к примеру, за неделю до, чтобы они успели как-то всё оформить, а не непосредственно перед игрой, - а у меня было ноль шансов пересечься с Шокалом и Смехель заранее. И не ехать же в Зеленоград специально для того, чтобы отдать письмо?.. Так что я присылал текст в электронном виде, а мастера упоролись и подобрали всем персонажам (включая закадровых!) индивидуальный почерк. Ле вдохновился на письма уже накануне игры, когда мастера не успели бы их распечатать, и распечатал их сам, - и тоже получилось красиво. По легенде, разносить письма доверили Беннетту, отчего они перепутались и могли попадать не в те руки. Вскоре после нашего входа в игру ветер принёс в руки Аято сразу два письма, на одном из которых была маркировка "Камисато". Томе было страшно интересно, кто ещё, кроме него, мог писать Аято в Мондштадте, - но он не совал нос в чужую переписку. Зато точно знал, что Аято прочитал его письмо. Тома постарался быть лаконичным (он и так каждый день говорит Аято, что его любит, и не хотел создавать впечатление, будто важные слова - только в честь праздника)), - поэтому вот что я слал Шокалу:

Аято,
Мы не раз оберегали корни традиций, чтобы их побеги расцвели. И на этой земле я также хочу почтить традицию доверять ветру сокровенные слова.
Что я мог бы шепнуть тебе на ухо, если бы я был ветром?
Что я счастлив быть с тобой.
Что я мог бы отправиться в любую сторону света, но я выбираю каждое утро прикасаться к твоим волосам.
Один воин и поэт древности написал такие стихи, и я не смогу сказать лучше:
Чем я благословлён? -
Дорогого друга слышу звук шагов.
Ветер благословил меня, когда направил к твоему берегу, и я говорю ему: спасибо!
И говорю тебе: люблю.

И когда Аято поблагодарил его за письмо, - Тома сказал, поцеловав его в висок:
- Вот почему ещё так хорошо в Мондштадте: здесь не нужно ни от кого скрываться.
Да, в Иназуме знают, что Тому лучше не злить и что тот, кто решит кинуть Комиссию, будет иметь дело с ним, - это канон. Но Тома не считает разумным афишировать, насколько близки их с Аято отношения. Пусть все думают, что он - просто управляющий, один из слуг, которого можно заменить, - а не слабое место Аято, по которому можно бить. Поэтому в Иназуме на публике - Аято для него "господин", и ничего более, - не говоря уж о том, что в Иназуме в принципе не принято публичное проявление чувств даже между супругами. А в Монде вы - просто туристы, и можете держаться за руки и целоваться, и никто в Городе Свободы этому не удивится.
А когда письма были розданы, вынесли the Коробку. Коробка молвила человеческим голосом от лица Ведьминского Шабаша, что присутствующим предлагается поучаствовать в парных испытаниях. Из коробки вылетели бабочки, и если кто-то поймает бабочку - сможет пройти испытание вдвоём с близким человеком, но не больше одного раза для одной пары. Также коробка добавила, что таверна заперта и никто не сможет из неё выйти. Тома не счёл это опасным (если бы ведьмы угрожали - то явно делали бы это иначе), да и Аято оценил способ собрать всех в одном месте. Тома добавил, что таверна - подходящее место, чтобы всех запереть: есть запасы еды и питья, и таверну не жалко, если её разнесут. Так что, если проворачивать такое в Иназуме, - то нужно выбрать место, которое всё равно требуется ремонтировать.
И Томе пришло письмо от мамы Мастера, конечно, мне немного проспойлерили этот сюрприз, прислав образцы почерка, - но это всё равно было очень трогательно:

Мой дорогой сын, тебя так давно не было дома. Но я очень рада, что ты ощущаешь себя при деле и делаешь то, что считаешь правильным. Желаю тебе быть верным себе и всегда хранить свой внутренний огонь.
PS Приезжай поскорей, сынок

Похоже, лаконичность - это семейное, даром что иназумцем был отец Томы, а не мать А письмо с маркировкой, попавшее в руки Аято, оказалось письмом Итэру от Аяки (вот, ветром занесло) с невинным флиртом. Аято честно передал это письмо адресату, после чего Итэр всучил ему пару цветочков (предположительно притащенных Сяо, но это не точно) с просьбой передать их Аяке. Цветочки уже на тот момент были поникшими и чахлыми, так что Тома сомневался, переживут ли они путешествие до Иназумы. Также Итэр только что вернулся из Натлана, амбициозно планировал отправиться в Снежную, и заботился о судьбе ещё одного гостя из Лиюэ - Байчжу [Смехель], который хотел посетить Иназуму для обмена опытом с иназумскими коллегами. Аято согласился взять Байчжу с собой на корабле (конечно, их с Томой привезла не Бэйдоу, - у неё всё же не единственный корабль во всей Иназуме)) и познакомить с другими лекарями. Итэр также упомянул об острове, где произрастают уникальные растения, - но Тома заметил, что ехать туда не обязательно, поскольку многое можно купить. Байчжу поездка через несколько дней полностью устраивала.
- Если хочешь, чтобы я похитил тебя на другой край света, - только скажи, - предложил Тома, когда Аято позавидовал возможности Итэра путешествовать.
- А кто будет заниматься делами клана?
- Ну... ненадолго похитил, - поправился Тома. Аяка, конечно, была уже большой, но у них с Аято был негласный уговор с самой юности: беречь их девочку.
Аято согласился на отпуск во время цветения сакуры, чтобы любоваться ею где-нибудь не там, где от тебя всё время хотят деловых разговоров, - и Тома пообещал внести эти планы в календарь, чтобы Аято точно не отвертелся (как-никак, он и в Мондштадт затащил Аято не в последнюю очередь для того, чтобы тот отдохнул: не отвлёкся ненадолго, не переключился с одного дела на другое, а по-настоящему отдохнул!). Затем Тома пошёл на кухню за вазой для цветов и добавкой коктейля, Аято пришёл следом за ним, - и затем немалую часть времени они зависали на кухне (случайно спугнув каэлюков, игравших свои сложные щщи). Когда Тома поделился с Итэром, что мама ждёт его в гости, но ещё не знает, что ждёт их с Аято вдвоём, - Аято решительно взялся за одну из бутылок. Тома понимал, что Аято волнуется перед встречей (хотя не сомневался, что маме Аято понравится), - и, пожалуй, правильно сделал, что сперва затащил его на праздник.
Диона смешала Томе пина-коладу на кокосовом молоке, - это каждый раз моя guilty pleasure, вкусно и о-очень сытно Закусь была только в зале, куда мы долго не возвращались, - но кокосовое молоко вполне сойдёт за еду. Итэр рассказывал, что в Сумеру грибы бегают и летают (Тома прокомментировал это как "Сначала мы ходили за грибами, теперь грибы ходят за нами", и вспомнил, как слышал о том, что "Если в Сумеру что-то выглядит так, будто не может тебя убить, - это не значит, что оно не хочет")), и что в Натлане он научился превращаться в огромную курицу и летать без помощи планера. Вообще, он был явно напуган Натланом (по его описанию можно было подумать, что в Натлане закончилась цивилизация и царит какой-то каменный век, как у хиличурлов), - но не забывал обвинять Электро Архонта в каждом прилетевшем в него ударе молнии. Тома решил, что Итэр слишком уж злопамятный по отношению к их сёгуну: ведь не убила же, а он до сих пор простить не может! Мы его доктору взялись помогать, а он!.. Впрочем, Тома был только рад не обсуждать государственные дела в отпуске. А в какой-то момент Байчжу его окликнул, и Тома вышел из кухни, пообещав Аято вернуться. Думал - что-то серьёзное, - но ему просто передали письмо от Аято:

Среди моря дней
Вода чувства пресна.
Бесценен глоток.
Инадзума прекрасна, но здесь, среди шумной толпы всевозможных пьянчуг удивительных личностей, жизнь течёт слишком быстро, не оставляя ни капли пустых слов и чая. Только сидр и виноград. И с каждым каменным закоулком на нашем пути, я лучше учусь отличать их сорта и вкусы.
Спасибо за это.
А.

И это бесконечно трогательно: и то, что Тома и Аято оба написали друг другу хокку (Ле умеет писать стихи, а я не умею и цитировал кого-то из деятелей эпохи Бакумацу)), и то, как изящно Аято оформил мысль "Спасибо, что мы тут с тобой целуемся на каждом углу". Когда Тома прочёл и заобнял Аято, Итэр даже как-то внезапно смутился и попытался слинять, но был остановлен. А про пьянчуг - чистая правда: первым делом Аято спросил у Итэра, почему на празднике не видно стражей порядка, когда вокруг столько пьяных людей.
- Здесь капитан Кэйя, - бодро ответил Итэр. - Правда, он тоже пьёт.
- И его подчинённые тоже где-то пьют, - добавил Тома.
Итэр, как почётный рыцарь Мондштадта, также мог считаться за стража порядка, - вот только он тоже пил. Тома любил Город Свободы и вино из одуванчиков, но напивающихся до состояния нестояния одобрить не мог - и определённо посочувствовал бы Дионе, если бы узнал её историю с отцом. Похоже, иназумский концепт умеренности был с ним с самого детства
Общались не только с Итэром, но и с Байчжу, выяснив в процессе, что у него говорящая змея (Тома, убедившись, что змею слышит не он один, - успокоился, что не выпил лишнего). Байчжу объяснил, что змея - якша, просто лишившаяся возможности принимать человеческий облик. Тома что-то слышал о якшах, но думал, что это сказки, - а Байчжу утверждал, что в этом здании есть ещё якши, и рассказывал о других диковинах: о том, что ему нужно взять с собой его юную помощницу, которую он не может оставить без присмотра, но она - зомби и не должна испортиться в дороге. Заходил и Альбедо [Ильмаяр] с Таромару, которого нарисовал, - и стал рисовать портрет Аято. Тома всячески соглашался с таким выбором: Аято такой красивый, сам Тома уже десять лет любуется и насмотреться не может Пока Диона отлучалась, Аято намешал себе коктейль самостоятельно, - и, допив пина-коладу, Тома попросил его посоветовать, что смешать, поскольку доверял его художественному вкусу. Кокосового молока больше не хотелось, а хотелось попробовать кофейный сироп (или ликёр, уже не помню). Аято посоветовал смешать кофе+вишню, и Итэр незамедлительно смешал Томе шот (опять же не помню, на водке или на чём-то ещё), - было сладко, но вкусно. После этого очень захотелось закусить шоколадкой, и по этому поводу мы всё же вернулись в общий зал.
Итэр неиронично дарил всем КАМНИ из Натлана в качестве сувениров Аято достался прозрачный кварц, Томе - булыжник с вкраплениями кварца, охранять который он поручил Таромару. Теперь у меня есть, натурально, пыльный камень, который надо бы отмыть от песочка, прежде чем на полочку поставить (В целом, если главным передвижным шоу(тм) магистропьянки был подвыпивший Усянь, то главным шоу Анемонии был подвыпивший Итэр, который на все персонажные подколки вида "Под этот столик больше не наливать" утверждал, что это он просто отыгрывает пьяного.)) Аято освоился и заметно расслабился - была ли в том заслуга Томы, или коктейлей, или того и другого: отнимал у Томы веер, посылал Тому за забытым на кухне письмом и, как резюмировал Ле после игры, "хихикал за веером". В зале каэлюки приглашали играть в дурака, которым моделировался Священный Призыв Семерых (колоду для игры в Призыв мастера тоже добыли, но играть в неё оффлайн - это очень.много.считать, развлечение часов на пять)), и Тома с Аято хотели было присоединиться, - но тут Аято заметил синюю бабочку, под цвет его кимоно. И предложил Томе поучаствовать в испытании. Тома не ожидал, что Аято вообще обратит внимание на эту затею (в конце концов, им не нужно подтверждать силу своих чувств), - но порадовался, что тот втянулся.
Испытания проходили под мастерским руководством в комнате-с-черепахами. Томе и Аято досталось парное рисование: один смотрит на образец и командует, другой по командам рисует, не видя образца. И сперва нужно было выбрать, кто в какой роли окажется.
- Мы оба умеем и командовать, и рисовать, но командую я лучше, чем рисую, - рассуждал Тома.
- Но из нас двоих чаще отдаю приказы я, а у тебя прекрасно получается их исполнять, - заметил Аято. На том и порешили: Аято руководил, а Тома рисовал.
Картинка была несложная: состояла из параллельных и перпендикулярных линий и диагоналей. Но я всё равно порадовался, что рисовал карандашом, и у меня был ластик В результате у нас была только одна небольшая ошибка с последней диагональной линией (а чем больше линий уже проведено, тем сложнее объяснить позицию следующей линии относительно имеющихся), - так что я считаю, что мы молодцы Бабочку можно было оставить на память (и она так и осталась со мной). Затем Тома и Аято вернулись в зал, - но Аято втянулся настолько, что пожелал заохотить ещё одну бабочку: красную, на сей раз в цветах Томы. Когда ему напомнили, что проходить испытания с одним партнёром можно только один раз, Аято (по принципу "огорчит, но не остановит")) задался целью вручить эту бабочку Итэру. Итэра как раз засосало в комнату, где заседала делегация Лиюэ, и на стук изнутри доносились только гневные вопли о том, что дверь заперта. Аято не сдался и пропихнул бабочку под дверь (не факт, что она досталась Итэру, - но нужно не только заседать, в конце концов!).
Наконец, с третьей попытки, Тома и Аято присоединились-таки к карточной партии с каэлюками. Играли на желание. Тома вышел всухую первым - и так внезапно оказался победителем. Посреди партии за спиной Аято возник Итэр с типичным "Лошадью ходи", не разобравшись, во что играем и какие карты можно выкладывать Итэра уговорили не подсказывать, и он переключился на прогнозирование, что партию будут называть дипломатической битвой. Аято проиграл, но никаких дипломатических последствий это, разумеется, не возымело, - все и так видели, что если Аято не везёт в карты, то в любви явно повезло. Про желание никто напоминать не стал, включая самого победителя: Тома не знал, чего пожелать у Аято. Разве что поцелуя, - но это он мог получить всегда и без выигрыша.
Под конец игры Итэр дорвался до гитары, на которой не умел играть и потому просто издавал жутковатые звуки (и один раз нехотя отдал гитару Альбедо, который играть умел и сыграл немного хорошего). Затем the Коробка одарила всех принявших участие в празднике волшебными мерцающими розами (тут ещё одно спасибо мастерам: реально красивый и эффектный искусственный цветок в ролевом хозяйстве пригодится!), исполняющими желания. Итэр тут же передал свой цветок Байчжу. Тома мысленно улыбнулся такому романтическому жесту, в котором было мало смысла (теперь у Байчжу было два цветка)), - а секунды спустя ему перестало быть смешно, потому что Аято сделал то же самое, протянув свой цветок самому Томе Ещё и сказал при этом что-то о том, что-де сам не сможет распорядиться желанием, поскольку должен представлять интересы Комиссии, - а вот Тома добр сердцем и к тому же в любой момент может УЙТИ. Тома настолько не поверил своим ушам (какое ещё "уйти", после десяти лет семейной жизни!..), что я не уверен, что ему не послышалось.
- Всё, чего я желаю, - это твоё благополучие и благополучие клана, - заверил его Тома. Но отказываться от цветка не стал, благоразумно рассудив, что сделанные от души дары не отвергают.
- Я хочу, чтобы ты был счастлив, - сказал Аято. И вот что с ним делать, как не обнимать?..
- Я уже счастлив, - говорил Тома у него над ухом. - И своё счастье ни на что не променяю, никому не отдам...
И это был самый прекрасный финал (хотя игра на этом ещё не закончилась): стоять в обнимку с Аято и твердить ему всякие глупости о любви, пока Венти пел какую-то песню - тоже о любви, - прекратив страдания гитары в руках Итэра. Вот так и понадобилось подождать почти целый день, чтобы всё же послушать вдвоём лучшего мондштадтского барда
Напоследок Итэр, уже практически не вяжущий лыка, попросил Аято донести до Аяки мысль "Не жди меня, я теперь с Байчжу". Аято, и глазом не моргнув, пообещал передать Аяке, что Итэр непостоянен как вода, а она ещё найдёт свою судьбу, и прочее в том же духе. Затем Аято обратился к Байчжу за "маслом" (так именовался специальный товар для секса, моделировавшийся цветными косметическими карандашами). Тома сперва удивился: неужели мы не взяли с собой?.. - Но тут же понял, что задумал Аято. Это была миссия "Если Итэр вас зае#@л - найдите того, кто вые#ет Итэра"! Аято спросил Итэра, какое масло тот бы посоветовал, - и Итэр, также думая, что Аято хочет купить масло для себя, выбрал Электро и Пиро (Аято, конечно, Гидро, - но, видимо, Итэр думал либо об Иназуме, либо о реакции Перегрузка, чтоб жизнь ванилью не казалась)). После чего Аято расплатился с доктором и очень вежливо попросил его применить покупку к Итэру в любом подходящем помещении. Парочка исчезла в направлении балкона, а "гости из Иназумы" отправились дальше - навстречу знакомству с мамой...

После игры и Ле, и Итэр попросили проводить их до станции, и Ле я ответил, что могу и до дома проводить. Изящно напросился, ага (Хороший вечер)Но, поскольку играть мы закончили рано - часов в восемь, - мне хотелось "продолжения банкета". И по дороге до станции, и в электричке я слушал про Генш (добавить было особо нечего, ибо я перестал следить за лором где-то на стадии Фонтейна, высунулся только взглянуть на Капитано и Мавуику и ушёл на дно обратно, и уже путаю, какие новые персонажи на фанартах - из Генша, а какие - из Рельсы)). Мы с Ле вышли на Ховрино, откуда до его дома можно было дойти пешком. Эстетика (гребеней) мостов над железкой - моя слабость
По дороге зашли в Пятёрочку за пивом и закусью, Ле резко протрезвел от вида цен И был накормлен мороженым, ибо я ехал в Мондштадт кутить, пока было на что. Пиво было на удивление годным баночным бельгийским бланшем - ни за что бы не подумал, что в Пятёре можно найти вкусноту, - а в роли закуси выступили прикольные эклеры: не в шоколаде, а в крошках. Когда мы устроились дома на кухне, Данила кот старался эти крошки со стола подбирать, как сиротинушка (и подбираться как бы невзначай к самим эклерам). Впрочем, бумажки от эклеров интересовали его явно больше: если кидать коту скомканную бумажку - он её ловит и приносит, как собака Хотя Данила Еб#@нович не мог не оправдать своё имя и опрокинул стакан Ле с пивом на скатерть, когда стартовал за очередной бумажкой. К счастью, у Ле была и запасная скатерть, и запасное пиво из запасов Дёгред, утащенное после Кринж-пати. И мы очень душевно посидели, поговорили об играх, сеттингах, персонажах, живности и вообще обо всём. Ле включил мне послушать "Сигма-боя", у меня лето музыкальных открытий А время плавно подбиралось к полуночи.
Один автобус мы пропустили, потому что засиделись. На следующий я попытался успеть, но когда вышел из дома - увидел, как он подъезжает и тут же отъезжает от остановки: даже бежать было бессмысленно. Зато я словил ещё какой-то приятной атмосферы, когда сидел на остановке в ожидании последнего автобуса, и по её крыше стучал дождь. Сев в автобус, я не ожидал, что он будет так долго идти до метро Водный стадион, и не знал, не успеет ли метро закрыться ДО того, как я доеду. С одной стороны, я мог вернуться и переночевать у Ле, в отличие от того приснопамятного случая, когда я опоздал на метро, засидевшись у Амарта. С другой, - а на чём вернуться, если этот автобус, лайк, ПОСЛЕДНИЙ? Впрочем, на крайний случай у меня на связи была Птаха, и я ничего не боялся. В итоге я ворвался в метро ровно в час ночи, когда входные двери уже начали закрывать, - а практика показывает, что если ты смог войти в метро, то сможешь и куда угодно доехать. Так и я смог доехать до Молодёги с двумя пересадками на БКЛ (был готов к тому, что на Кунцевской придётся-таки выйти и поискать ночные автобусы, а то и дотопать пешком, - но нет, переход прокатил даже почти в два ночи!).
Сижу теперь, залипаю на доигровое селфи. П#$ц у меня Аято красивый, конечно (А нехватку визуального контента хочется компенсировать, собрав коллажик, но как-то пока не складывается. Отложу идею до момента, когда накоплю больше исходников.)

А отдельно мило, что только после игры Генш додал нам лора о том, что маму Томы зовут Ульрика, она рыцарь Фавония и сейчас в экспедиции вместе с Варкой. Снова захотелось игру по неигровым персонажам...