Начато сие в ворде, в метро, по пути от второго спектакля к третьему)
Сокровища лесных эльфов (2012)
Театр юного зрителя "Театр на Спасской" (Киров)
На сцене – реконструкция зала Икеи: уютные шкафчики и полочки лесенкой, прочая утварь. Хозяин читает газету в кресле под лампой, хозяйка хлопочет у плиты, из радиоточки доносятся финский вариант «Пусть бегут неуклюже» и ремейк финской польки с "як цуп цоп". А когда люди, зевая, удаляются спать, из одного из шкафчиков выбирается девушка в платье и крадётся по кухне, везде оставляя маленькие шишки. За ней следуют и остальные: финские лесные эльфы пёстро одеты по последней скандинавской моде. Обживаясь, они рассказывают истории, никак не связанные, возникающие сами по себе: из бумажной салфетки можно сложить чайку, из тряпки – ворону, плед становится морем. Развешивая на бельевой верёвке разноцветные грибы и шерстяные носки, можно представить зелёную прищепку крокодилицей, а написанным на лыжах словом Pirella – назвать воображаемую девочку.
Попутно эльфы пританцовывают под финские мотивы – как фолковые в современной обработке, так и эстрадные, подыгрывая на шумовых музыкальных инструментах. Музыка звучит почти постоянно, поэтому многие дети всё время сидят, зажав уши и в знак протеста растопырив локти, а кто-то даже прячется в проход между сиденьями. После комической пантомимы про стирку половичка в тазу «эльфийки» временно уступают место тётушке Туче, которая принимается за постирушки, зажигательно вращая гигантской толщинкой на заду под «Пещеру горного короля»: у неё в тазу – кружевные облака, плед с ночным небом, игрушечные деревья, шарф-радуга и вязаная шаль со снежными хлопьями. За гладильной доской - дядюшка Ветер в синем халате, постиранное летит в него, и, наконец, оба под финальные аккорды устраивают драку полотенцами по принципу "больше бардака!" - перекричать музыку не может даже "эльфийка" с рупором.
Временное затишье - свет гаснет, хозяин дома приходит к холодильнику попить молока и ничего не замечает в тёмной комнате. Затем эльфы возвращаются и, сменяя друг друга, возобновляют бессюжетную болтовню: читают телеграмму от выпи, поют песенку о собаке, рассказывают о тыкве, которая хотела стать луной, и пристраивают на кухне круглый оранжевый светильник и ещё много свечек... Сначала перестаёшь ждать, когда уже что-нибудь начнётся, потом перестаёшь реагировать на окончание каждого эпизода мыслью, что сейчас-то всё и закончится, и, наконец, понимаешь, что это "сказкотворение" - просто медитация, вполне недетская, и втягиваешься - на истории об отце, уходящем на ледоколе и возвращающемся с первой мать-и-мачехой... и тут-то всё и заканчивается. Хотя при желании могло бы не заканчиваться никогда, и каждый мог бы продолжить - кому хватит фантазии на волшебные пассажи в духе "собака играла на саксофоне" или "она смеялась, как заварное пирожное".
Сокровища лесных эльфов (2012)
Театр юного зрителя "Театр на Спасской" (Киров)
На сцене – реконструкция зала Икеи: уютные шкафчики и полочки лесенкой, прочая утварь. Хозяин читает газету в кресле под лампой, хозяйка хлопочет у плиты, из радиоточки доносятся финский вариант «Пусть бегут неуклюже» и ремейк финской польки с "як цуп цоп". А когда люди, зевая, удаляются спать, из одного из шкафчиков выбирается девушка в платье и крадётся по кухне, везде оставляя маленькие шишки. За ней следуют и остальные: финские лесные эльфы пёстро одеты по последней скандинавской моде. Обживаясь, они рассказывают истории, никак не связанные, возникающие сами по себе: из бумажной салфетки можно сложить чайку, из тряпки – ворону, плед становится морем. Развешивая на бельевой верёвке разноцветные грибы и шерстяные носки, можно представить зелёную прищепку крокодилицей, а написанным на лыжах словом Pirella – назвать воображаемую девочку.
Попутно эльфы пританцовывают под финские мотивы – как фолковые в современной обработке, так и эстрадные, подыгрывая на шумовых музыкальных инструментах. Музыка звучит почти постоянно, поэтому многие дети всё время сидят, зажав уши и в знак протеста растопырив локти, а кто-то даже прячется в проход между сиденьями. После комической пантомимы про стирку половичка в тазу «эльфийки» временно уступают место тётушке Туче, которая принимается за постирушки, зажигательно вращая гигантской толщинкой на заду под «Пещеру горного короля»: у неё в тазу – кружевные облака, плед с ночным небом, игрушечные деревья, шарф-радуга и вязаная шаль со снежными хлопьями. За гладильной доской - дядюшка Ветер в синем халате, постиранное летит в него, и, наконец, оба под финальные аккорды устраивают драку полотенцами по принципу "больше бардака!" - перекричать музыку не может даже "эльфийка" с рупором.
Временное затишье - свет гаснет, хозяин дома приходит к холодильнику попить молока и ничего не замечает в тёмной комнате. Затем эльфы возвращаются и, сменяя друг друга, возобновляют бессюжетную болтовню: читают телеграмму от выпи, поют песенку о собаке, рассказывают о тыкве, которая хотела стать луной, и пристраивают на кухне круглый оранжевый светильник и ещё много свечек... Сначала перестаёшь ждать, когда уже что-нибудь начнётся, потом перестаёшь реагировать на окончание каждого эпизода мыслью, что сейчас-то всё и закончится, и, наконец, понимаешь, что это "сказкотворение" - просто медитация, вполне недетская, и втягиваешься - на истории об отце, уходящем на ледоколе и возвращающемся с первой мать-и-мачехой... и тут-то всё и заканчивается. Хотя при желании могло бы не заканчиваться никогда, и каждый мог бы продолжить - кому хватит фантазии на волшебные пассажи в духе "собака играла на саксофоне" или "она смеялась, как заварное пирожное".