Вторая игровая ночь - во-первых, дискотека, спасибо Орф за неё! Наступил 70-й, - а значит, все мои любимые альбомы и песни того периода уже точно были выпущены Перед игрой я скинул Орф три трека: Sweet Sir Galahad Джоан Баэз (потому что Баэз, многая ей лета, - моя большая любовь и личный символ эпохи, а Галахад - любимая песня и очень-очень фейская), Rich folks hoax Сиксто Родригеса (а это сразу погружает меня в атмосферу эдакого хипповского лета, бесконечного и безмятежного) и I Need You to Turn to Элтона Джона (просто потому что красивенькое и романтичное). О красивом совпадении - в отчёте прочитаете, - а остальные два трека я не услышал (возможно, они прозвучали раньше или же не успели прозвучать). А финальную песню внесла Сказ, - и хотя эта песня никакого отношения к эпохе не имеет, сыграла она так, как порой играет полигон. Текст можно увидеть здесь, да и послушать тоже можно: у песни на удивление приятные для попсы музыка и вокал.
А невероятно красивое и невероятно удобное платье теперь очень хочется выгуливать ещё Понять бы только, куда: коктейльные платья - не для балов (хотя никогда не знаешь, с какой тематикой ближним захочется танцвечер, конечно)).
И, во-вторых, - всё, что было после дискотеки. Это была тяжёлая ночь (особенно когда нещадно тупишь после предыдущей, бессонной). Казалось бы, игра 6+, без жести, ну что может быть тяжёлого, - но на самом деле всё дело вообще не в рейтинге. На игре 18+, когда ты заранее готов к play to lose, и твоего персонажа могут пытать, насиловать, убить, - можно выйти в очень мощный эмоциональный плюс за счёт моральной победы персонажа. А когда ты вообще не готов к тому, что твой персонаж будет раз за разом оказываться в ситуации выкрученных рук и выбора между худшим и худшим, без возможности на эту ситуацию повлиять, - тогда морально разбитый персонаж жрёт и эмоциональный запас игрока. Так что я предпочёл бы играть в жесть Но - Мир Тьмы есть Мир Тьмы, особенно реалии линейки V:tM, которая зачастую тем и хороша, что вызывающе Банальна: если ты фея - то ты не более чем ресурс на шведском столе, который будут делить вампирские фракции. А законы нарратива говорят нам, что персонаж должен пройти (долиной смертной тени) через самую тёмную пору отчаяния, прежде чем выйти к свету и исполнению сокровенных мечт. Посему - переживём же эту ночь вместе

Отперсонажный отчёт Иды, часть III. Ворнинг: точечно матерноВесть от ши Атенрая передала мисс Харрис: нападение вампиров на наши земли ожидалось после полуночи. Мисс Нолан и другие нокерши перековали тренировочные шпаги для кружка фехтования в боевые мечи, и все желающие расхватали клинки с пылу-с жару, подходящие им по руке: одноручные и двуручные, побольше и поменьше... Я решила, что в случае необходимости от моих чар будет больше пользы, нежели от попытки выйти на поединок с вампиром.
Кирэн принесла менее обнадёживающую новость: сообщила, что некая вампирша хочет от Элис фейской крови. Разразилась короткая дискуссия - дать ли ей требуемое, или, может, просто убить эту вампиршу?.. Я теперь знала, для чего Немедий-Клавдий хотел заполучить образцы крови фей, - но у других вампиров могли быть другие цели, равно как и способы нам навредить. И тут мисс Белена заявила, что три капли крови (фейской, человеческой, какой-то ещё?..) требуются для создания некоего убер-посоха. Точно, посох!.. О нём мне говорила мисс О'Дауд, и о нём я так и забыла спросить Абхайн. Даже когда записываешь то, что нужно сделать, - всё равно что-то выпадает из головы. Но могли ли про этот посох узнать вампиры?.. Высказывались идеи подменить или зачаровать человеческую кровь, чтобы выдать за кровь феи, - но их тут же отмели: вампиры слишком хорошо различают кровь на запах и на вкус, и обман раскроется.
Я поднялась в общежитие нашего факультета, но сама Элис не могла толком дать никаких комментариев. Всё, что я поняла, - что она тоже могла стать гулем. Слишком много гулей на мою смену! И когда только вампиры успели до неё добраться? Ведь для того, чтобы напоить человека вампирской кровью, нужно приложить некоторые заметные усилия, - а Элис всё время была в университете, куда не то чтобы легко попасть посторонним!.. Я понадеялась, что кто бы ни сделал это с Элис, чтобы насолить фригольду, - этот кто-то погибнет во время ночного нападения, и она будет свободна от Уз. По крайней мере, здесь и сейчас я ничего не могла для неё сделать.
А значит, можно было переодеваться для дискотеки. Моррахан подарил мне чудесное платье, успешно решив за меня вопрос "В чём пойти на дискотеку", но ещё не видел меня в нём, - и мне хотелось выйти, когда дискотека уже начнётся, чтобы он наверняка увидел меня одним из первых. Мне пришлось прибегнуть к помощи Дианы, чтобы застегнуть единственную пару пуговиц, - а потом все девушки из общежития нашего факультета ушли, закончив приготовления. К сожалению, с верхнего этажа музыки не было слышно, - поэтому, ещё немного выждав (хозяйка фригольда ведь может позволить себе задержаться?..), я решила спускаться наугад.
Я спустилась ровно в тот момент, когда заиграла моя любимая песня этого года, Sweet Sir Galahad, - прекрасная баллада о любви и смерти, в которой сэр Галахад приходит ночью к женщине, потерявшей его три года назад, чтобы забрать её с собой. Даже нарочно я не смогла бы подгадать лучше. В этом году организацию дискотеки взял на себя садовник Эш, и я заранее передала ему три пластинки, - но я понятия не имела, в каком порядке он будет ставить музыку. Конечно, я представляла, как буду танцевать с Морраханом под эту песню. Я заметила его ещё издали: он был в пиджаке, таком же блестящем пайетками, как и моё платье, - и это тоже было частью его сюрприза. Морхэ также меня заметил, - но солимонд Эш перехватил меня буквально с нижней ступени. Что ж, не всё складывается так, как хотелось бы, - а Эш имел полное право меня пригласить: в конце концов, я была не невестой, идущей под венец. И хотя волновалась я почему-то примерно так же, - это не то, что когда-либо со мной произойдёт.
Зато во время следующего трека я могла наблюдать, как Эш и Абхайн танцуют вместе, - того и гляди мог повалить пар! Я была рада, что они поладили: поначалу Абхайн держалась подальше от огненного сородича, а Эш ворчал что-то про поляну, - и я вновь жалела, что не видела, как они обрели свои новые Якоря. Алиенор танцевала с Файн: похоже, в этом сезоне в Доме Фиона был в моде горностай. То, что пак трещала без умолку, ничуть не смущало Алиенор: в течение целого танца ей удавалось зажимать Файн рот, не прекращая танцевать при этом. Они всё время были в центре танцпола, и можно было заразиться их весельем, просто танцуя рядом, - но я не могла не думать о том, каково было Моррахану. Если бы мне было отдано сердце столь бесценное, - разве я стала бы обращаться с ним столь беспечно?.. Впрочем, кто бы говорил: Немедию нашлось бы что на это возразить.
Мне довелось и немного потанцевать с Морраханом, - и когда мы подошли к Абхайн, она назвала наши сочетающиеся прикиды "семейными". А остальную часть дискотеки мне хотелось просто смотреть на то, как Моррахан танцует с другими, - и видеть, конечно, только его одного. Я никогда не буду сиять так же ярко, и двигаться так же свободно. Когда кого-то любишь - всё время подспудно удивляешься, как остальные, не будучи слепыми, могут не замечать, насколько он невероятный, и не восхищаться так же, как я (хотя многие, пожалуй, замечали, - но не ТАК!).
Хотелось, - но во время каждого медленного танца меня находил Эш и доставал из моего угла. Я пыталась намекнуть, что совсем не умею танцевать медляки, - но это не помогало: его вполне устраивало просто стоять в обнимку, покачиваясь под музыку. Мне было странно находиться с кем-то на такой близкой дистанции - и страшно неловко, - но попросить меня не трогать было бы грубо. В конце концов я решила прояснить ситуацию и сказала как можно мягче:
- Не смотри на меня так.
- Как?.. - Эш, только что не сводивший с меня влюблённого взгляда, удивлённо заморгал.
- Я не смогу дать тебе большего.
- Да я совсем не разбираюсь в этих человеческих вещах!..
- Вот и хорошо. Хватит с меня Немедия, - я выдохнула с облегчением. Разумеется, Эш был таким же непосредственным в вопросах романтики, как и Абхайн, и просто делал то, что нравится, не задумываясь о том, как это может выглядеть в глазах окружающих. А в мире людей и даже в мире фей было столько условностей, что я поняла его превратно, но совершенно напрасно волновалась. И я добавила: - А кого мне не хватает - так это Оуэна и его фляжки с виски.
В этом году со мной была только бутылка сидра, которую я запасла заранее и в начале дискотеки достала из холодильника на университетской кухне. Морхэ верно понял, что мой выбор пал на сидр с учётом его вкусов, и неоднократно подходил ко мне, чтобы приложиться к бутылке, - чаще, чем для того, чтобы потанцевать. А когда я танцевала с бутылкой в руке - мне говорили, что я танцую с лучшим партнёром. Ну и в чём они были не правы?..
Некоторые уставали танцевать и отходили в сторону, чтобы в общем кругу обсудить насущные темы, - например, тот самый посох. Из-за громкой музыки непросто было расслышать, кто о чём говорил, - но я услышала, что его называли посохом Белого леса. И едва я подумала о том, что это название напоминает мне какие-то древние легенды, - как Моррахан первым упомянул фоморов.
- Значит, не только мне кажется, что этот посох отдаёт Белым Двором фоморов?.. - согласилась я.
Находить или создавать такой артефакт не выглядело хорошей идеей; впрочем, оно не выглядело так с тех пор, как выяснилось, что для его создания требуется кровь. Замешанное на крови волшебство может быть очень сильным, но редко заканчивается хорошо. Но... если я чему и научилась в Голвее за этот год, - так это тому, что если здешним феям захочется создать, починить или сломать какую-нибудь опасную штуковину, то никто не сможет их остановить.
Дискотека приближалась к завершению. Я не знала, чего мне хотелось больше: чтобы она закончилась - или чтобы продлилась ещё чуть дольше. Время пролетело так быстро, - но хорошего не должно быть много. Прозвучало столько песен - очень разных: знакомых и незнакомых, неожиданных и популярных, зажигательных и лиричных... Гилли-ду собрал отличный плейлист.
- Ежегодная дискотека - грустный праздник, - поделилась я с Эшем, моим единственным собеседником этой вечеринки, перефразируя ещё одну старую попсовую песенку. - Но я многое отдала бы за то, чтобы сейчас грустить о том же, о чём грустила год назад!..
Эш хотел подробностей, но я не стала грузить его объяснениями и портить ему праздник. Франчески мне тоже не хватало: куда как проще было выговориться зачарованной Мечтательнице, которая забудет всё к утру. Год назад я говорила ей о том, что любить ши нелегко, - а со следующего же дня узнала, что это "нелегко" не идёт ни в какое сравнение с тем, насколько тяжело бояться, что этого ши отберёт у тебя смерть, и быть не в силах ничем помочь. Пусть он будет стихией, пусть будет солнцем, которое светит всем, - я не пожалуюсь, будучи одной из многих! Но как укрыть стихию в ладонях, как стихию сберечь у сердца?..
Эш объявил последний танец вечера, - и наконец мы с Морхэ встретились в танце. Музыка была медленной, и под неё хотелось вальсировать, - но Моррахан, вероятно, не учился вальсу, поэтому мы танцевали нечто иное, лицом к лицу, ладони к ладоням. Я не вслушивалась в текст песни - она определённо не была тем, что я стала бы слушать в обычное время, - но каким-то волшебством отдельные строчки долетали до меня, как стрелы, прямиком в сердце, так тесно совпадая и переплетаясь с моими собственными мыслями и чувствами, что одно было не отличить от другого. Придумалось - или послышалось - или на самом деле было спето именно так?..
"С кем ты, мой герой?.." - Я смотрела на Моррахана, не отводя взгляда, и даже моргать не хотелось. Впитывая и запоминая каждый миг, пока он был передо мной. А он смотрел куда-то мимо меня, - и мне, как обычно, не нужно было оборачиваться, чтобы знать, с кем он сейчас. Он смотрел на самую блистательную леди ши в этом зале, которая танцевала с Файн - за моей спиной, по-прежнему в центре танцпола. Эшу, который ревностно оберегал свою дочь от Моррахана, стоило бы вспомнить о непостоянстве ши Фиона: пройдут месяцы, и вниманием Алиенор завладеют новые фаворитки и фавориты. Но от этого было не менее горько, а то и более. Не замечать кого-то, кто любит тебя, из-за того, кого любишь ты сам, - вполне естественно. Но - не замечать того, кто тебя любит, из-за мимолётного увлечения?..
"...Не забыл меня, - лишь позови за собой!" - Вдруг Моррахан взглянул на меня - и что-то такое отразилось в его глазах, что я почувствовала: он увидел - всю меня, и всё, что было во мне, даже то, о чём я не только не говорила, но и о чём сама не подозревала. Увидел разом - до самого момента моего появления на свет. И вся моя суть, все мои жизни - были как каштан на его ладони.
- Мне кажется, я буду помнить тебя даже в Весне, - произнёс он очень серьёзно. И негромко, - но в последних аккордах затихающей музыки я слышала его лучше, чем саму песню.
- А мне кажется, что я последую за тобой хоть в Бездну.
Как-то раз одна богганка сказала мне, что любовь, полученная даром, для ши ничего не стоит. Только та любовь будет для них настоящей, которую приходится завоёвывать, ради которой совершаешь подвиги, вновь и вновь переживая отказы, но добиваясь благосклонности. Не представляю, какой силой воли нужно обладать, чтобы не подарить Моррахану всю свою любовь без условий и без остатка, не откладывая на потом!.. Но я точно знала: то, чего стоила моя любовь перед лицом Грёзы, Моррахан видеть мог. Пусть она и не была драгоценностью, - но он не станет пренебрегать ею, как ненужным хламом.
Последний вечер моего последнего учебного года подошёл к концу, а ночь - только началась. Пора было вновь подниматься в свою комнату и переодеваться для битвы. На самом деле, я просто сняла вечернее платье и надела шерстяное для того, чтобы ночью не мёрзнуть на свежем воздухе, - но в том, чтобы иметь "платье для битвы", было что-то легендарное. Мне не терпелось сражаться если не бок о бок с рыцарками Атенрая, то хотя бы... недалеко от них. И мои ожидания были самыми радужными: я не сомневалась, что они без труда дадут отпор вампирам, так что нам достанутся единицы пробежавших мимо них противников. Надеюсь, мне больше никогда не доведётся так ошибаться...
Мы вышли на поле между университетскими корпусами и озером довольно неорганизованной и по-разному вооружённой толпой. Я держалась в заднем ряду, а Абхайн шагала впереди рядом с Морраханом и делилась с ним своим тактическим планированием: она будет разливаться водой под ноги вампирам, а он будет их рубить, пока они будут беспомощно барахтаться в грязи. Я предупредила, что в таком случае ей нужно будет держаться подальше от меня и Эша, потому что мы будем жечь - в самом буквальном смысле этого слова.
Шайка вампиров вышла нам навстречу со стороны Атенрая. Из-за темноты и окружавших озеро деревьев было непонятно, насколько их много. Послышался чей-то голос: с ними наша студентка! Это Элис!.. И, надо полагать, - не в качестве заложницы, а в качестве добровольной помощницы с оружием в руках, если гулей вообще можно было считать добровольцами. Я невольно вышла вперёд, чтобы получше рассмотреть. Как она успела оказаться на их стороне?!.. Нужно было не оставлять её без присмотра или даже запереть! Но мне совсем не пришло это в голову, - должно быть, я не ожидала, что её Узы зайдут так далеко. Хотя мне следовало получше к ней прислушаться, когда она что-то говорила о том, что вампирша - хорошая, и называла её своей подругой... А теперь было уже поздно корить себя за ошибки. Решено было атаковать, отбить Элис и, при необходимости, оглушить её, чтобы она не рвалась защищать свою "подружку".
Увидев наш решительный настрой, вампиры начали отступать, затем - практически обратились в бегство. Послышались голоса разума о том, что нельзя их преследовать, иначе они заманят нас в ловушку, - но куда там: ситуация "Давайте, подходите - Нет, лучше подходите вы" была патовой. В результате некоторые феи послушались разумных доводов, не торопились и были осторожны, - а некоторые побежали вперёд и оторвались от остальных. Наш строй рассыпался, и я обнаружила себя уже не за спинами воительниц, а в полном одиночестве на фланге, не прикрытом никем. За деревьями не спрячешься: вампиры прекрасно видят в темноте, да и чутьё у них наверняка как у собаки. Первого выскочившего на меня вампира я испепелила Изначальностью - и на этом мой глэмор закончился, и стоило возвращаться в тыл...
...Но я совершила глупость, или что-то ещё, - называйте как пожелаете. Прямо впереди себя я увидела Моррахана и Абхайн, окружённых вампирами. Ундина, как и собиралась, обратилась водой, чтобы их задержать, - но их было много, и, похоже, вода под ногами не слишком-то мешала им орудовать клинками. Моррахан отбивался успешно, но был уже не раз ранен и начал припадать к земле, - и не отступал, как если бы считал необходимым защитить Абхайн, хотя в форме воды она не могла пострадать от вампиров. Я понимала его очень хорошо: мне самой не хотелось бросать Абхайн на поле боя. Но того, чтобы Моррахан пал на этом поле, - наверняка не хотела и сама Абхайн. И я подбежала ближе - крикнуть Морхэ, чтобы отползал в тыл, и отвлечь вампиров на себя, прикрывая его отступление. План, как видите, заведомо провальный уже хотя бы потому, что меня Морхэ тоже не бросил бы, - но в тот момент я об этом не думала.
По крайней мере одна часть этого плана точно удалась: внимание вампиров я привлекла. Как лёгкая безоружная добыча. Надо было всё-таки обзавестись мечом - хотя бы для того, чтобы выглядеть... ну, немножко опаснее. Один из вампиров только отмахнулся от меня, не желая отвлекаться от Моррахана, и немного ранил, - но другой вырос передо мной, заслоняя от меня и Моррахана, и всё остальное поле, и шансов отступить или увернуться из-под его клинка у меня не было. Я даже не заметила, насколько быстро рухнула, чувствуя, как промокает от крови уже не согревающее шерстяное платье. Я никогда прежде не дралась и даже не училась драться, - что же я делала здесь? Ну какой из меня щит?!.. Ясно какой: разбитый. У меня никогда не было ран серьёзнее пореза инструментом или осколком мрамора, - а теперь от головокружения и слабости я не могла даже пошевелиться.
Я видела, как в нескольких недосягаемых шагах от меня упал на траву Моррахан. Никого из фей не было в обозримом пространстве. Вампиры, казалось, не стремились нас добивать, - но вполне могли выпить нашу кровь без остатка, или же мы сами могли истечь кровью, пока нас не обнаружат. Лучшего времени для того, чтобы воспользоваться подарком на Йоль, у меня уже не будет. Я нащупала красный камень, сжала его в кулаке, - и он рассыпался, как скорлупа перепелиного яйца: иные чудеса бывают одноразовыми. В тот же миг ран на моём теле стало много больше, - но я была не в силах ощутить разницу, проваливаясь в глухую темноту. В конце концов, если бы я оставалась в тылу и ничего не видела, - я бы не знала, в какой момент прибегнуть к артефакту: он ведь не обладал способностью сигнализировать мне о том, что Морхэ в беде, когда он вдали от меня.
Вероятно, до университета Моррахан, обнаруживший, что все его раны исчезли, донёс меня на руках. Вероятно, ему было что мне высказать, пока я удачно была без сознания, - но если он пожелает это повторить, я всегда смогу ответить, что спасала не только его, но и себя (а о том, что я понимала, что могла умереть от такого количества ран, - можно будет и промолчать). Так или иначе, я пришла в себя, перевязанная бинтами - и синей прядью волос, прежде принадлежавшей Моррахану: я бы ни с кем не спутала этот цвет. В том, чтобы останавливать кровь прядью волос, срезанной мечом или ножом, тоже было нечто легендарное, - но в тот момент у меня было так мало сил, что я даже не сохранила эту прядь. Я только убедилась, что Абхайн рядом и в порядке, - а дальше меня поддерживал на чистой силе воли режим боевого автопилота, пока сражение ещё не окончилось.
Госпиталь был развёрнут прямо в столовой на первом этаже, пациенты лежали на сдвинутых рядами стульях. Все, кто научились оказывать медицинскую помощь, трудились не покладая рук, особенно Рэйчел. Я попросила глэмора у всех, кто оставался в тылу, чтобы мне хватило на ещё один удар Изначальной Мощи, - и снова отправилась за дверь, защищать свой фригольд. Далеко ходить не пришлось: бой уже шёл прямо перед входом в университет, на парковке. Стоя на крыльце, можно было наблюдать за сражающимися, как с первого ряда партера. В этом было что-то нереальное, - и это никак не вязалось с моими ожиданиями быстрого триумфа. Вампиры всё прибывали и прибывали из темноты. Разве ши Атенрая не должны были их остановить?!..
Это было похоже на конвейер, не оставляющий времени на то, чтобы думать и осознавать: жги-отступай-жги. Я приблизилась к сражающимся, даже не различая и не запоминая, кто из фей был на том поле, - совсем как тогда, когда уже чувствовала себя оружием перед дуэлью с Эшем, - и ударила по одному из вампиров Изначальной мощью огня. Чтобы наверняка не промахнуться и чтобы не задеть никого из своих: жечь издалека было бы сложнее и опаснее. Другой вампир тут же задел меня чем-то острым, но я отступила на крыльцо. Одной "царапины" было маловато, чтобы обращаться за помощью, отнимая время у медиков и у тех, кто мог быть ранен более серьёзно. Я собрала по остававшимся в столовой феям ещё глэмора. Снова вышла, снова ударила, минус ещё один вампир. Но на этом глэмор закончился, а Очаг - я чувствовала - пока не мог дать мне больше.
Эта волна вампиров была отбита, но обещала быть не последней. Кто-то должен был дойти на Поляну за глэмором, - и вызвались я, Абхайн, гилли-ду Эш, эшу Кейт Барри и Файн. Мисс Харрис с небольшим отрядом ещё стоявших на ногах фей обещала сопровождать и прикрывать нас, чтобы на нас не напали по дороге. Но на нас не напали: по-видимому, вампирам тоже была нужна передышка. Разделённые перед входом в Грёзу печенье и вода показались не столько даром на Лугнасад, сколько солдатским пайком. В обычное время расхищать Поляну было неправильно, - но в этот раз нам нужно было много глэмора, чтобы попросту выжить, поэтому нам пришлось забрать столько, сколько мы могли унести. Абхайн извинилась перед Поляной и предложила что-нибудь спеть, чтобы её волшебство скорее восполнилось. Быстро найти такую песню, которую все бы помнили наизусть, было непросто, - и вот Абхайн запела:
- Ничего на свете лучше нету...
Это было странно, почти нелепо, - и именно поэтому волшебно: петь эту песню на единственном безопасном островке посреди разверзшейся войны, не зная, что происходит снаружи, в яви. В Грёзе время текло иначе, и казалось, что мы отсутствуем совсем недолго, - отчего не хотелось торопиться. Но нужно было возвращаться.
Когда мы вышли из Грёзы, вокруг было до странного тихо и безлюдно. Ни вампиров, ни фей. На долю мгновения мне подумалось, что всё закончилось. Но навстречу нам из темноты вышла фигура, послышался голос, - должно быть, это была мисс Харрис, дожидавшаяся нашего возвращения.
- Замок взят, - услышала я два слова, равносильные удару по голове. - У них заложники. Раненые тоже там.
- Атенрай захвачен?! Но как такое возможно?!..
Я едва поспевала за широкими шагами мисс Харрис, следовавшей обратно к университету. Для меня самым логичным было предположить, что раз вампиры появились у самого нашего порога - значит, Атенрай уже пал, и некому защищать рубежи. Но я не могла понять, как вампирам это удалось, - ведь замок был скрыт в Грёзе. Предательство? Тёмное колдовство на крови?!.. Даже в отсутствие присяги долг перед Грёзой велел немедленно идти туда и попытаться помочь.
- Не Атенрай. Наш фригольд.
Происходящее всё больше напоминало кошмарный сон - вязкий, изматывающий, который затягивает всё глубже, как ловушка муравьиного льва, и от которого никак не получается проснуться. Словно я так и не очнулась, потеряв сознание на окровавленной траве, и теперь вижу морок про худшее развитие событий, пока врачи борются за мою жизнь. То, что для сна было самое время (и смертные студентки уже спали и наверняка ничего не слышали, иначе вызвали бы полицию, о чём я сама не догадалась), и то, что после кровопотери я чувствовала себя всё ещё неважно, - только усугубляло ощущение. И было бесконечно стыдно, что я всё пропустила - и допустила. Что мой фригольд - Дом Иды прежде никто не называл "замком" - был захвачен, когда я всё ещё была жива и даже стояла на ногах. Если бы я могла хотя бы предположить, что всё так закончится, - я бы попыталась эвакуировать тех фей, кто не мог сражаться. Оуэн год назад говорил про путь через картину, - сейчас его не было рядом, но картина могла остаться...
Я вошла в столовую и, не останавливаясь, торопливо прошла вперёд. Все феи были здесь - кто-то сидел, кто-то стоял. Моррахан также был на ногах - и я порадовалась этому, отметив краем глаза. Во главе преподавательского стола по-хозяйски расположилась вампирша, а её небольшая банда живописно окружала её, стоя за плечом или сидя на полу. Я встала перед ней так, чтобы остальные феи оставались позади меня, - хотя не смогла бы заслонить всех. Садиться, демонстрировать слабость - как ни хотелось, было нельзя.
- Я хозяйка этого фригольда, - сообщила я. - Можете говорить со мной.
- Вы можете знать меня как Ивонну Мартайн, - произнесла вампирша. - Главу городского комитета по архитектуре.
Я почти ощущала затылком висящую в воздухе настороженную враждебность. Следовало ожидать, что в архитектурном комитете, с которым мы с прошлого лета пытались договариваться законными методами, окажутся сплошь вампиры: это же самый подходящий орган власти для того, чтобы уничтожать Очаги. Мисс Мартайн говорила долго - должно быть, что-то о том, насколько сильны они и насколько беспомощны мы; я не вслушивалась - уже привыкла пропускать пространные речи мимо ушей.
- Вы сказали очень много, но я так и не услышала ни одного предложения, - я позволила себе чуть улыбнуться.
- Я предлагаю вам свою защиту в обмен на кровь. Ваша земля объявлена территорией свободной охоты, потому что никому не принадлежит. Если мы уйдём - придут другие, и будут приходить каждую ночь.
- Пусть приходят: мы будем сражаться, - заметила я. - И вы ошиблись: Прима Клавдия жива, и эта земля принадлежит ей. А скоро здесь будет и сам Клавдий. И он ничего от нас не требовал.
Я помнила заветы Льюиса: утверждения о том, что земля университета была бесхозной в вампирском мире, не были правдой. Но Прима Клавдия была далеко, так что я изрядно блефовала, ссылаясь на имя Клавдия. Впрочем, если Клавдий желал видеть этот Очаг целым и невредимым, - ему придётся что-нибудь сделать для этого, раз уж он не стал ничего предпринимать по поводу исчезновения мисс Герк. Увы: его имя не впечатлило Ивонну. Она захватила добычу и не желала отпускать её просто так, - и с точки зрения охоты её даже можно было понять.
- Я не могу дать тебе крови, - сказала я. - Я могу дать тебе как предводительнице только поединок.
Но и поединок не был нужен вампирше: она не была феей, её честь не пострадает, если она откажется от вызова. Феи за моей спиной зашумели: кто-то был готов драться вместо меня, а кто-то считал, что проще будет откупиться кровью и не тянуть время зря.
- Баронесса сказала "нет", - громко напомнила мисс Харрис. - И вы её слышали. Мы не дадим крови.
Я была благодарна ей за поддержку: даже если в этот момент она не была со мной согласна, у неё хватало сил следить за порядком, на что уже не хватало сил у меня. Но феи продолжали шуметь, не давая мне заговорить. Наперебой задавали вопросы, на которые Ивонна отвечала, никуда не торопясь. Такая востребованность лишь укрепляла её в ощущении, что главная здесь она, - а о присутствии как хранителей Очага, так и ректорши все быстро забыли. Только с третьей попытки мне удалось спросить Ивонну, не из её ли стаи та вампирша, что превращает в гуля нашу студентку Элис Салливан, - так, чтобы она меня наконец услышала. И с каждой такой попыткой остатки сил утекали сквозь пальцы. Вампиры могли взять что угодно измором: в их распоряжении было всё время... до рассвета. А я столько не продержусь.
- Нет, она не из моих, - ответила мне Ивонна. - Мне об этом неизвестно.
Было ясно как день, что с пустыми руками она не уйдёт, - но я не могла позволить ей навредить моим феям.
- Если, получив кровь, ты уберёшься отсюда, - то забери мою.
Я хотела сделать ещё один шаг ей навстречу, - но сзади меня обхватили руки сидевшей за моей спиной Абхайн, а спереди выставила руку поперёк моего пути сидевшая сбоку от меня мисс Харрис. Конечно, они хотели меня уберечь, - не понимая, насколько это медвежья услуга. Я и так едва держалась на ногах, - а показать, что я не только слишком слаба, чтобы защитить свой дом, но и слишком слаба, чтобы за это ответить, будет окончательным крахом. Не перед лицом мисс Мартайн, разумеется, а перед лицом Грёзы. В глазах вампирши, скорее, будет важно то, что я не только слишком слаба, чтобы совладать с врагами, но и слишком слаба, чтобы мои собственные люди признавали моё право решать за саму себя.
- А если моё слово здесь ничего не значит, то для меня не останется ничего другого, кроме как отказаться от Очага.
Руки Абхайн тут же разжались, рука мисс Харрис исчезла. Почему для того, чтобы поняли и услышали, приходится прибегать к крайним мерам?.. На этот вопрос был ответ, и он мне не нравился. А пока - я всё же шагнула к Ивонне, наблюдавшей за мной с внимательным любопытством.
- Сколько крови тебе нужно?
Ивонна назвала цифру, которая мне, как не-вампиру, не говорила ни о чём. Скажем, "тридцать": тридцать чего - глотков, миллилитров, пробирок? Много это или мало?.. Казалось, все это понимали, кроме меня, - а у меня шатался мир вокруг и звенело в ушах, и мне нужны были чёткие и ясные объяснения, как для самых тупых. Ещё какой-то отрезок казавшегося бесконечным времени ушёл на то, чтобы вычленить из общего шума кем-то милосердно озвученное знание: названное Ивонной количество - это больше, чем может дать один человек и не умереть.
- У тебя я не возьму, - заявила Ивонна. - И у тебя, - она перевела взгляд на Моррахана, стоявшего чуть поодаль.
Не знаю, чем был вызван такой неожиданный приступ милосердия к существам, которые в глазах вампиров были не более чем кормовыми объектами, - быть может, бледный и болезненный вид Эйдена Каллахана в Осени стал ещё более бледным и болезненным после тяжёлых сражений этой ночи. Но это было весьма кстати: я бы и сама... нет, не стала бы удерживать Моррахана, конечно, - но очень просила бы его этого не делать. Ивонне Моррахан не возражал - должно быть, понимал, что никто не должен видеть ши в обмороке.
- Хорошо. Мы разделим это количество на всех добровольцев, - я коротко обернулась, чтобы окинуть взглядом остальных фей. - Но - только добровольцев: я никого не вправе заставлять. Я пойду последней, если крови будет не хватать.
Мисс О'Дауд сразу заявила, что её крови и крови её брата вампиры не получат. Остальные феи выстроились в короткую очередь. Обычная медицинская процедура, совсем как на диспансеризации... Ивонна деловито сообщила, что у неё есть свой специалист, который произведёт забор крови по всем правилам. Вперёд выступил самый молчаливый и бесстрастный из сопровождавших её вампиров, юный и красивый на вид, и открыл чемоданчик с шприцами и пробирками. Кто-то из фей не доверял чужому врачу - и попросил мисс Кэмпбелл забрать у них кровь после того, как она сама сдаст положенное. Я наблюдала, но сбор дани проходил без эксцессов. Медленно текла кровь, медленно текло время. Словно свернувшееся спиралью испытание, которому не было конца.
Затруднение возникло, только когда игла шприца не смогла проколоть толстую синюю кожу троллицы: мисс Харрис, как оказалось, перед боем воспользовалась Искусством, чтобы проявить в Осени свой истинный облик, - так что и незачарованные смертные, и вампиры могли теперь наблюдать её такой, какова она есть. Это, пожалуй, было полезно в бою - когда можешь использовать в качестве оружия также и свои рога. Диана же не подпустила к своей коже шприц вовсе - и надрезала её своим ножом. Требовалось не то одиннадцать, не то двенадцать доноров, - я считала вместе с вампирским врачом. Когда очередь закончилась, и он сказал, что не хватает ещё одного, - я подошла к нему и протянула руку. Хотелось скорее с этим покончить.
Хорошо, что я не боюсь крови, - но в глазах всё равно потемнело. Похоже, моё последнее ранение снова кровоточило из-за напряжения, - вот так и не обращайся за помощью вовремя! Я почти наугад отступила назад и опустилась на первый попавшийся свободный стул. Теперь, когда захватчики добились желаемого, они меня больше не интересовали. Издали я видела, как Моррахан заключает с Ивонной какой-то договор на кровь, подписывает какую-то бумагу... Крах независимости фригольда давно вышел из-под контроля, но я всё же напомнила из последних сил:
- Без моей печати этот документ не будет иметь силы.
Но вампирам плевать на то, кто владеет Очагом, плевать на печать и на то, кто подписывает документ. Для них важно только одно: кто обещал им кровь - с того они и взыщут. Даже если он обещал чужую. Удовлетворённые, вампиры ушли, и я не обернулась им вслед. Диана рухнула без чувств: по-видимому, она тоже сдавала кровь, уже будучи раненой. Я запоминала их всех: и её, отдавшую свою кровь с видом "Чтоб вы подавились". И сестру и брата Айлил, отказавшихся сотрудничать с вампирами. Когда Диане оказали помощь, я попросила:
- Перевяжите и меня тоже. Мне нужно дойти до Атенрая. И задать... пару вопросов.
Моррахан откуда-то со стороны стал говорить о том, что ши Атенрая сдержали слово, и их не в чем упрекнуть: их войско действительно сражалось на рубежах и также понесло потери. Ведь они обещали только предоставить войско, а отнюдь не обещали не допустить захвата нашего фригольда. Чёртов вопрос формулировок! Я не ожидала, что владетельницы замка в самом деле поведут себя как наёмницы, и что следовало оговорить в нашей обоюдной Клятве то, что они придут на помощь, когда в мой дом придёт беда.
Казалось, Моррахан держался в стороне потому, что чувствовал себя виноватым за то, что договаривался с Ивонной, не спросив моего мнения и воспользовавшись моментом, когда я не могла вмешаться. А ведь мне именно тогда, когда от усталости снова начинало трясти, особенно сильно хотелось, чтобы он был рядом. Я не умела на него сердиться - и сердилась не на него. Морхэ, в конце концов, смог поговорить с вампирами на их языке - Банальном языке документов. Я - не смогла. Я оставалась феей, - но теперь, когда мы проиграли вампирам, даже объединив усилия с Атенраем, именно вампиры будут диктовать условия, и быть феей никому не поможет. А за Моррахана я умела только волноваться. Что если Ивонна обвинит его в обмане? Будто мало ему было Немедия! Но между ним и Немедием стояла я и моя Клятва, - а как быть с посторонними вампирами?..
- Дай мне взглянуть, - я протянула руку за документом и пробежала его глазами, но скорее для видимости своего одобрения: буквы расплывались перед глазами, я не могла ничего запомнить. - Хорошо, я пойду в Атенрай завтра. И я не собираюсь с ними ссориться.
Меня не столько беспокоило то, что по дороге к замку я могла наткнуться на вампиров, сколько то, что обитательницы Атенрая уже наверняка спали, и никакого диалога не получится.
- Вот и правильно. Ты нужна нам здесь, - кажется, это сказала Абхайн.
- Нет, - я покачала головой. - Уже нет.
Так или иначе, хотя бы временное решение у нас было: Морхэ был намерен торговаться с Ивонной по переписке, я - просить совета у Немедия и продолжать поиски Примы Клавдии.
Феи постепенно расходились: кто-то - отдыхать и спать, кому-то нужно было выйти покурить. Мне стоило бы переодеться, отмыться от крови, - но я вышла вдохнуть свежего ночного воздуха. Села на крыльце под бок к Моррахану, чтобы почувствовать его тепло. С самого начала сражения я не переставала за него бояться, - и вот теперь можно было наконец отдохнуть. Но мисс Харрис расхаживала перед нами, как на учительском собрании.
- Нам стоит признать, что мы все проебались, - заявила она. - Я проебалась как полководец. Мало было научить всех обращаться с оружием, нужно было научить их боевому построению. С завтрашнего же дня это будет включено в программу.
Да, вампирам легко удалось нас разделить и разбить поодиночке: я сама это видела. У нас не было времени отработать слаженность действий. Но этот фригольд всегда был мирным, и я надеялась, что он останется таковым. А сейчас в голосе мисс Харрис звучало разочарование доставшимся ей университетом - и намерение его изменить.
- Ты проебалась как политик, - она обратила взор на меня. Я пожала плечами: не о чем было ни спорить, ни оправдываться, ни извиняться. Я бы посмотрела, что она стала бы делать на моём месте. Даже если бы я присягнула Атенраю, для вампиров это было бы пустым местом.
- А ты... просто проебался, - она взглянула на Моррахана.
- Не представляю, как я мог настолько облажаться, - сокрушался сам Морхэ. - Я ещё никогда так крупно не ошибался!..
Я приобняла его за плечи, убеждая, что он вовсе не ошибся, а просто переоценил свои силы, - с кем не бывает. Зато спас нас всех во время сделки с Немедием, а в будущем придумает, как исполнить обещание. К чему бить ши по самолюбию? Они и сами с этим прекрасно справляются.
- Сколько времени тебе понадобится, чтобы научиться? - в своей привычной манере потребовала ответа мисс Харрис. - Год? Десять лет? Сто?
- Ста лет у него не будет, - сухо заметила я. Вся ситуация начинала неприятно напоминать басню "Или шах, или ишак", и это уже совсем никуда не годилось.
Я горячо поддержала идею Моррахана пойти спать - разве что не пинком послала его в сторону факультетского общежития: за прошедший день он наверняка устал не меньше, а то и больше меня, - ведь ему пришлось сражаться. О себе я беспокоилась в меньшей степени, - но и мне больше всего на свете хотелось выспаться. Когда силы давно закончились, а время - давно перевалило заполночь, - все решения можно отложить на завтра, и мир от этого не рухнет.
Однако кошмар, начавшийся для меня после выхода с Поляны, не закончился. Можно сказать, что он только начался по-настоящему. Мисс Харрис пожелала говорить с Немедием как ректорша, сама и прямо сейчас. Я шла за ней и пыталась объяснить, что если Немедия потревожить второй раз за одну ночь, и это сделает незнакомая ему фея, - то он просто её убьёт и будет прав. Что Немедий - опасный безумный вампир, который худо-бедно прислушивается только ко мне, потому что мы давно знаем друг друга. Но даже мне будет нечего ему предложить, - а он будет очень зол узнать, что мы ещё не сдержали первого обещания, а уже пришли с новыми требованиями. Что мне ему говорить, как заговаривать зубы, что ещё посулить, чтобы он не убил на месте нас всех, - я не представляла. Мне нужно было время, и время на свежую голову, чтобы спланировать переговоры с Немедием. Сейчас этого времени у меня не было.
Мисс Харрис прислушивалась ко мне не больше, чем к скрипу половиц под ногами. Ей казалось, что я отговариваю её потому, что не хочу делиться с ней Немедием, как если бы он был курицей, несущей золотые яйца, а не одной из самых больших моих проблем. Ей хотелось заполучить Немедия как аттракцион, который прошёл мимо неё, - и, как старуха из сказки, пожелавшая стать владычицей морскою, она была уверена, что сможет приказывать древнему вампиру так же, как приказывает феям вокруг. А позаботиться о том, чтобы никто не умер, - уже не её проблема, а моя, так что пусть у меня об этом голова и болит. И вместо того, чтобы отправить своё израненное тело под душ и в постель, - мне ничего не оставалось, кроме как тащиться за ней, решив:
- Хорошо. Я представлю вас Немедию и попрошу вас выслушать.
Оставалась слабая надежда, что у мисс Харрис попросту не выйдет связаться с Немедием, - хотя она всерьёз была готова явиться к нему в гости без приглашения, если бы знала, где находится его логово в городе, что было бы однозначным самоубийством. Для связи было нужно не только зеркало, но и Эстер, которая одна могла впадать в транс и была связана с Немедием через Льюиса, - а она уже готовилась ко сну. Но это не остановило мисс Харрис: она дошагала до спальни и подняла Эстер из постели, чтобы одолжить у неё зеркало. Эстер не смогла отказать, сказав только, чтобы с зеркалом обращались осторожно и вернули его на место. Затем мисс Харрис отыскала садовника Эша и потребовала от него воспользоваться зеркалом. Я понятия не имела, как с Эстер или с зеркалом мог быть связан гилли-ду: он упоминал о своём умении говорить с духами Умбры, а не о способностях медиума... Но и он не смог ничего возразить.
Сеанс связи, как и в прошлый раз, проходил в подвальной аудитории факультета Кибернетики. Зеркало было водружено на преподавательский стол, придвинутый к стене, а Эш устроился перед ним и начал медитацию. Но хуже всего было то, что марш-бросок мисс Харрис по общежитию привлёк внимание ещё не спавших фей, и в аудитории начали собираться зрительницы. И если вечером нам с Эстер и Морраханом удавалось держать зевак за закрытыми дверями, и никто не был в обиде, поскольку всем и так было, чем заняться, - то теперь мне это не удалось.
- А можно всем посторонним феям выйти отсюда?.. - только успела выкрикнуть я, как передо мной выросла очень серьёзная Абхайн.
- Пытаясь нам запрещать, ты не делаешь себе лучше, - сообщила она.
- Я не пытаюсь запрещать. Я всего лишь пытаюсь предупредить, что это слишком опасно.
Я не стала бы мешать лично Абхайн увидеться с Немедием, - хотя она-то прекрасно представляла, на что он способен: их былое знакомство ничуть не помешало ему держать её в аквариуме, как гуппи. Но я могла бы вернуть ей её же слова на пару часов назад - когда меня не пускали отдать кровь Ивонне, как требовал мой долг, и когда меня не пустили в Атенрай. Насколько же вопрос, с кем можно обходиться тем или иным образом, а с кем нельзя, зависит от простой физической силы! Если я хочу совершить нечто опасное - меня можно взять за шкирку и поставить на место, потому что у меня не хватит сил этому сопротивляться. Если нечто опасное совершает мисс Харрис - остальные пойдут за ней, потому что таково её право сильной. А я лишь путаюсь под ногами и порчу удовольствие, как злая родительница, не дающая детям совать пальцы в розетку и тем теряющая последние крупицы их уважения.
Говорят, если в первый раз история случается как драма, то во второй раз повторяется как фарс. Именно фарсом вторая встреча с Немедием и была. Зеркало подёрнулось уже знакомой мне туманной дымкой, затем в ней проступила фигура Немедия. Мисс Харрис тут же позабыла о нашем оговоренном плане, согласно которому я должна была уважительно обратиться к Немедию и представить ему свою ректоршу; я не смогла с ним даже поздороваться - мисс Харрис сходу начала требовать от Немедия ответов на свои вопросы. Я маячила за её спиной, стараясь держаться в поле зрения Немедия, чтобы придать происходящему хоть какую-то видимость легитимности, и беззвучно повторяла одними губами, что нам всем пиздец. С тем же успехом мисс Харрис могла бы собрать в подвале всех фей и уронить на пол осколочную гранату. Стоило мне подумать, что она использует Немедия, как справочную службу по телефону, - как она буквально произнесла: "Можете ли дать нам справку...". А когда реальность совпадает с самыми мрачными фантазиями, - она перестаёт быть реальностью. Таким может быть только ночной кошмар.
Мисс Харрис сообщила Немедию о притязаниях Ивонны Мартайн и спросила, насколько выгодно заключать с ней договор. Въедливо докапывалась, какое место Ивонна занимает в вампирской иерархии. Немедий отвечал, что Ивонна стоит ниже его по статусу, хоть и не подчиняется ему, - но должна ему некую услугу. Моррахан тоже пришёл: как бы я ни надеялась на то, что хотя бы он выспится за нас обоих, - он не мог такое пропустить. Он приблизился ко мне и спросил, что я думаю о соглашении с Ивонной, - и я была благодарна ему за то, что он один ещё спрашивал моего мнения о том, что касалось судьбы фригольда.
- Я уже согласна и на Ивонну, чтобы ты не подставлялся, - я покачала головой. - Даже ты не сможешь торговаться с ней бесконечно.
Морхэ обошёл стол и что-то нашёптывал на ухо мисс Харрис. Только это меня и утешало: из хитроумного Эйлунда был отличный серый кардинал для самопровозглашённой правительницы, которого вполне устроит дёргать за ниточки из-за трона. А я могла не сомневаться в Моррахане и в том, что мы с ним - на одной стороне.
В какой-то момент мисс Харрис заявила Немедию, что много о нём наслышана, и знает его под многими именами. А мгновения спустя поинтересовалась, что ему известно о следующих личностях, и, развернув бумажку-шпаргалку, зачитала записанное:
- Брендон Доннел-Коринс, попечитель музея...
- И это тоже я, - улыбнулся Немедий.
Мисс Харрис тут же рассыпалась в комплиментах о его многогранности и о том, как она рада узнать и другие его стороны. Смотреть на то, как могучая троллица лебезит перед вампиром, рассчитывая получить больше подачек, было особенно кошмарно. Но у Банальности две стороны: чем больше человек помыкает теми, кто стоит ниже его, - тем больше сам пресмыкается перед вышестоящими. А ведь у мисс Харрис была возможность заранее попросить меня или Абхайн рассказать больше о Немедии-Клавдии... Но моя помощь в моём фригольде больше не была нужна.
Всё остававшееся время ночи я наблюдала за тем, как мисс Харрис торгуется с Немедием, продавая ему университет и всех находившихся на его территории студенток. Она предлагала ему кровь - и раз за разом повторяла, что-де донорство не должно быть во вред, ведь детки должны оставаться сильными и активными для занятий физкультурой, о чём она как тренерша очень заботится. Но эта "забота" была ясна как день: на самом деле ей плевать не только на меня, Эстер, Эша, Моррахана, - ей плевать на всех нас. Мы - просто активы, обладающие установленной ценностью. Разменные карты, оказавшиеся у неё на руках.
Немалую часть времени мисс Харрис потратила на старания выпытать у Немедия точную стоимость фейской крови: должно быть, она ожидала, что у этой крови есть курс, как у нефти, - сколько-то фунтов за литр. Немедий пытался объяснить, что для вампиров кровь фей подобна коллекционным винам: кто-то готов платить за образцы большие деньги, а для кого-то они все - одинаковая кислятина, и он потратит деньги на что угодно ещё. Но мисс Харрис не понимала этой аналогии и принципа индивидуальности, как он ни старался. Момент, когда фея оказывается Банальнее вампира, способного выражаться изящно...
Затем мисс Харрис спрашивала, что нужно самому Немедию, коль скоро в поставках крови фей он не был заинтересован. Немедий перечислил свои интересы, включающие волшебные предметы и волшебных существ. Мисс Харрис спросила, для чего ему были нужны неодушевлённые, - таким тоном, что не оставалось сомнений: она отдаст ему присутствовавшую здесь же Абхайн, если посчитает это выгодной сделкой. Разумеется, я бы никому не позволила забрать Абхайн, - но ждала, насколько далеко зайдут торги. И сама ундина, и другие феи имели отличный шанс увидеть, как ими распоряжаются, не интересуясь их согласием. Адриан также присутствовал: сидел в углу, так и не спросил Немедия о Льюисе, и в какой-то момент встал и ушёл, более не в силах выносить Банальность. И это я также запомнила.
Вампиры не знают усталости, - но Немедию надоело стоять на одном месте, и он говорил, расхаживая перед зеркалом туда-сюда и то появляясь в его окошке, то исчезая за пределами рамы. Когда он поинтересовался, будут ли ещё вопросы, в его голосе настолько явственно прозвучал сарказм, что воцарилась тишина, а я улыбнулась:
- Откуда у тебя столько терпения?..
Но пытка Банальностью не прекратилась, и Моррахан вновь подошёл ко мне.
- Сейчас ты выглядишь хуже, чем было год назад, - заметил он обеспокоенно.
Ну ещё бы! Тогда я, простая смертная, была всего лишь напугана первым столкновением с не-человеческим, казавшимся враждебным. А теперь мне нужно было вырывать с мясом всё то, что я за год усвоила как фея, чтобы сжиться с новыми, вампирскими правилами игры. И хотя за год я также могла бы привыкнуть к чуткости Морхэ, - я всё равно всякий раз удивлялась, как он всё замечал.
- Я просто устала. Слишком много всего, - ответила я. - Из-за этого я даже не успеваю подумать о самом главном. О тебе.
- А ты не думала о том, что это всё из-за тебя?.. - рассеянно произнёс Морхэ, глядя перед собой.
Я уже так плохо соображала, что поначалу мне представилось, что это из-за меня - из-за каких-то моих неправильных действий в настоящем или в прошлом, чего я даже могла не помнить - Вересковый бальзам работает всё хуже и проблему Моррахана никак не удаётся решить.
- Из-за меня - что?..
- Что только из-за тебя Немедий не убил здесь всех.
Я пожала плечами: меня никто не просил об этом, никто за это не поблагодарит. Никому нет дела до того, что мне самой втемяшилось простоять столько времени на ногах перед Немедием, как я прежде стояла перед Ивонной, - только бы он не решил, что мне всё равно.
- Сейчас тебе кажется, что весь мир против тебя, - произнёс Морхэ. - Но ты не одна.
- Я знаю, - я постаралась с благодарностью улыбнуться. - У меня есть ты. Есть Абхайн. Есть... другие феи. Но тебя и Абхайн - уже достаточно.
Сеанс связи завершился, Немедий попрощался и исчез, зеркальная поверхность вновь стала зеркальной. Не знаю, как чувствовал себя Эш, чьё волшебство поддерживало зеркало всё это время, - но едва ли хорошо. Вместе с Морраханом и Абхайн я отошла в угол у лестницы и присела на край стола. Началось обсуждение того, что можно дать Немедию в обмен на защиту от Ивонны, - почти такой же долгий совет, как был накануне ночью на тему Золотого века.
Мисс Харрис предлагала дать Немедию... его собственный Очаг, раз он так хочет погреться у Очага. Ведь Моррахан может дать Очаги Атенраю, - значит, сможет дать и ему! Я сказала, что это невозможно, потому что Очаг погибнет от Банальности рядом с вампиром, - и не сразу спохватилась о главном и очевидном. Очаг - не Сокровище, не предмет, который можно взять в руки, как фонарик, и поставить в логове вампира на полку. Очаг возможно разжечь только в месте, наполненном волшебством. Очагу нужен хранитель. Это, в конце концов, - часть Грёзы, которую вампир даже не увидит! Феи, которые ни разу в жизни не бывали во фригольде, могли бы так заблуждаться, - но фея, которая буквально жила во фригольде?!.. Впрочем, такое восприятие Очага многое объясняло в отношении к фригольду.
Мисс О'Дауд предложила свои Искусства для того, чтобы свести Немедия с ума и тем самым сделать его менее Банальным. Но сделать безумца Малкавиан ещё более безумным - слишком опасная, да и бесплодная идея. Более безумный - ещё не значит менее Банальный. Немедий и так был Мечтателем среди вампиров, но это не помогло ему приблизиться к Очагу. Вязкое, запутанное обсуждение пришло к здравой мысли: необходимо разделить желание Немедия погреться у моего Очага - и вопрос, что преподнести Немедию в качестве платы за покровительство, потому что это разные вещи. Первое - уже было проблемой Моррахана (и моей). Второе - должно было отталкиваться от интереса Немедия ко всему волшебному.
Тут Мисс О'Дауд и предложила показать Немедию фреску, которая как раз была закончена к ужину (когда леди Айлил и обнаружила пропажу своего брата). Эта идея мне понравилась, и я добавила, что можно было бы также пригласить Немедия на Вернисаж - чтобы он мог увидеть творения многих фей. И тогда Совет университета собрался в кружок вокруг мисс Харрис, чтобы обсудить договор с Немедием между собой - и решить позволить Немедию забрать фреску в обмен на владение университетом. А я смотрела, не веря своим глазам, как Совет решает судьбу фригольда - при троих живых хранителях Очага, присутствующих здесь же.
- Они распоряжаются тем, что сами же и создали, - заметил Моррахан.
Это верно: мисс О'Дауд имела право отдать фреску Немедию. Как ни жаль было лишиться этого прекрасного произведения, - никто не преподносил его в подарок фригольду, и на нём не было моей печати, делающей его частью Грёзы этого дома. И лучше подкупить фреской Немедия - знакомое, привычное зло, - чем регулярно проходить через унизительную и неприятную процедуру сдачи крови для Ивонны или кого-то ещё. И я была благодарна мисс О'Дауд за эту жертву.
Но... "Совет университета решает дела в Осени, а хранители Очага решают дела в Грёзе". Разве то, кто владеет землёй, - дело Осени? В Осени территория университета наверняка принадлежит городу. А когда твоя земля становится охотничьими угодьями сверхъестественных тварей, о которых простые смертные ничего не знают, - это проблема для Грёзы. Я собиралась спрашивать совета у Немедия, - но прежде того я собиралась говорить с Атенраем о том, как усилить оборону и защитить мирных фей от нападений. Что подумает Атенрай, узнав, что прежде, чем дать знать королеве о попытке захвата фригольда, мы отдали фригольд под руку Немедия?..
В тот момент у меня не было ни сил, ни слов, чтобы объяснить это; но Очаг - это не только источник глэмора. Это сердце владений в Грёзе. И хранитель Очага - также хранит свою землю и проживающих на ней фей, а не огонёк в камине. И я просто не могла, не хотела поверить, что для моего Очага не было иного выбора, кроме выбора между Ивонной и Немедием.
- Может, теперь Немедий подобреет, когда получит фреску, - оптимистично предположила Абхайн.
- Я рада за Немедия, - я вновь постаралась улыбнуться. - Я всё ещё стараюсь помнить о нём хорошее. Но я ничего не могу сделать для Очага. Быть может, мне всё же стоило от него отказаться. Я не справляюсь, и уже давно.
Когда берёшь на себя ответственность - за дело ли с большой буквы, за живое ли существо, не говоря уж о доме, полном фей и людей, - и оказываешься не в силах обеспечить этому дому самые базовые вещи, такие как свобода и безопасность, - мне видится ответственным не удерживать его в своих руках, а передать в другие. Те, которые справятся.
- И кому же ты собираешься передать свой Очаг?.. - медленно спросила Абхайн.
- У меня есть ты. И Моррахан.
Конечно, это было жестоко и неправильно - перекладывать бремя на них и умывать руки. Хотя в легендах и королевы находят себе преемниц, когда становятся бессильны. Мне следовало раньше подумать о том, что мало разжечь Очаг во имя своей любви и вдохновения, - сложнее его уберечь. Но - насколько раньше? Год назад в день своего Кризалиса, когда я ещё так мало знала о мире фей, не говоря уж о других существах? Если бы тогда я узнала, если бы поняла из размытых слов "приглашённой лекторши", что Приму Клавдию, гарантировавшую университету отсутствие посягательств со стороны других вампиров, необходимо найти и вернуть... Если бы тогда я узнала, что зеркало собрано, если бы его не утаили от меня!..
- Я сейчас сделаю то, за что меня многие не любят, - предупредил Моррахан.
- Да как вообще возможно тебя не любить? - выразила я удивление.
- Я знаю больше таких фей, чем пальцев на руках, - заверил он.
- И я знаю, - уверенно покивала Абхайн.
- В общем, я воспользуюсь тем, что ты не захочешь меня обидеть.
- Я никогда не захочу обижать ни тебя, ни Абхайн, - вздохнула я с улыбкой. - И ради вас я останусь.
По-видимому, отказ от Очага отменялся окончательно. Оставаться ради Моррахана, Абхайн - и других, немногих?.. - Это было похоже на выход. Немудрено надорваться, пытаясь держать на себе весь университет, - и проще было отказаться от этого.
Неспящие феи отправились отделять фреску от стены. Я не стала рассказывать им о том, как в прошлом году перед Вернисажем мне удалось, при помощи богганского крафта, снять со стены и переместить на выставку кусок штукатурки с рисунком Моррахана. Когда помощь нужна - о ней просят, - а я не сомневалась, что найдутся феи, также способные на нечто подобное. Сложнее всего будет закрепить фреску на новом месте, где её пожелает видеть Немедий, прежде, чем чары рассеются под дыханием Банальности...
Моррахан подхватил меня на руки и, не терпя возражений, донёс до моей комнаты и даже до моей постели. Не потому, что я собиралась ещё куда-то идти - потому что я не собиралась, - а словно я вновь была тяжелораненной. В общежитии было темно и тихо, все мои соседки уже спали, - и я успела только поймать ладонь Морхэ, чтобы поцеловать, прежде чем он выскользнул за дверь, стараясь никого не потревожить. Пусть в этой жизни мне едва ли доведётся засыпать и просыпаться рядом с ним, - ради таких крупиц счастья эту жизнь стоит жить.
Год назад, ожидая явления Немедия-Клавдия, я чувствовала, будто фригольд находится в осаде. Каким воодушевляющим чувством это виделось мне теперь! Ведь оно значило, что мы все, внутри этих стен, были заодно. Мистер Грейвс, который не приказывал, а просил о помощи. Деревянный кол из ножки стула и нокерские идеи переливать серебряные ложки на пули. Могла ли я представлять тогда, что фригольд окажется захваченным изнутри? Что придётся думать уже не о том, как защититься, а о том, как жить дальше?.. Но, быть может, это повод обратиться к тем и к тому, что действительно важно?.. Но, по заветам одной героини, - я решила подумать об этом завтра.

Разумеется, я не считал, что невеликое количество игротехов как-то сумеет раздвоиться и показать битву фей Атенрая с вампирами, - но действительно предполагал нечто вроде того, что мы сначала постукаем вампиров, а затем пожмём руки союзницам из Атенрая. Продолжаю думать о нюансах вечной истории "об осаде крепости" (привет, Борхес). Когда ты знаешь, что твой Гондолин падёт(опять), - ты едешь играть именно в это. В противном случае (и не в случае pVp), когда к обороне крепости прикладываются усилия, но она всё равно должна оказаться захваченной, - не обесцениваются ли эти усилия? При резкой смене главенствующей системы ценностей, когда для персонажа выгоднее подстроиться под них, отбросив свои прежние, нежели продолжать придерживаться этих прежних, - не обесцениваются ли старания играть в менталитет?.. У меня нет однозначного ответа на эти вопросы, поскольку у разных игроков и персонажей, вероятно, разная гибкость. Благая богганка оказалась для V:tM максимально неподходящей
Спасибо Саюри за то, что была рядом и чинила мою картину мира. Меня в моей терминальной стадии усталости вынесет не всякий.
Итак, всё самое светлое - впереди, в следующей части. Желание рассказать об этом - мой сорт морковки перед мордой осла: очень мотивирует дописывать

@темы: соседи по разуму, ролевиков приносят не аисты, what vampires do? - they suck, мечтай, иначе мы пропали

Про сныЗа последнее время снилось немало причудливого, пора зафиксировать, а то многое уже начинает забываться.
Снилось, что мы с Саюри закупаем какую-то гору продуктов, а потом на кухне моей прежней квартиры смотрим клипы по Тайне Третьей планеты. И эти явления были как-то взаимосвязаны: видимо, наш квест по обеспечению едой способствовал успешной колонизации оной планеты. Больше не населена роботами
Снилось (после того, как я на сон грядущий зашёл на сайт с рептилиями и амфибиями), что мне подарили - или я купил - райскую летающую змею. Она такая тонкая, длинная и зелёная. И я, держа её в руках, пришёл в какой-то магазин со стеллажами. Там от меня змея и... улетела. Хозяин магазина помогал мне её ловить, за что я был ему весьма признателен, поскольку несколько опасался, что напуганная змея меня укусит. В процессе были пойманы и признаны не моими ещё три существа, точь-в-точь как те, которых печатают на 3D-принтерах: состоящие из крупных сегментов, яркие и блестящие. Короткие и широкие, но вроде тоже змеи, а не ящерицы. Наконец, мою змею также поймали и "упаковали", даже с каким-то хладагентом, чтобы она вроде как впала в спячку и не рыпалась при транспортировке. Я увидел на полке игрушечных собачек и сказал хозяину магазина, что куплю у него одну в благодарность за помощь, - а он попросил меня купить двух

А я тем временем добился-таки от Экзоколониста своей рыжей женщины Невеликие спойлерыИсчерпал свою фантазию, назвал очередного персонажа просто Sól (Соль - древнескандинавский бог солнца). Не прокинул в драке - не спас профессора; не был удачлив в экспедиции за фуражом - не спас маму, так что опять остался сиротинушкой. Качал дружбу с Анемоной и параллельно качал эмпатию, которая качается только бэбиситтингом, лол. После смены власти опция бэбиситтинга закончилась, и я пошёл качать убедительность в гуманитарных науках. Из-за этого просела храбрость, так что пару атак на колонию я пропустил, отсидевшись дома. Как впоследствии выяснилось по гайдам, - эмпатии я накачал почти втрое больше, чем требовалось И когда я благополучно начал встречаться с Анемоной - вернулся к прокачке комбатанта. Финал выдал мне карьеру автора бульварных романов, начинавшего с фанфиков...
И знаете, что изменилось? - У нас с Анемоной появилась опция раз в месяц "проводить время вместе" (один раз мы просто выспались)), но мне не дали даже какой-то дополнительной картинки в галерею по поводу романа. То есть, ну, единственные две картинки, которые можно получить про Анемону, - это как в отрочестве её тётя говорит про месячные, и как ты заслоняешь её собой в последнем эпизоде, и всё? Офигеть важнейшие события в жизни. И знаете что ещё? - Финал сообщил мне, что мы будем вместе, у нас будет двое детей... И она погибнет молодой при очередной обороне лагеря. Дорогие сценаристы, вам там как, норм? Сложно было удержаться и не нагадить напоследок? То есть, выходит, что когда Анемона остаётся с Вэйсом, который обращается с ней как мразь, а потом всё-таки уходит от него, - она остаётся жива, а оставаясь со мной - нет? Конечно, кто-то любит стекло ради стекла, - но этот кто-то не я. У моих персонажей всё будет хорошо, жили они долго и счастливо, точка.
Я даже нашёл один-единственный фанарт:
(с) bogoro
И из этого даже получается красивая история: о том, как персонажу требуется прожить три жизни, чтобы быть с тем, кого он/а любит. В первой жизни ты осознаёшь свои чувства слишком поздно; во второй - сближаешься, но выбирают не тебя; и всё получается только в третьей. Пожалуй, такую историю можно утянуть в Подменышей, - благо её красота существует только в моей голове. Сама же игра ставит акценты вовсе не на этом и скорее мешает, чем помогает мыслить категориями эпоса. Она просто заставляет тебя проходить её больше одного раза.
Собственно, остаётся открытым вопрос, зачем я вообще полез в игру, которую не стал бы даже издали трогать палкой, если бы заранее заглянул в твиттер её создателей. Впрочем, в этом твиттере есть любопытные формулировки: там Экзоколониста называют a twitter-based game и interactive twitter experience. То есть эта игра буквально основана на твиттере - ровно на той части твиттера, что регулярно пополняет мой игнор-лист! И я зря ломал голову над тем, для чего эта игра была создана, что её авторы хотели сказать: она создана для того, чтобы угодить публике и получить награды. Монстры вроде BG и DA, конечно, тоже стараются угодить трендам, - но в них, по крайней мере, есть что-то кроме трендов. И нет: можно сколько угодно убеждать себя, что "не нравится - не играй" и что в невинных детских играх в типологии нет вреда, - но всё-таки надеюсь, что пичканье детей квазирелигиозными верованиями под соусом светлого будущего будет однажды признано преступлением.

Досмотрели первый сезон Бриджертонов. Это такой занятный загончик с хомяками, занятыми исключительно вопросами размножения Причём в условиях не то что нулевого, а минусового секспросвета, когда замужние девушки понятия не имеют, откуда берутся дети, и лютого ханжества, когда ребёнка вне брака будь добра рожать под забором. Немного впечатлений
Из плюсов: этот сериал хорошо снят, у него красивая картинка, талантливый каст. Сценаристы не стали надеяться на то, что дремучий зритель включит восприятие ролевой условности, и объявили AU, в которой благодаря предполагаемым африканским корням королевы Шарлотты в Британии установилось расовое равенство, - и это вполне пошло истории на пользу. И женщины в этом сериале большей частью замечательные: не только выживают в вышеупомянутых условиях, но и поддерживают друг друга. А также бесконечно спасают своих мужчин и работают для них бесплатной психотерапией. Прямо скажем, не ново.
Но сценаристы умудрились растянуть практически на весь сезон простой сюжет о том, как сложно размножаться двум жирафам, до которых медленно доходит. Классическая история "они притворялись влюблёнными и влюбились по-настоящему", но изящно дополненная: герои сперва были искренне влюблены, думая, что притворяются, - а затем притворялись, что безразличны друг другу, думая, что это искренне. Впрочем, следующий виток этой истории, про вопросы супружеского долга, был уже несколько лишним. Герцог, может, и красавчик, - но отказываться заводить детей только из-за того, что поклялся отцу не иметь наследников, чтобы этот старый козёл сдох от разочарования?.. Мужик, ты не сид из Холмов, чтобы от неисполнения Клятвы тебя скукурузило! Получилось как-то неверибельно и притянуто за уши.
И поневоле задумаешься, как же мне повезло не быть гетеро Потому как "мужик, который просто способен разговаривать и шутить с тобой на равных, а не смотрит на тебя как на кобылу на ярмарке, чтоб зубы были ровные", вот как этот герцог, - это одновременно и чудовищно заниженная планка качества, и чудовищная редкость. Проще говоря, - если мужик хотя бы не м#$@к, то надо хватать такое сокровище вне зависимости от всех остальных факторов. Тогда как практически ВСЕ женщины базово воспринимают тебя на равных - и можно подыскивать соулмейток из огромного количества вариантов. Зашибись мы устроились!

И начали смотреть второй сезон (род)Дома Дракона. Там, в целом, всё то же самое, только с эпосом и драконами Рейнира и Хелейна могут выпить за "Мой муж - дебил", да и в целом интеллект в роду Таргариен передаётся отнюдь не по мужской линии. Ещё немного впечатлений
Во втором сезоне особенно чётко видно, насколько позиции "Лучшая битва - та, которой удалось избежать" и "Меч бесполезен, пока он в ножнах" - так сказать, гендерно разделены. Пока женщины делают всё возможное, чтобы десятилетия мира и процветания не сменились разрушительной войной, которая откатит всё назад, - мужчины изыщут самый ничтожный, самый надуманный повод, чтобы прикрыть "местью" и другими красивыми словами свою тягу к разрушению. И, конечно, - "за что принц Эйгон ни возьмётся, всё превращается в г@#но" (уже не принц, а король, - но король не ложится в ритм).
А драконы - неизменно великолепны. Красивые и разные. Всё-таки именно концепт драконьих всадников, отсылающий к мелнибонэйцам, и влюбил меня в Таргов. Поэтому здесь будет арт от Рейст с Эймондом и Вхагар - нежно люблю этих эстетичных (и хитроумных!) хищных тварей.
(с) Рейст в тви / вконтач

Читается Невеста из Холмов, спойлерыУ повествования нередко скачет POV в пределах одного диалога, как мячик в пинг-понге, что напоминает ролевую игру текстом. Но мне такой формат привычен и даже симпатичен, я бы сам в соавторстве так писал
Мне нравится, что в этом сеттинге, в отличие от Жатвы, у ши есть лор. Есть история и легендарные герои, отличившиеся в битвах с фоморами, есть множество родов со своими особенностями, есть традиции и обычаи. Этот лор не офигеть-какой-уникальный, - но он есть, на него можно опираться! Впрочем, надеюсь, что в последующих книжках у сидов из Жатвы тоже появится что-то подобное, а не только Король и Королева. А что меня пока не радует в Невесте, - так это то, как мало лора о мире людей. Вот есть преподаватель-стереотипный китаец, и есть преподаватель-стереотипный араб, - но это очень избитый приём. А хотелось бы представлять, на что похож мир, в котором столь разношёрстных магов занесло в условную Ирландию... Впрочем, я, наверное, многого хочу от романтического фэнтези. А свою жанровую функцию книжка исполняет на ура: слоубёрн приятный и верибельный, приключения увлекательные.
И то, что ректор Горт оказался-таки ши-изгнанником, обосновавшимся в университете, чтобы дарить магические знания людям, - так обогащает мне его пейринг с сыном герцога... И эту историю-из-головы тоже ведь можно утащить в фей периода Раскола или Междуцарствия: когда фея (быть может, даже ши) становится наставницей смертного аристократа, и рано или поздно по мере растущей взаимной привязанности назревает необходимость довериться и раскрыть себя...

И что-то большое сдохло в лесу, когда в мире появился фанарт на Кертхану-Охотника, на котором он похож на сида, а не на бисёнена с обложки ромфанта. То, что текст персонажа максимально объективирует, и его неприкрытая сюжетная функция - чтобы его хотели, - ещё не значит, что его следует изображать соответственно! А иллюстраций мне ма-ауло, потому как в первой книге Охотник удостоился только, так сказать, посмертного портрета, а это красиво, но не то-оу. В общем, - сижу, любуюсь. Не знаю, заводить ли тэг для Жатвы. Наверное, заведу, когда и если случится очередная игра и если мне удастся на неё попасть.
(с) Сварт в телеге / вконтаче

Пока меня не отпустили Четыре строки: сегодня (у меня всё ещё 9 октября)) день рождения Сержа Муравьёва. По старому стилю - 28 сентября. По крайней мере, он сам считал именно этот день своим днём рождения и назвал его в анкете при вступлении в масонскую ложу. При том, что в метрической записи его дата рождения - 23 октября. Бла-бла про датыОткуда такое расхождение почти на целый месяц? - Дело в том, что запись в метрическую книгу производили в церкви в день крещения ребёнка. Мать при крещении не присутствовала, дату рождения называли крёстные. Именины у Сергея - 7 октября (день памяти великомучеников Сергия и Вакха), а детей принято было крестить как можно скорее - и как можно ближе ко дню святого покровителя. Если бы крёстные сказали, что ребёнок, которого крестили (опять же согласно метрике) 25 октября, родился 28 сентября, - возникли бы вопросы, почему тянули так долго. Вот они и могли прикинуться, что младенец родился за два дня до крещения.
В Муравейнике такие расхождения вообще сплошь и рядом: Никита Муравьёв при посвящении в ту же ложу назвал своим днём рождения 19 августа - против 11 сентября в метрике. Матвей отмечал день рождения 18 апреля, а не 25 апреля, как записано в метрике. И так далее через одного. Только в Европах каждый дворянин точно знал свой день, а то и час рождения, - благодаря увлечению гороскопами: ведь шаг влево, шаг вправо - и у тебя другой знак Так и было бы у нас с Сержем, если бы он действительно родился 23 октября: не то ещё Весы, не то уже Скорпионы...

А завтра, 10.10, то есть Х.Х., - будет впервые отмечен День видимости женщин. Мне это кажется ценной инициативой. Все прочие праздники у нас уже отняли: должно быть, недавний День лесбиянок, когда официальный аккаунт ООН заявил, что "лесбиянки могут быть любого пола", стал последней каплей, переполнившей чашу терпения и подтолкнувшей к созданию нового Дня. Желающие присоединиться - да наденут в этот день что-нибудь красное (предмет одежды или любой видимый аксессуар). Будет здорово, если это станет ежегодной традицией.

@темы: visual novels, moments of dream, кина не будет, електричество кончилось, мракобесие детектед, фанарт и иллюстрации, видишь, старки встали на лыжи?, лик.без, 14 дней в декабре, мечтай, иначе мы пропали, чукча читатель

И вот ещё покажу красивого, потому что могу. Снова начал иногда выглядывать в ленту вконтача, чтобы посмотреть, кто ещё переехал в телегу, и подписаться. Вот, например, был рад воссоединиться с создательницей комикса про лису и зайца. А она нарисовала на камушках приветы для дружественных зверушек, и так Цзянцзай крыса - ныне уже совсем седой, не то что на парадном фото-рефе - немножко побывал на море. А мне и не обидно, что я - нет: я на море уже был в апреле и ещё побываю в декабре.
(с) Xtatica
А Кело нарисовал концепт-лист Питера де Врие - того змеёныша, которого я буду озвучивать. Это прекрасное выражение лица "Look at all the fucks I don't give" и ядовитый хвостик!.. И он получился чуть ниже ростом, чем Пол. Совсем чуть-чуть.
(с) Kelo's miracles

Вчера, когда Птаха вернулась со сбора к зергопьянке, проходившего в формате танцкласса по танго и плавно перетекшего в пьянку в Разведке, мы отметили международный день трезвости (удачно совпадающий с днём рождения Есенина) манго и пивом под сериальчик. Правда, брэкфаст стаут "Баба Яга" от Брелоков мне как-то не зашёл: кофе ощущается (хотя в составе - только лактоза, а в описании - "сварено с добавлением зёрен кофе", кому верить?..), но спирт ощущается сильнее. Зато манго был хорош (пусть и несколько перезрелый), а про сериал потом ещё расскажу.

А сегодня я отметил международный день защиты животных (он же день зоолога) тем, что с утра свозил хвостов в Единорог на диспансеризацию, пока совсем не похолодало. Грызунячье скопомРазнополые крысы в доме - это одна переноска в руках, другая в рюкзаке за спиной... У Хавы (это была её первая диспансеризация), Альбедо и Аякса - простая респираторка, ничего такого, что не заметил бы я сам. У Цзянцзая - стабильная плохож@па, заложенный нос и очаги в лёгких, будем в худшие дни добавлять к ингаляциям кислородную камеру, не дожидаясь первых приступов удушья. Зато он вполне активен, бодр и с хорошим аппетитом. Остальные - "хорошая крыса, спасибо, что показали". Альбедо порекомендовали худеть, Цзянцзая - докармливать. Легко сказать, блин, если Зай ест, только когда видит, что едят остальные, и один в боксе есть не будет, хоть с бубнами спляши, - а Бедо совесть не помешает отпихнуть лапой от миски болеющего товарища. Так что - нутридринка всем, и никто не уйдёт обиженным. Вроде подвесная миска работает. То есть, её, конечно, переворачивают, - но уже после того, как все напьются вдоволь...
Хроники ночных побегов крысы Хавы: один раз услышал топот маленьких лапок, только спустил ноги с кровати - как из-под кровати мне тут же понюхали пятку. Другой раз услышал топот маленьких лапок, подошёл к клетке посмотреть, все ли дома, - и Хава подбежала ко мне. А некоторое время назад они с Эстер так подрались, что обе рухнули на пол. Эстер я поймал сразу, а Хава была на нервах, со свежевырванным клоком шерсти из бочины, и не только расцарапала мне пальцы, но и ударила зубом в мякоть правой ладони. Так и живём: ни вечера без драки не обходится.
Зажировочные питерские жёлуди крысы как-то не оценили, в отличие от мыша Сигмы, которому я жёлудь расколол, потому что он бы его не прогрыз: давеча из мышиной клетки я вынул пустую скорлупку. Видимо, для ленивых крысиных ж@п тоже придётся расколоть...

И вечером я ещё и на танцы в библиотеке доехал. Поскольку Майрет устала учить людей неделями без перерыва, - постольку решено было устроить танцвечер, а не танцкласс. Но к нам именно сейчас присоединилась Йоко - чтобы прокачаться к деньрожденному игробалу Софийки, - и совсем с чистого листа, так что показывать и объяснять всё равно пришлось. Впрочем, Йоко вполне успешно схватывала, - и после того, как её на первом же танцклассе протащили через Мышь, ей уже ничто не будет страшно Про танцы
Я опять слепой и не вижу людей, - потому что Йоко шла за мной от автобуса и так не заблудилась Когда мы пришли, наличествовавший состав уже танцевал Домино-5 (потому что это традиционно единственное, что можно станцевать на пятерых). Затем станцевали Зимний сон, - почему-то мы с Джилл постоянно его танцуем вместе, уже столько раз, что впору жениться И в Мышь я тоже встал с Джилл, но за кавалера, для разнообразия. Йоко протащила Векша, - и у нас не сломалась, пусть и точечно залажалась, Мышь!
Я отдохнул во время Богемки на две пары, с наслаждением прислоняясь спиной к холодной батарее, - а в вальсе Анастасия мы снова оказались с Джилл. Это был единственный танец в программе вечера, который Майрет принесла освоить с нуля. Я уже давно хотел встретиться с этим "именным" фигурником, который почему-то ещё ни разу не танцевал, хотя саму песню Once Upon a December часто ставят в качестве свободного вальса. А ведь фигурник очень славный: несложный, но и небанальный, красивый и прямо-таки особо романтичный. Танцуется он без прогрессии, а в финале кавалер опускается на одно колено Идеальный танец для предложения руки и сердца. (И потом дама помогает кавалеру встать, потому что колени и поясница 30+!))
Пробежали Циклокефир (ещё немного хардкора для Йоко)), станцевали Лошадку дважды: один раз - под классику (и тут я кавалером сцапал Йоко), второй - под Кобылу (тут мне Кобылы не досталось, зато можно было сидеть и петь). Напоследок станцевали шапелуаз и па-де-Верону (я оба раза сходил кавалером, как-то мне этого не хватает в последнее время), и закончили Цыганкой на одну пару, на которую я вновь смотрел со стороны. Отлично отдохнули в конце недели

@темы: я и бал, friendship is magic, соседи по разуму, spice must flow, фанарт и иллюстрации, гнездование пернатых, это крыса и ей не стыдно, mice liberation, 2 beer or not 2 beer, рисуют моих персонажей и коммишны

Пока у меня есть время и есть ноут, но нет сил, и хочется прикладывать к глазам всё красивое, до чего возможно дотянуться, а ТМ уже пролистан от начала до конца и от конца к началу...
...Пора обратиться к рубрике "Давно собираюсь". Во-первых, я продолжаю с нежностью собирать весь контент по Армаде. Вот у Амарта - портрет Хеля, - и как же всё-таки идёт такая стилизация эльфам и сидам! Сразу видишь перед собой не просто персонажа, а героя легенды. Пусть послужит вдохновением: однажды, глядишь, в моей голове докрутится задуманный постканонный джен...

(с) Amarth / твиттер

Во-вторых, когда я некоторое (уже немалое) время назад писал о дорогих моему сердцу единорогах, - я случайно наткнулся в телегоканале Лисс на набросок Каршэха тех времён, когда он был ещё безымянной идеей ши-в-корсете, "кажется Скатах" (а именно - двухлетней давности). В очередной раз орнул, какой же он красивый. Какой же он красивый был уже тогда!..

И это потянуло за собой желание обнести канал на другие впроцессники того же года, которые уже явно не будут закончены, но дороги мне такими, какие есть. Иначе в недра телеги за ними нырять всякий раз - никакого запаса воздуха не хватит Дальнейшая ностальгия туть
Золотой век, послеигровое. Тэлль ап Дайреанн с одной из своих названых сестёр, Эрнин ни Дайреанн, пришли на праздник с хлебами.

И пара набросков имени Диориля ап Лианнан: тролль Оддгейр со своей ласточкой - и портрет Дио кисти Мечтателя-художника, который после Рапсодии самоубился перед этим портретом.

Всё - (с) Lissiel / Скетчевальня

Ну вот и закрыл гештальт: всё под тэг, всё в нору - и уже не так тревожно что-то потерять. И продолжаю следить за инктобером и другими -тоберами в настоящем времени.
...А ведь мне даже нравятся темы райтобера от фикбука, которые нашёл Шаман. Но - не сейчас. Не хочу откладывать историю с Голвея - в ней очень много любви, боли и снова любви, и она очень хочет быть рассказанной.

@темы: мечтай, иначе мы пропали, рисуют моих персонажей и коммишны, армада удачи и неудачники

В пятницу на танцах в библиотеке Майрет на время её китайской командировки подменяли Полина и Греча при содействии Векши. Немного про танцыЯ пришёл одновременно с Кэти (то есть, вероятно, мы приехали на одном автобусе, но я ж ничего вокруг не вижу, особенно когда с книжкой), - и мы тут же встали в Свечи в темноте. После перерыва на свободный вальс - для полного комплекта станцевали вальс Пламя свечи. И взялись за е#$чие Саночки В этот раз я встал за кавалера (благо я в любом случае не собирался изображать польку) и вроде даже неплохо справился, - по крайней мере, пресловутую "розу" крестом вполне успешно осознал и изображал. После этого кадрильного извращения мы станцевали Циклокефир (дважды, чтобы всем желающим хватило побыть первой парой) - и ещё раз Свечи, special for Сумирэ, которая на них опоздала.

А в субботу мы пропивали Сета в совсем недавно открывшемся (там даже ещё не было кипятка для кофе и чая) местечке на Таганке под названием Кузен Самди, видимо от создателей Дяди Геральта. Бар недешёвый, но атмосферный: нам достался подвал с красиво расписанными стенами. Главная фишка - коктейльная карта, состоящая из названий Старших Арканов. Немного про бухлоСостав коктейлей не указан, так что можно как попросить у официанта колоду и вытащить случайную карту (не зная даже, достанется ли тебе лонг или шот), так и спросить про понравившийся Аркан. За вечер я попробовал из чужих ёмкостей Башню (пинта тёмного пива с Егерем), Дьявола (ром с томатным соком и чили, приятно острый, но для меня слишком отдающий рассолом), Солнце (сладкий мультифрукт с ноткой налитого на донышке табаско), Смерть (неожиданно нежный как сливки тёмный ром с персиком)... На шоты (кажется, это были Императрица и Повешенный) - просто полюбовался.
Сам я начал со стаута Баллантайн (сухой, крепкий, не водянистый, вроде легко пьётся, - но какой-то блёклый и не впечатляющий), но потом решил всё-таки припасть и к коктейлям. Хотел взять Колесницу во имя Самолётиков, но её не было, и я запросил рекомендаций на что-нибудь острое. Мне порекомендовали Солнце (слишком дорого) или Дьявола (который мне уже не понравился), - и в конце концов предложили сделать рандомный острый шот-от-шефа за 450. Я согласился рискнуть и не пожалел. Я получил прозрачный шот со вкусом микстуры от кашля (вермут?..), на дне которого осадок из табаско и чили клубился чертовски красиво - как в миниатюрной лава-лампе. Каждый глоток - всё более интенсивный оргазм огнееда
И вот что примечательно: эта смесь неведомого мне алкоголя с перцем не только эффективно прочищает носоглотку и мозг, - от неё ТРЕЗВЕЕШЬ! Я-то думал догнаться после пива, - а из меня выветрилась даже та тысячная доля расслабленности, которую пиво мне даёт. У меня в принципе давненько не бывало настолько ясной головы, - и да, я НЕ закусывал (на батат фри жаба задушила). Не знал прежде за любимым капсаицином такого эффекта... Ну, или то было благословение духов Лоа. Теперь в место, где знают толк в перце, хочется вернуться.
Но главное - мы (толпой заговорщиков во главе с Рене и Вивьен дистанционно) задарили Сету КРОВАТЬ (мне каждый раз кажется чем-то фантастическим, когда можно вот так собраться и скинуться на что-то глобальное, - не верится на уровне "да ну, так не бывает", куда там Туманам)). Первую треть вечера над столом довлела Майтрейя благодаря Нинкве и Айриэн (все давно смирились и привыкли, что если в одном месте собирается от двух майтрейцев включительно - все будут слушать про ритуалы под наркотой и прочие сомнительные научные достижения)), затем к нам ненадолго забежали Ильмаяр и Ле перед ночной Свадьбой, а в конце вечера добрались Тас и Лисс после Нитей. Тем временем Птаха снимала сначала Нити днём, а после них поехала снимать Свадьбу
Нити Судьбы всё ещё остаются для меня игрой одновременно отталкивающей и заманчивой. Немного про игровоеПервое - потому что у меня аллергия на безобоснуйные кроссоверы всех без разбору китайских новелл, как будто все сеттинги - один сеттинг (давайте так же решим, что всё европейское фэнтези происходит в одном сеттинге, ага, и однажды Леголас спас Дриззта от скавенов). И на игры формата "все персонажи оказались в ГДЕ-ТО, в вакууме посреди нигде". И на рельсовые данжи, протаскивающие персонажей по маршруту из нескольких топорных психодрам с выборами вида "оба хуже": когда нет решения, проще сразу кинуть монетку. Второе - потому что это единственная игра, на которую можно вытащить любой пейринг. Вообще любой. И если янсина и сияо мне хватило, то ради князя Аньлэ и Ци Жуна или ради шуаншуя я бы в это даже влез. Но для этого надо найти, с кем.

В четверг я доехал до Савёловской, чтобы свопнуть у Тали и Йаххи книжку "Повседневная жизнь русского литературного Парижа 1920-1940". Немного про обретенияВремена, конечно, более поздние, чем у Эжена, - но книжка имеет шансы однажды пригодиться другим персонажам. И, конечно, причудливо читать её первые строки сейчас, в период новой масштабной волны эмиграции. Когда-нибудь, век спустя, и про наших современниц напишут такие книжки.
В воскресенье перед игрой я успел пересечься на Кунцевской с Райной и свопнуть плакат с таллинскими дверями. Октябрь мне дан в том числе для того, чтобы понять, как развесить по стенам всё, что хочется развесить, если с булавками и липучками у меня ничего не вышло...
А сегодня я свопнул восхитительный пиджак. Он весь покрыт пайетками, абсолютно весь И конкретно о прекрасномТак что в пару к коктейльному платью диско-шара у меня теперь есть пиджак диско-шара, и я могу играть персонажа любого пола в ВИА восьмидесятых! Осталось понять, где А пока он лежит, СИЯЕТ и радует глаз своими мириадами огонёчков, и у меня рука не поднимается убрать его в шкаф, как не поднималась на платье раньше. И, чую, ко мне выстроится очередь на одалживать это чудо на игровые дискотеки, - Ян уже написал первым

Две мысли вдогонку к актуальной фейской истории. Немного персонажногоПервая: возможно, Ринну после мёртвого штиля в Тени придётся носить очки (но он не против). Вторая: я, молодец такой, сначала породил сатира, который любит своего ши больше жизни, - а только потом подумал, что сатир-то - Подменыш, а ши - нет... Что ж, Кадарн сможет однажды поговорить с Идой о том, как дальше жить, когда твой свет погас (спойлер: никак). Но до тех пор у них будет много-много счастливых лет.
Кстати, я же тут ещё вписался в модерн-АУ по Этерне (на Эдельвейс не попал, но всё же догнало)). Юханом Клюгкатером. И ролевогоМог сделать его женщиной, но с именными персонажами у меня такое плохо получается: всё-таки довлеет образ из канона. К тому же у меня острая потребность ухаживать за прекрасными дамами, мне не хватило
И дошутился, что если бы на Доме у Манула был свободен Ральф, я бы ездил в Питер каждый месяц. Теперь до игры три дня, и Манул ищет Ральфа Что ж, эта роль уже в категории тех, которые не просто прокляты, а похоронены. Но я всегда смогу писать фички.

И сегодня я, если честно, полдня пробыл в некотором ступоре. Вторая потеря за считанные месяцы в одном ролевом углу - уже ни в какие рамки осознания не лезет. Сначала Дари, теперь Лучик... Светлому человеку светлая память. Мы очень давно не играли вместе - но вскоре должны были играть и у Саюри, и у Манула. Теперь не факт, что эти игры вообще будут, - но это-то не страшно. Страшно, когда что-то обрывается не только внезапно, но и насовсем. Берегите себя, люди мои и иные создания, что тут ещё скажешь.

Меж тем - октябрь. Очень люблю смотреть и читать всевозможные челленджи этого месяца, - но, пожалуй, погорячился, думая затеять фейтябрь. Прежде всего я хочу дописать отчёт с Голвея - и написать давно задуманные тексты (возможно, не только про фей). Но своих фей я всё равно посчитал - получилось 25 сущностей, включая селки Марису, которая уже заслуживает отдельного поста, и не включая ещё пару НПС, кому хочется подарить дальнейшую жизнь. Однажды на 31 день фей хватит

@темы: я и бал, friendship is magic, соседи по разуму, 2 beer or not 2 beer, дайте, что ли, карты в руки, мечтай, иначе мы пропали, некролог

Первая часть, вторая часть, и вот финал
Мы с Саюри долго (кажется, неделю, - но меня извиняет то, что это была для меня несколько безумная неделя с приключением имени бигля Бигги в середине) думали над тем, как разрулить этот клубок из четверых фей так, чтобы никого не убить. Почти как волка, капусту и козу, вернее козла Как я уже упоминал, - подходящая последовательность событий пришла мне в голову, когда я ужинал перед выходом из дома на поезд. Я довёз её до Питера, изложил, - и завершили историю мы с Саюри уже вслух. Точнее, завершала Саюри, поскольку в её ведении были главные действующие лица - Даррен и Кларион, - что выглядело как блистательный диалог одного актёра А я только восхищался, комментировал - и запоминал, жаль, что не дословно. Затем мне предстояло увезти из Питера то, что я запомнил, и не расплескать. Поэтому я так спешу сохранить эту историю.

Развернуть продолжение?По поводу призрака сведущие феи могли посоветовать Клариону и Кадарну следующее. Лор говорит нам, что забороть призрака можно двумя путями: просто убив в материальном мире, пока он сам материален (но уже пробовали - призрак может свалить в Тень, и ищи ветер в поле), - или уничтожив его Оковы (то, что его к материальному миру привязывает, - как Якорь практически, только имеющий отношение к обстоятельствам кончины). Во фригольд призрак не совался, - но для того, чтобы не беспокоил и за его пределами, требовалось найти и уничтожить его лодку. Однако Кларион решил, что сперва вернётся в свои владения - они ведь совсем недалеко, - а уже потом займётся операцией по избавлению от призрака.
Встречная же интрига Даррена заключалась в том, чтобы подкидывать на пути нашего героя нуждающихся в спасении фей, начиная с прекрасных дев и юношей, что сможет Клариона задержать. Но бесконечно тянуть время не получится, - к тому же, как прокомментировал Ринн, путь графа будет овеян славой: благодарные юноши и девы будут вперёд него идти и возвещать о его подвигах Вот если бы удалось занять графьё долгоиграющим Поиском... Не знаю, думал ли Даррен о том, что за Кларионом может успеть явиться призрак, если тот застрянет в дороге, - но Ринн не забывал о том, что призраки крайне неохотно отказываются от добычи, которую преследуют (а его самого, что характерно, призрак больше ни разу не донимал). Он провёл собственные изыскания о местонахождении Оков - и именно эти знания собирался предложить Клариону, уговаривая его не убивать Даррена. И, конечно, - самого Даррена Ринн всё ещё не ставил в известность.
Но хватит ли совместной миссии с убиением призрака - для неубиения Даррена, когда Ринн уже и так был обязан Клариону жизнью?.. Оскорблённый Гвидион - это сложно Неубиение Даррена Кларион воспринимал как трусость. И Ринн на самом деле боялся за своего рыжего, - призраку было бы чем подкрепиться, окажись он поблизости. И хотя Ринн всё ещё был морально готов на поединок, если граф даже после успешного похода не отступится от своих намерений (вдруг последствия подействуют на Даррена отрезвляюще), - Кларион был вправе отказаться его бить: чувство справедливости не подведёт Гвидиона и подскажет, что Ринн ни в чём не виноват. А Кларион не по паспорту, а по существу претензию жаждал донести Так что - Диктум наложит и дальше пойдёт. Вся надежда Ринна была на то, что у него получится не только рассчитаться с долгом жизни, но и обязать чем-нибудь графьё.
Тем временем Даррена посетила идея: что если сызнова сыграть на его чувствах?.. - Но, так как теперь Ринн имел тут право голоса, Даррен обсудил с ним этот вариант: будет ли его Эйлунд ревновать? А Ринн в тот момент о ревности вовсе не подумал (как и в целом о себе, будем честны), - только заметил, что не одобряет жестокое обращение с соколами. (Даррен: А как насчёт жестокого обращения со мной, м? Дефенестрация, опять же, нависает! Ринн: А отойти подальше от окна ты не хочешь - Очаги не отдам!))
(Но такой вариант развития истЕрических событий превращался в полнейший Болливуд: если Даррен начнёт делать нервы Клариону по новой, пусть даже за закрытыми дверями без свидетелей, - то огребёт от Кадарна, который ему ни разу не доверяет и может подслушать. Но Ринн будет против. В результате сцепятся сатир с Эйлундом, - и делящие власть ши такие: ))
И вот, на полпути до графской резиденции, Ринн встретил Клариона и со всем почтением попросил его выслушать. Заговорил о том, что-де Даррен ап Айлил не желал и не желает твоей смерти, и в поединке скорее умрёт, чем нанесёт смертельный удар, - так ответь ему тем же и назначь поединок до первой или третьей крови, если не ради него, то хоть ради меня, дабы не поразить два сердца одним ударом, и вот это всё... (На заднем плане, услышав имя Даррена, нехорошо напрягся один сатир, который был готов лично поднять на рога того, кто разбил сердце его возлюбленного.) И когда Ринн уже переходил к той части, в которой был готов сообщить, где находится лодка, и помочь её уничтожить, - проголодавшийся призрак и появился...
...И испытал когнитивный диссонанс, увидев такой шведский стол: помимо Кадарна, который ему в прошлый раз чётко сказал "Возьмёшь с меня", и недоеденного Клариона, - перед ним был ещё и Ринн! (Как удержаться, когда мимо тебя проезжает жареная курочка на скейте.)) Переговоры остались незаконченными, а всей патичке пришлось доблестно отступать с боем в одно из тайных укрытий Ринна, стратегически оказавшееся поблизости. Где Ринн употребил всё эйлундское красноречие, чтобы доказать: снаряжаться на квест по утилизации лодки необходимо прямо сейчас, пока призрак зализывает раны, - иначе оный призрак помешает Сиятельству благополучно добраться до дома. Спорить с фактами было сложно, и Кларион согласился.

Тут мы совершаем небольшой флэшбэк в прошлое Кадарна. Когда-то он был членом эдакого небольшого трагоса мореплавающих сатиров разного возраста и специализации, державшихся друг за друга. Ну и было у них всё, как он тогда Джереми описал. По признаку Благости и Неблагости компания была смешанная, но как-то договаривалась между собой, когда бралась за какую-нибудь контрабанду и прочие не совсем Благие дела. Кадарн был механиком, поэтому его в основном заботило то, чтобы корабль держался на плаву, а не то, что на корабле везли.
А потом их нанял пиратский капитан, ши, - тварь харизматичная, устоять было сложно. Поначалу было весело, но со временем капитан стал как-то совсем терять берега. Большинство решило, что им и так норм, - а Кадарна в какой-то момент совесть загрызла, и он ушёл.
И, чтобы не плодить сущности, - этот же капитан наехал на фригольд, местоположение которого знал через вторые руки: Кадарн когда-то доверил информацию о фригольде кому-то из друзей, потому что трагос - это же семья, - а тот проболтался капитану. Так что Кадарну было вообще не легче, когда среди нападавших, от которых он защищал своего Мечтателя и фригольд, были его сородичи
(И часовню тоже он, и Эдраха в Золотом веке тоже он... А ведь я ещё на стадии нападения Балоринга на фригольд подумал, что это мог быть тот самый капитан, которому очень.не везёт.на Гвидионов! Как он вовсе не мог ожидать, что у Эдраха объявится в защитниках настоящий рыцарь, - так же он никак не мог предугадать, что в смертном юноше проснётся Кларион. Будь осторожен, не давай ему имя!.. - предостерегла меня Саюри, а десять минут спустя сообщила, что капитана зовут сэр Кейд ап Балор Феи вырываются из-под контроля, ожидайте йо-хо-хо в следующем сезоне нашего сериала.))
(И я не раз вертел так и эдак мысль, не мог ли Ринн приложить лапку к нападению на фригольд, раз он рассматривал идею привязать Клариона к стороннему Очагу. Но нет: шанс того, что Очаг осиротел бы, потеряв и троллицу, и боггана, был слишком мал, - а риск того, что Джереми погибнет, был слишком велик. Ринн не стал бы действовать так грубо. Впрочем, это не значит, что он не мог быть знаком с Кейдом и вести с ним какие-нибудь другие Неблагие дела.)
И вот - Оковы, то есть лодка, оказались в нынешних владениях капитана, о чём Кадарн мог заранее и не знать. Мы так и не придумали, как разделить Кадарна и Клариона: сатир не оставил бы своего сокола одного в такой важный момент, как возвращение домой, - поэтому за лодкой явились все вместе: и Кларион с небольшой свитой (представляю, что кто-то из фригольда мог пожелать его сопровождать, надеясь удачно устроиться в большом городе, да и кто-то из спасённых дев и юношей могли преисполниться благодарности)), и Кадарн, и Ринн. Кейду даром была не нужна одержимая призраком лодка в его водах, так что впору было порадоваться, что клининг-команда сама пришла его от неё избавить, - но и у него, и у команды был зуб на Кадарна, который в битве за фригольд выступил против них. А Кларион не отдал бы своего сатира...
Завязался бой (скорее всего, на приключенцев напали внезапно, чтобы застать врасплох), в результате которого Кадарн был захвачен в плен и имел все шансы пройтись по доске. Тут-то Ринн и договорился с Кейдом по-эйлундски, выкупив сатира за услуги, зелья, артефакты... (Продай козу, купи козла, скачи на нём в обитель зла.)) После чего Кларион уже не мог не посчитаться с просьбой Ринна сохранить Даррену жизнь. Вероятно, какого-нибудь Верескового бальзама Ринн тоже выторговал (не будь ши ранены, у них не отбили бы козла), - и призрачная лодка была благополучно уничтожена.

И вот наступает развязка. Кларион прибыл в свою резиденцию, бросил Даррену вызов и обвинение в предательстве, - на что Даррен возражал, что вовсе нет предательства в том, чтобы хранить место графа в его отсутствие. Кадарн скрипел зубами, но понимал, что нельзя вмешиваться в поединок двоих ши, - а обмен речами также является частью поединка. И Ринн не спускал с сатира глаз, на всякий случай.
- Ты рад моему возвращению? - спросил Кларион.
- Я рад тому, что ты жив, - ответил Даррен.
Кларион умница, нашёл дьявола в деталях Даррен был рад тому, что Кларион выжил, совершенно искренне, - но соврал бы, сказав, что радуется его появлению во владениях, которые уже привык считать своими.
Тогда Даррен пошёл ва-банк и заговорил о том, что-де Кларион считает его предателем - но при этом сам забывает обо всём, что было между ними, и желает сражаться вместо того, чтобы поговорить и вернуть всё как было. И нелегко было Ринну это слышать, - ведь Даррен фактически предлагал Клариону возобновить прежние отношения, так сказать, с чистого листа! Да, Ринн сам согласился на то, чтобы Даррен бил по чувствам Клариона, и сам обещал не ревновать, - но он-то прежде считал, что Даррен и Кларион были друзьями, и Даррен как-то не посвятил его в подробности того, насколько был близок с графом. К тому же "Не бей меня в память о прошлых чувствах" - совсем не то же самое, что "А может, чёрт возьми, нам снова"(с). А с другой стороны - Кадарн понимал, насколько Клариону тяжело сейчас, но гордился тем, как он держится. Потому что Кларион не пожелал продолжать разговор, и ши скрестили клинки.
Здесь Саюри кидала дайсы - трижды; а цифры я запоминаю плохо, но хорошо запоминаю результат. Первый бросок выпал на 2/1 в пользу Даррена: похоже, для обоих ши оказалось непросто поднять меч на того, кого любил ещё совсем недавно, - и для Клариона особенно. Второй бросок был в пользу Клариона, хотя также с незначительным перевесом (5/4 или 4/3 - не суть, - поединщики шли ноздря в ноздрю и потратили зрителям в моём лице все нервные клетки)). Должно быть, Даррен заметил выражение лица Ринна, застывшее и побледневшее больше прежнего после его обращения к Клариону, - и его рука дрогнула. Последний бросок был решающим - и Даррен победил, достаточно убедительно (7/3 или вроде того).
И, стоя над поверженным противником, Даррен заявил, что не желает вражды с Кларионом - и даже может наделить его Очагом под своей рукой. И перегнул палку (опять): проклинали и за меньшее унижение. Собственно, Кларион его и проклял: вложив в проклятие весь глэмор, который у него ещё оставался, - сказал, что Даррен не обретёт счастья на этой земле, и она всегда будет гореть под его ногами. И пафосно отъехал. Даррен обернулся на Ринна, прочитал в его глазах, что проклятие - это серьёзно. Взглянул на Кадарна, который бросился к Клариону - теперь-то поединок можно было считать оконченным, - чтобы передать ему глэмор. Сатир также был готов отдать хоть последнее, - но и это бы не помогло: Кларион явно решил, что проклятие станет его последним деянием.
- Посторонись, - сказал Даррен. - Ши пробуждают не любовью.
- Я уже знаю, - мрачно откликнулся Кадарн. Неужели всё с начала? Возвращаться во фригольд, откуда они так торжественно прибыли, и снова ждать пробуждения Клариона?..
А Даррен снял с себя графскую корону, вложил её в ладонь Клариона, развернулся и ушёл. Офигевший сатир едва успел сказать спасибо.
И Кларион, открыв глаза, увидел только Даррена, живописно уходящего в закат, - а потом Кадарн вновь подхватил его на руки и внёс в графскую резиденцию: исцелять от ран.
- Ты видел, что произошло. Расскажи мне, - попросил его Кларион, когда всё было позади.
Кадарн не стал пересказывать весь поединок: Кларион и сам всё помнил, кроме последнего момента.
- Он сделал правильный выбор и спас тебя, - признал Кадарн. - Он отдал твою корону. И ушёл.
И две слезинки скатились по щекам Клариона, - и теперь уже Кадарн осторожно снял их губами.
- Думаю, ты ещё сможешь его увидеть, если захочешь, - сказал ему сатир. - Но лучше - отпусти его, во всех смыслах. О нём есть кому позаботиться.
Пожалуй, Кадарн проникся к Даррену некоторым уважением, - хотя продолжал считать, что тот Айлил никогда не заслуживал Клариона, и больше не посмеет играть его сердцем. И Кадарн, и Ринн понимали, что Даррен не проклятия испугался (не только ши Фиона не ведают страха), а не желал потерять Клариона - и пожертвовал короной ради этого.
Даррена же по дороге в закат технично перехватил Ринн и утащил в своё логово, где Даррен спросил его:
- Ты будешь любить меня без короны?..
- Я ведь УЖЕ любил тебя без короны, - Ринн искренне удивился. И затем признался: - Я прежде думал, что невозможно восхищаться тобой сильнее. Но восхищаться ши в полном блеске славы каждый может, - и не каждому доведётся восхищаться ши, который добровольно отказался от всего, что приобрёл!..
На самом деле, в душе этого Эйлунда развязался последний узелок сомнения - о том, что Даррен любит власть больше, чем его. Когда Даррен так удачно для себя занял графское место и держался за него с таким упорством, - поневоле начнёшь забывать, что он затащил Клариона в Тень вообще-то ради спасения Ринна, а не ради короны. Ринн примерно с такой мыслью и шёл говорить с Кларионом об охоте на Оковы (когда воспоминания о Тени были ещё свежи, а призрак вполне мог снова его похитить): он любит власть, а я люблю его, - значит, мне жертвовать собой ради его власти. А отныне - Ринн будет откровеннее (но не при посторонних)) смотреть на Даррена с восхищением и нежностью, и говорить ему о своей любви часто и с удовольствием. Спасибо Даррену за его терпение - что дождался полного приручения этого недоверчивого создания

Кадарн имел несомненный успех при дворе. Как только придворные узнали, что граф привёз с собой сатира, то сразу посмотрели на него глазами: is for me?.. Нет, отвечал Кларион, не для вас. - Значит, для себя привезли?.. - Нет, не для себя... Но всё прояснил сам Кадарн, прямо объяснив гвидионскому двору, что он сердцем и душой, телом и помыслами принадлежит графу и только ему одному. От него отстали, - но тут находится место для романтической комедии в духе Диснея, когда всем жительницам фригольда, особенно богганкам, уже ясно как день, какие чувства граф испытывает к сатиру. Всем, кроме самого графа. И эти богганки и не только - пытаются подстраивать всякие якобы случайные моменты, чтобы Кларион оставался наедине с Кадарном в романтической обстановке (я не помню, как оно было в "Русалочке", - но явно было не только там)).
Впрочем, Кадарн не рассчитывал на инициативу Клариона - и очень постепенно проявлял её сам. Всегда спрашивая разрешения - и всегда наедине: негоже спрашивать при свидетелях, когда неловко было бы отказать. "Позволь руку тебе поцеловать", - слышал Кларион от своего коленопреклонённого рыцаря, - и сатир бережно целовал его пальцы поочерёдно; "Позволь мне твои ноги целовать!" - и Кадарн целовал подъём стопы, освобождённой от обуви...
В честь своего возвращения Кларион решил устроить бал. Нормальный бал по всем правилам, - а не те "Танцы на углях" (Ринн называл их "Пол - это лава")), которые устраивал Даррен, когда танцующим завязывали глаза, и те, что ошибались в схеме, наступали на горячие угли. (Хороший, между прочим, способ мотивировать заучивание схем, одобряю.)) Кадарну пришлось осваивать и бальные танцы, и правила этикета (сатир в бальных перчатках? - да, только сейчас и только у нас!). Кларион лично взялся учить Кадарна танцевать, - и, думаю, у сатира отлично получалось. И благодаря Саюри я очень ярко представляю себе Кадарна во фраке и с бантом на хвосте (всё-таки том хвосте, который на голове)), как у Чудовища из опять же диснеевского мульта (нежно люблю и сам мульт, и вальс из него, и теперь остро хочу пересмотреть).
И вот, на балу, после особенно романтичного танца (была ли то павана графа Солсбери? Свечи в темноте или Прихоть мистера Бевериджа? А может, оригинальная Любовь истекает кровью, о существовании которой я вспомнил только вчера?..)), - Кларион потянулся к Кадарну и, конечно, получил поцелуй, долгий и нежный. А затем, оглядев лица своих замерших придворных, - граф с самодовольной ухмылкой задрал нос и поцеловал сатира сам И после бала, наедине, вновь преклонив колено, - Кадарн в третий раз спросил:
- Позволишь ли ты мне?..
- Позволю, но при одном условии, - ответил Кларион.
- Каком же?.. - по сатиру было видно, что он был готов хоть горы свернуть, хоть звезду достать с неба.
- Если ты будешь носить меня на руках!
И сатир с радостью подхватил его на руки: он, конечно, не собирался заставлять любимого стоять на ногах, и желал устроить его поудобнее. А дальше, как водится, - сами справятся Кадарн всё своё сатирское искусство будет дарить соколу своему не сразу целиком, а по-прежнему постепенно и бережно, словно девственнику. Никогда не спрашивая о его прошлом опыте, не заговаривая о нём, и даже имени Даррена всуе не упоминая.

Вбоквелы и послесловие для Даррена и РиннаТакже вслух мы решили, что Ринн владеет Метаморфозами, - чем Даррен беззастенчиво пользовался. Ринн придерживался философской позиции "Любой каприз за ваш глэмор", - а глэмора у Даррена, пока под его рукой было несколько Очагов, было хоть отбавляй. Ринн быстро понял, что если Даррен просит его, к примеру, превратиться в женщину, - то это не потому, что он не устраивает Даррена таким, какой он есть (о, эйлундской душе дай только повод загнаться!..)), а потому, что у его оранжевого кота неуёмное любопытство и жадность до впечатлений, так что Даррен тут же попросит превратить в женщину и его самого. Так мы нагнали картинку о том, как Даррен уговорил Ринна превратиться в единорога (чтобы рисовать его с натуры, а не для всяких непотребств, о которых Ринн даже не подумал, потому что был очень воспитанный)), а единорог после ведра сидра ускакал в леса. Пришлось Даррену похищать у соседа девственницу, чтобы с её помощью поймать единорога, а затем сваливать похищение на другого соседа...
А ещё у Ринна была онейромантическая подушка вроде той, которую Магнус добывал для Тармита, - только позволявшая положить под неё книжку и за время сна усвоить содержание этой книжки. При помощи этой подушки Ринн в Осени зарабатывал написанием курсовых, дипломов и прочих кандидатских (Да, в штатах такое жёстче преследуется, - но Эйлунд с обширными связями может позволить себе нарушать закон.)) Когда Даррен захотел одолжить эту подушку на время сессии, то чуть было не послал Таверзин на переговоры, - чему Ринн немало удивился: в моём доме всё твоё, свет мой, и даже я. Только спрашивай, прежде чем что-то брать, не кусается ли оно!
И однажды, заполучив мощь Очагов, Даррен открыл Путь, чтобы утащить Ринна в кругосветку за одну ночь. Водопады Южной Америки, Антарктида, чёрные вулканические пляжи, собор Парижской Богоматери... И под утро - домой. Для Ринна было столько впечатлений и вдохновения, - а главное, что его рыжее солнце было рядом, чтобы ему на ухо шептать о красоте вокруг, и им самим любоваться. Эйлунд (чуткий и до волшебства, и до красоты, как и Моррахан) взирал на это всё огромными глазищами и залипал, вертя головой до головокружения, - а Даррен его обнимал (чтобы тот чувствовал себя в безопасности) и посмеивался И буйство тропического леса; и чёрно-белые пейзажи фьордов, где только лёд и пепел, камни и морская пена; и кружева архитектуры - всё Ринну хотелось прочувствовать и запомнить... (А мне теперь хочется писать тексты.))
А когда разборка с Кларионом закончилась, - Даррен всё же отвёз Ринна в ресторан в Нью-Йорке, и в этот раз Ринн ему не отказал. Быть может, отвёз даже на машине: от Сан-Франа до Большого Яблока через все штаты по магистралям можно домчать с остановками за три-четыре дня. Ринн не любит толпу, - но дальние уголки Централ-парка и ночной город ему понравились. Вместе смотреть с высоты сквозь панорамное окно на лежащий перед ними неспящий мегаполис, над которым поднимается мерцающая дымка глэмора... А более всего Ринну нравилась забота Даррена, который делал всё, чтобы его сокровищу было комфортно в его стихии. Ринн очень с ним счастлив
Что будет с ними дальше? - Точно всё будет хорошо. Когда над Дарреном ещё только нависал риск лишиться Очагов, - Ринн, понимая, каким тяжёлым ударом это будет для Даррена, уже задумывался над тем, чтобы добыть для него Очаг. И мог бы нацелиться на какой-нибудь спящий Очаг с дурной историей, например с проклятием, которое кто-то должен взять на себя (и вляпаться не настолько, конечно, лихо, как Клауд, но близко к тому). Теперь же он в полной мере знает, насколько он дорог Даррену, - и не станет рисковать собой совсем уж напропалую. Но искать Очаг для любимого всё равно продолжит - чтобы у Даррена был свой дом, по-настоящему свой, а не позаимствованный у Клариона. Но это будет уже другая история

Послесловие для Клариона и КадарнаПредставляю, как в графской резиденции (в Осени это - милый особнячок в стиле одноэтажной Америки, только двухэтажный)) поселятся два кота. У Клариона есть кошочЬка Марианна - белая, голубоглазая и слышащая, - так что Сантьяго и Себастьян проявят себя как джентльмены (даром что кастрированные)) по отношению к даме и будут всячески соперничать за её внимание (вероятно, с небольшими разрушениями, сопутствующими рыцарским поединкам)). Но котов Кларион не обидит - делегирует это Марианне.
В мастерской Таверзин Кларион бывает часто - обсудить что-то с самой мастерицей или с Кэйей: Гвидион не забыл, кто его поддерживал. И о том, что Кэйя отказался от Очага из рук Даррена, - тоже помнит. К моменту появления слухов о возвращении графа в мир те, кто ходили вытаскивать Ринна, - не считая Даррена, - уже целую спасательную операцию расписали, но она не понадобилась Таверзин вообще немного хлопочет над этим ши: уж очень он прозрачный. Водит его иногда в Макдональдс, Банальности набраться
В Осени у Клариона есть старшая сестра, старше его лет на 20, и её семья, - она его и вырастила, а их родителей уже нет с ними. Весьма обеспеченные люди. Задачей для Кадарна было понравиться Маргарет - так зовут сестру. Но я верю в сатирское обаяние в целом и Кадарнову тактичность в частности: он справился. Для Марго главным было убедиться, что Джереми в надёжных руках, - а наш Джон не из реднеков "от земли", а из семьи городских пролетариев. Выучился на механика и потом служил на кораблях - вполне достойная биография. Не тунеядец, не алкоголик, а с Джереми пылинки готов сдувать - это с первого взгляда видно И когда знакомство с родственниками состоялось - он тоже стал с радостью вытаскивать своего ши куда-нибудь в Осени: в кино на последний ряд, в парк - трескать сладкую вату и кормить белок орехами с руки... Тот случай, когда со стороны социума по отношению к их отношениям - больше проблем в Грёзе, чем в Осени
...Отчего я также представляю, как в Осени Джон Флинн уже сделает своему Джереми предложение и кольцо подарит (он ужасно старомодный Благой рыцарь, если вы ещё не заметили, да)), - а с тем, чтобы обменяться Клятвами перед лицом Грёзы, всё ещё будут трудности внутридомового характера. Но и это - уже другая история, а впереди у этих двоих тоже непременно всё будет хорошо

Во фригольде Клариона - фарфор и хрусталь, помещения чистые и светлые, цветы, воздушные ткани, качели во дворе. Даррена это бесило, и он затеял ремонт, - но, к счастью, не успел, поскольку Клариону очень идёт это всё это рококо и все эти хрупкие (...обезопасить от котов!)) детали интерьера. И Кадарн уже узрел своего ши в ночной рубашке из белоснежного шёлка с кружевами - Потому что Саюри очень вовремя подвернулся идеальный реф для наброска Ну вот как такого сокола нежного не носить на руках и не целовать от кончиков острых ушек до пальцев на ногах?.. Правильно - никак

(с) Типичный Моррахан

КотомемыИллюстрации того, какими глазами Ардринн ап Эйлунд смотрит на красивое (и на признание Даррена так же смотрел), и как ревнующий к каждому столбу (что особенно прекрасно, если учесть, что все феи и смертные видят в Ринне асексуальную ледышку)) Даррен смотрит на окружающих с "Это моё, и он нэ танцуэт!" (И Ринн - с ехидной мордой, но тает в сильных лапищах и мырчит.))

И я так и вижу этот клуб анонимных супругов рыжих котов в составе Улсена и Ринна
- Я шёл ночью на кухню и наступил на алмаз...
- А я трижды ему говорил, что в банке из-под кетчупа у меня хранится нокерский суперклей, и угадайте, услышал ли он меня?..

@темы: у кошки четыре ноги, поржать и убежать, соседи по разуму, мечтай, иначе мы пропали

Продолжаю вот эту историю четырёх фей, к которой так и не приросло общего названия. Вот была эпическая телега, начавшаяся на Остару, - а эта осенняя история с призраком скрасила нам сентябрь.
Вернёмся к графу Клариону ап Гвидион... Вернее, к тому, что от него осталось. Я не знал, как вытащить его из Тени, - его могли оттуда только выкинуть потому, что призракам жрать стало нечего: ему уже было всё равно, а призрак сообразил, что смертные в Тени долго не живут. В таком случае в Кларионе заснула фея (что со всяким может случиться - даже, по-видимому, с королём Дэвидом), и остался - человек в глубокой депрессии. Но это не значит, что такой человек никому из фей не нужен. Так что сложно - будет. Но и хорошо будет тоже: у нас ведь не бывает иначе.
Саюри (неизменная виновница того, что мне не хватает разбитых сердечек в смайлах) нарисовала Клариона - этого хрупкого раненого сокола. И это отражение на грани жизней, это ледяное крошево фона - так невероятно красиво, больно и точно. А ещё Саюри принесла музыку, - и я положу эту музыку сюда, потому что её можно включать - и любоваться, и читать под неё. Она очень атмосферная и очень подходящая: как одинокое, но упрямое сердцебиение посреди стужи. Потому что этот сокол - на самом деле очень сильный, и он долетит. Очень его люблю (Да, я говорю так про всех фей, - но.)

(c) Типичный Моррахан

Продолжение истории by Саюри и вашпокорныйКлариона выкинули на берег, как потерпевшего кораблекрушение, - далеко от того места, где похитили Ринна. Там самый простой мастер по ремонту катеров с самым простым именем Джон Флинн, - медноволосый, с бритыми висками и татуировками на руках в пиратском стиле, - его и окликнул. А то ведь человек явно же заблудился, и одет не по погоде, а время позднее - того и гляди замёрзнет нафиг или нарвётся на гопоту.
В Осени Клариону было на вид лет 16-17: в Грёзе он казался старше и солидней. А сейчас... Он обернулся на голос. У него было обезвоживание, запавшие глаза, пустой невыразительный взгляд. Пока ноги держали - он шёл вперёд, по берегу или по линии прибоя. Затем просто сел на песок, - и волна за волной накатывались ему в ладони. Выглядел он, как выживший Мечтатель после Опустошения, - и ощущался примерно так же.
- Эй, парень... Всё хорошо? Ты откуда, с велопробега?.. - это Джон ещё на подходе вспомнил единственное событие, где могли быть туристы, потому что всех местных он знал. - Тут есть мотель, могу проводить...
В полумраке было не так хорошо видно, - но всё же вблизи стало понятно, что с парнем случилось что-то очень паршивое, и лучше без присмотра его не оставлять. Нет, не наркоман, они другие...
- ...А знаешь, пойдём лучше ко мне, здесь ближе. И в мотеле уже кухня, поди, закрылась, а у меня поешь хоть... Идти можешь?..
Конечно, выглядел Джон как самый последний человек, с которым кто-то согласится пойти Чуять заснувших или ещё не пробудившихся фей так, как Ма'Ии, этот тип не мог, - впрочем, Опустошение тоже лечится волшебством... Но это было не первым пунктом в списке первой помощи!..
Юноша сфокусировал взгляд с трудом. Попытался что-то сказать, но не смог, - как и ответить на обращение и вопросы. Если взять его за руку и отвести - пойдёт, но если отпустить - остановится. Под руку его Джон и повёл, поддерживая, - медленно, чтобы не выбился из последних сил. Донёс бы куда быстрее, - но тот испугается же...
Дом был совсем небольшим, вроде обжитой-облагороженной бытовки. Найдёныша усадили на кровать и рассмотрели при свете. К счастью, опознавать признаки обезвоживания Джон умел, - поэтому первым делом парню была вложена в руки небольшая эмалированная кружка воды с солью, сахаром и лимонной долькой.
- Выпей-ка... Давай, маленькими глотками, - Джон даже присел на корточки и поддержал его слабые ладони своими, поднёс кружку к чужим губам. - Тебя как зовут?..
Подозрения, что не обошлось без фей или ещё каких сверхъестественных хищников, крепли в Джоне при взгляде на парня с каждой минутой. Но что с ним делать? Он, может, несовершеннолетний, его, может, ищут?.. Одно было ясно: казённым инстанциям пока не отдавать.
Взгляд парня с трудом сфокусировался на происходящем. Тепло... кажется. Или нет.
Или да.
Кружка в руке. Если бы тот человек не поил найдёныша, - он бы не пил, несмотря на лютую жажду. Потребности были отдельно, а рефлексы - отдельно: что-то так сильно потрясло его душу, что он был как омертвевший весь.
"Вопрос. Мне задали..."
- Джереми, - ответил он. - Джереми Войт. Спасибо, сэр.
Всё же этикет Грёза отбирает у ши только вместе с жизнью...
К гостю приблизился крупный полосатый кот, высказал своё пшшш - ничем приятным от существа, вывалившегося из Тени, не пахло! - и утёк в тень: испытывать солидарность он был пока не готов.
- А я Джон. Просто Джон, - хозяин дома ободряюще улыбнулся. - А тот подкроватный монстр - Себастьян.
До Джона постепенно доходили причинно-следственные связи. Парень был обезвожен, как будто долго пробыл в море, - но почти не вымок (не считая дотянувшегося до штанин прибоя). Его... держали где-то взаперти? Что же ещё, о Дан, могли с ним сделать?!..
- Джереми... На тебя напали, да? Похитили? Скажи, где-нибудь болит?.. - он говорил как мог мягко, лихорадочно соображая, насколько пункт "раздеть и осмотреть" сделает хуже. - Ты в безопасности здесь, обещаю. Всё позади.
- Я... наверное, подрался... Не помню, увы. Да, точно. Была драка... кажется, мой товарищ просил помочь, и я пошёл, и...
Он что-то вспомнил, потому что вдруг сделался ещё бледнее.
- Скажите, пожалуйста, сэр, вы не могли бы убить меня? Я... могу чем-то заплатить...
Он был настолько же серьёзен, насколько бредово это звучало.
Платить парню, кстати, было нечем: при нём не было ни кошелька, ни рюкзака с вещами, ни единого документа, - и это тоже настораживало.
- Я не стану. Ни за какие сокровища, - Джон покачал головой, отвечая всё так же мягко, но уверенно. - Сейчас ты думаешь, что жизнь кончена, - а она ещё вся впереди. Даже если песчинка боли никуда не денется, - со временем всё хорошее нарастёт вокруг неё перламутром.
Джереми кивнул; неестественная, выломанная какая-то, была в нём покорность.
- Да... да.
Облизнул губы - пить ещё хотелось.
- Я схожу с ума, - сказал он, - я думал, что вижу призраков. Мне очень страшно. Думал, что они меня и убьют. Видимо, позже... Наверное, мне всё это приснилось.
Всё это было сказано ровным тоном. Не безразличие было в нём - констатация факта.
Джон наполнил кружку ещё раз, благо она была невелика, а пил найдёныш медленно. Сварить бы хоть бульон, - но как от него отойдёшь, как оставишь сейчас... Если это шок, то что делать?.. Ничего лучше, чем бережно укутать плечи Джереми пледом, Джон не придумал и присел перед ним снова.
- Это не ты сходишь с ума. Это кто-то поступил с тобой очень дурно, - он постарался, чтобы в голос не пробились нотки гнева. - Но больше нечего бояться. Я буду рядом и никому не позволю причинить тебе вред.
Призраки... Парня бы во фригольд, где найдётся кому разобраться, какая тварь приложила к нему лапу, - но до фригольда было неблизко. И прежде, чем Джереми сможет осилить путешествие, - пережить бы ближайшие дни...
Но оставить Джереми можно было совершенно спокойно: он будет сидеть там, где сидел, в той же позе. Видно было, что он хочет спать - и почему-то старается не заснуть: хоть какое-то инициированное им самим действие. Что парень будет бояться засыпать - можно было ожидать, но от бдения и закончиться недолго, - так что Джон по окончании второй кружки предложил:
- Тебе нужно прилечь, набраться сил. Не бойся, я посторожу, и кошмары не проберутся сюда. Хочешь, расскажу что-нибудь?..
Он уже хоть колыбельную петь был готов, лишь бы не оставлять Джереми наедине с его явно не радужными мыслями и уговорить его прилечь. Но уговорить найденыша на что угодно было несложно. Жуткая неестественность ситуации была в том, что он сделает всё, что Джон ему скажет. Дать себя осмотреть - значит, пусть так. Спать так спать...
Джон подложил поближе все подушки и аккуратно уложил на них завёрнутого в плед парня. Может, хоть так, полулёжа, вырубится, голову к мягкому прислонив?.. И эта пугающая покорность только укрепляла Джона в мысли, что Мечтателя держали в плену, и долго.
Уложив найдёныша, он всё-таки поставил вариться бульон - и, коротко подумав, - котелок кофе, для себя. Но спал Джереми мирно, - и со временем и хозяин подремал, сидя рядом с ним и привалившись к кровати спиной. Кровать-то была одна...
А на следующий день от словесных конструкций с "надо" и утверждениями - Джон перешёл к вопросам. Ненавязчивым, конечно, и не всем сразу.
Хочешь есть? Будешь бульон? А яблоко? Что ты любишь? Можно мне взглянуть, не ранен ли ты?..
- ...Да, я сам притащил тебя сюда, - но не хочу делать что-то ещё против твоей воли.
Наутро Джереми чувствовал себя чуть лучше. Он отвечал на вопросы с "да" и "нет", а если вопрос предполагал выбор, - то выбирал названное первым. А вот с открытыми вопросами пока была беда: мощности его воли не хватало, чтобы их обработать, и он лишь смотрел на Джона растерянно.
Себастьян снизошёл до происходящего, убедившись, что хозяин принял в прайд ещё одно существо Более того - с рассветом котов стало на одного больше: рыжий, полтора уха, был представлен как Сантьяго. Так что Джереми обложило котами со всех сторон, и дело пошло на лад быстрей.
А Джон тихо радовался каждому услышанному "нет" (и свято соблюдал эти отказы), а в ответ на растерянный взгляд только улыбался ободряюще:
- Ничего, ты вспомнишь, обязательно. Дай себе время.
И как-то интуитивно он вёл себя с Джереми как с напуганным зверьком или птицей: не совершая резких движений, не повышая голос, не нависая, - говорил, в основном, глядя снизу вверх. Не прикасался, не предложив сперва помощь и не услышав "да". За день Джереми пообвыкся: два кота лучше двух психиатров работали над его ощущением себя в мире. Он даже спросил хозяина, можно ли воды. Так до ночи время и прошло...

...А ночью призрак испытал новую для него эмоцию, когда явился по свежему следу на знакомый запах добычи - и был весьма неласково встречен.
Хозяин не сразу его заметил: ну, движется по улице темнота в темноте... Разве что коты повскакивали и ощетинились. Но когда тень, оставляющая мокрые следы, прошла сквозь запертую дверь - у Джона в руках быстро оказались два длинных и кривых, как для абордажа, ножа. И полное You shall not pass
Джереми не видел призрака - но чувствовал. Для него это было - воспоминание, холодные пальцы на шее. Попытался отстраниться, понимая уже: не выйдет.
Он даже не закричал, только задыхаться начал от ужаса.
Потом осознал защитника. Смотрел неотрывно...
Призрак закономерно высказал фее (а человек даже не понял), что эта жизнь принадлежит ему по всем законам, так как была отдана вообще-то добровольно ("Я купил этот обед, какого хрена")). Но Джон ответил коротко: не отдам, пока жив, этот человек под моей защитой.
Вот только - одна фея не разберётся с тварью, которую не смогли запинать ни двое ши в яви, ни целая группа в Тени. Лишь отгонит - и неслабой ценой (дайсы выпали на 4/2 в пользу Джона, разница невелика). В тот миг, когда Джону уже казалось, что он проиграет, не сможет защитить, - призраку и перепало сытных эмоций, за которыми он и вылез. После чего слегка потрёпанный призрак заявил, что-де на этот раз ты откупился, вкусно испугался, но я ещё вернусь. И услышал: с меня возьмёшь, а его не трожь.
Будущее было таково, что что-то им с этой ситуацией делать придётся. Но время Джон выиграл, и здесь и сейчас - призрак отхлынул.
И Джон услышал тихое, на выдохе:
- Спасибо...
Он выдохнул сам, улыбнулся Джереми, привычно смыл кровь и пот, перевязал раны. Сел рядом на полу, - так и проще было не показывать, что самого ещё немного потряхивало: в самом деле ведь испугался, что эта тварь прорвётся и заберёт парня... Коты из укрытий выбрались, снова к Джереми прибились греть и греться. А этот нелепый найдёныш подавал своему нежданному защитнику то бинт, то тёплую воду. Немного неловко, но с полным пониманием: человеку рядом нехорошо, надо помочь.
- Как ты себя чувствуешь?
- Спасибо, - Джон был очень тронут и рад такой деятельной помощи. Несмотря на то, что он явно привык управляться в одиночку, и довольно ловко, - вторая пара рук отнюдь не была лишней. А всего важнее было, что парень чем-то занялся.
- Я... Буду в порядке, это пустяки. Как ты сам?.. - и по голосу несложно было угадать, что Джона куда больше тревожило то, что призрак всё же напугал Джереми. - Эта тварь вернётся, и я сделаю всё возможное, - но хорошо бы её отвадить. Кажется, я знаю, где нам помогут. Если доверишься мне и моему кораблю, - то, как только окрепнешь, можем отправиться туда.
В лице юноши что-то проступило. Брови сошлись к переносице, делая его старше и серьёзнее.
- Это был грабитель?.. Кажется, из тех, с кем я подрался. Тебе досталось из-за меня, это плохо. Ты ведь... ничего мне не обещал. Надо заявить в полицию...
Но порыв быстро иссяк, как иссякают силы у тяжелобольного, и лицо Джереми снова сделалось безучастным:
- Поедем, куда скажешь.
Джон мысленно хлопнул себя по лбу: да, точно, человек же не видит "тварь". Но сойдёт за ругательство.
- Ты очень храбрый, раз помог другу противостоять такому бандиту, - сообщил он серьёзно. - А я обещал защитить тебя, и я сдержу слово. Я... позвоню участковому, да. С утра.
Утомлённый битвой, Джон смотрел на Джереми чуть расфокусированно, склонив голову набок. Что же с ним всё-таки случилось? Почему призрак говорил про добровольную жертву? И стоит ли спрашивать парня о доме и семье?.. А ведь он очень красивый. Очень сильный, раз смог выкарабкаться. И ему было очень больно... И всё это вкупе - наверняка и навлекло на него беду.
- Поедем, если захочешь, - мягко поправил Джон, покачав головой. - Вдруг у тебя возникнут идеи получше?.. Но пока отдыхай. Нам обоим не помешает отдохнуть...
- Здесь... тебе негде спать, - Джереми огляделся. - Может, поместимся вдвоём? Если не спать нормально, то слабеешь...
Он подвинулся, видимо надеясь, что уж как-то они оба влезут на кровать. Или что хотя бы придут кошки. Он очень тянулся к кому угодно живому сейчас, сам себе не отдавая отчёта, почему так происходит.
- Да я... привык хоть стоя спать, как верблюд, - Джон снова ему улыбнулся, но вышло устало. Отрицать, что его силы не восстановятся, если он продолжит сидя спать вполглаза, было глупо. - Но, думаю, поместимся.
Джереми его не боялся, так что Джон без колебаний устроился на краю, на боку, стараясь не тревожить свои раны. Коты, разумеется, пришли: Сантьяго как-то втиснулся между двумя людьми, а Себастьян сторожевым котом устроился в ногах (и частично на ногах - грелкой)).
За ночь человек прижался к тёплому боку и обнял спящего с ним рядом... и так и до утра остался. Сон его был беспокойным - но не кошмарным. Лишь под утро задрожал отчего-то, да ещё тесней прижался, - как в попытке укрыться от чего-то неведомого.
Джон по-прежнему спал чутко - и, почувствовав объятия, даже дышать осторожней стал, чтобы не спугнуть. Казалось, под рукой Джереми, от его доверчивого тепла - и раны стали болеть куда меньше. А ощутив дрожь - Джон сперва в полудрёме осторожно укрыл одеялом плечо Джереми повыше, затем бережно обнял, согревая. Как будто Джереми весь в его руках и поместился...
Но - не в холоде было дело, и страх не ушёл так просто, - тогда Джон тихонько позвал над ухом:
- Эй... Всё хорошо. Я здесь, я с тобой...
- Даррен... - во сне приходили имена и образы всех тех, кого явь безжалостно - или спасительно? - отрезала от сознания заснувшей феи. - Любовь моя, ты здесь?..
Сейчас бы Джону мягко потрясти парня за плечо, разбудить, - но отчего-то сердце болезненно упало, так что и руки стали ватными, и горло перехватило. Может, вовсе и не было тут трагедии, и Джереми не потерял того, по кому скучал, навсегда, а вернётся к нему однажды... Но почему же было так больно - не суметь исполнить его грёзы сейчас?..
- Прости, - хрипло откликнулся Джон. - Я - не он.
От этой фразы человек проснулся - распахнулись глаза. В них на мгновение почудилось особенное, небанальное, в ультрамарин сверкнувшее, - но - тенью истаяло видение, замещённое возвращающимся сознанием.
Джереми совершенно не испугался того, что очутился в руках хозяина бытовки.
- Рано же ещё, да? - сонно спросил он, устраиваясь поудобнее и утыкаясь в тёплого соседа, чуть не забравшись под одеяло с головой.
Джон только выдохнул с облегчением: ни за что он не забрал бы того, что предназначалось другому, даже если бы по пробуждении Джереми ни о чём не вспомнил. Пришлось бы будить, могло бы выйти неловко...
- Да. Ещё рано, спи, - и с тем же облегчением улыбнулся, теперь уже радуясь, что его действительно не боятся.
И так хорошо и правильно было дремать с этим уютным тёплым клубочком в объятиях. А мысли в этой дрёме всё возвращались к волшебной, небесной синеве в глазах найдёныша. В "померещилось просто" - феи не верят, в чудеса верить проще...

Добираться до фригольда Джон планировал на катере, и Зачаровать человека - уже перед входом во фригольд.
Он понимал, что хотя бы недели, чтобы раны как следует зажили, у него не было, - но была надежда добраться без приключений, а во фригольде, может, и Вересковый бальзам найдётся. Так что ещё денёк - и пора, пока призрак снова не проголодался.
А наутро, как проснулись, - Джон всё-таки спросил:
- Прежде чем я... сообщу в полицию: скажи, ты не вспомнил ли, откуда ты? Если кто-то волнуется о тебе, мы сможем им передать, что ты жив и в безопасности.
(Сообщать в полицию, конечно, никто не стал(тм) Но Джон собирался связаться с фригольдом и предупредить о своей находке.)
Джереми и так помогал, чем мог, при перемене повязок, - но предложил Джону отправиться к врачу. Хотя понимал, что медицина - это очень дорого, и что у мастера по катерам может не быть страховки или денег. На вопрос о прошлом он лишь улыбнулся беспомощно:
- Я стараюсь, но оно бежит прочь. Наверное, правильно будет пойти в полицию, ведь они могут найти мою семью по отпечаткам пальцев...
(Даже спящий Гвидион в своём репертуаре: по закону надо действовать!))
К врачу Джону не хотелось, - но, с другой стороны, целитель во фригольде ведь тоже считается за врача?..
- Да, ты прав. Давай сначала к врачу, - помнишь, я говорил, что и тебе там смогут помочь? - А потом в участок, как думаешь? С транспортом здесь не очень, но у меня есть катер, хочешь взглянуть на него вечером? Я соберу нас в дорогу, и завтра с утра отправимся.
Вытаскивать найдёныша на прогулку днём Джон опасался: в посёлке все его знали, будут подходить, спрашивать, а что он ответит?.. И так за прошедшие дни уже не раз стучались соседи, спрашивали, чего он дома сидит. Всегда же был душой компании и лучшим собутыльником!.. Приходилось очень убедительно плести, что-де я болею, коты болеют, апчхи, отойдите на три метра...
Джереми - если дать ему волю и обозначить необходимость - лучше всего восстанавливался психически, наводя порядок. Ласково поговорить с котом, убеждая его позволить вычесать колтуны? - О да, попытается. Всё, требующее мытья, - с разрешения хозяина только, - будет перемыто, почищено и так далее. Кажется, ему просто нравилось структурировать пространство против хаоса На вопросы отвечать он старался, но предлагать что-то своё - пока что увы, - поэтому с планом Джона поехать не пойми куда на катере Джереми был согласен.
Помогать с уборкой хозяин, конечно, разрешил: что целительно не сидеть без дела - он и сам понимал. В бытовке был отнюдь не бардак (иначе хаос быстро поглотил бы небольшое пространство, и стало бы негде жить)), - но типичная холостяцкая нора вида "я точно знаю, где что валяется". Любому другому Джон бы объяснил, что если половник в рюкзаке, а рюкзак под кроватью, - то это так и надо, что пустая бутылка и безнадёжно погнутая деталь в углу - не мусор, а вдруг пригодится, а просроченные на семь лет консервированные ананасы в холодильнике просто живут и рука как-то не поднимается выкинуть. Но Джереми это было нужно, - так что пусть вешает половники по размеру. Джон даже не подозревал, что их у него два.
Его нора стала ещё более уютной, открылось ещё немного пространства, - но Джереми очень бережно относился к атмосфере, которую создал Джон, чтобы её не разрушить неуёмным стремлением к порядку. И хозяин норы смотрел с искренним восхищением, как стало просторнее дышать, и как радуют глаз чистые поверхности и освободившиеся углы. Коты тоже что-то по-своему перекладывали в платяном шкафу
А к вечеру Джереми получил тёплый свитер - в котором он, конечно, слегка утонул, зато мог спрятать руки в рукавах до самых кончиков пальцев, - и пушистый шарф, и приглашение посмотреть на катер и закат над морем. Судёнышко-то в Осени ничем не отличается от прочих, - а вот закат не только в Грёзе хорош Джереми спросил, путешествовал ли Джон где-то в дальних краях, - а смотрел куда-то на море, в даль.
- Путешествовал. Мы с ребятами... нанимались на разные суда, какой только груз и куда только ни возили. Потом... что-то не заладилось, я ушёл, и вот уже третий год я почти сухопутная крыса.
Джон тоже смотрел в морскую даль, но нет-нет да переводил взгляд на Джереми в закатном свете. Хорошо, что тот в основном был в доме: даже сейчас смешно покраснели чуть обожжённые солнцем нос и щёки.
- Ты... скучаешь по морю? По дальним путям?.. - сказал он, задумавшись. Посмотрел на Джона, кутаясь в свитер: - Спасибо, я мёрз, а эта вещь такая приятная...
И посматривал на катер с интересом!
- Честно говоря, больше скучаю по нашей команде, чем по морю, - к улыбке Джона добавилась нотка горечи. - По тому, как пели моряцкие песни и травили байки на камбузе по вечерам, как отмечали праздники то в море, то на разных берегах, как в каждом порту нас встречали девушки, парни...
...Тут Джон вовремя прикусил язык
- Хорошее было время, но и теперь не пожалуюсь. Я рад, что тебя встретил. Что могу помочь. И если окажется, что ты издалека, то я провожу тебя, и как знать... - он коротко оглянулся на свою бытовку, что была от причала совсем недалеко. - Может, и для меня что-то изменится.
- А... можешь мне спеть?.. - попросил внезапно Джереми, представив себе картину, что описал Джон, как наживо. Он же Мечтатель, и он был вдохновлён историей!..
- В одиночку у меня ни слуха, ни голоса, предупреждаю, - Джон немного смущённо усмехнулся. - Я же всё-таки механик, а не певец. Но попробую вспомнить что-нибудь.
И пришлось судорожно вспоминать, во-первых, пристойное, а во-вторых, то, что не орут во все лёгкие, - а то сбегутся неспящие гуляки со всей округи. Вспомнилась песня с ритмом довольно плясовым, но содержанием скорее печальным, - что-то от лица той, кто ждёт моряка на берегу. Её Джон и пропел негромко, притопывая в такт ногой. Да, действительно не певец, - хотя какой-никакой слух у него всё же был, да и голос вполне приятный
И юное создание, вдохновившись, подхватило мотив, негромко подпевая. Голос у Джереми оказался на удивление красивый, - возможно, его учили даже. И в мотиве отозвалась грусть, затронувшая струны души человека.
- Спасибо, - сказал он одними губами после.
- И тебе спасибо, - ответил Джон так же негромко.
Нет, на закат и море он не смотрел так, как смотрел сейчас на это удивительное создание, озарившее его становившиеся однообразными будни...

Ночь для них прошла так же, в клубке, - но без драмы не обошлось. Всё было хорошо, Джереми снова гладил кошек, и они делили все вчетвером узкую кровать... Сон под утро у найдёныша был совсем беспокойный, на висках испарина выступила. Снова звал некоего Даррена, и почему-то ругался на староваллийском, что легко было принять за диалект...
- Не оставляй меня, - шёпот выходил горячечным, - за какое преступление ты... Я же верил тебе...
И Джон снова этого не пропустил, - пусть и расслабился чутка, спать стал крепче, но по-прежнему чутко. Сразу проснулся, и встревожился, - тут уж ясно было, что надо будить. Подгрёб к себе найдёныша поближе, легонько потряс за плечо, позвал громким шёпотом, почти касаясь губами виска:
- Эй, проснись... Ну же, взгляни на меня. Это просто сон...
Сон, разумеется, был не "просто", - и так легко было заподозрить, что этот Даррен был феей, что наигрался с Мечтателем и бросил, быть может Опустошённого. Но синий отблеск в глазах, вмешательство призрака - всё делали сложнее.
Джереми проснулся, с дорожками слёз на щеках. Медленно тронул ладонью щёку Джона - и убрал руку, осознав: не он...
- Прости, пожалуйста, что не дал спать, - сказал он. - Можно я пойду?..
Куда он посреди ночи собрался - кто разберёт.
- За что же ты извиняешься... Я здесь, чтобы беречь твой сон, - напомнил Джон мягко.
И так безумно хотелось осушить эти слёзы губами, - но нельзя, нельзя... Только ладонь, что трясла за плечо, - теперь неосознанно его поглаживала.
- Пойдёшь куда?.. - нехитрое дело - отойти до ветра или умыть лицо, - но так до этого и идти два шага через комнату, об этом таким тоном не говорят. - Если ты что-то вспомнил, то я провожу тебя, но дождись только утра!..
Но объятия Джон на всякий случай ослабил: негоже удерживать силой.
Джереми смотрел на него расширившимися, как от от боли, глазами.
- Прости мне... - он начал было объяснять - и не смог.
- Отпусти, - выдохнул, - Я не могу больше этого выносить!
И попытался рвануться прочь, выбежать на улицу, к морю. Хорошо, что сил ещё не доставало, чтобы получилось задуманное до конца.
В первые мгновения, ещё в постели, Джон его не удержал: просто машинально убрал руку на это "Отпусти". Коты встрепенулись, конечно, - но тоже, скорее, отпрянули, чем под ноги бросились. Так что Джон поймал своего найдёныша уже за дверью, но у самого порога. Он может быть весьма быстрым, особенно когда глэмор есть
Догнал, сгрёб в охапку, прижал к сердцу - тут уж было не до церемоний. Перед рассветом - сумрачно и стыло, море тихо дышит, во всех домах ни огонька, посёлок спит... Даже скрип двери оглушительным кажется.
- Ну что ты, хороший, зачем... - Джон зашептал сбивчиво, почти растерянно. Нечем утешить такую боль, и с ней не сразишься, как с призраком... - Прости, я не смогу вернуть тебе то, что ты потерял, - но и потерять тебя я не могу. Мир без тебя станет куда менее сносным местом.
Сопротивление, конечно же, оказано не было: Джереми просто обмяк в его руках, и слёзы были уже градом.
- Я знаю, - внезапно сказал он. - Я всегда делал всё лучше всех. Родителям... друзьям... казалось, что так и должно быть. Я тоже... тоже так думаю! До сих пор так думаю! Я обязан справляться с вызовами мира... Только моя любовь видела меня без доспеха, но... моя любовь разбита, и эти осколки режут моё сердце по живому.
Он вдохнул и выдохнул.
- Я знаю, что это слабость, - но любая сила начинается с признания реальности. Мне не станет лучше, я не смогу быть счастливым, и всё, что меня ждёт, - жизнь в страдании. Я впервые пробую... подумать о себе. Я не хочу этого испытывать, понимаешь? Меня есть кем заменить, у меня есть сёстры, у моих друзей есть ещё друзья...
Так, в охапке, не выпуская из объятий, Джереми и завели осторожно в дом. Джон сел вместе с ним на край кровати, и чистый платок в руках у Джереми откуда-то оказался... Возможно, минуты назад этот платок был частью наволочки, что на верхней полке шкафа.
- Разве я говорю о том, что ты делаешь и даёшь другим?.. Я говорю о тебе и о том, какой ты сам, - мягко сказал Джон, дождавшись, когда парень выговорится. - Тебе достаточно просто быть, чтобы заслуживать любви. Если ты с чем-то не справляешься, если ты слаб, - это не делает тебя хуже, это значит, что тебе нужны помощь и опора, и каждому они нужны в тёмный час. И я хочу помочь тебе, я хочу дать тебе всё, что смогу, пусть и могу я так немного...
(Джону кажется, что он болтает лишнее; Джон уже не может остановиться.)
- Нет ничего больнее предательства. Я знаю. Я забрал бы твою боль, если бы мог. Но я верю, что счастье ещё найдёт тебя и смоет эту боль, как волна. И... нет, ты не заменим. Ты такой один, и если сейчас в моих руках окажется пустота - никто из моих приятелей не заполнит её.
(Тут мы с Саюри подумали, что, вовремя заснув, граф-трудоголик себя спас. Потому что в чёрный час Джереми Войта убедить принять помощь можно, - а вот Клариона ап Гвидион... Ловить во ржи ши с разбитым сердцем - было бы тем ещё квестом. Как взрослого сокола Который эффективно отбивается и не будет всяких там простолюдинов слушать, Гвидионы же всё лучше знают и всегда правы, ага А комочек пуховый Джереми - это проще.)
Спустя некоторое время это создание успокоилось. Они же собирались утром к врачу, надо показать ему раны Джона... Так что солнце и заботы дня заставили печаль отойти в тень.

Создание напоили чаем, - а там и впрямь пора пришла собираться. А котов и убеждать не пришлось: они вперёд людей побежали к катеру и устроились, один на корме, другой на носу. Видно было, что уже привыкли к своим местам и были абсолютно уверены, что без них ничего не поплывёт
(Я кинул дайс, - и неплохо они доплыли, на пятёрочку. Видимо, призрак ещё где-то сыто икал.))
В дороге Джереми опустил руку к воде и держал тонкие пальцы в волнах, наблюдая, как о них разбивается пена. Вполглаза следил за кошками - как они там, - и... любовался новым товарищем, что правил катером. Незаметно даже для самого себя...
А Джон, в свою очередь, поглядывал на Джереми - не мёрзнет ли, такой уютный и трогательный в свитере и шарфе, - и сам любовался невольно тем, как бегущая навстречу вода ластится к его ладони, как ветер треплет его волосы и как целует солнце, неяркое, но отражающееся от воды.
Коты - вообще были лучше всех, с бдительным видом царей зверей следили за морем И Джон рассказал, что они - давние морские волки, - а один приятель надоумил его назвать их в честь святых потому, что когда они были котятами, вид у них был куда более жалостный и невинный...
(Себастьяна котёнком дети закидывали камнями - и успели убить двоих его братьев, когда Джон их заметил, котёнка отобрал и раздал всем звездюлей. Себ более осторожный и ласковый. Сантьяго котёнком совершил долгое путешествие: незаметно пробрался на рыбацкую лодку с дальних берегов, обнаружили его уже в открытом море и оставили на борту. Много дней ему выделяли долю воды и пайку рыбой, - но, высадив на берегу, не захотели везти обратно, так что Джон забрал его к себе. Яго более наглый и независимый, гуляет сам по себе, дерётся с другими котами, - но вполне ручной и дома также претендует на лучшее место под боком хозяина.))
Фригольд их ждал простолюдинский, довольно большой и суетный: много фей-эмигранток сваливается туда, кто проездом, кто оставаясь надолго... В Осени это - и таверна, и гостиница, и эдакий досуговый центр. Местные смертные знают, что там тусят эмигранты, и деталями не интересуются: главное, что никто закон не нарушает. Рулит там тандем из боггана и троллицы, поочерёдно пристраивая фей к делу и разрешая возникающие недопонимания и конфликты. Войти туда можно будет сразу, а вот дождаться внимания кого-то из старших и мудрых, с кем можно будет посоветоваться о найдёныше и о призраке, - глядишь, и не сразу.
Но сначала предстояло Зачарование провести... Джон думал-думал, как его обставить, - но все объяснения и предупреждения казались Банальными. Так что, когда причалили и устроились перекусить, - он просто спросил, чуть более торжественно, чем прежде:
- Ты... пойдёшь со мной?..
Джереми улыбнулся уголками губ - впервые, казалось, за долгое время. Не исключено, что двое морских котоволков приложили к тому по волшебной лапке каждый.
- Я пойду с тобою, - ответил он, легко прикоснувшись кончиками пальцев к руке Джона. - Куда же нам идти?
А в руке Джона уже был преломлённый хлеб - вида "бутер с сыром", но честно сделанный своими руками, и с вложенным как должно глэмором
- Спасибо, что ты со мной, - Джон тоже улыбнулся искренне. - Давай поедим - и пойдём. Здесь недалеко, я знаю дорогу.
Джереми даже успел отправить еду в рот, - но главным было, конечно, что дар был принят. Благо это была явно не первая еда за тот привал, а, скорее, хитрый план а-ля "из трёх бутеров давай последний пополам"
...На самом деле, в Джоне немногое изменилось. И медно-рыжие волосы, и бритые виски, и морские татуировки на руках - остались на месте. Но такая же медно-рыжая шерсть на груди стала гуще, появились аккуратная рыжая бородка и загнутые назад острые рога...
(И никто из персонажей Саюри, делавших ставки, не выиграл: Даррен ставил на тролля, а Таверзин - на эшу. Но сатир, что и говорить, нетипичный вырисовался.))
Джереми закрыл глаза. Открыл глаза. Снова закрыл.
Подозрительно посмотрел на напиток, и на удивление долго молчал. Ущипнул себя, и - нет, серьёзно! - попытался вести себя так, словно ничего не произошло!
Его подвижная мимика выдавала: нет, он всё заметил, - но, кажется, после истории с призраком (он запомнил, что некоторое время не сомневался в реальности привидений, и не доверял себе теперь) был уверен, что с Джоном всё хорошо, и это его самого таращит...
- Ты можешь верить своим глазам, - сатир улыбнулся. - Потом ты многое забудешь, но сейчас - так нужно, и скоро ты увидишь ещё немало волшебного, что существует на самом деле. Теперь ты знаешь меня таким, какой я есть. Здесь меня зовут Кадарн, но ты можешь называть меня, как привык. А это - Серна.
И он кивнул в сторону катера, который уже вытащил на берег. В Грёзе его очертания были больше похожи на ладью, нос которой был увенчан рогами, - и рога эти тянулись вдоль бортов до самой кормы.
- Кадарн, - Джереми произносил имена, пробуя их на реальность, словно руками прикоснулся. - Серна. Вы прекрасны, оба... о, если бы я владел кистью и красками, чтобы зарисовать это чудо!
Мечтатель был заворожён открывшейся перед ним картиной. Пригляделся к котам: они тоже изменились?.. Но коты - остались прежними. Те же наглые морды, мышкуют себе по кустам
- Долго ли это пробудет? Ты сказал, память вновь меня покинет?..
Вроде сатирам не свойственно смущение, - но у этого парня как-то получалось его вызывать! Когда Джереми назвал его "прекрасным" - Кадарн на несколько мгновений растерял все слова, мысли, дыхание и пульс. Чуть было не ляпнул "Это чудо - твоё"...
- Думаю, это продлится, пока мы будем в гостях, - он прикинул, что во фригольде глэмор развеется нескоро. Но... он ведь не оставит Мечтателя, которого уже предавали?.. Значит, если прыгать, то с головой. - Но если я буду рядом с тобой, - а я хочу быть рядом! - я и впредь смогу показывать тебе волшебство и красоту Грёзы. И твоя улыбка будет мне бесценной наградой...
И тогда Джереми улыбнулся - снова.
- Никто не может знать, что скрыто за пеленой дня грядущего. Если только Господь сохранит меня от клятв и обещаний - их всегда нарушают, - я хотел бы узнавать те чудеса, что ты покажешь мне. Но что я могу дать тебе взамен?
Странно. Мечтатель, что вновь зачарован, вспомнил бы фей, наверное, что-то назвал бы... А этот - нет, вёл себя иначе. И было у Кадарна ощущение, что Мечтатель сейчас отдаст ему что угодно, что сатир назовёт. Он всё ещё не сможет отказать.
- Взамен мне больше ничего не нужно. Ты просто будь, живи... Я понимаю: это жестокая просьба, - Кадарн грустно улыбнулся. - Но ты очень дорог и нужен мне. Ты видишь сейчас чудеса, - но и я вижу перед собой чудо, с которым не сравнится ни одно чудо в мире.
Да, нехорошо было просить у того, кто пока не научился отказывать, - но он не удержался. И, думая о том, как бы не перейти ту грань, за которой рискуешь свести Мечтателя с ума, зачаровывая слишком часто, - Кадарн не сразу понял, что, в самом деле, это никак не могло быть первым Зачарованием Джереми. Конечно, прежнее могло быть для него кошмарным и вовсе не похожим на то, что происходило теперь, - но всё же...
Юноша медленно кивнул, чуть прикусив губу.
- Ты же поможешь мне... когда я перестану справляться? Я хочу сделать то, что ты сказал: нет ничего хуже нарушенного слова. Но... я... рискую не вывезти.
Последнее он договорил уже одними губами, без голоса.
- Обними меня, и пойдём. Нужно вылечить твои раны.
Как, вот как, оказалось, можно сочетать в себе и искреннюю мягкость, и просьбу, отказ в которой... словно не предусмотрен?..
(Да, суть не пропьёшь... и не проешь до самого конца. Но сатиру уже поздно идти на попятный, в пылесос всосало - только козлиный хвостик мелькнул.))
Сатира не нужно было просить дважды: он бережно, но крепко обнял Джереми, надеясь, что тому не слышно, как часто бьётся Кадарново сердце.
- Я помогу тебе. Защищу тебя. Сделаю всё для тебя. Что бы ни случилось, я буду рядом с тобой.
Казалось бы, - он не приносил Клятву, не подтверждал глэмором свои слова. Но всё равно мурашки по спине пробегали от значимости сказанного и обещанного.
- Идём. С твоим призрачным сталкером тоже нужно разобраться.
Колесо Дан мелет медленно, но неотвратимо. Фея ощутила её дыхание шерстью на загривке.
Что-то важное произошло сейчас.
Тень синего огня снова почудилась на дне распахнутых глаз, глядящих на Кадарна с надеждой.
Мечтатель кивнул: идём!
И это синее пламя, уже тревожившее его сердце, только убедило Кадарна в том, что он на верном пути. Человек ли перед ним, кинейн или фея - не так важно было сейчас, как то, что Джереми принял его обещание, а значит - он сможет его исполнить.
И сатир пошагал вперёд - крепкими копытами, почти скрывающимися под колечками рыжей шерсти, выбивающейся из рабочих брюк.
В упорядоченном хаосе большой и пёстрой общины фригольда Кадарн от своего человека не отходил, даже за плечи приобнимал. Кто-то был занят и не обращал на гостей никакого внимания, кто-то узнавал сатира и здоровался, перебрасывался парой слов, а кто-то отпускал недвусмысленные комментарии относительно его нового спутника - и натыкался на выразительно суровый взгляд... А кто-то уже бежал искать хозяев, раз Кадарн сказал, что у него важное дело.
Встретил их богган - очень с вайбами одесской бабушки, даром что мужчина Раненому - Вересковый бальзам, смертного - накормить бы, а то вон какой полупрозрачный, на свету потерять можно!..
Нашлось и кому присмотреться к сути найдёныша - и разглядеть уснувшую фею, сообщив Кадарну, что шансов пробудить её почти нет.
И соседям отправили весть: не из ваших ли фея, раз мы не знаем, кто это?.. А Даррен, как наместник получив такое известие, ответил, что вряд ли, - и пошёл советоваться со своим чародеем. Как быть? Хочется власть сохранить, но...

...А Ринн всё это время тихо радовался в загребущих лапах своего интригана - и сам, аки кот, приходил когда хотел, утыкался в рыжее своё солнце, грелся да хитро подглядывал, когда тот очередную интригу планировал. И не только подглядывал, но и просчитывал и концы подбивал ненавязчиво, чтобы его Айлильская будущая Светлость в лужу присесть не изволили. Но всё это - с видом "опять эти ваши интриги, только не перед моим чаем" Будущая Светлость и не заметит, что его где-то подстрахуют, - пусть думает, что всё сам, без ансамбля. Пусть хвастается, со своим чародеем наедине оставаясь, - как им не залюбоваться в такие моменты
Как ни крути, - мастерство и умения Ринна поддерживали власть этого Айлил, и поддерживали совершенно сознательно.
Даррен был доволен - и влюблён, что уж там. Всё было так, как он и хотел...
Ринн тоже был рад и влюблён, - хотя у него скорость осознания замедленная: сложно ему было поверить, что всё это - навсегда или хотя бы надолго.
И Ринну тоже непросто было услышать новость о нашедшемся Джереми: и радостно, что граф не сгинул, - и тревожно, во что это может вылиться. И он сказал Даррену:
- Может, он ещё и не вернётся. А если вернётся, и ты не уступишь ему, и у вас обоих будут силы и сторонники, - ваша распря может затянуться на годы и принесёт этой земле и Грёзе только урон. Я ему обязан жизнью, а тебя я люблю, - Ринн едва ли не впервые произнёс это слово не в миг высшего наслаждения, а вот так спокойно, как факт. - Что же делать мне?.. Впрочем, когда вмешается королева, - она рассудит, что у Клариона больше прав. И тогда мне - укрывать тебя от её гнева. Но лучше я сразу укрою тебя, заберу к себе, как только явится Кларион. Я позволил тебе сделать меня своей опорой и своим сокровищем. Позволь теперь мне сделать тебя - своей.
Но ши Айлил не последовал мудрому совету любимого, - хотя, конечно, лестно было услышать заветное "А тебя я люблю", и отрицать это было бы глупо.
Решил: будь что будет, Очаги не отдам так просто! И если для этого придётся не допустить возвращения Клариона, - так тому и быть!
А с Ринном согласился: если уж граф вернётся, - уйду к тебе, как и говоришь. Если ничего с моей собственной интригой не получится...
Ринн не удивился даже: какой ши умеет уступать? (Ши Эйлунд умеют, - отступать тактически, чтобы выиграть всё сражение.)) - А тем более ши Айлил!.. Препятствовать пробуждению Клариона или убивать его - против Грёзы, - но Ринн чувствовал, что Даррен на такое и не пойдёт. Но есть ведь и другие способы не дать графу вернуться, - например связав его с другим Очагом... И с этим Ринн готов был помочь.
Но что бы ни задумал неугомонный Айлил, - ясно одно: он чем дальше, тем больше не нравился Таверзин, и не дай Грёза ей было узнать, что её сюзерен жив и оставлен наместником без помощи... Да и Кэйе такое не понравится; но пока - ши его Дома правил графством, - и он даже мог получить Очаг из рук Даррена (в обмен на вассальную Клятву, конечно же): потому что личная неприязнь не должна решать в политике, и потому что не все сторонники Клариона были нужны Даррену на своих местах. Но Кэйя не пожелал быть привязанным к собственному Очагу: у него есть Таверзин и её Очаг, и прежде всего он защищает их.

А во фригольде - так и жили вместе сатир с Мечтателем, постепенно узнавая друг друга. Кадарн старался пробудить Джереми, но ничего не действовало. К Дару Пана он не прибегал, потому как это, так сказать, - сильная приправа для уже готового блюда. Он показывал Джереми волшебство и химер, что-то мастерил для него и рассказывал, вовлекал его в песни и танцы и предлагал помочь хозяевам по хозяйству, - в общем, занимался всем, чем только занимаются простолюдины в мирное время. Кто-то из фей - под бдительным присмотром Кадарна - показывал человеку какие-нибудь механизмы, книги, оружие... При этом новоприбывающие феи неизбежно принимали этих двоих за любовников - и/или флиртовали с самим Кадарном, потому как ну сатир же, разве он откажет?.. Кому-то раньше уже не отказывал.
Поначалу Джереми спокойно на это реагировал. Ведь не любовник ему Кадарн, что тут скажешь?.. Потом всё больше ревновал, ершился... но боялся - откровенно боялся назвать сатира своим. Так что злился, но молчал, а если начинали его клеить - уходил подальше.
Но Кадарн поводов для ревности не давал: если с ним флиртовали легко и между делом, - то так же отшучивался, что-де не оставлю я своего человека без присмотра, а то уведут. Если настаивали - объяснял серьёзно: не видишь, мол, что я важным занят, совсем занят, не до тебя. А клеить самого Джереми тем паче не позволял: как только чувствовал, что человеку неприятно повышенное внимание, - то сразу вежливо или не слишком вежливо намекал, что самое время отлезть. И нет, не потому, что "не хочу делиться", а потому, что ещё не время. Пусть человек сам выберет, сам решит. А Джереми он сказал, улыбаясь:
- Разделять удовольствия - моя суть и моя природа, все это знают, потому и относятся так. Но пусть не думают, будто ночь с кем-то из них принесёт мне удовольствия больше, чем беседа с тобой.
- Зачем ты себя загоняешь в рамки? - спросил человек. - Неужто беседа со мной может быть желанней огненных ночей с теми, кто рад разделить их с тобою?..
Джереми знал, что не откажет Кадарну в прямой просьбе быть с ним, - но также знал, что не сможет сделать шаг навстречу первым. Должно быть, ему просто нужно было больше времени...
- Конечно, может, - ответил Кадарн своему Мечтателю с искренней убеждённостью. - Каждая минута рядом с тобой - сокровище, - а я жадный! Если я соглашусь и пойду с кем-нибудь, то буду всё время спешить вернуться к тебе и думать о тебе, и не смогу дать другому свой огонь в полной мере, и это не будет честно. А так - и я не обделён, и они предупреждены и найдут себе ещё кого-то.
Джереми мог, конечно, замечать, как любуется им сатир... В Грёзе это особенно сложно было скрывать. Но Кадарн ему был готов дать хоть всё время вечности

Чем дольше жил Джереми во фригольде, тем увереннее себя ощущал. Другое дело, что Зачарование невозможно совершать слишком часто, - но да и не оно было важно: ведь стать друзьями с местными жителями можно было и в мире яви, где многие охотно общались с гостем.
Но - что может будить королей(с)? Конечно, не любовь: Гвидион - это же не Фиона.
Угроза. Когда случилось нападение Балорингов на фригольд.
Да, в момент опасности защитницы нашлись: и сама хозяйка-троллица взялась за оружие, и другие жители и гости - тролли, паки, нокеры - были готовы обороняться кто во что горазд. И Кадарн был среди них. Но - когда все, кто мог бы глаз на пятку натянуть в поединке с захватчицами, уже были ранены, включая Кадарна, который упрямо продолжал прикрывать своего человека, держась на копытах на чистой силе воли; когда и окровавленную троллицу в тыл уволокли, и богган едва успевал лечить самых тяжелораненых... Тогда и прозвучало издевательское "предложение" от предводителя Балорингов:
- Некому сказать за вас слово и встать на бой?
Он был уверен, что больше никого не осталось, - но ему ответил голос Мечтателя:
- Я скажу и встану.
Балоринг, конечно, посмеялся, - но шутки ради позволил человеку выйти на поединок, и сам сказал: дайте ему меч! А Кадарн прошептал только: выбери поединщика, или выбери дуэль до первой крови!.. Но останавливать человека сатир не стал: чутьём Грёзы понял, что нельзя. Что нужно рискнуть - сейчас или никогда. Хотя эмоциями Кадарна в этот миг, что и говорить, можно было бы дюжину призраков закормить.
А вот когда клинки с грохотом столкнулись, - противнику стало не до веселья: в этот момент и случилось пробуждение феи.
Яркий свет, до боли ослепляющий своих и чужих; и из белого на белом проступающие очертания ши. Величественнее, старше, чем был Джереми...
(Перевес на кубах - 6 против 5 в пользу Клариона. Впритык! Злая реалистичность мешает сиятельно побеждать всухую!))
Как только Кларион поверг предводителя, - так и остальные нападавшие решили отступить и не подставляться под гвидионский меч. Их вели за лёгкой добычей, а не за этим вот! "Ты ковбой, ты и прыгай", - каждый подумал про Балоринга и вписываться за него не стал
Сам Кларион был сильно не цел, - но, произведения впечатления на противника и запугивания ради, не показывал этого. И, проводив Балорингов в море, Сиятельство пафосно обернулся и возвестил, что справедливость восстановлена и беда миновала!
А как только он обратился к феям, следовавшим за ним, - так Кадарн, шедший едва не впереди всех, и упал перед ним на одно колено, прямо там, где стоял. Сатир есть сатир - сколько ни сдерживайся, всё равно все чувства нараспашку! Так Кларион увидел перед собой самого что ни на есть очарованного рыцаря, смотревшего на него с восторгом. Рогатого, правда, и в кровище...
- Свет мой! Ещё когда ты был человеком - я полюбил тебя, - дозволь же служить тебе и теперь!..
Сэр Кларион ап Гвидион посмотрел на фей, что стояли за спиной сатира... сквозь них.
Посмотрел в его ставшее таким дорогим лицо. За кого ты сражался здесь, рыцарь?..
- Кадарн, сатир! Ты стал мне верным другом, доблестно бился с врагом. Ты достоин следовать за мной, я приму твою службу. Я исполню и свой долг защищать тебя, последовавшего за мной, как требуют того Грёза и древний обычай.
И тут бы ему сказать, что не только службы желает он, - но, видимо, и сейчас время ещё не пришло. Так что после этой речи Сиятельство сделал пару шагов в сторону фригольда - и временно рухнул во тьму. А Кадарн, едва тот пошатнулся и собрался оседать без чувств, - мгновенно и без церемоний подхватил Клариона на руки.
Так отъехавшее Сиятельство и въехал в двери спасённого им фригольда: на руках сатира, что не дал ему упасть. Кадарн никому свою ношу не доверил, хоть и был ранен сам, - донёс торопливо до лекарей, и даже теперь не захотел отходить от Клариона далеко. В дверях лекарской пришлось кому-то встать, чтобы гонять зевак: ничего себе, настоящий ши, взял и защитил фригольд и Очаг! А что теперь будет, не захочет ли он власти? - говорили одни. А я так и знал, - говорили другие
И очнулся Кларион в очень знакомой мизансцене: сам на постели, под тёплым одеялом, - а рядом на полу сидит его рыцарь, перевязанный от ушей до копыт, и ладонь его бережно держит.
Когда дрогнули уже ресницы, но глаза ши были ещё закрыты, - сорвалось с его губ имя, на выдохе, так тихо, что и не различить: Даррен? Кадарн?..
А потом, очнувшись, ши улыбнулся и крепко, но бережно сжал руку феи, которая так много для него сделала. Глаза его были бездонно-синими, как открытое море в ясный июльский полдень.
- Тяжки ли твои раны, друг мой? - спросил он. - Не возвращались ли разбойники из моря?..
Драме сатир не предался: слишком был счастлив, что любимый жив, и пробудился, и принял его службу и верность. И Кадарн смотрел в синеву глаз - взгляда отвести не мог, словно знал, что вот-вот ослепнет от такой красоты - и спешил насмотреться.
- Я в порядке, моё чудо, - Кадарн тепло улыбнулся ему. - И в этом доме, что славит твой подвиг, - тоже порядок. Враги не высовывают носа, защитницам оказана помощь, а хозяева желают знать, кого благодарить перед лицом Грёзы. Да и мне интересно!..
Ши ответил, словно на приёме у Её Величества:
- Моё имя - сэр Кларион из Дома Сокола, граф Арнуолльский. Я благодарен тем феям, что дали мне приют и кров, пока я был лишь человеком, и суть моя спала. Не бойтесь меня, - похоже, граф заметил настроения некоторых местных или успел что-то услышать. - Скоро придёт мне время отправиться домой.
Нотка тоски - острой и неизбывной - могла послышаться сатиру в этих словах. Ши было больно даже думать о доме своём, - но долг есть долг, и Кларион очевидно его выполнит.
(Кинул им дайсы - насколько исцелены. Увы: ши - на троечку, сатир - на двоечку из шести. Видать, Вересковый бальзам был уже в дефиците, и отлёживаться им ещё. Вот и пусть выдыхают: больше будет времени у одного там Айлила что-нибудь придумать.)
Взгляд сатира сделался ещё более благоговейным: ничего себе, целый граф! Ему, простолюдину, смотреть на такого сиятельного ши - всё равно что на солнце. И, конечно, он графу не ровня, - у того наверняка хватает рыцарей и дам... Но и это уже не важно.
- Кларион... - повторил он с нежностью, словно каждый звук этого имени целуя. - Светлый сокол мой, я никогда не знал такого счастья, как счастлив ныне служить тебе! Сражаться за тебя, вино тебе подносить...
Кадарн снова вовремя прикусил язык. Граф и так не может не знать, зачем обычно при дворе держат сатиров.
- ...Всё, что пожелаешь, исполню! И твой дом буду счастлив увидеть и назвать своим домом. А пока отдыхай, я рядом буду.
И ладони ши он так и не отпустил...
Для ши таковое отношение к собственной персоне было более чем естественно. А вот что было странно - так это чувство, что сам он испытывал, глядя в лицо феи, что принесла ему присягу и смотрела на него, будто на солнце.
Он ведь рыцарь Гвидион, а не Фиона.
Он же не станет всерьёз рассматривать простолюдина как своего спутника?!
И на сердце сделалось беспокойно. А мысли скакали:
"Ты уже на него так смотришь?.. В этом правда?.. И не столь важно его происхождение, сколь то, как близок он тебе, - и каков страх твой перед близостью и верностью? Так долго не может продолжаться..."
Но пока у ши было время, - и он его пафосно тянул. Пообщался с местными, с сатиром, - да что там: рад был, когда они пир в честь победы закатили, как только и сам Кларион, и хозяйка встали на ноги. (Очень в духе еврейских праздников - "Ура, мы не сдохли, а теперь давайте поедим".)) Блюда дюжины национальных кухонь, песни, танцы...
Многие феи не привыкли общаться с ши и толком не знали, как правильно, - но старались восхвалить и порадовать спасителя. У кого-то получалось грубовато, зато от души, кто-то робел, а кто-то просто и без пиетета был благодарен, но ждал-не дожидался, когда этот чужеродный элемент уберётся восвояси.
Никто уже не клеился, конечно, - но Кадарн всё равно всегда был где-то рядом, глаз с Клариона не сводил, каждое слово ловил, каждое пожелание. А после пира, танцев и вина, наедине, - сатир снова наговорил всякого, потому как от восхищения невозможно было молчать Опять оказавшись на одном колене - помогая сюзерену сапоги расшнуровать, пока тому после ранения нагибаться было нелегко:
- С тобой рядом, любовь моя, и дышится слаще! И следы твоих ног - хочется целовать!..
Оставшись наедине с дорогим существом, ши откинулся на спинку дивана. Прикрыл глаза.
- Ты не боишься. Знаешь, как это отрадно?
Гвидион всегда выбирает быть честным не только с другими, но и с собой.
Когда сатир закончил с непослушной шнуровкой, ши коснулся рукой его медных прядей, провёл кончиками пальцев по абрису лица.
- Обними меня, - и снова эта просьба... Хотя теперь отказать было можно, и Кадарн мог это почувствовать. - Обними меня, мой хороший.
- Чего же или кого же мне бояться, моё нежное сердце?.. - Кадарн вновь искренне удивился. - Я с тобой не боюсь ничего, и умереть не побоюсь за тебя. Боюсь только потерять тебя...
И тоже прикрыл глаза, впитывая прикосновения, безмерно счастливый. И снова сердце в ответ на просьбу забилось, как пламя на ветру.
Сатир приподнялся и бережно забрал всего ши, как и прежде, в объятия, сев на диван и устраивая его у себя на коленях. И, как и прежде, - совершенно целомудренно делясь теплом, сердцем к сердцу, и умиротворённо дыша ароматом пушистых волос.
- Твой... - счастливый шёпот у длинного уха.
И большего и желать было нельзя, большего и быть не может: всего дороже - как и прежде - это доверие и тепло.
(Гвидион даже сатира до целомудрия доведёт, простите Саюри даже дайс кидала на его противоречивую душу, - но нет: хотя Кларион был весьма близок к тому, чтобы преступить аристократические принципы, - быть Кадарну во френдзоне до разборки с Дарреном. Но сатир не жалуется, и вообще - бачили очі, що купували, он сразу запасся терпением надолго. С разбитым сердцем Гвидион - непростое украшенье...))

...Тут мы поняли, что когда Кларион увидит Даррена на своём троне, - Айлил поединком до первой крови не отделается. И Ринн тоже этого боялся, - вернее, испугался, когда слухи о пробуждении графа до него дошли. Идея у него была одна: если больше ничего не сработает - ускользнуть от айлильского ока и первым встретить Клариона на полпути. Раньше, чем тот до Даррена дойдёт. Вредить Клариону, спасшему его жизнь, Ринн не хотел, - так что план был прост как валенок: поговорить, объяснить, договориться, уговорить Даррену дефенестрацию не устраивать, и прочее только-через-мой-труп... Если сокол пожелает поединка с ним - значит, так тому и быть, хотя бы есть надежда, что в ярость не впадёт...
(Ага, то есть по-эйлундски наныть Ринну передаёт привет Моррахан, которому не раз приходилось бывать на его месте.))
А что предпримет Даррен, и что предложит Ринн, и о прошлом одного там козла - будет в следующей серии

Продолжение - вернее, завершение - следует
А пока - вспоминаю, как ещё совсем недавно Саюри задавалась вопросом, сможет ли однажды сыграть Гвидиона (и я не сомневался, что сможет)). И представляю себе вбоквелы, не вошедшие в основное повествование, - например, как Тармит мог бы пригласить Ринна и Моррахана на Поляну на эйлундскую вечеринку интровертов с книжками А также не могу не представлять (гипотетически, так как не знаю, в каких обстоятельствах такое возможно) Кэйю и Ринна топлесс: один - частично металлический (и гордится работой своей мастерицы), другой - с вживлёнными артефактами (и предпочёл бы это не видеть)...

@темы: радио Marcus FM, соседи по разуму, мечтай, иначе мы пропали

Позади насыщенный понедельник, в который я начал втягиваться в ещё один ранее не освоенный вид деятельности (ага, драмкружок, кружок по фото...), а именно - в озвучку.
У Кело есть невероятно классный проект, за которым я давно слежу: анимационный сериал по Дюне. И когда Кело стал искать людей на озвучку - я не мог не откликнуться. Прошло время, и на прошлой неделе Кело предложил мне озвучивать Питера де Врие (которого в степях российских криво переводят как Питер де Вриз). Мы подождали, пока я вернусь с Эмилии, чтобы не перебивать персонажей, - и прямо на следующий день решили встретиться. Я просмотрел сценарий пилотной серии и должен сказать, что он очень классный. Он близко и подробно следует канону - и при этом подсвечивает ценные моменты и детали истории, которые в тексте книги нередко оказываются задушенными. Бла-бла о персонаже
Питер - ментат (человек-компьютер) Дома Харконнен, причём согласно свежему куску канона, который я не читал, - гхола (т.е. клон своего предшественника). Скользкий, амбициозный тип, человек-змея. Эдакая кобра: дизайн персонажа пока существует наброском, но в нём уже виден "двойной капюшон" - и форма причёски, и собственно капюшон мантии. В первой серии у Питера всего пара реплик: он сообщает Фейд-Рауте, что прибывшая Марго Фенринг из Бене Гессерит хочет с ним говорить. Но в этой паре реплик - столько всего Фейд ненавидит что ведьм Бене Гессерит, что ментатов Космической Гильдии (которые, по сути, - два вечно меряющихся Слизерина, чисто женский и чисто мужской)), - но Питера вынужден терпеть, поскольку тот полезен. И Питер разговаривает с ним вроде и почтительно - но с подъ#бом, как бы говоря: ты можешь беситься, но ты ничего мне не сделаешь
(А Марго принесла Фейду пчёл такую же коробку, которую Преподобная принесла Полу, - и весь эпизод с Фейдом призван показать, насколько они с Полом похожи. "Они одинаковые, Наташ!"(с). И мне кажется, что это очень круто: что крайности сближаются, - как те "человек" и "зверь", которые равно проходят сквозь сито Бене Гессерит, просеивающих людей, в которых смешано и то, и другое.)

К полудню я проснулся и поехал к Кело. Неизбежно слегка заплутал в трёх соснах дворах (Москва кривая, косая, холмистая, ъуъ, верните Питер!)). Познакомился с котами - чёрным Перси (Персивалем Грейвсом) с белыми манишкой, перчатками и эспаньолкой, и "приёмным" (соседкиным) бенгалом Хани. Мыша Нейтана Дрейка Кело также дал мне подержать. Мыш поначалу вибрировал, но вскоре освоился и принялся по мне лазить. Он такой большой и красивый Я регулярно забываю, насколько декоративные мыши крупнее виварских "чернушек". Бла-бла про процесс
Некоторое время мы с Кело просыпались с чайком и кальяном. Курили траву лаванду, базилик и слышавшийся на самом донышке глубокого вдоха грейпфрут - очень вкусно, мне такое явно вкуснее, чем сладкие-десертные ароматизаторы. Правда, если Кело кальян помогает взбодриться, то меня он рискует превратить в расслабленную лужицу Зато я вспоминаю, как дышать, - что, как ни крути, для речи тоже полезно. В очередной раз подумал, что пора уже перестать паразитировать на друзьях и завести свой кальян. Хотя я слишком криворукий для его подготовки...
Не проснувшись, сходили в магаз за энергосом (для Кело). И по пути, и дома Кело рассказал мне про озвучку много интересного. Так, перед записью строжайше запрещены кофе (сушит), шоколад (вяжет) и всякие чипсы-орешки (царапают). Моих минимальных представлений об анатомии достаточно, чтобы понимать, насколько горло и голосовые связки близко и насколько всё взаимосвязано Удобно, что дома я не употребляю ни то, ни другое, ни третье. Также Кело дал послушать записи детей для озвучки (не знаю, кто первым придумал этот странный тренд, что детские мультики теперь озвучивают дети, - мне в детстве нравилось слушать взрослые голоса, а у детей нечёткая речь и голоса очень высокие, режущие слух). И в записи реально слышно ВСЁ - даже как ты делаешь вдох, прежде чем говорить. И если ты будешь голодный - это тоже будет слышно из-за повышенного слюноотделения. Ещё есть "физика" - это запись звуков, которые могут многократно повторяться, в отличие от реплик: как персонаж смеётся, вздыхает, покашливает и тэдэ. Детей приходится щекотать, чтобы они смеялись К счастью, чтобы засмеялся я - достаточно мема с дельфином-инквизитором...
Сначала Кело прочитал диалог целиком, затем мы прочитали его по ролям. Весь рабочий процесс занял совсем немного времени - Кело внезапно понравилось, как у меня получается, он меня прямо-таки захвалил. Внезапно - потому, что я никогда не был тем человеком, который хорошо декламирует стихи или прозу, или человеком, который непринуждённо создаёт разным ролевым персонажам разные речевые характеристики (если это не что-то явное вроде акцента). Конечно, возгордиться ещё рано: для записи мне предстоит научиться интонировать, и Кело планирует показать упражнения для этого мне и остальным актёрам озвучки уже прямо в студии. Надеюсь, у меня получится, - потому что сейчас у меня есть ощущение, что мои лицевые мышцы не работают от слова совсем. Но если научусь - это будет полезно и для ролевых игр также: для тех моментов, когда нужно, чтобы публика тебя не только услышала, но и расслышала.
И остаток времени до вечера мы просто тупили под прохождение игры "Зевс" - одного из трёх классических градостроительных симуляторов (есть ещё "Цезарь" и "Фараон"), похожих друг на друга как близнецы. Очень убаюкивающее залипалово Про уютный пожизнякПоследовательные квесты в игре тоже очень похожи: появляется очередной враг, и для того, чтобы пригласить героя, который его заборет, нужно выполнить определённые требования (например, Гераклу требуются доступ к культурным заведениям и "все виды атлетов" - ни одной приличной мысли)). На фоне умасливания героев и богов храмами и статУями происходят симулятор Собянина с удовлетворением потребностей горожан (по ощущениям, самый востребованный ресурс - это вино)), торговля и войнушки с соседями. Можно ловить лулзы с перлов перевода вроде "Арес любил змею" и реплики Ясона про "Я провёл своих людей через страдания, и вам тоже помогу" - пройти через страдания, видимо (меня прихлопнуло форточкой Кусаби)). А от извержения вулкана, уничтожившего две лошадиных фермы, я словил буроярские флэшбэки И стример неожиданно приятный для дядьки - без тупых шутеек, и заразительно кайфует от игры.
Иногда мы говорили о живности или играх, но больше смотрели молча. Это особый сорт приятного времяпровождения, который иногда мне очень нужен: посидеть с кем-нибудь рядом и посмотреть видео или фильм вместе, или на то, как кто-то играет. Время пролетело совершенно незаметно, и в седьмом часу мне пришла пора убегать. Кело проводил меня до метро с заходом в ВанПрайс, где напоил меня кофи Кело уговорил меня на сезонный латте каштан-халва, а милая бариста уговорила на миндальное молоко вместо фундучного. Кело я тоже дал попробовать, чтобы переходил на сторону миндальной связи Получилось действительно вкусно (и миндаль усилил ореховую нотку), хоть и слишком сладко в сравнении с тем, что я обычно пью: за вкусом сиропа не было слышно вкуса кофе. Но иногда можно и побаловаться такой конфетностью
Кело мур за этот день Записываться в студии будем в октябре (хорошо, что у меня там много свободных выходных). Уже не терпится увидеть однажды, как оживёт персонаж на экране: это новый для меня вид вролинга и воплощения сущностей (и я уже люблю этого гада Питера)). И идею поставить кабинеточку по Дюне мы не забыли Так что Дюно-тэг я здесь всё-таки заведу. Но сначала - Кело поставит Эрос, чтобы все могли превратиться в жижу

И прямо от Кело я поехал на вальсы в библиотеку и доехал одновременно с Гречей. Пока размялся - как раз допил кофи, и выставку посмотрел. Про танцыДовольно долгое время нас было две пары с половиной (я, Греча, Кэти, Лиара и Дикта), и мы выкручивались как могли, помимо свободных вальсов: пробежали Домино-5 (в процессе поменяли номера, но не сбились), станцевали Лошадку с одной воображаемой дамой, станцевали Казуарину на две пары...
Повторили простые шаги мазурки. После того, как я вспомнил шассе-жете-ассамбле, это уже далось мне легко: шаг мазурки от этой комбинации отличается, по сути, только подскоком на левой ноге. Но я понял, что моя левая нога мне этого не простит, и в Варшавянку не полез (к счастью, как раз дошла Сумирэ и подменила меня). А ведь голубцы от простых шагов мазурки отличаются тем, что ты не только на левой ноге подскакиваешь, но и стукаешься лодыжками ("и резвой ножкой ножку бьёт", да-да, - хотя Пушкин писал про балет)). Очень эффектно, и очень понятно, почему мазурку любили, воспевали и гордились достижениями, - но очень травматично
Затем к нам присоединилась Полина, и мы перешли к фигурникам. Вспомнили Теннесси-вальс - под альтернативную музыку как-то не пошло, а под привычную мы с Полиной станцевали вполне благополучно: там ритм более чётко подсказывает переходы между фигурами. Вспомнили Ринку, хоть и не с первой попытки. И выучили пару новых для меня вальсов. Шотландский вальс Южная роза - простой, приятный и оригинальный, по музыке чем-то напоминает кантри, как у Теннесси. А вальс Таинственная Маска заставляет похрустеть мозгом, потому как в нём есть переходы от обычного правого вальса к реверсу и обратно. Докручиваться в реверсе, особенно за кавалерами с широким шагом, - всё-таки тот ещё квест: вот так и понимаешь, что у тебя (да и у кавалеров, наверное, тоже)) так себе рамка, качать её ещё и качать, чтобы кавалер мог тебя тащить вперёд.
Векша добежала уже к девяти часам, и мы задержались, чтобы ещё потанцевать контрдансы: так, освоили простую и симпатичную Прихоть мистера Чиверса, в которой вместо hands-4 - hands-6, то есть у каждого кавалера по две дамы, и которую удобно танцевать на тех же шагах, что и Бевериджа (и, по-хорошему, там ещё шассе-жете-ассамбле надо подключать в "хороводе", но это уже высший пилотаж)). Станцевали Красного Дракона и From Among Dragons. А осознав, что нас стало восемь, - радостно станцевали Мышь.
В общем, потанцевали насыщенно и продуктивно, было много любопытных открытий, обусловленных воскресным вальсовым вечером Миндона, на который я не попал Надеюсь, что на их новогодний бал попасть получится, и что танцевальные планы на февраль разойдутся с питерским Волкодавником. Танцев много не бывает

Невеста из Холмов, спойлерыМестная "магическая академия", которая Университет, уже нравится мне визуально (живые и зримые описания - всё ещё огромный плюс этой книги). Персонажи объёмные и симпатичные, юмор приятный, события продолжают развиваться быстро, не давая и шанса заскучать. Тихонько орнул с названия главы "Вы не ожидали Инквизиции?", - но, на самом деле, чего-то подобного я как раз и ожидал (даже если и не так скоро) в мире, где ши для людей - больше не добрые соседи, а наполовину сказка, в которую не верят, наполовину "отродье демона", которое боятся и ненавидят (а вопрос о том, есть ли в мире религия, пока старательно обходится). Опять же, вроде и штампы, - но в качественной обёртке, и смотрится органично.
"Вступительный экзамен" в Университет напоминает Истязания для магов в DA: испытуемый погружается в сон, только встречает там не демона, а собственную магическую силу, воплощённую в облике животного (привет деймонам и патронусам), которую нужно уметь контролировать. И очень жалко сына герцога, с которым ГГ-магистр поступил как-то по-свински, устроив ему нарочито суровое испытание, чтобы "указать ему на его место" (а на самом деле - самоутвердиться за его счёт). Да, парень задирает нос (но, например, ши - других ши - мы в том числе за это и любим)), - но откуда вылезли предубеждения по признаку аристократического происхождения? Ты, взрослый мужик, видишь мальчишку считанные минуты - и уже делаешь далеко идущие выводы о том, что-де под самоуверенностью всегда скрывается пустышка? То есть, с добрым сердцем и с талантом может быть только робкий тихоня, иначе никак? А потом тому же магистру не нравится, когда ректор указывает ему на его место, - и он вообще не отсекает, насколько это зеркалит его собственное поведение!..
...Но тот самый ректор с красноречивым именем Горт, "похожий на хищную чёрную птицу", запрещает выгонять сына герцога и решает "подготовить его самостоятельно", - и снарри в полный рост входит в чат На самом деле, в ГП я никогда никого не шипперил, кроме вольфстара и гельбуса, - но этих двоих, ректора и ученика, даже ещё ни разу не взаимодействовавших, я вдруг шипнул с такой страшной силой, что продолжал читать главу, а параллельно смотрел в голове собственный мультик. О том, как парня будут травить, думая, что его взяли в Университет из-за его отца, как он будет давать сдачи, и как ректор будет пытаться его защитить, наказать обидчиков, и при этом не сделать ещё хуже. Потому что о ректоре, в свою очередь, будут думать, что он поступает так ради благоволения герцога, - но на кой ему герцог, когда с ним советуется сам король?..
В общем, - буду надеяться на развитие истории этого местного Драко с магической силой в облике неуправляемого дракона, который едва не сжёг его заживо. А если не дождусь - сам напишу Вот и как это называется, Карл? Я что, настолько прокачал мышцу создания историй, что оно теперь всегда так будет? Мне что, собственной дарк академии не хватает в организме?..
Уже говорил Саюри и здесь тоже скажу: после студенческих-театральных лет я долгое время вообще не мог ничего читать, кроме как для игр (и то в основном перечитывал). Потом начал читать фэнтези, восполняя пробелы. И вот теперь начинаю осознавать, что для мозга это голодная диета, и ему хочется чего-нибудь пожирнее. Но, дорогой Марк, а ты точно хочешь снова читать такие книжки, чтобы после трёх абзацев ходить три дня как пыльным мешком угашенный и переваривать, а потом разбор писать дольше, чем автор саму книжку писал?.. Тебе же собственные тексты писать некогда, вон сколько идей ждут свободного дня! ...Точно хочешь? Тогда подаришь себе на др снаркснарк, и потом не жалуйся.

@темы: я и бал, friendship is magic, соседи по разуму, spice must flow, моя прописка азкабан, возвращайся в эос, рики, чукча читатель

Начинаю сохранять новую фейскую историю. Как обычно, текст by Саюри и вашпокорный неделим как Хаос, глэмор и авторство общие

Всё началось с того, что мы вспомнили того несчастного красного шапку, Дэнни-Ножа, на которого Таверзин произвела неизгладимое впечатление: он определённо должен был ещё пригодиться. Черновая прелюдия вида "Четыре феи сочиняют драму"Кэйя сдержал слово оставить его в живых, - но ему совсем не улыбалось, чтобы этот алкоголик снова пристал к его Таверзин, едва он отвернётся. Так что сначала он вытряс из Дэнни ответы на волновавшие Таверзин вопросы, а потом - "Благодари её за то, что останешься жить, и поклянись, что больше к ней не приблизишься, не подошлёшь никого вместо себя, писать и звонить тоже не станешь". Но алкаш может о Клятве и не вспомнить, пусть Грёза его и приложит после, - так что, на Клятвы особо не надеясь, Кэйя его так и напутствовал: "Если всё-таки опять рядом с ней увижу, во второй раз можешь шапки не сносить. С головой оторву".
Но в одиночку красная шапка большого вреда ши причинить не сможет. Другое дело - если кто-то из врагов Кэйи решит его использовать...
...Скажем, кто-то из его сородичей по Дому, которого бесит быстрое возвышение найдёныша: был никто и звать никак, а теперь - о Дан, именуется "достойный сэр Кэйя ап Айлил"! В самом деле: Кэйя только что свалился из Ирландии, где ничего достойного не совершил, и как якшался с простолюдинками, так, заметим, и продолжает, - и для ши Конкордии он просто выскочка. Ши, решившего поточить зубы об этого рыцаря, звали Даррен ап Айлил. И изначально он был вроде как старшим товарищем, что должен был вводить Кэйю в Дом, - но позавидовал ему в процессе.
Свою интригу Даррен хотел выстроить так, чтобы рыцарь собственными руками создал себе проблем. Попытаться подстроить обстоятельства таким образом, чтобы серия совпадений убедила Кэйю в том, что жена ему неверна; подставить его в Осенней газете, для которой он снимает; рассорить с Кларетт и местными феями... Но затык вышел по первому же пункту: Кэйя всецело доверяет Таверзин - и если получит доказательства того, что-де она что-то скрывает или с кем-то проводит много времени, то прежде он начнёт за неё волноваться, а не ревновать. И, поговорив с ней и убедившись, что ей ничто не угрожает, - заинтересуется источниками этих самых доказательств. А Таверзин смотрит лишь на своего мужа, и как это извратить - даже мрачный разум Айлил придумает не сразу.
Не так и сложно, поправляет Даррен: надо только расставить для Кэйи достаточное количество социальных ловушек, чтобы подвести его под изгнание или суровое наказание в социуме фей, - а потом пообещать Таверзин их решить. Но за определённую плату: либо прилюдно оставить его, либо всё же изменить... с кем-то, кого Кэйя ей не простит.
Таверзин удивляется и отвечает, что всё равно поговорит с мужем об угрозах, потому что когда есть доверие - нет места страху. А кого Кэйя точно не простит - так это автора такой многоходовочки, который вздумает шантажировать Таверзин. Потому как в добровольность её "заявления о разводе" или измены он ни на секунду не поверит, - и вы рискуете тем, что на свободу снова выйдет мстящая фурия.
(Забегая вперёд, скажу, что Даррен, ревнующий Ринна к каждому столбу - не потому, что ему не доверяет или подозревает, а потому, что Даррену это просто нравится, - явно не был готов к тому, что у других фей может быть как-то по-другому. И легенды о том, как жена соблазняет тюремщика, чтобы освободить своего мужа, а муж её после этого отвергает, - конечно, красивы, но не всегда возможно воплотить их в реальности.))
А Даррен возражает: что если он уже в застенках? Куда попал, скажем... за то, что якобы слил фригольд Кларетт каким-то Расточителям (или просто Балорингам)?.. Фригольд может и уцелеть, - главное, чтобы нашлись свидетели "слива".
Таверзин, однако, - не майор Гром (простите), и в ситуации шантажа сделает логичное: пойдёт к Кларетт - разговаривать и объяснять. И Кларетт ей поверит: она и так заподозрит неладное, если Кэйя вдруг ни с того ни с сего пойдёт против её фригольда, - с его стороны это и невыгодно (а он явно не дурак), и нечестно (он производил хорошее впечатление, а Кларетт разбирается в людях и феях). А уж с Таверзин и подавно так нельзя: ишь что вздумали, пытаться использовать её в своих интригах и тем паче подталкивать в объятия кого попало против её воли... На это Кларетт будет оч-чень зла, а у неё тяжёлые бита, ботинки и характер Даррену не понравятся
В общем, разозлённые фейские женщины могут добраться до Даррена раньше, чем свершится его интрига. И сколько я ни думал про затею Даррена, столько она казалась мне довольно самоубийственной. Если он был хоть немного в курсе биографии Таверзин через Дэнни-Ножа (на дурака не нужен нож, простите за каламбур, - его немного потрясёшь, и он выложит всё, что знает, не одному только Кэйе: Клятвы держать язык за зубами рыцарь-то с него не взял), - то что-то должно было подсказывать Даррену: подкатишь к ней с дурными намерениями - и Кэйя тебя из-под земли достанет и обратно уроет.
Можно, конечно, не задействовать Таверзин напрямую, а попытаться просто попрыгать Кэйе по чувству вины: дескать, смотри, ты в темнице, из-за твоих действий фригольд Кларетт столкнулся с проблемами, твою жену сейчас никто не защищает, гроб, кладбище, химеры(с). И давай ты от всего откажешься, а мы тебя выпустим. Вот только от чего Кэйе отказываться? Он ничем особенным не владеет... он сам себе диковина, частично металлический А от Таверзин он не откажется никогда и ни за что, даже соврать о таком не сможет, при всей его Неблагости. Это его сокровище, которым Даррен вовсе не хочет владеть сам, - но и лишать эту ши воплощения, чтобы у Кэйи её тоже не было, Даррен всё же не готов, он не Терек. Ему и так для вызова на дуэль будет достаточно заикнуться при Кэйе о чём угодно про "Пока ты тут сидишь, там твоя жена...", что может расцениваться как угроза или клевета
Будь у Кэйи Очаг - было бы что пытаться отнять (и чему завидовать). Но и тут персонажная логика не захотела сотрудничать с драматизмом: ибо гордый ши добровольно откажется от Очага, разве что если на другой чаше весов будет жизнь Таверзин, - и, опять же, горе тем, кто поставит его перед таким выбором. А прочие способы отжатия Очага снова сводятся к поединку...
(Простолюдинский комментарий Кэрол: Вроде, взрослые феи... Достаньте и померяйтесь! Кэйя, как всякий Айлил, - конечно, кого хошь достанет, как тот Маугли. И в чём-то комментарий прав, но нельзя так просто.))
И вот Саюри нашла рабочую версию событий: Очаг нашла Таверзин, обустроила вокруг него уютнейшую мастерскую, наняла богганок. А Очаг - это уже хороший выкуп за снятие обвинений и восстановление доброго имени любимого получается... (Извини, Таверзин, но Кэйя в гневе куда страшней, чем ты, - имеет в виду наш анатагонист.))
А интрига заключалась в том, что Даррен выступил перед Таверзин адвокатом и спасителем Кэйи. А-ля "Я хочу помочь! Я их (тех, кто правит в этой местности) уговорю оправдать Кэйю, но ты же понимаешь: им нужно что-то дать за такое". А то, что на самом деле не "им", а себе Даррен планировал забрать Очаг, - лежит не на поверхности.
Кларетт, которой Таверзин всё рассказала, такая попытка рейдерского захвата чужого Очага совсем не понравилась. Она посоветовала Таверзин, чтоб та не вздумала отдавать Очаг, который её выбрал, - и решила организовать независимое расследование, чтобы оправдать Кэйю без взяток. Хотя самой Кларетт её Очаг достался совершенно спонтанно - а может, именно поэтому, - она считает, что за такое сокровище нужно держаться, и что оно даст всё необходимое, чтобы отстоять свою правду. Есть глэмор? Есть феи, которые за тобой пойдут? Может, даже в Осени есть кое-какая прибыль с мастерской? - Зашибись, повоюем за твоего рыцаря
Но план-капкан Даррена вновь упирался в то, что окажись Кэйя на свободе - сразу явится отбивать Очаг обратно. Живой и свободный Кэйя Даррену весьма невыгоден, - а Даррен не готов убить и его также. Да и сама Таверзин может психануть и бросить вызов, а вышедший из темницы Кэйя - выступить её поединщиком: он в любом случае придёт сражаться за её права на Очаг, а не от своего имени.
(Таверзин: Даррен, может, ты лучше пьесу напишешь, а?.. Всем легче будет...
Кларетт: НЕНАДА, у нас тут один спектакль уже поставил, потом химеры бегали!))

Наконец, было решено, что если коварное коварство не придумывается сходу, - значит, интрига могла остаться нераскрытой, да и не удасться в полной мере. И последовательность событий сложилась такая: Можно начинать читать сразу отсюда
~ Даррен втихую организовал обвинения против Кэйи - что-де это он слил Расточителям фригольд Кларетт. Подставил его перед местной властью: представил доказательства местным Гвидионам, без прямой лжи выплывая на формулировках. Кэйю повязали. Для пущей правдоподобности нужен был свидетель, уверенный в том, что Кэйя вправду виновен, - чтобы пройти Гвидо-детект. Допустим, такой нашёлся (думаю, это даже мог быть Дэнни, подтолкнуть которого следить за Кэйей не составило бы труда).
~ Пока Кэйя был в тюрьме, Даррен подвалил к Таверзин и пообещал похлопотать за Кэйю, но "Ты же понимаешь, они что-то захотят".
~ Таверзин пошла разбираться с Кларетт, которая поверила ей и начала своё расследование. По первости, когда Кэйю повязали, Кларетт могла и разозлиться - в духе "Я тебе верила, а ты". Если они всем районом отбивались от Расточителей и еле отбились - ей было не до сомнений в справедливости: для этого, вон, Гвиды в городе и сидят. Но у неё нет предубеждения против ши как такового, так что, когда к ней пришла Таверзин, - Кларетт сразу ударила кулаком по столу, что-де отжимать Очаг у оставшейся без защитника женщины - дело подлое, но пусть не думают, что у неё других защитниц не найдётся. И пошла копать и задавать вопросики. И её банда - тоже, - и Кэрол там где-то рядом была... Потому что сестра сестре, вот почему
~ Расследование привело к достаточным косвенным подтверждениям невиновности Кэйи. Кларетт попросила местного графа отпустить рыцаря Айлил, так как у неё нет к нему претензий. Тот отпустил, ведь (простите) "пострадавшая сторона забрала заявление", - и не просто забрала, но и с доказательствами в пользу обвиняемого (чтобы никто не подумал, что её кто-то мог подкупить или запугать... хотя глядя на Кларетт - никто бы и так не подумал)). Заодно Кларетт выяснила, что что у графа не было никаких намерений отжимать чужой Очаг, и вообще к коррупции в таких масштабах он не склонен и отказался бы от такого подарочка. А значит, чья-то черепашка п#$дит(тм).
~ Даррен при этом остался не раскрыт. И, с одной стороны, Кэйя и Таверзин, которым он напел про свои благие намерения, теперь больше ему доверяют, - а с другой стороны что-то подозревает Кларетт. Потому что такое совпадение - когда сначала по её Очагу прилетело, а потом к Очагу Таверзин лапу протянули, - ей сильно не нравится. И на сей раз уже Кларетт отправила Дэнни проследить за Дарреном: благо верен Дэнни лишь бутылке, и его можно припугнуть и припомнить, сколько раз Кларетт ради Кэрол пыталась вытащить его из канавы и дать пинка к нормальной жизни. Так что пусть отрабатывает причинённое добро.
(Граф, у которого вся эта история уже вызывает мигрень: Докажут интригу - Гейс наложу на непутёвое создание Грёзы, надоел хуже пака! Пусть ходит закодированный!
...Да-да, Тендерлойн вам не Кремниевая долина, из имеющих отношение к программированию у нас только закодированные красные шапки )
И пришло время представить новых героев. Слева - ваш незадачливый антагонист на этот месяц, Даррен ап Айлил, самая обаятельная хитрая рыжая морда. Интриган, чья трудность (о которой никто не знает, и только самые близкие догадываются) в том, что он не хочет убивать фей, особенно тех, с которыми его что-то связывало. Втайне надеется, что раз он сам не переходит этой черты, то и его не закопают совсем уж с концами, если всё раскроется (И ему повезло интриговать против Кэйи и Таверзин, которые действительно не закопают, - особенно Таверзин как тормоз собаки кудабля.)) Справа - тот самый граф-трудоголик тех земель, на которых у Таверзин завёлся Очаг (и присяга по территориальному признаку), - Кларион ап Гвидион, создание с нежнейшим румянцем и невозможными синими глазищами. Как говорится, - Choose your fighter, and I'm taking both. Оба раза я орал, что Саюри создаёт и рисует таких чудесных фей, что их нельзя не любить, - так и появляются те, кем любить

(с) Типичный Моррахан

И первым появился (выполз из тьмы на хитрое солнышко) Ринн, которого я в предыдущем посте показывал. Дисклеймер к дальнейшей истории: лор призраков (которые линейка Wraith: the Oblivion) я знаю на уровне "вики-статью по диагонали просмотрел", так что не стреляйте в пианиста, играю как умею

Фиксирую историю, как обычно частично художественнуюИтак, если кто-то сдал фригольд в Тендерлойне (...однажды я вспомню, как он называется, правда-правда)) неким Расточителям, и этот кто-то был не Кэйя, - то логично предположить, что это был слонёнок(тм) Даррен и сдал. И был также некто заинтересованный в том, чтобы из этого фригольда что-то добыть (напомню, что у Ринна нет своего Очага, а глэмора на подпитку артефактов, дающих ему жизненную силу, ему нужно немало, - поэтому он не гнушается практически никакими способами добывать глэмор чужими руками). Но мало того, что добыть не удалось (видимо, информация от Дэнни у Даррена была неполной), - так ещё и хозяйка фригольда начала копать. А если бы кое-кто не баловался шантажом - то и не копала бы!..
Кларетт со товарки (и прижатым к ногтю Дэнни) уже почти докопались до Даррена, - что Ринну как "заказчику" налёта на фригольд совсем не нравилось, несмотря на своевременно созданное безупречное алиби: использовать чужие интересы в своих интригах - ещё полбеды, но использовать их неудачно - как-то некрасиво И в один прекрасный день кто-то из наёмников, потрёпанных при Тендерлойне, занёс Даррена за шкирку к сущности, целиком соответствующей типажу "некромант везде найдёт друзей": бледной, костлявой и темноволосой. Известно, что сущность редко высовывается в общество, занимается всякими сомнительными исследованиями и талантливо поддерживает репутацию вида "гуманее сразу убить, чем сдать к нему в лапы". И в этот самый момент эта сущность смотрела на Даррена и думала, к какой бы пользе его применить, чтоб больше ничего не испортил
А Даррен, изрядно с такого сглотнув - а ну как на запчасти разберут и не заметят, - разлился соловьём: не бросай меня в терновый куст, вот слышал я, что на краю света есть сокровище, давай я тебе его достану...
И не только сущность впечатлила Даррена, - но и Ринну понравилось, как тот поёт. Вот только Ринн настолько привык существовать по правилу "Все врут"(с), что, не будучи Гвидионом, был совершенно уверен в том, что Даррен просто хотел свалить куда подальше. И Ринна такой расклад устраивал куда больше, нежели избавиться от Даррена или сдать его на графский суд: пусть скроется от расследования хотя бы на время и не мешает заметать следы. Край света - это хорошо, согласился Ринн, - на краю света тебя никто не найдёт и не призовёт к ответу за нападение на фригольд, а там как раз и шум уляжется и забудется. Начнут шуметь о чём-нибудь другом, - в этом городе ведь всё время что-то происходит (А если не произойдёт - я об этом позабочусь, можно было прочесть между строк.))
...Так что квест "принеси мне чудище страшное"(тм) Даррену радостно выкатили с подробностями, снабдили его чем-то полезным, и скройся с глаз, соловей недобитый.
Чего Ринн не учёл - так это того, что ши Айлил не может отказаться от вызова, почти как эшу. И что этот вдохновившийся неведомо чем (эстетикой?..) Айлил, даже сообразив, что квест ему достался близкий к самоубийственному и вот вообще не равноценный тому, что он Ринну задолжал, - всё равно полезет совершать невозможное, чтобы вернуться с чудищем и магнитиками.
Тут мы с Саюри синхронно и не сговариваясь рассудили всяк со своей стороны, что Даррен больно разбежался возвращаться, и надо бы прокинуть. Решили, что край света - это какая-нибудь Аляска, а чудище - волшебный кит (и мне положительно нравится, что в историях обоих Айлилов есть мелвилловские вайбы: что у Кэйи с его белым драконом, что у Даррена с его китобойным приключением). Даррен при помощи местных нуннехов его ловил, - и нуннехи такие: ну да, ну да, посмотрим, как белый человек ши тут ща задницу отморозит, сапог утопит и загарпунит сугроб, мы-то этим каждый день занимаемся, однако, а он куда полез... В общем, вроде и помогают, но как будто болеют за кита
Животное было, конечно, против, и битва была нелёгкой. Даррен даже заборол кита - но с крохотным перевесом, отчего пребывал очень довольным собой и Благим до неприличия, но изрядно пожёванным. И - картина "Моби Дик-лайт": его лодка - или сам Даррен - оказался связан с умирающим китом, и унесло его в открытое море дрейфовать, и без посторонней помощи было не отцепиться; а когда-то она придёт, эта помощь, если придёт вообще. К счастью, у Ринна везде есть глаза и уши, - и когда Даррен на кита полез, Ринн, вероятно, был уже в пути. А когда горе-охотник не вернулся из моря вовремя - Ринн отправился на поиски. (На моих дайсах было по двойке на нашего рыцаря и на чудище страшное, и шестёрка на весьма замотивированного Эйлунда, которому вообще не улыбался горящий тур на Аляску в бархатный сезон, но пришлось!))
И вот - Даррена внезапне!выцепили (из болота вместе с конём, ага) подозрительно знакомые лапы, под ворчание про "...Я-то думал, что ты свалишь до канадской границы, - а ты поверил МНЕ, ну нашёл кому верить, а ещё Айлил называется" (Нет, Ринн не повышает голос, - у него вообще голос довольно тихий, - но артикулирует выразительно.))
А это драматиШное тело открыло один глаз и улыбнулось:
- Какое, - спросило, - число нынче по счислению смертных?..
Услышав же ответ, глаз закрыло и сказало:
- При чём тут доверие, сэр... (вставить полное имя и титулование). Я пребывал в уверенности, что если не принесу вам железы того кита, вы не посетите со мной ресторан "Седьмое небо" в Большом Яблоке. А дата как раз через неделю, это я удачно забронировал...
(Даже если эта идея пришла ему в голову только что, - это, как вы понимаете, было уже не важно Даррен - король пикапа планирования, всё расписал на три хода вперёд, ничему жизнь не учит.))
- С чего вы взя... А впрочем, удачно будет, если через неделю вы встанете на ноги, и желательно на свои!
(Заполучить ценную железу кита Ринн и не надеялся, - а вот Даррен, как ни крути, произвёл на него впечатление. В основном - вечное как мир впечатление "чело-длань".))

Ринн, конечно, слишком тощий и не осилит таскать рыцарей на руках, - но на то и нужны чары, чтобы аккуратно доставить тело Серебряным путём прямиком в логово и полученные оным телом травмы не растрясти.
После чего оттаивающий Айлил мог заподозрить, что его сейчас всё-таки разберут на запчасти и соберут обратно: какие-то артефакты, перекачивающие в него жизненную силу чуть ли не прямиком от их владельца... какие-то дымящиеся фосфоресцирующие зелья, - и всё это в полумраке... Но, по крайней мере, - было больше не больно и не холодно. Собственно, быть больно и холодно ему перестало очень быстро, и в логове вообще было на удивление тепло
Источником заёмных сил Даррен не особо интересовался, - понадеялся лишь лицо удержать: когда стало уже тепло и, кажется, безопасно, - сразу стала чувствоваться пожёванность; но и это быстро прошло. Да и не заснуть бы прямо там, в загадочном месте...
...Но заснуть всё-таки пришлось благодаря какому-нибудь из вливаемых в пациента зелий. Потому как "Что вы мне дали? - Мы дали вам выспаться"(с) - всегда имеет целительный эффект
А когда проснулся - в несколько меньшем полумраке и в куда более хорошем самочувствии, - мог сообразить, что гостевых спален в логове, кажется, не предусматривалось. Потому что сам хозяин дремал в кресле рядом, в халате в звёздочку (...сами ходите в своём клише, а Ринн - вечно мёрзнущий и теплолюбивый)) и с раскрытым фолиантом на груди
Даррен смог сориентироваться и найти свой плащ - вся лишняя одежда была сложена поблизости, - точнее, то, что от того плаща осталось после кита. Хотел накрыть им Ринна, и его маневр почти (потому что спит Ринн очень чутко) удался. Его руку перехватили - и на бледном лице тревожно распахнулись не сразу сфокусировавшиеся глаза. Но как только Ринн его узнал - ослабил хватку. И даже отпустил. Хоть и не сразу: пальцы-то холодные, а Даррен тёплый...
- А, это вы. Уже на ногах?.. Останьтесь хотя бы... То есть, не более чем на три дня и три ночи. Здесь безопасно. Оранжерея налево, библиотека направо, иногда наоборот.
Даррен накрыл его ладонь своей: прежде, чем Ринн убрал руку, - задержал её на мгновение, пока это - почти - не перешло грань простой вежливости.
- Не хотел вас потревожить, - он солнечно улыбнулся, - мне показалось, плащ подойдёт, чтобы согреться. Впрочем, я созрел уступить вам кровать.
И лучше бы присесть на подлокотник кресла, ведь логово чудесное, но стены почему-то кружатся.
- Ваше приглашение? С радостью приму его! - Даррен был доволен, как та лисица, съевшая сыр. Тепло, безопасно... - В библиотеке был в последний раз в Золотом веке, но буду рад, если покажете оранжерею.
- Это очень щедро: уступить мне мою кровать, - Ринн улыбнулся уголком губ, но, похоже, вовсе не сердился. - А плащ пропах рыбой и подойдёт для ловли котов, но... Благодарю за заботу.
Ринн восстал из кресла, кутаясь в халат, - в широких рукавах руки казались особенно тонкими.
Даррен огляделся. Всё было пронизано духом волшебства...
- А чаи водятся ли в вашем чудесном доме?
Хозяин поймал взгляд гостя на себе: заинтересованный, изучающий. Даррен вообще такой: не особо скрывает природу своего интереса. Вся эйлундская характерная хрупкость, книжки ещё эти, ершистость лёгкая - привычно привлекали ши Айлил.
- Чай? С розмарином, с можжевельником, с кориц... В общем, что-то случайно завалялось. Дождитесь здесь.
И Ринн скрылся в полумраке коридора, совершенно бесшумно, - только звёздочки мигнули
Но по возвращении Ринн обнаружил гостя золотым пятном уже в собственном кресле: задремавшего, либо на грани яви и грёз. Зелья творят чудеса, - но и им нужно время, чтобы до конца излечить следы сражений. Однако травяной запах имел все шансы склонить чашу весов на сторону яви.
Ринн постарался пятно не потревожить, - хотя ему и стараться не нужно: он действительно бесшумный аки сова, и ковёр на полу способствует.
Опустил на столик поднос, разлил по двум чашкам чай, в котором что-то клубилось и мерцало, подсвечивая пар. Тихонько уронил в свою чашку несколько кусочков сахара (тоже в форме звёзд)). Запах чая - довольно крепкий, так что у Даррена была возможность продрать глаза до окончания сего ритуала и снова застать хозяина врасплох
Чем он с удовольствием и воспользовался, исподволь любуясь хозяином. А потом неожиданно спросил, когда чашки с горячим уже стояли на твёрдой поверхности, но звёздчатый сахар ещё не растворился, - с чем же нашёлся чай?
- С цветками граната, кардамоном и душистым перцем. Мне кажется, что вам подходит, - с самым невозмутимым видом Ринн протянул ему чашку из тёмно-синего фарфора. - А ещё - что вам пока рано смотреть оранжерею и стоит восстановить силы. Не хочу, чтобы моя работа оказалась испорчена.
А на подносе помимо чайника была ещё и тарелочка с чем-то сытным вроде лавандового печенья. Выглядело довольно невзрачно, но на запах и на вкус - было вполне аппетитно.
- Какие у вас на меня планы? - из-за чашки ответил ши Айлил, посмотрев на Ринна хитрющими глазами. Голос звучал пока не в полную силу, отчего ему самому было странно. - Вы могли забрать свой приз тогда, из лодки, но помогли мне тоже. Зачем? Чай, к слову, восхитительный. Вы же сами собирали этот травяной букет, не так ли?
И он осторожно познакомился с печенькой.
- Вы уже превратили мои планы в чистой воды импровизацию, - вид у Ринна был строгий, но уголки губ предательски дрогнули, потому как невозможно не улыбаться, встречая этот хитрющий взгляд. - Но живым вы интереснее. Печенье не отравлено, не бойтесь. То есть... не должно, если я не перепутал банки.
Сцапал печеньку, поднёс к носу и удовлетворённо кивнул:
- Нет, не перепутал. И, кстати, о ваших планах... В ресторанах отвратительно многолюдно. И слишком много церемонности. Совсем как на приёмах у графа, можно далеко не ходить.
- Вы точно не перепутали с самого начала, - Айлил определённо веселился! - Потому как не желали портить свою работу, я запомнил. Не любите приёмы в целом или именно бедолагу Клариона? Зря, он бывает милым...
Совсем не время сейчас вспоминать, как гордый Гвидион выглядит без своей брони под его руками. Светлые волосы, разметавшиеся на простынях... М, не приведи Дан кто-то узнает тёмную тайну нашего сиятельства, переполох подымется!..
Даррен продолжал любоваться хозяином и аскетичным изяществом убранства.
Интересно, это чудесное создание Грёзы, Ринн, - каким откажется... Эйлунд загадочные, отстранённые, приручаются долго, но стоят каждого потраченного на них мгновения.
- Я хочу позвать вас отлично провести время, и если для этого нужно отправиться в Гранд Каньон, где кроме нас будут только скалы и ящерицы, - так тоже можно устроить.
(Комментарий от Саюри: Айлил конечно, просто использует другую Благую фею, интригует вовсю. Пока, видать, не представляет, бедняга, как в мрачное эйлундское обаяние можно вляпаться, - кусков сердца не соберёшь потом...
И комментарий от Марка: Чудесная рыжая зараза и наглый любопытный кошак как есть Суёт усы в огонь, как будто у него девять жизней. К счастью, Ринн не жесток к кошакам, - и вообще сам ступает на тонкий лёд: солнечное айлильское обаяние - тоже опасновое. А Ринн опытен в проворачивании всяких... экспедиций чужими руками, и чтоб не мешали экспериментам (у хозяина болота есть отличная работа, ага)), - но вообще по нулям в делах куртуазных.)
- Приёмы в целом. С Кларионом вполне приятно беседовать наедине - но не когда вокруг сотни ушей и глаз.
У Ринна, конечно, были совсем другие воспоминания о сиятельстве, - сугубо деловые. Не с чаем и печеньем, а с красным вином и блефом, и всё неизменно сводилось к тому, что "мы не вмешиваемся в дела друг друга" могло показаться Клариону ценным одолжением со стороны Эйлунда - и удачным отсутствием лишней головной боли для себя.
- С "отличным времяпровождением" я ещё ни у кого не ассоциировался, - Ринн явно был удивлён и, кажется, даже настороженно заинтригован. - Но едва ли вы согласитесь променять виды с магнитиков для туристов на прогулку по кладбищу... До маяка.
- Так-так, прошу подробностей, - Айлил расположился поудобнее, готовый слушать историю. - Что за кладбище и маяк? Если же вам не удосужились сказать правду до сей поры, - времяпровождение с вами действительно считается отличным. Мне же и лучше: я буду первым, кто это сделает!
- С подробностями вам будет не так интересно. Неужели всегда заглядываете в путеводитель, прежде чем куда-то отправиться, и никаких сюрпризов?.. - Ринн прятал полуулыбку в чае, грел о чашку тонкие пальцы. - Поверьте, это не Аляска, а ближе и куда как спокойнее. Спросил бы я, чего вы хотите добиться, тратя на меня время, - но вы не признаетесь, а мне... тоже будет не так интересно.
- Что ж, рискну сыграть в вашу игру, маяк так маяк. - Даррену очень захотелось сейчас коснуться этих пальцев губами, но рано, рано... - Что до незаданного вопроса... Я мог бы сочинить закрученную историю, понадеявшись, что, пока вы будете её распутывать, дадите мне чуть больше времени для маневра, - но... нынче время слишком дорого.
А думал он вот что:
"Вот как сказать пристойно: ты сложный и хрупкий, я люблю такими владеть, люблю чувство, что возникает на грани излома и даёт ощутить вкус жизни! А ещё ты видел мою слабость, и лучше держать тебя теперь рядом, чтобы убедиться, что ты сохранишь уже мою тайну..."
- И разумно, что не стали: закрученные истории хороши под обложкой, а когда меня запутывают наяву, я могу и прибегнуть к помощи ножниц, - Ринн всё же улыбнулся, отставив чашку. Мерцавшие в чае блёстки образовали на внутренних стенках причудливые узоры. - Рискните для начала отдохнуть, и дойти до оранжереи. Маяк - через пять дней, как раз будет хорошая погода, если я сейчас об этом позабочусь.
Ринн, конечно, тоже думал о том, что же Даррену надо. Втереться в доверие, чтобы то-то выведать или проникнуть в лабораторию? - Слишком самонадеянно, не получится. Отвлечь и увести хозяина из дома, давая подельникам фору вломиться в дом? - Что ж, удачи им с ловушками. На этом версии заканчивались и начиналось любопытство
...И Ринн откланялся на какое-то время, чтобы гость отдохнул.

В оранжерею оный гость, конечно же, сунулся. Иначе было бы странно! Он был аккуратен, постарался не быть сожранным суккулентами хозяина, чтобы не испортить его работу
В оранжерее многое выглядело как то, что может сожрать Что-то - с шипами, на которых растут шипы, что-то - с подозрительно сворачивающимися и разворачивающимися усиками, - не говоря уж о призывно распахнутых капканах и кувшинчиках. Но были, внезапно, и цветы, вроде кустовых роз. Красивые, приятно пахнущие и, кажется, даже урчали. И откровенно тянулись навстречу (не то что их хозяин)).
Интересно, уместно ли будет провести рукой рядом с лепестками - и, чем Дан не шутит, погладить их?.. Хищные растения - то, что Даррен тут ждал, - но это вот чудо... Фея была впечатлена
(Тут этот Марк не удержался от золотой мастерской фразы: You can certainly try(с) )
Бутоны, если протянуть к ним руку, сразу доверчиво уткнутся в ладонь, мягкие-нежные-ластятся. Но не уколоться при этом о маленькие шипы у основания бутонов - совсем чуть-чуть, никакой кровавой драмы - будет сложно
Даррен завис на время, что твой Тореадор, любуясь этой красотой. Капля крови - не большая цена за это. И отправился бродить по цветнику дальше.
Хозяин рано или поздно появился в дверях - и посмотрел на сыто урчащий куст с цветами, ставшими на полтона ярче, неодобрительно.
- Во-первых, зря вы её балуете, - заметил Ринн невозмутимо. - Вы ей понравились, но она привяжется, и что я с ней буду делать. Во-вторых, вы же теперь заснёте на сто лет. Если, конечно, вас никто не поцелует в ближайшие... сколько там времени прошло?.. Минут пять, полагаю.
Судя по тону Ринна, выбор был достаточно очевиден и он на месте гостя точно предпочёл бы выспаться
Глаза Даррена расширились, он одним плавным движением перетёк от цветка, не задев, впрочем, хрупких бутонов.
- Сон на сто лет, вы серьёзно? Я просто не могу себе такого позволить, мы же едем на маяк мертвецов или кто он там...
А если Ринн не успеет или не захочет отшатнуться - бережно и решительно поцелует его сам: он ведь рыцарь Айлил, а не юноша кисейный, судьбу берёт в свои руки
И Ринн не отшатнулся, хотя некоторая fatal system error в его глазах отчётливо промелькнула
- Я серьёзно. Хотя мог и соврать: вы так не склонны сомневаться... - заметил он со странной смесью иронии и уважения. - И слушать инструкции вы также не склонны: сказано же - если поцелуют вас, а не поцелуете вы. Но так уж и быть.
Ответный поцелуй очень серьёзного Ринна был очень коротким и осторожным.
- И, ради всех Туата, - на маяке нет мертвецов! Это пОшло. Я вас сброшу в шахту избитых страшилок, если продолжите в том же духе.
И ему пришлось наблюдать фею, задержавшую дыхание от восхищения, - и восхищение было вызвано им самим.
- Именно так чудесно, как я и ожидал, - проговорил Даррен спустя несколько ударов сердца, лукаво взглянув на розу. - Вот теперь я совсем не сержусь на твою выходку.
Да, это было адресовано цветку. Роза слегка затрепетала, но под строгим хозяйским взглядом сделалась скромнее.
- Что за шахта страшилок, расскажите? Теперь, когда мы познакомились ближе, - может, перейдём на ты?
- Шахта - это метафора, - Ринн вздохнул, но не мог не любоваться этим непотопляемым солнечным оптимизмом. - Да, пожалуй, давно пора. Я и так уже перешёл, когда боя... боролся за твою жизнь. Мне это кажется более близким знакомством, чем... Ну, представь, сколько ассистентов мне пришлось перецеловать, пока шла работа над этим сортом.
- Сколько? - тут же невозмутимо поинтересовался Даррен. - Остались ли они живы или спят в подполе мёртвым сном?
Вот шутит он или серьёзен? Как знать.
- Пришлось побороться за мою жизнь? - уже вдумчивее спросил ши. - Я... мало что помню. Был холод - и... ушёл. Это твоя жизненная сила тогда пошла по моим жилам, скажи, а? Или у тебя нашлась жертва на такой случай?
Жертву в свою честь Айлил всяко готов был бы принять, но знать такие вещи считал необходимым.
- По большей части, остались живы, - Ринн пожал плечами. - А жертвы всё же не нашлось. Действовать нужно было быстро, а мои артефакты всегда со мной.
(Комментарий от Саюри: И заметим, количество ассистентов осталось тайной
Комментарий от Марка: Ну не всё же выдавать любопытному лисьему носу Пусть сам фантазирует!))

[Небольшое отступление на поля этой летописи: между Ринном и Кларионом действительно были только разговоры. Ринн, как я уже писал, в принципе не был готов никому показываться без одежды (и, простите за подробности, с высокой вероятностью он достался Даррену девственником)), - и Клариону невероятно сложно расслабляться и выходить из футляра, на чём и играет Даррен, единожды пробив эту броню. Делает себе удобно при дворе, - ну и непроизвольно его меньше подозревают. Хотя - получи Кларион доказательства вины хоть Даррена, хоть кого, - взгрел бы, потому что the долг.
И Ринн-то ещё может философски отнестись к тому, что его пытаются использовать, - он Эйлунд и понимает, с кем связался! Айлил, в конечном итоге, думают только о себе, как говорит нам канон... (Пока не влюбляются так, что судьба другой феи становится частью собственной, - передаём привет Кэйе, Галату и другим.) А Клариону каково будет?.. Он Гвидион, - и если Даррен будет с этой интригой небрежен, то сердце гордого ши будет разбито, имя - опорочено, и что ему останется? Назначить преемницу и уйти убиваться о какую-нибудь монстрю.
Айлил не собирается быть небрежным, - но он просто увлекается Ринном всё больше, и ошибки допускаются не из желания причинить боль, а... ну, просто так вышло Но об этом - в следующей серии!]

Даррена действительно и без подвоха привели гулять на старое кладбище на высоком берегу над морем. Всё заросло какими-то цветущими белыми зонтиками, такими высокими, что надгробных камней не видно, и какими-то жёлтыми кисточками пониже. Ринн лавирует в этом всём уверенно, но неспешно, полощется на ветру. Тишина, чайки орут, небо затянуто тучами (видимо, это и есть обещанная хорошая погода)). Впереди на краю мыса - не менее старый маяк, видимо уже не действующий, - где-то поодаль установили современный, более мощный.
В силу его анамнеза с жизнью под боком у одного Джованни, у Ринна вполне партнёрские (сиречь мирные и взаимовыгодные) отношения с местными призраками. Даррен даже мог заметить, что, несмотря на буйство трав и мхов, среди надгробий нет упавших или разбитых, а выбитые надписи можно прочесть, словно их кто-то нарочно расчищал и подновлял. Но именно потому, что Ринн чувствует себя здесь в безопасности, как мало где ещё, - его и мог застать врасплох какой-нибудь недоброжелатель, натравив хищную неупокоенную сущность. В конце концов, врагов у Ринна хватает.
Ловушка захлопнулась на маяке - когда Ринн с Дарреном уже вскарабкались по шаткой винтовой лестнице на самый верх, смотреть на море. И когда заметили вынырнувшую из дождевой дымки пустую лодку без паруса и вёсел, стремительно приближающуюся к берегу, и решили спуститься, - тварь была уже в низу лестницы. А на верхней площадке маяка - и драться тесновато, и падать высоковато, с чарами тоже приходится быть осторожней, чтобы не порушить всё...
Даррен понятия не имел, как бить призраков, - однако полагал, что вспыхнувший пламенем меч - гвидионский дар, кстати, - очень пригодится в этом бою! Даррен от драки делается зол и весел, - так что Ринн получил шанс быть не слишком куртуазно переставленным за рыцарскую спину А Ринн был и не против из-за широкой рыцарской спины ставить защиты и кидаться заклятиями.
...Но что-то определённо должно было пойти не так
Коль скоро призрака натравили конкретно на Ринна (из-за некоей химеры затонуло рыбацкое судёнышко, и одной из не упокоившихся жертв при помощи нехитрой подтасовки фактов объяснили, что это колдун во всём виноват, благо у Ринна на этом отдалённом берегу действительно порой случается испытательный полигон), - то Ринн и был его целью, а от Даррена он только отмахивался. И не то Ринн слишком увлёкся защитой Даррена и забыл про себя, не то Даррен слишком увлёкся битвой и отошёл от Ринна из-за обманного маневра, а может, и то и другое, - так Эйлунда и уволокли. И от защитника подальше, и чтоб жрать не спеша
(Согласно вики, обитают призраки в Shadowlands, назовём это Тенью, - которая вроде как является частью Умбры, как и дальняя Грёза. И вампиры технически могут ходить в Тень, если знают как, - так что для простоты сочтём, что уволочь туда фею во плоти тоже можно. Тень - отражение реальности, включая то, что сохранилось только в памяти, - посему сейчас у нас будет парная арка к дрейфованию Даррена на ките. А питаются призраки эмоциями, - точнее, у них какие-то сложные различия между пафосом и ангстом, но я буду упрощать.)
Призрак рыбака - не изощрённый Кошмар, - так что: пустая лодка, мёртвый штиль, яркое слепящее солнце, проникающее в каждую выщерблинку, - и холод, от которого не избавиться. ("Штиль" неизбежно играет на фоне для зрителей.)) Ринн в прошлом уже не раз оставался один и без помощи, - и к нему приходили видения об этом; а яркий свет и холод он действительно переносит плохо. И эти закольцованные моменты безысходности - и постепенного истаивания ресурсов - были пиром призрака (и, может, не одного), пока Даррен организовывал спасательную операцию.
Очевидно, что в одиночку лезть в Тень бессмысленно, и можно глупо погибнуть. Так что пришлось Даррену подключать ресурсы и связи, - и свои три дня и три ночи Ринн в Тени провёл. Выйти в Тень - всё-таки нетривиальная задача: может, какие слуаги знают, но задаром не скажут, - так и удлиняется квест... С одной стороны, - быть в фаворитах у графья Даррену весьма повезло. С другой, - Кларион и Ринн не были дружны, поддерживая нейтралитет, колеблющийся от "граф подозревает, что что-то откуда-то утекло к Ринну в лапки, но доказательств ноль, вежливо поговорили и разошлись" до "Ринн вспоминает, кто в этих владениях главный, и внезапно предлагает свою бескорыстную помощь в той или иной сложной ситуации". Может, и оказывались спиной к спине как воин и чародей, - но у каждого своя маска, без которых они друг друга и не знают... И бедное же графьё, когда поймёт, для чего Даррену все эти ресурсы экстренно занадобились

И вот Даррен приходит, весь в драме: фея опасносте! Угроза всем нам, Ваша светлость... И в глазах трагедие, ну вы понимаете.
Кларион принял его наедине, расспросил, что произошло. Столько вопросов! Эйлунд похищен на кладбище... Тут, скорее, снята угроза всем нам, а не наоборот. Что это, как не повод вздохнуть с облегчением?
Но Даррен использует всё своё обаяние, не погнушается красивых жестов, - хоть на колено встанет, с просьбой от сердца.
И, увы, - по ощущению Клариона, не до конца лукавил. Слишком не до конца...
- Кто он для тебя?..
- ...
(Мне неизменно не хватает смайла с разбитым сердцем в дайрях, - но представьте, что вся охапка разбитых сердец сейчас здесь. Я ещё не раз буду орать про Клариона "За что ему это всё".)
Гвидион обязан сначала навести порядок, - это прежде личных счётов.
Плюс - сражались же вместе, такое забывать - не уважать себя.
Так что - Кларион собрал группу, тряхнул артефактами. И Тармиту написал, дабы сущности не плодить, - а где Тармит, там наверняка и его верный конь Команда спасателей получилась что надо.
А эта история сделала попытку завершиться красиво, когда Кларион всё же дожал своего лиса и узнал о предательстве. Но предательство ли это, если ушло чувство? - Скорее, судьба. Обвинения и не бросить!.. А вот пафосно, с неведомой монстрёй, в последний раз сразиться, словно бы за свою любовь - а на самом деле в память о ней, - это в самый раз.
Или - что более вероятно, если феи не преуспеют в прямом сражении на чужой территории, - предложить призраку размен на себя вместо Ринна.
Сражались всей командой (не удивлюсь, если и Кэйя был там же), и Кларион вполне мог думать, что сражается в последний раз, - но призракам живые вкуснее мёртвых. Призрак, увидев такое рвение, мог и сам предложить обмен, - и никто не успел Клариона остановить, даже если и захотел. Да и сложно было бы спорить, когда Ринна надо было вытаскивать немедленно, пока не закончился. Продолжать гоняться за призраком - риск потерять обоих ши...
Даррен и доволен, конечно: жаль, жаль было выгод "на земле", - но Айлил в первую очередь думают о себе, а ему нужен был живой и здоровый Ринн немедленно! И к этой цели Даррен пойдёт любым путём, приняв жертву.
...Так и вытащили Ринна, который на дне лодки безуспешно пытался укрыться от солнца и холода, а услышав голос Даррена - поднялся ему навстречу, да так без чувств и рухнул. Ши, конечно, не могут выглядеть жалкими, - но краше всё равно в гроб кладут: и так-то был тощий и бледный, а стал совсем сдыхлом с кругами под глазами и растрескавшимися губами.
Принесли его в мир, но не в его логово, а во фригольд Клариона, ведь там есть целители. Безусловно, знай Даррен, какие у Ринна где склянки, - он бы, может, и справился. Но увы: Даррен пока даже не знал, какие у Ринна где ловушки
Так что - высокие окна в спальне закрыли шторами.
Бельё - шёлковое и прохладное, а одеяло - тёплое, с подбоем.
Вливали целебные зелья и отпаивали ими обезвоженного, лечили глаза - от яркости солнца наверняка село зрение.
Даррен то носился по фригольду - ведь как удачно, что он всё знает, что он был почти что правой рукой погибшего(нет) графья. Конечно, пытался всех убедить, что он достойнейший преемник, и вообще - Айлил созданы править!
То сидел рядом с Эйлундом, говорил с ним ласково, держал хрупкую ладонь в руке...
Сложный.
А Ринн, изредка просыпаясь и видя смутный силуэт Даррена рядом, - какое-то время и не понимал даже, не бредит ли он. Ведь не может быть так, чтобы тепло, - должно быть, это просто та стадия, когда уже не чувствуешь холода... И не может быть так, чтобы темно, - должно быть, просто уже ослеп. И Даррена тоже никак не может быть, - просто мерещится, конечно. Так что Ринн с трудом улыбался заживающими губами, водил по его ладони кончиками пальцев, иногда не открывая глаз, молча, - незачем говорить с плодом своего воображения, мыслей достаточно...
...Но спустя время реальность одеяла, простыней, зелий и бульонов до Ринна таки дошла. И реальность Даррена - тоже.
- Ты... Пришёл за мной. Для чего?..
Будь опасность пустяковой - и можно было бы заподозрить, что хитроумный Айлил всё подстроил, чтобы перед ним остались в долгу. Но опасность была смертельной, и спасение у Ринна никак не укладывалось в голове. Fatal system error [2]
- Я скоро буду править здесь и посвящать тебе стихи, твоё волшебство станет опорой моей власти, а ты - цветком моего сердца! - вот, вроде, шутит он! Или предельно серьёзен; как понять, как?! - Я рад, что тебе лучше. Здесь безопасно, я провожу тебя домой, когда окрепнешь, но пока надёжней оставаться здесь.
- Опорой?.. - Ринн даже приподнялся, словно это помогло бы ему лучше расслышать.
Конечно, он не рядовой чародей и знает много редких вещей, ещё больше - знает у кого найти и обратить себе на пользу, а ещё больше его таланты раздувает молва. Лестно, что ради его способностей рыцарь Айлил полез в Тень. Но быть трофеем и "женой вождя" как-то не улыбалось.
- Я опора только себе, Даррен ап Айлил, и лучше буду решать в хижине, чем служить во дворце. Ты желаешь великодушно избавить меня от опасностей моей свободы, предлагаешь променять её на стихи и шелка?.. Что ещё ты ожидаешь: что я воспитаю твоих наследников, пока ты совершаешь подвиги?.. Если всё ты делал ради этого, - то мне жаль, что это были напрасные усилия.
И вновь опустился на подушку, прикрывая глаза.
Даррен солнечно улыбнулся и потянулся, с довольством глядя на Ринна.
- Я полюбил тебя, ершистое ты создание, и поэтому отправился за тобой в бездну, - вот как звучит правдивый ответ на твой вопрос. Неужто ты думаешь, что я ограничу свободу дорогого мне создания Грёзы?..
Ринн моргнул. Приподнял бровь. Кажется, даже ухом повёл. Ведь не врёт же, рыжая зараза И уже не спишешь на галлюцинации то, чего никак не может быть.
- Думаю я, что дорогому созданию ты мог бы и говорить правду хотя бы через раз, - Ринн лукаво улыбнулся в ответ, вновь приподнялся и протянул руку, чтобы взять ладонь Даррена в свою. - Я не представляю, как возможно любить такого, как я, - но коль скоро тебя угораздило, то я хочу быть с тобой, и это тоже правда. Ты первый и ты единственный, с кем я хочу этого, - так долго, как только ты сам пожелаешь оставаться со мной.
С кочки зрения Ринна, если Даррен видел его без одежды, - то уже сбежал бы. А раз не сбежал - значит, и правда всё серьёзно
Айлил склонился к его лицу и поцеловал растрескавшиеся губы бережно, - но есть, есть в нём особая нотка: лапу наложил - мой!
Даррен именно таков.
- Я не слепой, вижу, каков ты со мной. А в том, что касается лжи и правды, - требуй от меня выполнимого, я стараюсь как могу, - прошептал он в длинное нежное ухо Ринна, а потом поцеловал уже его. Но остановился: рано ещё пока хрупкому ши физнагрузку давать...
А Ринн, во всём убедившись, и не против этой лапы Прикрыл глаза и встретил тёплые губы - доверчиво, открыто и с нежностью. Твой, дескать, - конечно, твой, наглый рыжий Айлил!..
- Уж и насквозь меня видишь?.. - посмеивался негромко. - Я показал тебе больше, чем кому бы то ни было, - но разве мог знать, что твоё сердце моему отзовётся!..
Ухи розовели, да и сам Ринн как будто тоже
А Даррен был уверен, что давно нравится этому чародею, - и архидоволен был сейчас, что не ошибся
- А разве не было по мне заметно?.. Что ж, так и лучше даже. Я буду бережным с тобой и с твоими тайнами, моё сокровище, - сказал он.
- Может, и было, да не верилось, - Ринн его осторожно обнял и жмурился довольно. - За лёгкой победой в мои стены не приходят, а как приходят разделить судьбу - я и не видал никогда... Вот и гадал, чего ты ищешь. А о моих тайнах не беспокойся: это им придётся быть с тобой бережными, привыкать, что я не один теперь!..

...Но Ринн, после всех признаний, - спросил, конечно, где это он, и где граф Кларион.
Даррен ответил, что в графском фригольде сейчас отдыхают они, - феи, что отрядом пошли спасать Ринна (не уточнив, что в графских же покоях лежит он сам)). Помрачнев, искренне даже, - Айлил поведал, что Гвидион сгинул в Тени, исполняя свой долг защитника фей, живущих на этих землях, и мы все будем помнить о нём светло. Но не пропадать же теперь владению! Вот он, Даррен, и позаботится об этом...
...И, кстати, заботы его так занимают, что прямо сейчас надо ему отлучиться, проверить, как там интриги варятся, - и вернусь к тебе, моя луна, чуть позже, а ты пока отдыхай!..
Ринн также вполне искренне почтил память Клариона, благодарный ему за участие - и удивлённый, что ради него собрался целый отряд. Но спрашивать, что Даррен наобещал графу и остальным за эту спасательную операцию, было как-то неуместно, - к тому же Ринн и так уже не сомневался, что Даррен мог горы свернуть и реки обратить вспять, не то что уговорить Клариона. А его, Ринна, не только никогда прежде не любили, но и никогда прежде не погибали за него, - столько всего ошеломляющего свалилось разом, что он и сам был рад немного побыть наедине с собой.
Но со временем любознательный Эйлунд осмотрелся в покоях: и из врождённой осторожности, и из интереса к каким-нибудь книгам, артефактам, документам графа, к которым прежде никак было не подобраться. Он, конечно, проваливает броски на чутьё на романтику, автоматически - Но я всё равно прокинул. На двоечку из шести. И из тайника с бумагами на Ринна выпало письмо Даррена к Клариону, из которого можно было сделать вывод об их дружбе, но не более; между строк - поддержка, забота, и "Ты можешь положиться на меня, как всегда было".
И, сделав такой вывод, Ринн только мрачнее стал думать о Кларионе: и о том, что Даррен потерял друга, и о том, что граф наверняка согласился пойти в поход ради Даррена и их дружбы. Письмо он бережно вернул в тайник, а когда Даррен заметил его грусть - сказал, что ничего не хотел бы изменить, потому что хочет жить, и особенно - жить с ним; но всё равно горько, когда это счастье оплачено гибелью другого.
А Даррен всё ещё не любит, когда умирают феи, - особенно те, с кем он был близок, - хоть ты тресни. И пусть сейчас его всё устраивало, - но... больно ему было искренне, хоть гвидионский допрос проходи. (Доинтриговаться до смерти Кэйи он не хотел; и то, что теперь он доинтриговался до смерти, как он мог думать, Клариона, - выглядит, конечно, горьким уроком. Но от Кэйи мы его удачно отвлекли.))
Сказал, что такова Дан, - и да, ему очень жаль, что всё так обернулось, но Ринна он бы ни на кого не променял...
А вот Таверзин по-дугальски задавала много вопросов - и дотошно. Сначала Кэйе, если он там был, - а потом и Даррену. И - Кэйя и Таверзин, которой он рассказал о своих приключениях, да и Тармит с Магнусом - не смирятся с жертвой Клариона так же легко, как Даррен. Кто-то да скажет, что рано хоронить графа, которого никто не видел мёртвым, и надо его вытаскивать, а не бросать...
...Продолжение следует

Маленький шипперский бонус

Даррен зарисовывает сонного Ринна
Разбудить Ардринна ап Эйлунд, чтобы его нарисовать, - это о-очень по-злодейски! Нормальные феи с инстинктом самосохранения так не делают, и только Даррену такое прощается.
Но какая воля понадобится угнетателю, чтобы его самого под это одеяло не утащили, едва зазевается!.. Судя по тому, что рисунок так и остался наброском, - воли как раз и не хватило

(с) Тоже Типичный Моррахан

Неустанно ору, что Ринн и Даррен - абсолютное (и абсолютно непреднамеренное!) воплощение black cat & golden retriever theory, тропа про притяжение противоположностей: загадочного интроверта и солнечного экстраверта. Что Даррен - типичная orange cat energy, но иная, нежели у Эдраха. И что Даррен - солнышко, но совсем по-другому солярный, чем, к примеру, Таверзин: Таверзин - рыжее тепло, уютное и исцеляющее, а Даррен - рыжее лукавое, Локи-стайл, жадное и щедрое одновременно. Очень их всех люблю, в общем

@темы: соседи по разуму, мечтай, иначе мы пропали, рисуют моих персонажей и коммишны

Начинаю потихоньку показывать красивое. Эту красоту уже дожидались и рамка из Леруа, и освобождённое место на полке, - но подождать ради такого я готов всегда
Ещё до Питера я забрал готовый коммиш от Амарта, но выложить не успел, - и вот дорвался до сканера (к его чёткости у меня неизменно вопросики, но что уж). Это дроу-монк Линшуан, о котором я рассказывал здесь и которого мне уже рисовали в маске. Я давно хотел его портрет без маски, - а это двойная сложность: персонаж, во-первых, темнокожий, а во-вторых - со шрамами... Но Амарт справился, как всегда, и персонаж получился живым и узнаваемым. Это снова что-то большее, чем портрет, - это, пожалуй, диалог с персонажем. Хотя увидеть себя без маски Линшуан не позволяет никому: незачем людей пугать и вызывать в свой адрес неуместные эмоции. Но вот я - увидел

(с) Amarth / твиттер

Всё ещё хочу сыграть этого крокодила и жалею, что Птахина игра по Балдуре не состоялась. Хотя, конечно, лучше бы его играть в формате НРИ, - поскольку ему нужно много времени, чтобы начать хоть кому-то доверять. Так что надеюсь, что DnD ещё будет в моей жизни, а пока - буду любоваться. И этими глазами с бликами света (вот как можно в ч/б передать, что глаза дроу напоминают драгоценные камни?!..), и этими волосами настолько мягкими, что хочется потрогать (пока опять не сбрил)). Сам я бы такую красоту себе не придумал, - а теперь она у меня есть и продолжит существовать.

@темы: соседи по разуму, рисуют моих персонажей и коммишны, no dungeons, no dragons, just and