В пятницу я отжал у Птахи скайп и созвонился с Манти за Рубинового ангела, потому что упоролся. Осознал, что в одни сутки буду играть на двух играх, которые называют "гамильтоновкой", только в первом случае Гамильтон - мюзикл и один из источников вдохновения, а во втором - автор канона.)
Утром субботы я покормил сухопутных крыс, мы с Птахой собрали прикиды и стартовали. Автобус даже не попал в пробки, в Молоково мы были вовремя, - я не записал телефонов мастеров, кроме Йори, который должен был быть ещё на работе, и дозвонился до Асмелы. Синий мундир для меня нашёлся (про х@ёвые - или ох@енные? - погоны не пошутил только ленивый. Интересно, что имел в виду придумавший их?), шляпы не досталось, и компромат - письмо лорда Бэккета испанскому каперу - я писал уже на коленке перед игрой, но прям горжусь этим вбросом Может, не слишком в характер Бэккета, зато утопит его наверняка.)
Игра началась с всего получасовой задержкой. Фактически вовремя. Ост-Индская вышла на веранду надышаться, познакомиться и определиться с этикетом. Как только нас впустили в игру, Вёрджил радостно пошёл весь этот этикет нарушать - перебивать, поправлять и возражать старшему по званию.)
Я всегда любил пиратскую тему. Но как-то подспудно сомневался, что её можно полноценно раскрыть на игре живого действия, где ни мачты с такелажем, ни руля, ни абордажа... никогда так не ошибался. Атмосфера удалась на все сто, и не только. Это игра, соответствующая моей подписи под аватаркой. Игра, которую я всю пробегал на кураже - разве что к финалу пришвартовался к дивану, когда сделал всё, что хотел, и даже больше, - и после игры всё ещё прёт. Игра, которую выиграли все игроки - или почти все, потому как квест Ост-Индской компании, вернуть бриг "Разящий", был очевидно невыполним ввиду силового превосходства пиратов. Простите, офицеры, что Вёрдж был сукин сын.)

Вёрджил Сэйдок и почему он был сукиным сыном (предыстория)Вёрджил никогда не был благородным джентльменом. Он происходил из семьи торговца, с детства ходил на торговых кораблях, в юности поступил во флот и занялся грузоперевозками. Дослужился до звания коммандера (капитана корабля технического назначения) и даже состоял в комитете, контролирующем безопасность траффика товаров. Бывал во многих портах, обрастал полезными связями, а поскольку на королевской службе не заработаешь на хлеб с маслом - стал крышевать контрабанду опиума за долю прибыли. Некоторое время назад Сэйдок оказал протекцию некоему Роберту Фолу - помог устроиться почтовым курьером в обмен на информацию. И, чтобы совсем хорошо устроиться в жизни, посватался к дочери судьи Вудхала - весьма уважаемого в Бристоле человека.
Крошка Абигейл, похоже, всерьёз влюбилась, да и Вёрдж увлёкся, рассказывая ей наиболее пристойные байки о морях и пиратах. Но судья явно понимал больше неё и Сэйдоку отказал, а поскольку парочка продолжала видеться - поспешил выдать дочку замуж за какого-то морского офицера. Муж тоже был не дурак и не хотел заделаться рогоносцем, потому увёз Абигейл с собой. Вёрджил скучал недолго - на разных берегах его ждали разные красотки, а пару раз он встречал ко взаимному удовольствию пирата по имени Винсент-Фредерик д'Абервиль, капитана "Принцессы Эмилии". Как ни странно, на других мужчин Вёрджа как-то не тянуло. Впрочем, Абигейл всё равно повезло, что её отец не согласился.
Когда Сэйдока поймали-таки на взятке от очередного контрабандиста, арестовали и повезли в Лондон - незадолго до того в его руки от Фола удачно попало письмо лорда Бэккета, адресованное одному испанскому каперу. Вёрджил пересказал Бэккету его же эпистолярные выражения, и до суда дело не дошло. Вместо этого Бэккет назначил невоенного коммандера на корабль командора Норрингтона "Неудержимый", отправляющийся на Тортугу с дурацкой миссией - забрать у пиратов угнанный ими бриг "Разящий". Поговаривали, что Бэккет не любил Норрингтона, и Вёрджил смекнул: лорд собрал их на одном корабле в надежде, что все они сгинут на Тортуге.
Также Вёрдж понимал, во-первых, что Бэккет захочет вернуть своё письмо - а значит, от письма нужно избавиться, и желательно - выгодно; во-вторых, что Бэккет до него дотянется и отомстит, если он вернётся с Тортуги живым, - а значит, с Тортуги лучше не возвращаться. Никогда не поздно начать новую жизнь - жизнь пирата. Пиратские законы он знал плоховато, но торгашеское чутьё подсказывало, что с пустыми руками новая жизнь может начаться как-то не очень. Вёрджил был готов в качестве вступительного взноса сдать пиратам "Неудержимого", но всё сложилось иначе и даже лучше

Отчёт отперсонажный. Warning: слэш и гет слаборейтинговые, немного матаКоманда на "Неудержимом" была как на подбор. Из старших офицеров сам Норрингтон; некто Сэм Стивенс, героически раненый в руку и потому прицепленный к Норрингтону в качестве ходячей чернильницы; Льюис, который, как мне нашептали мои пташки, наводил в порту справки о покупке опиума; и юнец Джеймс МакГроу, как и я - впервые на этом корабле, немногословный, но не скрывающий, что Бэккет ему как отец родной. Ясно как божий свет, кто здесь глаза и уши Бэккета.
Когда из порта я отправил на Тортугу весточку моей доброй знакомой, Мэри Боунс, пообещав указать интересовавшегося опиумом офицера за часть прибыли, - оказалось, что "Разящий", за которым и снаряжали "Неудержимого", стоял в той же бухте, где располагалось респектабельное заведение Мэри, благодаря коему большинство называло её просто Мадам. Сиречь бордель. Большей популярностью у пиратов пользовался разве что кабак - куда мы и направились, сойдя на берег. Я отчаянно надеялся, что не я один бывал на Тортуге раньше и Норрингтон знал, что делает. Входя в бухту, командор обратил внимание на корабль, названный в честь дочери короля Георга. Значит, Винс тоже был здесь.
Наше появление в кабаке, обставленное Норрингтоном с немалой помпой, вызвало среди пиратов бурю противоречивых эмоций. Командор объявил нас парламентёрами, и они с разочарованием признали, что убить нас нельзя. Норрингтон вопросил, кто здесь главный, и я подсказал, что на Тортуге главных нет - каждый сам за себя. Однако ему навстречу поднялся немолодой щёгольски одетый пират, сидевший во главе стола, и Норрингтон заявил, что хочет говорить с ним наедине. Пираты напряглись, велели оставить оружие. Я попробовал было убедить их в безобидности Норрингтона, но меня толком не слушали, и я сцапал зелёное яблоко из вазы, стоявшей перед старшим пиратом, Барбоссой. Раз уж мы на Тортуге, можно отдыхать и радоваться жизни.
Пират, который громче всех порывался нас перестрелять, - его звали Вэйн, - предлагал Норрингтону взять большой чёрный компас, покоившийся посреди стола. Норрингтон отказался. Согласно морским законам, кто владел компасом - владел кораблём, и это был не компас "Разящего". Я протянул к компасу руку, спросил, в чём наёб, и цапнул его - но взять не смог. Компас будто прирос к столу. Наградой за попытку был мне только укоризненный взор Норрингтона. Похоже, этот компас был чем-то вроде меча в камне. Меня заметил наконец Винс д'Абервиль, сидевший за столом ко мне спиной, и мы тепло поздоровались. Я спросил, что ещё нового происходит на Тортуге, кроме компаса-неберучки...
Вдруг в кабак ввалился бледный и промокший до нитки тип - вернее, двое волокли его под руки. Он был близко ко мне, и я хорошо разглядел проступивший на его лбу чёрный силуэт свечного огарка. Это и есть чёрная метка? Выловленный тип что-то говорил, прозвучало слово "Чёрная месса" - имя корабля, наводившего ужас на всех, выходивших в море: встреча с ним означала смерть и для королевского, и для пиратского корабля. Внезапно все свечи погасли, будто на них разом дохнуло сквозняком, и в полумраке прогремел чей-то голос, изрыгавший проклятия старомодным штилем. Чёрный Пират, капитан "Чёрной мессы", проклинал перед смертью всех, кто его предал, - одних он называл по имени, других нет, и пираты в удивлении переглядывались, - и всех, кто вообще ступил на землю Тортуги.
В чертовски удачный момент мы сошли с корабля.
Норрингтон, казалось, первым бросился к своему кораблю, только спина и мелькнула. Пираты также засуетились, толкаясь и отпихивая друг друга с дороги. Я дождался, пока Норрингтон вернётся ни с чем. Он сказал, что просто не смог взойти на свой корабль, и пиратка, вернувшаяся следом за ним, подтвердила, что и у неё ничего не вышло. Что-то удерживало нас всех на острове, как удерживало компас "Чёрной мессы" на столе. Согласно проклятию, никто - ни живой, ни мёртвый - не должен был покинуть Тортугу до рассвета, когда все провалятся в бездну. Подробностей проклятия я не запомнил - но оно было весьма поэтичным. Лучше бы Чёрный Пират сочинял баллады.
Барбосса согласился побеседовать с Норрингтоном - времени у них теперь было достаточно. Отошли они не так далеко от стола, потому я счёл себя вправе погреть уши. Норрингтон требовал от Барбоссы выдать ему "Разящий" вместе с укравшим его Джеком Воробьём - и всем, что у Воробья было при себе. Последняя оговорка заставила меня задуматься, не украл ли Воробей нечто более ценное, нежели "Разящий". Я напомнил, что Барбосса не может приказать Воробью, потому как Воробей сам себе хозяин, но Норрингтон по-прежнему меня не слушал. А Барбосса благосклонно кивал и соглашался, говоря, что каждое дополнение повышает ставку. Норрингтон пообещал ему некую плату. Я сомневался, что мы так просто увезём с Тортуги пирата и его корабль, но это было не моей проблемой. Барбосса также сообщил, что Чёрный Пират был тем ещё мерзавцем, охотившимся на собственных собратьев-пиратов - и успешно. Норрингтон наивно заявил, что этот, ныне покойный, тип ему нравится.
Я подошёл к Винсенту-Фредерику, попробовал его приободрить, что быть проклятыми всем островом веселее - было бы куда обидней, если бы прокляли его одного. К тому же пираты не только проклинают, но и успешно снимают проклятия, кто-нибудь да разберётся. Винс сказал, что прибыл на Тортугу буквально вчера; я ответил, что рад вновь совпасть с ним днями на суше несмотря на то, что это мог быть последний день моей жизни. Он, как обычно, о себе не говорил, а я не знал, о чём ещё говорить с ним, ведь я больше не мог предложить ему сделку, и боялся, что ему станет со мной скучно, - чёрт побери, я просто хотел быть к нему ближе, но не при Норрингтоне. Мы оба отметили, что в кабаке немало знакомых лиц, - только его, в отличие от меня, это как будто настораживало.
Первым делом я поздоровался с Мэри - но сопровождавшая её девочка привлекала моё внимание куда сильнее. Даже в недорогом и открытом платье я сразу узнал Абигейл. Она старалась спрятаться от меня за спину Мадам, но её внешний вид шёл вразрез с её смущением. Я вежливо спросил у Мэри, какого чёрта здесь делает эта леди. Мэри выпихнула свою подопечную, кою называла Филоменой, вперёд и предложила спросить у неё самой. Я, мучительно подбирая шаблоны светских фраз, заявил, что рад её видеть, и полюбопытствовал, намерена ли она задержаться на Тортуге. Абигейл, потупив взор, ответствовала что-то о том, что была бы рада покинуть остров, но оказалась здесь не по своей воле. Остатками светских фраз я поперхнулся. В её жизни всё было так хорошо - и так круто покатилось ко всем чертям. А я-то ещё считал себя неудачником.
- Простите мои выражения, но кто оказался мудаком - ваш муж или ваш отец?
- Он перед вами.
Я проследил взглядом за Барбоссой, который только что отпустил какой-то комментарий в адрес Филомены, заставив её шарахнуться как от огня.
- Отец выдал вас замуж за Барбоссу?!
Но всё оказалось куда прозаичней. Барбосса напал на корабль её супруга (недаром говорят, что женщина на корабле приносит беду), а её захватил в качестве трофея и продал в бордель. Я признал, что это чертовски паршиво и что я чрезвычайно ей сочувствую.
- Вы даже представить не можете, насколько это паршиво.
- Не могу, поскольку, благодарение богу, родился мужчиной. - я внутренне поёжился, на мгновение представив себя на её месте.
Затем Абигейл сказала, что лишь её христианское воспитание не позволило ей свести счёты с жизнью, и что она надеется собрать достаточно денег, чтобы покрыть свой долг перед Мадам и освободиться. Я спросил, какая сумма ей требуется.
- Почему вы спрашиваете? Вы всё равно не сможете мне помочь.
- Да, сам я не слишком богат, но у меня, как вы знаете, есть связи...
- Две сотни золотых.
Да уж, целое состояние: у меня при себе был лишь один золотой от щедрот Его Величества. Влезать в долги больше чем на десяток золотых - не в моём шатком положении. Играть в выкуп невесты мне резко расхотелось. Но в кабаке собралось столько бравых пираток - кто-нибудь да войдёт в положение бедной девушки. Неловкий разговор своевременно прервал один из молодых пиратов, перехвативший у меня Абигейл весьма бесцеремонно. Мешать её работе я не стал - Мадам и так предлагала мне заплатить за разговор, хоть мы и беседовали прилюдно.
Другим знакомым лицом был Роберт Фол. Он держался в стороне и как будто чувствовал себя не в своей тарелке. Как и Винсент-Фредерик, он сперва спросил меня, что я здесь делаю, словно мой синий мундир не говорил всё за меня, а затем - не верну ли я ему письмо. Я сделал загадочное лицо и ответил, что передал это письмо куда следует и тем самым, может статься, жизнь ему, Роберту, спас - иначе вздёрнули бы его как соучастника государственной измены.
- Ты ведь знаешь, что было в этом письме?..
- Нет. А ты его читал?
- Я только одним глазом взглянул - и ужаснулся. До сих пор ужасаюсь.
Я вкратце сообщил Роберту, что Бэккет вступил в сношения с испанским капером, и, в свою очередь, спросил, как его самого занесло на Тортугу. Роберт печально ответил, что лишился своей службы как раз из-за утерянного письма. Просто замечательно, что он проглотил полуправду про письмо (я заверил его также, что не упоминал его имени) и не стал бить мне за него морду, а Бэккет всё-таки тот ещё сукин сын. Я поделился по секрету (не особенно понижая голос, но не забывая присматривать за Норрингтоном), что Бэккет из-за этого письма хотел меня подставить и подвести под суд, но у Его Величества осталось немножко справедливости, и ему погрозили пальцем, чтобы не клеветал на честных людей, когда у самого рыльце в пушку. Напоследок я поинтересовался у Фола, чем он намерен заниматься дальше. Он ответил, что подыскивает себе команду. Что ж, я намерен был заняться тем же - Бэккет мог поохотиться на нас обоих.
Тем временем пиратское сообщество, сплочённое поневоле, было занято снятием проклятия. Кто-то, похоже, записал на бумажку упомянутых Чёрным Пиратом лиц и предлагал им собраться вместе и громко покаяться, чтобы тот их простил (вариант сомнительный). Затем возникло предложение провести кровавый ритуал и спросить совета у духов. Неожиданно нашлось сразу несколько добровольцев, готовых поделиться для этого кровью. Я тоже был не против присоединиться - я ещё ни разу не участвовал в кровавых ритуалах. Мы встали в круг, достали кинжалы, а колдун с перьями в волосах велел остальным присутствующим веселиться, ибо того желали духи. И в самый неподходящий момент меня подозвал Норрингтон.
- Скажите мне, что происходит?
- Эти славные люди пытаются снять проклятие.
- Славные люди? Это пираты, грабители и убийцы, которым место на виселице...
- Но сейчас они пытаются снять проклятие, сэр.
- И всё же они преступники.
- Разумеется, сэр. Сущий сброд.
Так я узнал, что офицер Его Величества не может себе позволить участвовать в кровавых ритуалах; нигде в уставе, я уверен, ничего относительно кровавых ритуалов записано не было, но спорить с командором я не стал и пообещал такого себе не позволять. Норрингтон был удовлетворён и посоветовал мне пообщаться со священником по возвращении в Британию. Я пообещал, что моя исповедь будет очень длинной и очень подробной. Командор выразил надежду, что такая мерзость, как колдовство, никогда не появится в британском флоте. Я с уверенностью ответил, что во флоте не появится ещё много всего неподобающего - умолчав о том, каким скучным местом от этого становится флот.
Я спросил хозяина кабака, что у него наливают. В меню значился "Пот короля Георга" - прокомментировав, что не желаю знать, при каких обстоятельствах Его Величество могли потеть на Тортуге, я заслужил очередной осуждающий взор Норрингтона. Ощущая на себе тяжесть этого взора, я взял пива и заверил командора, что знаю свою меру во всём и сохраню трезвую голову. Нас с Винсом как раз подхватила Мэри и спросила, почему это мы позволяем даме скучать. Мы предложили даме сыграть в кости, и она повлекла нас в тот угол, где пираты испытывали удачу в разного рода играх. Вот только костей там не нашлось, у хозяина кабака - тоже, и д'Абервиль послал меня к хозяину за штопором, дабы подняться к нему, Винсу, в комнату. Его ладонь незаметно сжимала мои пальцы, и мне уже не терпелось остаться с ним наедине.
- Никогда не женитесь, - заявил я в ответ на какое-то его замечание о женщинах.
- А вы были женаты? - надо же, он удивился.
- Пытался жениться. Закончилось это тем, что её отец мне отказал и я встретил свою невесту здесь, в борделе.
- А что если вы хотели жениться на принцессе Эмилии, - смеясь, обратилась Мэри к д'Абервилю, - Но король вам отказал, и потому вы назвали так свой корабль?
Впрочем, остаться с ними втроём - ещё лучше. Подбрасывая в руке увесистый штопор, я направился наверх, уповая на то, что в ближайшее время Норрингтону не понадоблюсь. Мы закрыли за собой двери комнаты, и Винсент-Фредерик откупорил бутылку доброго испанского вина. Вместе с ним и Мэри Боунс мы расположились на широкой кровати, передавая чеканный кубок из рук в руки. Заявив, что не уроню честь мундира и вместо этого его повешу, я оставил мундир на спинке кресла, а Мэри разоружила меня, бросив в кресло ремень с ножнами и кобурой. У меня плохо получалось быть правильным британским офицером. С каждой встречей с Винсентом - всё хуже и хуже.
Мы втроём обменивались ласками, пока Мэри не оставила нас, пожелав побыть зрителем и примерить шляпу д'Абервиля. Мой Винс... и его дорогие пуговицы, с которыми не так просто справиться, как с пряжкой ремня, его локоны и перстни на пальцах. Уже не тот печальный мальчик, которого я впервые обогрел около пяти лет назад. Настоящий капитан. Уверенный, чуткий, страстный. Я посмеивался от удовольствия, видя, что ему так же хорошо, как и мне.
- Я скучал без тебя, - выдохнул он между поцелуями то, что я хотел услышать больше всего.
- Я тоже скучал.
В другой момент я шепнул, что уйду в пираты - и Винсент ответил, что охотно возьмёт меня на свой корабль. Но стоит ли принимать всерьёз обещания, данные в постели? Мы устроили знатную качку этой койке, а Мэри стояла на страже - в дверь стучали, но Мадам никого не впускала и не позволяла нам отвлекаться. Некоторое время спустя мы без спешки начали одеваться. Мэри заметила, что потеряла свою брошь, и Винсент-Фредерик с лёгкостью подарил ей одну из своих - золотую корону, украшенную камнями. Я не сомневался, что позолота подлинная, а камни не стеклянные: может, и врали, что у д'Абервиля водились деньги, но держался он всегда как дворянин.
- Не оставляйте без присмотра своё оружие.
- Но вы ведь меня не застрелите? - я забрал с кресла свой револьвер. Сколько раз мне твердили, что пираты коварны, к ним нельзя поворачиваться спиной. Если для меня и был чем-то опасен Винсент-Фредерик, так это тем, что с ним не хотелось расставаться.
Мэри куда-то вышла, и в оставшуюся без охраны дверь заглянул собственной персоной Норрингтон. Я пообещал, что вот-вот оденусь, и принялся уже торопливей приводить себя в уставной порядок. Не стал возиться только с шейным платком - он так и повис, удерживаясь на одной только броши. Я предстал перед Норрингтоном навытяжку, а Винсент-Фредерик выскользнул за дверь следом за мной, но задержался на лестнице за спиной у Норрингтона.
- Чем вы только что занимались?
- Поскольку вы сами отпустили нас отдыхать, сэр, - проводил время в компании женщины.
- Увольнительная не отменяет того, что вы всё ещё находитесь на службе Его Величества и порочите честь мундира. Эта женщина - шлюха.
- Так точно, шлюха, сэр, и очень достойная, я могу её рекомендовать. Она следит... за чем полагается следить в её профессии. А мундир в этом не участвовал!
- Но вы офицер и не можете...
- Офицер, но также и мужчина, сэр, - я щёлкнул каблуками в знак значимости моих природных потребностей. - Я, видите ли, холост, и потому мне приходится...
- Если мужчина - джентльмен, он никогда не опустится до общения со шлюхами.
- Но сэр, - не выдержал я, - покажите мне хоть одного мужчину, который бы ни разу не был в борделе!
- Он перед вами, - ответствовал Норрингтон, не меняясь в лице.
- Это... делает вам честь, сэр, - выдавил я с плохо скрытым сочувствием.
- А кто тот мужчина, который был с вами в одной комнате?
- Мы просто выпили немного вина, - я поймал взгляд д'Абервиля и понял, что выдавать его не стоит. - Я не знаю его имени, знаю только имя его корабля.
- Вы так долго оставались с ним наедине и даже не узнали его имени?
- Сэр... я, конечно, не вызову вас на дуэль, - я неподдельно рассмеялся, - но ваши намёки неуместны. Я виделся с этим человеком пару раз в жизни. Для чего вам его имя?
- Для занесения в личное дело. - если Норрингтон и смутился на мгновение, то это не помешало ему прочесть мне очередную лекцию о том, что пиратам верить нельзя и их место на виселице. Я вежливо пропускал это мимо ушей, периодически кивая, вместе с началом обещания наказать меня по возвращении на корабль. Возвращение становилось всё более маловероятным. Пока Норрингтон вещал, мимо нас в комнату прошмыгнул с Мэри кто-то из офицеров, затем появился другой, в сопровождении Филомены. Я шепнул им, что комната занята, чтобы они пошли в другую.
- ...А теперь сдайте оружие.
- Что? За полчаса с женщиной? - я не рискнул упорствовать и протянул Норрингтону кинжал и револьвер. Он, значит, ко мне поворачиваться спиной боялся, и это было лестно. А оружие мне всё равно едва ли понадобится: парламентёры для пиратов неприкосновенны, когда же я сам стану пиратом - раздобуду себе что-нибудь.
- Не потеряйте мой револьвер, сэр! - прокричал я уже в спину удаляющемуся командору. - Он дорог мне как... просто дорог.
Прошедшей мимо парочке в поисках свободной комнаты я крикнул сразу готовиться сдать оружие, чтобы не тратить время на лекции. Я хотел ещё сказать Норрингтону, чтобы он был готов принять оружие ещё двоих своих офицеров, но предпочёл не наглеть прежде времени. Когда я спустился, Норрингтон уже докопался до д'Абервиля, спрашивая, почему он так назвал свой корабль. Винсент-Фредерик объяснял терпеливо и учтиво, что у него не было намерения оскорбить Её Высочество. Тот пират, которого я видел с Филоменой, - его прозвище было Стервятник, - с кем-то ещё наблюдали за этим зрелищем.
- Шляпа-шляпа. Волосы-волосы. В чём разница?
- Позвольте, у Норрингтона парик, - заметил я. - Вот и отличие.
- А зачем нужен парик? - пираты уставились на белоснежный хвост Норрингтона с чёрным бантом.
- Честно? Понятия не имею!
- Потому и не носите?
- Потому и не ношу. - Норрингтон и д'Абервиль протянули друг другу руки, и я озвучил второе отличие: перчатки. Они у командора тоже были безупречно белыми. А прикосновение тёплых пальцев Винсента-Фредерика я помнил очень хорошо.
- У тебя неприятности? - Винс подошёл ко мне, как только Норрингтон от него отстал.
- Ну что ты. Это стоило того. И какие от него могут быть неприятности... - и я с удовольствием пересказал признание Норрингтона в том, что он ни разу не был со шлюхой. И с не меньшим удовольствием повторил эту байку разным людям ещё пару раз, всласть жалуясь на то, что командор отнимает ствол за поход в бордель. Мэри с любопытством спрашивала меня и о других офицерах. Льюиса я назвал Крошкой Джоном - он был выше и крупнее нас всех, Мэри бы ни с кем его не перепутала, а однорукого Сэма - за кудряшки - болонкой Норрингтона. В самом деле Норрингтон везде брал его с собой.
- Ты думаешь, они... Ох уж эти английские офицеры!
- Ну нет. Не знаю насчёт Сэма, но Норрингтон бы до такого не додумался. Слишком правильный.
Не прошло много времени, как Норрингтон столкнулся с Вэйном - и другие пираты немедленно собрались полукругом, чтобы послушать. Я счёл нужным присоединиться и вроде как поддержать командора. Вэйн вопрошал, почему о Норрингтоне распускают слухи его люди - о том, что он ищет Джека Воробья. Я заметил, что мы в самом начале объявили об этом достаточно открыто. Норрингтон высказался в том духе, что каждому пирату будет уготовлен подиум, и удалился. Вэйн отозвался, что кабы на подиум не взойти ему самому.
- Вы позволите установить здесь виселицу? Если так, то не узнаю старую добрую Тортугу.
- А ты дерзкий - перебивать командира, - похвалил меня Вэйн и предложил, как только Норрингтон отошёл на достаточное расстояние: - Бросай ты эту королевскую службу.
- А и брошу, - пожал плечами я. А Вэйн возьми да предложи войти в его команду. Где-то здесь должен был быть наёб, как с тем чёрным компасом.
- Вы вот так просто берёте в команду первого встречного?
- А почему нет? Мы часто принимаем людей с захваченных кораблей, которые выбирают вольную жизнь.
- Вернее, выбирают не пойти на корм рыбам.
- Иногда и так, - легко согласился Вэйн. - Но порой мы вовсе оставляем людям их корабли. Медленные грузовые суда нам ни к чему. Сейчас я как раз разделяю команду. Подумайте.
Я не стал говорить о приглашении д'Абервиля. Как бы мне ни нравился Винсент-Фредерик, умный человек сперва изучит предложения, прежде чем создать спрос. Вэйн был молод и, похоже, удачлив, но я не знал, как примут другие пираты бывшего английского офицера.
- А каковы гарантии?
Вэйн и этот вопрос не счёл слишком наглым и заговорил о доле в добыче, хороших условиях на корабле, и чем больше я слушал, тем больше думал, что не может всё быть настолько радужно. Я пообещал подумать. Ну надо же - и полдня не прошло, а я уже мог выбирать своё будущее между двумя капитанами!
Все вокруг искали Джека Воробья - я довольно быстро узнал, что он с минувшего дня в запое. Кто не искал Джека, тот искал Джеймса. Джеймс Норрингтон и Джеймс МакГроу не подходили. Дошло до вопросов "А не Джеймс ли ты часом?" и всеобщей уверенности, что хорошего человека Джеймсом не назовут. Всё, что мне удалось услышать, - что у этого Джеймса должна была быть карта маршрута к источнику вечной молодости и что наш МакГроу был слишком молод, чтобы подходить под описание. Я предположил, что Джеймс уже мог добраться до источника и помолодеть, а может статься - лежать в этом источнике и агукать. Ещё немного, и я предложил бы перекрестить кого-нибудь в Джеймса, кто нам больше всех не понравится. Но нужна была карта. Без неё проклятие было не снять. Кто мог прятать её при себе, рискуя из-за этого не дожить до вечера следующего дня?..
- Может, Джеймс - китаец?
- В китайском языке нет звука Дж, - говорила капитанша мадам Чжэн. - Только звук Ч.
- А может, это женщина? Джеймсина?
- Насколько же надо не любить свою дочь, чтобы назвать её Джеймсиной?!
Когда Вэйн позвал меня на разговор, я не колебался долго. Почему-то мне казалось, что для него я уже был своим и ничего плохого со мной произойти не может. Мы поднялись наверх, где в просторной комнате ждали ещё двое - колдун Кровавый Джон и мадам Чжэн. Вэйн предложил мне присесть и заговорил, что у них есть для меня вещь, которая позволит мне пиратствовать под защитой закона. Мадам Чжэн извлекла из складок своего китайского платья сложенный лист и развернула его передо мной. Я увидел печать и подписи Его Величества и лорда Бэккета. Открытый каперский патент, в который оставалось только вписать имя. Вэйн уверял, что король ни при каких обстоятельствах не возьмёт своё слово обратно. Хотя я в этом и не сомневался, всё выглядело так, будто меня уговаривают взять бесценный патент и ничего не требуют взамен.
Но я, хоть и не подавал виду, уже знал из собственных источников о том, что у мадам Чжэн мог водиться патент, и знал, что лорд Бэккет вроде как повесил её мужа. Возможно, тем, что сюрприза не вышло и мне не терпелось перейти к сделке, и был обусловлен мой не слишком впечатлённый вид, заставивший Вэйна нахваливать патент. Я подытожил, что патент - вещь хорошая и нужная, и добавил, что есть и у меня кое-что, что может понравиться мадам Чжэн, коль скоро она не любила Бэккета. И не без облегчения я вытащил из сапога письмо, добытое через Фола, и протянул мадам Чжэн. Развернув пакет, она прочитала письмо вслух, прерываясь на комментарии в духе "Вот сукин сын!". Мне же она отдала патент. До тех пор, пока он не попал в мои руки и я не спрятал его в сапоге, мне не верилось, что всё пройдёт гладко, что патент не отберут назад, что он подлинный...
По прочтении письма заподозрили, что у Бэккета мог быть свой человек среди пиратов или офицеров Ост-Индской компании, который передавал ему информацию, - потому нельзя было обнародовать письмо, дабы не спугнуть предателя. Меня расспросили об офицерах "Неудержимого"; знал я немного и молча удивлялся, что сам я ни у кого не вызывал подозрений: по мнению Вэйна все собравшиеся были надёжными людьми. У Кровавого Джона родилась идея показать, не отдавая, Норрингтону письмо Бэккета, чтобы тот на всех парусах помчался сообщать королю об измене вместо того, чтобы выполнять приказ Бэккета о возвращении "Разящего". Я возразил, что он слишком хорошо думает о Норрингтоне - командор найдёт тысячу отговорок и поступит так, как сочтёт нужным. Однако Джон всё равно загорелся идеей пригласить Норрингтона на разговор. Я попросил не упоминать обо мне в связи с письмом, чтобы Норрингтон не убил меня своим занудством, - мне совсем не улыбались его расспросы, откуда я взял письмо. Пираты согласились и на это.
- Выйдем вдвоём, чтобы не вызывать подозрений, - заявил пернатый Джон.
- Конечно, вдвоём мы никаких подозрений не вызываем... - пробормотал я, вспоминая, как Норрингтон чуть не застукал нас с Винсентом. После этого терять было уже нечего, оружия у меня всё равно не осталось. Мне было бы любопытно остаться с Джоном наедине, но времени решительно не хватало.
Я сомневался, что Джону удастся заманить Норрингтона в одну комнату с пиратами без моей помощи и без помощи колдовства, но, похоже, он преуспел. Он так трогательно сообщил мне, что Норрингтон разговаривает с Вэйном и мадам Чжэн, будто я в этой затее был главным и меня следовало держать в курсе происходящего.
Я уже знал, чьё имя впишу в патент. Я не был капитаном, у меня не было корабля, - но я мог обезопасить от преследования английских властей того капитана, в чью команду поступлю. Что-то мне подсказывало, что Вэйн патент не примет. А вот мысль о том, чтобы порадовать Винса, - какой славной шуткой будет каперский корабль Его Величества "Принцесса Эмилия"! - грела душу. Я подошёл к нему и сказал, что у меня есть для него подарок. Его глаза зажглись искренним любопытством.
- Какой же? Рассказывай.
- Это нужно не рассказывать, а показывать. Чуть позже.
Чёртова привычка выжидать, сравнивать, проверять правильность уже выбранного решения, семь раз отмерить, один раз отрезать!
Одна польза от затеи Кровавого Джона несомненно была: Норрингтон застрял наверху в тёплой компании недругов лорда Бэккета всерьёз и надолго, а значит - не путался под ногами и не читал мораль. В его отсутствие начали просыпаться и подниматься из подвала те, кто пил с Джеком Воробьём и Джоном Сильвером. Первым выбрался некто Скар Хантер, пошатываясь и прихрамывая на одну ногу, перевязанную окровавленной тряпкой, оторванной от его собственной тельняшки. Он подошёл к столу, где покоилось жаркое, приготовленное, по словам хозяина, "из четырёх видов мяса из подвала" (мог ли в нём быть капитан Сильвер, если он та ещё свинья?), спросил, что произошло. Новости дня описывались на удивление кратко: нас всех прокляли, мы все умрём. Остаток вечера Скар совершенно недвусмысленно висел на д'Абервиле.
- Похоже, тебе дали отставку? - вездесущей Мэри Боунс до всех было дело.
- Я никогда не претендовал на то, чтобы быть первым и единственным.
Скар, правда, выглядел несколько... грубовато для д'Абервиля, но не настолько, чтобы начинать беспокоиться.
Некоторое время спустя объявился и сам Джек Воробей - а Норрингтон всё ещё был наверху и пропустил это торжественное явление. В качестве приветствия Джек получил по морде от Мэри и от одной из капитанш. Спросил, что здесь делают синие мундиры. Я сообщил, что его хотел видеть Норрингтон, что он наверху и я даже могу проводить к нему. Но Джек, услышав это, сам устремился наверх с такой прытью, словно отчаянно по Норрингтону соскучился.
Пока пираты бегали туда и обратно (Джеймс, магические ритуалы и прочие насущные дела, в которые меня никто не посвящал), Сэм Стивенс отозвал меня в уголок под лестницей. С очень серьёзным видом.
- Вы понимаете, что здесь происходит?
- Я могу ответить честно или по уставу. Если честно, то происходит какая-то чертовщина, и я ни хрена не понимаю.
- Но вы же здесь... чувствуете себя как дома, разве нет?
- Вы думаете, я вхож в компанию пиратов? - я напустил на себя вид, оскорблённый в лучших чувствах. - Я встретил здесь пару знакомых лиц, не более того.
- Я знаю, что Норрингтон собирается вас наказать, вы чем-то его сильно разозлили... Но если вы поможете найти способ снять проклятие, это может облегчить вашу участь. Нужно найти чёрные метки на теле других пиратов.
- Вы предлагаете мне раздеть всех присутствующих?
Я представил себе этот одобренный королевской службой марафон и не удержался от смеха. Стивенс, справедливости ради, тоже не смог схранить такое же непроницаемое лицо, которое всегда было у Норрингтона. Слава богу - значит, хоть он всё-таки человек.
- Раздевать не нужно. Просто будьте внимательны.
- Я постараюсь, - я приосанился, демонстрируя гордость возложенной на меня миссией. - Уже делаю всё возможное.
К счастью, на Винсенте и на Мэри Боунс я ничего подозрительного не замечал - хотя по оговоркам понял, что Мэри Чёрный Пират проклял персонально, и самым художественным из оборотов. "У той, что предала меня, отныне всегда будет в глазах чёрная месса" - что-то вроде того. Будет ли она везде видеть его корабль, или сможет кого-нибудь сглазить, или ещё что - автор не уточнял.
Тем временем остальные офицеры откуда-то высыпались и принялись тыкать оружием в Джека Воробья. Их быстро остановили. Я укоризненно увещевал их, что они же джентльмены и можно сначала поговорить. Посреди хаоса воздвигся Норрингтон и навис над Воробьём, загнанным спиной к стене.
- Джек Воробей...
- Капитан Джек Воробей, - подсказал я.
Следом Норрингтон потребовал вернуть бриг "Разящий", на что Джек сообщил, что уже проиграл его Скару. Полгода, по словам Скара, пытался проиграть. Я искренне восхитился умением переложить с больной головы на здоровую. Воробей не мог не понимать, что за бригом явятся; раньше проблемы были у него - теперь проблемы были у Скара. Примерно так же я избавился от письма Бэккета, только его по-прежнему никто не искал.
Стоило отвернуться, как Норрингтон снова набросился на Воробья. Хозяева кликнули вышибалу-китайца, и противники сложили оружие. Возникла какая-то путаница, я на всякий случай сообщил, что мой револьвер - с двумя стволами. Воробей после этого попытался продать пистолет Норрингтона за два золотых. Скар отказывался, а я вдруг предложил купить за один золотой. Это был самый бессмысленный и самый удачный способ вложить моё последнее жалование одновременно. Джек согласился, и я, вытряхнув монету из сапога, протянул ему золотой. Воробей сцапал его, как сорока, и был таков.
- Джек! - я догнал его у самого выхода из кабака. - Не будь засранцем, отдай пистолет.
- О том, что я его отдам, уговора не было! К тому же мой пистолет - у Норрингтона.
- Но если я выкуплю его пистолет и отдам ему, он, может быть, отдаст твой... - я покосился на командора и усомнился в своих же словах.
- Никогда ничего не покупай у Джека Воробья, - посоветовал Скар.
- Но я хотя бы попытался.
За мой золотой Джек незамедлительно выкупил у Скара "Разящего". Перекупать бриг друг у друга они могли до тех пор, пока Норрингтон не предложит больше или не рискнёт отобрать силой, - то есть до бесконечности.
- Как сказать "унаследовать" другими словами, чтобы не напугать человека? - вопросил Джек некоторое время спустя. Вокруг него собралась небольшая толпа подсказывающих варианты. Скар вспомнил слово "мателотаж", означавшее нечто вроде брачного договора между товарищами - и выговариваемое с трудом. Согласно обычаям, после смерти одного из партнёров второй наследовал его имущество. Джек, недолго думая, направился к Барбоссе делать, кхм, предложение. Пираты нравились мне всё больше и больше.
- Я буду продавать билеты на нашу свадьбу. - Барбосса, похоже, решил, что проще дать, чем объяснить.
- Поскольку я уже отдал Воробью мой золотой, считаю, что у меня должно быть место в партере.
- Но твой золотой теперь у меня, - возразил Скар.
- А это уже не важно, главное - сам факт оплаты.
Джеймс всё не находился, и штурман Каспар, тот самый, которого выловили с чёрной меткой, предложил ещё раз воспользоваться его амулетом, позволяющим вопрошать духов. Теперь никакой Норрингтон не смог бы помешать мне поглазеть на настоящий кровавый ритуал. Скар вызвался добровольцем. Его усадили на стул, он полоснул по ладони кинжалом и зажал в окровавленной ладони небольшой костяной амулет со шнурком. Спрашивали о том, нет ли среди присутствующих родственников пресловутого Джеймса. Скар указал на одну из пираток, для которой это стало полной неожиданностью.
- Мой отец был честным человеком!
- Простите, но... может, ваша мать была не совсем честной женщиной? - уточнил я.
Обретённое знание нам не помогло, поскольку дочь Джеймса не получала от отца никаких карт в наследство. Я начал подозревать, что владелец карты также мог вовсе не догадываться о том, что она у него есть. Или что то, что у него есть, - и есть карта. Может, путь к источнику был нацарапан на каком-нибудь нетривиальном предмете. Игральной карте, например.
Духи дали ответ, и Винсент-Фредерик перевязал ладонь Скара своим платком. Я одного не мог взять в толк: если эти двое были так дороги друг другу, почему не ходили на одном корабле? Или это было ещё впереди? Я начинал сомневаться, что захочу пиратствовать на "Эмилии", если тёплое место подле капитана окажется занято. Все вокруг боялись смерти - или ещё чего похуже - в бездне, а чего боялся я? Потерять Винса? Видел бы сейчас, как я руководствуюсь не выгодой, а личными мотивами, мой отец - кстати, не Джеймс, а Исаак.
Вслед за Скаром обратиться к духам решил Джек Воробей. Он, похоже, не совсем въехал в то, что вопрос нужно сформулировать заранее - порезал руку и схватил амулет, пока не отобрали.
- Где находится карта? - выдал Воробей.
- Не "где", а "у кого"!.. - взвыл кто-то. - Сейчас духи снова скажут, что "на Тортуге".
- Где находится карта и как можно её достать?
Я так и не понял, принёс ли ритуал какие-то плоды, а вот последствия не заставили себя ждать. Первой пострадала одна из капитанш, Дерзкая Нэнси. Неожиданно она начала задыхаться, тянуться куда-то вверх, подняв руки над головой и загребая ими воздух. Все обступили её, не зная, чем помочь, и не сразу догадались, что она... тонет. Нэнси уложили на пол, лицом вниз, поддерживая, пока она мучительно откашливалась, хотя ни капли воды не вышло из её лёгких. Когда кошмар был позади и Нэнси встала на ноги, она рассказала, что все корабли, на которых она ходила, тонули. И последний её корабль также погиб, она едва не утонула, но выжила одна из всей команды. Это было подозрительно похоже на проклятие. Я бы на её месте даже не пытался снова выходить в море и губить людей.
Следом накрыло двоих одновременно. Сначала - Скара: он скорчился, обняв себя руками. Ему было больно?.. холодно?.. нет - ему было чертовски страшно. И Винсент-Фредерик мог о нём позаботиться. Второй была Сара Джонс. Она сидела за столом и вдруг стала тихо плакать. На неё внимания никто не обращал. Я понимал, что ничем не смогу ей помочь, пока морок не рассеется, но чувствовал, что должен сделать хоть что-то, хотя бы быть рядом. Всегда паршиво оставаться наедине с неведомой чертовщиной. Я присел на корточки перед Сарой и спросил, что случилось. Сказал, что всё, что было, - прошло и теперь она в безопасности.
- Вы не понимаете. Вы никогда не теряли близких.
Я не знал, что ответить, но Саре и Скару постепенно становилось лучше. Взгляды обратились к последнему участнику ритуала - Джеку, которого, казалось, побочные эффекты обошли стороной, но тот возмущённо ответствовал, что мы просто не видели, как он сейчас тонул. Действительно, когда я видел его в последний раз, он играл со Счастливчиком Лэнсом на информацию и ставил на кон "секрет лорда Бэккета". Я усмехнулся про себя: секреты Бэккета на глазах переставали быть секретами. Подумал, что когда дело дойдёт до ритуала в следующий раз, вызваться нужно будет мне: у меня не было пугающих воспоминаний. Или же я слишком плохо их помнил. Две индианки, сведущие в проклятиях, как одна говорили, что это не их духи заставляют людей вновь переживать прошлое. Ещё не хватало, чтобы на Тортугу собрались все духи мира... духи, в которых недавно я вовсе не верил.
В довершение всего на Джеке начали появляться надписи. Когда его лицо украсила надпись "шлюха Мэри", он ещё пытался её смыть, но безуспешно. Я воздержался от вопроса, сколько он берёт за ночь - Воробью и так должно было быть невесело. Затем он обнаружил на груди надпись "Джеймс". Тут я не мог не задаться вопросом, не появилась ли на Норрингтоне надпись "Джек" - накал эмоций между Воробьём и командором ни для кого не остался незамеченным. Похоже, два человека, которые могли бесконечно говорить не затыкаясь, нашли друг друга. Спрашивать у Норрингтона о надписях никто не решился, и я предложил это сделать на правах его офицера.
- Сэр! Скажите, не находили ли вы на себе в последнее время каких-нибудь надписей?
- Вы с ума сошли?
- Никак нет. Посмотрите на Джека Воробья, - и тот охотно продемонстрировал "Джеймса" поперёк ключиц. - А у вас все части тела закрыты, ничего не видно, а стоит проверить... - я окинул невинным взором застёгнутый на все пуговицы жилет, шейный платок, длинные рукава и перчатки Норрингтона. Чтобы привлечь чьё-то внимание, духам пришлось бы писать у него на лбу, там, где лоб не был прикрыт париком. Но надежда на то, что Норрингтон разденется, не оправдалась.
Последней проступила надпись "Гулливер" - кажется, на руке Джека. "Гулливером" назывался некий корабль. Хоть Воробей и чувствовал себя прекрасно, свидетели заподозрили, не проводит ли кто-то ритуал, чтобы попытаться обмануть проклятие и переложить его на Джека, как на козла отпущения. Опрошенные индианки говорили, что в их магии такое невозможно, а можно лишь добровольно разделить с кем-то проклятие. Но раз в дело вмешивались чужие духи, то и чужая магия могла иметь место. Согласно другой версии, надписи были не обозначениями, а предупреждениями. Джек жаловался, что чувствует себя пергаментом - а участь пергамента обычно была незавидной. Но почему именно он? То есть, сложно поспорить с тем, что Воробей - самый заметный пират, но разве проклятия настолько сметливы, что опираются на популярность?..
Наконец, на Джеке появилась чёрная метка - такая же свеча, как на Каспаре. Это вроде как означало, что проклятый должен был таять как свеча. Но избавление было близко - пираты один за другим потянулись в подвал для некоего большого ритуала. Я не то чтобы был расстроен, что меня не позвали на ритуал, но зал кабака несколько опустел. Я сел рядом с Мэри Боунс, а она переспросила меня о Льюисе и сказала, что не доверяет ему. Это, пожалуй, было разумно - когда выхода на торговцев опиумом ищет английский офицер, мотивы его могут быть самыми разнообразными.
- Между прочим, твоя рожа мне тоже не нравится.
- А моя-то почему? - обиделся я.
- Ну как почему. Слышала я, что тебя раскрыли?
- Ничего не раскрыли. Просто назначили на другой корабль.
- То есть никакого ареста не было?
- Арест был, меня отправили в Лондон, но до суда дело не дошло.
- И почему же не дошло?
- Потому что Бэккету не позволили оклеветать невинного человека, - по привычке я завёл было шарманку, уже опробованную на Роберте.
- Но вина-то была?
- Была, но доказать её не удалось. - я без подробностей рассказал о компромате на Бэккета, как если бы из-за оного его словам не поверили, а поверили мне и разве что не наградили. Однако пришлось признать, что я более не буду подвизаться в грузоперевозках и смотрю в сторону новых горизонтов.
- И чем же ты теперь собираешься заниматься?
- Ну... пиратством?
- Пиратством? - скептицизм в голосе Мэри тоже был довольно обидным.
- Почему нет? Никогда не поздно. К тому же я раздобыл каперский патент. Говорят, такая бумажка подняла Норрингтона в адмиралы после того, как его в прошлый раз разжаловали.
- А его уже не в первый раз разжалуют? - к вящей моей радости, сплетнями Мэри заинтересовалась куда больше, нежели происхождением патента. - Из-за чего?
- Причин не знаю, - старые слухи я помнил из рук вон плохо, но не мог упустить возможность запустить новых. - Но говорят, что в последний раз, когда он насосал на патент, его чуть ли не из грязной канавы достали.
Тут я решил навести справки. Д'Абервиля со Скаром где-то носило, а я так ещё и не определился с кораблём, хотя обстоятельства могли в любой момент заставить всех разойтись по бортам довольно быстро.
- А что ты можешь сказать про Вэйна?
- Ну... он капитан.
- Спасибо, об этом я сам догадался. Что-нибудь ещё?
- Когда бывает у меня, частенько заказывает девочек, но не спит с ними.
- В смысле, разговоры с ними разговаривает?..
Я задумался. Использовать шлюх в качестве информаторов было умно, но совмещать полезное с приятным ещё никому не мешало. Что если Вэйн был по мальчикам? Меня это скорее пугало, чем привлекало. Судя по облику Вэйна, на его корабле смазку надо было ещё заслужить.
Тут снаружи, со стороны моря, раздался треск и плеск. Один за другим пираты бросились к окнам. На том месте, где прежде стоял на якоре бриг "Разящий", поднималась со дна бухты "Чёрная месса" во всём своём мрачном великолепии. Всплывая, она протаранила "Разящего" мачтой, и он - к счастью, без людей на борту - развалился и затонул. Норрингтон взирал на то, как над обломками брига смыкались волны, с самурайской выдержкой. Всеобщее оцепенение нарушил Воробей, который вручил Норрингтону капитанский компас "Разящего".
Я ожидал, что на этом наша почётная миссия будет окончена, однако Норрингтон с решительным видом пошагал на балкон. Офицеры последовали за ним. Он обернулся, чтобы позвать меня, но я не расслышал, поскольку откликнулся Воробей, что вызвало всеобщее веселье и холодный комментарий Норрингтона "Вы не коммандер". Я поспешил присоединиться к совещанию.
- Господа, - начал Норрингтон, когда балконная дверь за нами закрылась, - перед нами осталась одна задача. Даже две. Во-первых, остаться в живых. Во-вторых, захватить Джека Воробья.
Этого-то я и боялся. Задачи были взаимоисключающими. Не говоря уж о том, чтобы тащить в Лондон висящее на Джеке проклятие.
- Но почему именно Воробья? Здесь полон остров пиратов!
Мой комментарий не подействовал. Тогда я, и уже не я один, напомнил, что нарушив статус парламентёров, мы окажемся в меньшинстве и нас перебьют, а пожить ещё хотелось.
- Почему бы вам в самом деле не предложить Воробью пост коммандера на своём корабле?
- Вы в своём уме? - за тот день я слышал этот вопрос от Норрингтона поразительно часто.
- Но вдруг он согласится? Это единственный способ заманить Воробья на корабль, не прибегая к насилию.
- Есть ещё один способ. Можно опоить его и незаметно перенести на борт, как только появится возможность отплыть.
Офицеры встретили предложение с энтузиазмом, а я почуял, что от этой затеи дурно пахнет. Джентльмены, как мне всегда казалось, не захватывают пленных обманом. Я ощутил иррациональную потребность предупредить Джека об опасности - если тот, конечно, ещё сам не понял, что ему угрожает. И окончательно осознал, на чьей я отныне стороне. Как только Норрингтон распустил совет, я вышел с балкона. В зале кабака пираты продолжали шутить на тему взаимоотношений Норрингтона и Воробья.
- Норрингтон без Воробья даже отплывать отказывается, - сообщил я, надеясь, что Джек услышит и поймёт меня правильно.
И тут Скар предложил нам с Джеком обменяться костюмами. Предложил в шутку, но она вдруг показалась мне достаточно удачной, чтобы я не раздумывая снял свой мундир и протянул его Джеку. Воробей в ответ отдал мне свой длинный малиновый камзол. Он оказался мне как раз впору - я застегнул его на все пуговицы, бархатный и тёплый, сделал пару шагов... и мне в грудь уткнулось дуло пистолета Льюиса.
- Вы променяли свой мундир на камзол пирата. Это можно трактовать как государственную измену?
- Вовсе нет, - я попробовал отвести дуло пальцем, но зануда Льюис был непреклонен. - Я просто сменил род деятельности, оставаясь на службе Его Величества. Не мундир делает меня офицером!
Я ещё рассчитывал отболтаться, когда передо мной воздвигся Норрингтон с живописным выражением лица, но поблизости возник Вэйн.
- Погодите, он больше не офицер! - воскликнул он, и пистолетное дуло прижалось к моим рёбрам чуть плотнее. Чёрт. Спасибо. - Давай, не ломайся, покажи им патент!
Это в мои планы не входило. В патент ещё не было вписано имя, и лишаться его совсем не хотелось. Я выудил из сапога заветную бумажку, развернул и, не выпуская из рук, продемонстрировал господам офицерам. Особого впечатления это на них не произвело. Когда я снова сложил бумажку, собираясь убрать обратно в надёжное место, в её противоположный край вцепился Сэм Стивенс. Я свой край не выпускал, настаивая на том, что Его Величество будет не в восторге, если патент пропадёт. Это было чистой воды блефом, но ничего лучше я выдумать не мог и только надеялся, что на офицеров магически подействует упоминание короля.
- Зачем вам я? У вас есть новый коммандер гораздо лучше меня! - я кивал на Воробья, который стоял за спиной Норрингтона в синем мундире, необычно притихший.
Чего я совсем не ожидал, так это того, что за моим левым плечом возникнет Филомена, за правым - Стервятник, а кинжал дружески упрётся остриём в печень. Они требовали, чтобы я отдал патент, но не снисходили до объяснений, как именно им мешало жить его существование.
- Вы предаёте всех, кто вас любит, - шипела Филомена слева.
- Вы обиделись на меня за Его Величество Георга? - изумился я, поскольку король был единственным, кого я предал, когда избавился от синего мундира.
- Отдай патент, иначе, клянусь, я тебя убью, - веско убеждал Стервятник справа.
- Убьёте парламентёра на Тортуге? - слабо засомневался я.
- С тех пор, как ты снял мундир, ты больше не парламентёр.
- Вы убиваете в спину?
- Я же пират. Конечно, я убиваю со спины.
Это была бы чертовски нелепая смерть - между молотом и наковальней, между законом и беззаконием, чужой среди своих, уже не офицер, ещё не пират. Я наткнулся взглядом на д'Абервиля, который стоял в толпе прямо передо мной с растерянным видом. Он, разумеется, пока не понимал, что я рискую жизнью ради него. Я и сам это понял в тот самый момент. Мою шкуру от того, чтобы оказаться в петле прямо здесь и сейчас, уберегал не столько патент, сколько численный перевес в пользу пиратов. Будь этот патент моим, мне было бы проще откупиться им от Стервятника. Но патент Винсента-Фредерика я не хотел отдавать так дёшево.
- Давайте решим вашу проблему в другом месте? Честным поединком.
Стервятник не соглашался. Я понятия не имел, насколько среди пиратов распространены дуэли, но этот пират оправдывал своё прозвище, будучи настроенным снять добычу только с трупа.
- Что ты делаешь, он же наш! - это Вэйн подбежал с другой стороны и попытался образумить Стервятника.
- Мне он не друг, - парировал тот.
- Он мой друг.
Я охренел настолько, что, как та ворона из басни, едва не выпустил ценный лист, на котором по-прежнему висел однорукий Сэм, как английский бульдог. Вэйн за меня вписывался, хотя знал меня один день. Не то чтобы это остановило Стервятника, но повышало ставки.
Тут кому-то надоело ждать, и лезвие кинжала переместилось к моему запястью. Я даже не успел заметить, кто держал рукоять - Стервятник или Филомена, - когда отточенный металл полоснул по кисти. Пальцы разжались, и слегка помятый патент оказался во владении Сэма. Головы офицеров дружно склонились над текстом, а Стервятник с его пассией, как ни странно, мгновенно потеряли к патенту интерес. Шипя и морщась, стряхивая липкую кровь с пальцев, я отошёл в сторону, но затем протянул руку и потребовал назад свою собственность.
- Вам от него всё равно никакого проку. Верните бумажку, и разойдёмся как в море корабли.
- Вы понимаете, что патент вас не спасёт? Вы дезертир, и как только мы снова встретимся, я вас убью.
- Я охотно дам вам удовлетворение хоть сейчас, если вы вернёте мне моё оружие. - я поднял было правую руку, но кисть меня не слушалась. - Правда, у меня больше нет правой руки, но есть ведь и левая.
- Вы не поняли. Я не собираюсь драться с вами на дуэли.
- О, вы тоже убиваете со спины, как пираты?
- Нет, я найду расстрельную команду.
- О. Это... лестно.
По крайней мере меня не повесят как пирата, а расстреляют как офицера. И, похоже, за какие-то пять минут я совершил два вызова на дуэль, которые были отклонены. Я не верил собственным словам - против Норрингтона у меня наверняка не было бы шансов не то что с левой, но и с правой рукой. Однако патент мне вернули. Наглость - второе счастье, и побери меня чёрт, если это было не по-пиратски.
- Держите, и больше не называйте патент Его Величества "бумажкой".
- А моё оружие вы мне не вернёте?.. Я так и знал.
Далее терять время было нельзя. Могло найтись ещё немало желающих отобрать у меня обнаруженный открытый патент. Пришла пора и мне... сделать предложение. Спрятав патент в рукав, я, никем не замеченный, сбегал в верхний зал за пером и чернильницей, спустился и обратился прямиком к д'Абервилю.
- Думаю, теперь самое время для моего подарка. Вы уделите мне несколько минут?
Он хотел взять меня за руку и, наткнувшись пальцами на свежую кровь, перевязал мою царапину моим же шейным платком.
- И почему никто не проводит ритуала? Столько крови пропадает зря. - бабуля учила меня во всём видеть положительные стороны. - Хорошо, что резали поперёк, а не вдоль, иначе крови было бы ещё больше.
Мы отошли в прихожую, где никто не мог нас слышать и помешать. Мэри Боунс увязалась за нами. Я нашёл подходящую поверхность - нечто вроде столика у зеркала, - развернул лист и обмакнул перо в чернила.
- А теперь назови своё полное настоящее имя.
- Настоящее?.. - тот, кого я знал как Винса, улыбнулся. - Фридрих. Фон Гогенцоллерн.
- Гоген...что? - кажется, я где-то уже слышал эту фамилию.
Фридрих взял протянутый листок и, прочитав первые же строчки, рассмеялся:
- Это мой дядюшка. Король Георг - мой родной дядя.
- Надо же... - я не знал, что и сказать. - Ох уж эти династические связи.
Шутка оказалась ещё более удачной, чем я ожидал. Его Величество подписали патент своему племяннику и к тому же наследнику прусского престола. Фридрих присел рядом со мной на краешек стола и поцеловал меня. Кажется, я был принят в команду - несмотря на то, что мог остаться левшой навсегда. И это стоило того.
- Рад, что тебе понравился мой подарок.
- Надеюсь, отца или дядюшку хватит удар, когда они об этом узнают... или обоих. Жаль, я не пишу стихи, а музыкой такого не передашь.
- Ты музицируешь?
- Давно не практиковался. Было совсем не до того.
- Стоит продолжить. Будешь единственным в мире музицирующим пиратом. И на встречных кораблях будут трепетать от тревожных звуков скрипки...
- Я играю на флейте. Недаром звуки флейты называют нервными?
- Вот пусть англичане нервничают.
Едва мы вернулись в зал, как Воробей потребовал назад свой камзол - от мундира он уже избавился. Я попробовал было протестовать, но об обмене навеки мы действительно не договаривались, посему Джек раздел меня до рубашки. Чтобы придать мне более презентабельный вид, Фридрих повязал мне свой чёрный шейный платок и прикрепил к нему вместо ордена очередную свою брошь в виде висящего на булавке овального камня в оправе. Мой синий мундир остался возлежать на диване и совместными усилиями был окрещён "преходящим мундиром уныния", который предлагали примерить всякому, кто ощущал душевную тоску. Все пираты поздравляли меня, и я так и не успел спросить Ричарда, не нашёл ли и он себе команду.
Я не удивился бы, если бы к утру с Норрингтоном остался один лишь Сэм. Льюис многовато времени проводил в углу Счастливчика Лэнса, а молодой МакГроу с чёрной косой, бывшей явно не париком, и вовсе был нарасхват. При виде его пираты превращались в младшеклассников, наперебой стремящихся дёрнуть его за косичку или ещё как-то задеть, всячески привлекали его внимание и пытались завербовать в команды. Джеймс то смущался, то хватался за шпагу, но определённо проявлял интерес к пиратскому образу жизни и с всё меньшей уверенностью говорил, что не намерен оставлять королевскую службу. В ухаживаниях за Джеймсом особенно усердствовал Скар. Но почему это я смотрел на это с неодобрением, а не Фридрих?..
Кто-то позвал Фридриха, и все капитаны удалились. Некоторое время спустя я даже начал беспокоиться и решил поискать своего капитана, и Скар присоединился ко мне - он был вооружён, что было весьма кстати. Я выглянул из трактира на улицу, но там было темно и тихо. Мы выяснили, что пираты собрались на совет капитанов в подвале, дамы грели уши на верху лестницы, а доблестные парламентёры Ост-Индской компании отчалили несолоно хлебавши, поскольку проклятие было снято и люди вновь могли подняться на свои корабли. Из пиратов первым покинул Тортугу Стервятник, у которого был при себе компас капитана Сильвера. Поскольку Сильвер так и не проспался, Стервятник решился забрать "Моржа" себе, а Сильвера оставить в подвале. Вместе со Стервятником на борт взошли Скар и больше не проклятый штурман Каспар. Я провожал паруса "Неудержимого" и "Моржа" взглядом, дожидаясь Фридриха с совета.
- Свет твоих очей отплыл на "Морже", - доложил я своему капитану с плохо скрытой радостью, как только он поднялся из подвала. - Мне кажется, и нам пора поднимать якорь.
- А где Скар?.. - похоже, он не очень-то меня слушал.
- Говорю же, отплыл. Со Стервятником.
- И даже не попрощался... - Фридрих печально взглянул на горизонт. Я пожал плечами. Скар сделал свой выбор, я сделал свой.
- Мальчики! - Мэри Боунс с заговорщицким видом подозвала нас под лестницу. - Поскольку я скоро переберусь в Лондон, а мои люди остаются здесь, мне понадобится новый канал. А раз у тебя сохранились прежние связи...
- Я ничего не понял, - честно вставил Фридрих.
- Перевозки опиума и не только, - пояснил я. - Как тебе идея? Займёмся?
Мы ударили по рукам. Зная Мэри, это могло стать началом нового опиумного предприятия... под защитой королевского патента. Направляясь к выходу, я хотел было задержаться и попрощаться с Вэйном - поблагодарить за посредничество и заступничество. Но окружившие Барбоссу пираты вдруг принялись убивать друг друга, и я решил, что мы убираемся как нельзя более вовремя. Нас ждала "Принцесса Эмилия". И все части света в придачу - а это куда больше, чем полцарства даже самой большой сухопутной империи.

Благодарности - отдельным постом, ибо не влезли :3

@темы: friendship is magic, соседи по разуму, ролевиков приносят не аисты, you're a pirate

Фотоальбом целиком (с) мадмуазель Бенкендорф. Первые два фото доигровые, но я не мог не - очень уж хороши.
Воплощённый барраярский флаг, Эльза Фортала [Волчонка, в красном] и Эльза Форратьер [впс, в синем].

Супруги Форпатрил - Айвен [Тас] и Соня [Ортхильда]:

Смотреть дальше?Перед гранд-маршем - Доно Форратьер [Амарт], Эльза, Рауль Форбреттен [Птаха] и Амалия Форбреттен [Сэм]:

Гранд-марш, принц Ксав [Нинкве], леди Амалия и Рауль, на заднем плане Айвен Форпатрил:

Та самая игра в жмурки, водит император Юрий [Кервен]:

Ещё немного беззастенчиво полюбуюсь на моего графа Рауля:

И немного на леди-принцессу Софию [Тёрн]:


Неоднократно думал о названии этой игры - оно очень ёмкое и очень страшное. О том, почему оно для меня звучит страшнее, чем "Пир во время чумы". Немного личногоДодумался до того, что для меня слово "победа" имеет ту же коннотацию, что и слово "война". Победа - это тот самый верещагинский апофеоз, когда можно подсчитать, скольких жертв она стоила победителям, а скольких проигравшим, но нельзя, как ни старайся, разделить эту груду на две. Поэтому "пир победителей" отдаёт пиршеством стервятников. Называйся он "праздником мира" - и звучал бы кардинально по-другому, но мир на Барраяре - состояние невозможное. Зато победить, не примирившись, - возможно и ещё как: победить и продолжить воевать, только уже не с армиями, а с потомками, с памятью, с каждым следом. Всё-таки жаль, что на игре не докрутилась линия тайны Форбреттенов. Всё-таки хорошо, что Рауль и Эльза переживут эти времена. Кажется, знаю, как назову игру по мятежу Фордариана, когда - и если - соберусь её ставить.

Тем временем кабинетка За зелёными портьерами (и последующие мелко-проекты Птахи) переехала в отдельную группу, стучитесь, и откроется вам. Я не устану махать перед вами этой игрой, чтобы старому доктору было кому рассказывать о былых временах

@темы: соседи по разуму, прикладное марковедение, ролевиков приносят не аисты, барраяр и барраярцы, портрет в интерьере

Подоспел анонс Маленькой зимней сказки - той самой, куда я выгуливаю прекрасную женщину Ними. Очень хочу всех на эту игру!

Вчера Звено вылетело на ЧГК-турнир "За перекрёстком" в уже привычной Золотой Вобле. Сначала нас было четверо, но на третьем вопросе оказалось, что Шасти уже сталкивалась с частью этого пакета в Ебурге. К счастью, Луар ещё не успел её записать, поэтому всю команду не сняли - Шасти просто пересела за другой столик и наблюдала за нами. Нас осталось трое - Луар, Дэн и я. Об игреНас предупреждали, что пакет будет трэшовый, и логика всего первого тура действительно была альтернативной, так что мои сокомандники подумывали дропнуть - но еду принесли только в середине второго тура, мы успели доиграть, пока доедали. Во втором туре, впрочем, пошли вполне адекватные вопросы, я взял три-четыре, некоторыми даже охотно поделюсь, если их обнародуют. В третьем взял, вроде, один. Общий счёт - 11 вопросов из 45, не догнали, зато согрелись.
В Вобле появилось крафтовое пиво, так что моя жизнь заиграла новыми красками благодаря элю Bowler brilliant ale. Ароматный, с ярким вкусом с нотками кураги и почти без горечи. Никаких джентльменских изысков, но вкусно и даже можно посмаковать (пока не надоест).
После игры мы душевно прогулялись по Чистым прудам до метро

Сегодня я добрался к Рино, посмотрел разработки настольной игры по Конгрегации (очень хочется увидеть её реализованной), и мы разложили наши настолки. Для разгона сыграли в Лося (вдвоём играть не так просто - много карт отправляешь в сброс, - но тоже весело).
Потом - Пёс попутал: без котов и с котами. К отзывуУдивительно, но это та игра, в которую даже вдвоём гавкается увлекательно и без провисов! Просто трофеев получаешь гораздо больше. Добавив котов, мы сразу разобрались, как они действуют. Правда, уже постфактум я задумался, можно ли их использовать только в начале раунда - или в любой ход в принципе, даже на предмет уже облаиваемый. Потому как если второе, то кот превращается в супер-чит и может получиться ещё задорнее.
Далее опробовали карточную игру Тайное послание, которую мне сватали в магазине, когда я покупал Псов. ВпечатленияЦель игры - передать любовную записку принцессе Аннетте Правила лёгкие, играется быстро и приятно. Минус игры на двоих: слишком часто выигрываешь кон потому, что вывел из игры единственного соперника. Также игра явно предполагает, что игроки будут держать в уме количество сыгранных и несыгранных карт и просчитывать, какие карты могут остаться на руках соперников, но нам было отчаянно впадлу заниматься арифметикой - гораздо лучше потешаться над стражницей, которая не может узнать обитателей дворца со спины, или ушлым священником, везде сующим нос. В магазине я видел космическую версию этой игры - "Тайное наследие". У Наследия вышло две колоды, которые можно объединить, и теперь я их хочу.
Закончили тест-драйвом Крагморты. Разбор полётаВ этой игре гоблины из "Да, Тёмный властелин" прокрадываются к рабочему столу хозяина, чтобы вычитать полезное заклинание, и стараются не попадаться ему на глаза, чтобы не схлопотать проклятие. Как играть без мыслей о Крабате? Никак Чем больше гоблинов будет толкаться на поле, тем должно быть интересней, но и вдвоём весело. Странно, что правилами не предусмотрена ситуация, когда карточки движения заканчиваются - нам пришлось пустить в ход стопку сброса, хотя, быть может, мы что-то поняли не так.
Пили чай, в перерыве пообедали и в целом отлично провели день, спасибо Рино за приглашение!

@темы: friendship is magic, я играю в игры на столе, игры разумом, 2 beer or not 2 beer

В кои-то веки пост не про "я был там-то, делал то-то".
Всё никак не добирался записать, что Барраяр для меня, как и Амои, - мир, не предназначенный для жизни. Функционировать там можно идеально, хотя иногда недолго, за пределами функций начинаются проблемы.

Но что-то я делаю не так, если по барраярскому тэгу у меня уже 70 (теперь 71) записей, а истории Кира Рокканера - три года. Завершается эта история 6 января, За зелёными портьерами. Напоминаю, что буду очень рад всем на этой игре!

Побрал в своё пользование бывшематушкин нетбук. Хотел было установить Лису, а получил косую копию Хрома, намертво зависающую на галереях. Пришлось перебираться на Хром.
Некоторое количество психологических вскрытий, стоит скипнутьВот недавно у Волчонки был пост про зону комфорта, и я наконец сформулировал, что моё личное пространство ограничено внутренностью моего ПК. Папки с фотками, закладки браузера, этот блог - вот и всё, что мне принадлежит и в чём я навожу порядок. Всё детство мне регулярно напоминали, что у меня нет ничего своего, любой материальный предмет мог быть выброшен, - и теперь я не могу распространить восприятие "моего" на внешнюю территорию. То есть у меня в голове есть идеальная картинка того, как должны экспонироваться мои коллекции и книги, но для её воплощения хронически не хватает горизонтальных поверхностей, то есть, в конечном счёте, - денег. С другой стороны, можно хотя бы лежать в направлении мечты - расставить имеющиеся книги, отдать дублирующиеся. Когда приведу реальность в примерное соответствие с картинкой - тогда, наверное, полный комфорт и наступит.
Правда, есть парадокс - отсутствие собственности сделало меня жутким собственником. Меняя ПК, я перетаскиваю всё содержимое жёсткого диска со старого на новый. Я не забываю те когда-либо принадлежавшие мне предметы коллекций, которые тем или иным образом пропали. Сейчас, обнаружив, что на хард нового нетбука всё не влезет, я удалил почти половину - в основном музыку, которую я либо уже не слушаю, либо в любой момент смогу скачать. И это прям маленький шаг по луне, как и то, что я перестал запрещать браузеру запоминать вкладки и логины из привычки, что в мой комп могут залезть. Потому что не смогут. И всё восстановимо. Даже книжки, которые у меня брали почитать и не вернули, можно попробовать найти заново.
Самый болезненный осознан - что я и к людям могу относиться по той же собственнической схеме. С тобой взаимодействуют, ты начинаешь думать, что это "твоё", а потом бац, и интересную книжку забирают с полки насовсем. Может, проще воспринимать людей как публичную библиотеку - почитал и отпустил. Но какая-то однобокая выходит метафора, из-за которой себя начинаешь ощущать макулатурой, которую в подъезде оставили, а никто не берёт. Я вообще не люблю сравнения людей с неодушевлёнными предметами. В общем, проблема остаётся.

Все кругом вывешивают вишлисты на НГ, а у меня сова не натягивается, что мне в НГ могут полагаться подарки - это же не ДР. Я буду безмерно рад, если кто-нибудь просто доберётся к нам если не в саму новогоднюю ночь, то хотя бы до или после. Но если надо, то вишлист с ДР актуален, фишлист (крупнее и несбыточней) актуален тоже.

Хочется в кино на Лигу, хочется в Пушкинку на Шиле. Перехочется. С содроганием жду ближних и дальних премьер. Если у Кайло и Криденса будет гет, у меня всё упадёт. Не потому, что я слэшер, а потому, что там в принципе до любого пейринга как до луны пешком.)

@темы: прикладное марковедение, моя прописка азкабан, sides of force, барраяр и барраярцы

Сервис: через сайт HobbyGames можно сделать заказ только с предоплатой. Попросил звонок. Хочу, говорю, заказать в магазин на Молодёжной. Нет, отвечают мне, у нас лапки, заберёте ваш заказ в магазине на Лубянке. А зачем тогда напротив магазинов, где товара нет в наличии, кнопочка "заказать"? Без неё я бы сразу в другой магазин поехал. О_о
Так в четверг я проводил Птаху на сбор и пустил в ход подарочный сертификат от Луара. Теперь у меня есть игра Пёс попутал, просто потому что пёс я или где, и она красиво нарисована, с хипстерскими псами и котами. Правила по котам после нескольких прочтений не понял, надо тестить. С небольшой доплатой добавил к добыче доп-колоду Манчкин Котэ. Котэ очень милые, и с Манчкин Вавилон-5 должны неплохо сочетаться

Посмотрели наконец Тайную жизнь домашних животных. Спойлеры?На самом деле смотреть стоит только начало (оно целиком вошло в трейлер) и финал (хозяева возвращаются домой, трогательные встречи). Я смотрел ещё ради колясного бассета, который реально крут, как невозмутимый авторитет с Брайтон-бич. Между началом и концом происходит много невнятной движухи с вторичными сценами, повисшими сюжетными хвостами, слабо раскрытыми шаблонными персонажами и совсем уж непримечательной массовкой. Вставной эпизод про умершего хозяина Дюка - к чему он был? Проблема брошенных животных - как она решается? Маленькое психованное главзло, которое превращают в утибоземоя, - уже где-то было. Дискриминация сфинксов - уже было много где. Над женскими персонажами опускаю завесу жалости. ГГ чем-то напоминал дайри-собаку И авторы явно вдохновлялись лаврами Вольта, но Вольт круче.

Dream DaddyНе удержался, прошёл финал с Дэмиеном. Нельзя быть настолько милым. А, нет, можно. Мэри - офигенная женщина, заботится о собаках и людях, Джозеф ни разу её не достоин Вообще, это те два персонажа, первое впечатление о которых кардинально меняется к концу игры: Дэмиен, докапывавшийся до продавщицы рок-магазина, и Мэри, за которую Джозеф то и дело извинялся, сука. Говорят, где-то спрятана альтернативная концовка Джозефа? Кажется, я только ради Мэри её поищу.

В пятницу меня завалило работой, что грустно - были разнообразные планы. Досидел до пяти утра, потом снился разнообразный бред.снился разнообразный бред - нанизывающиеся друг на друга эпизоды. Первый был про женщину, у которой была мать в маразме и сын с каким-то диагнозом, из-за чего ей снились кошмары. Я эти кошмары видел со стороны, как кино, - в одном была бледная зомби, настойчиво предлагавшая чью-то недоеденную руку. Второй эпизод - я собираюсь делать доклад про сны, на основе этого материала и не только. Но некая преподавательница не дала мне и слова вставить, хотя сама читала какую-то общеизвестную фигню, а я подготовил исследования вроде того, каково психическое состояние людей, которым снится всё в лиловых тонах, и всё такое. Было немного обидно. В следующем эпизоде я уже дома, меня утешает Тас - и вжух, я оказываюсь вместе с ней в деревянной крепости. Постройка добротная, можно кино снимать, но происходила ролевая, а я просто поздороваться забежал. Выбежать не успел - начался штурм, и я вышел на поляну с задней стороны крепости, чтобы позвонить родне и сказать, что застрял до окончания штурма. Поляна была пасторально-цивильная, с гуляющими парочками, и некоторое время спустя я решил вернуться в крепость и посмотреть, что происходит. А там было пусто. Вообще ни души. На том я и проснулся.

Сегодня (уже вчера) сыграли Исход в библиотеке Грина. Эти гении за день до спектакля забраковали нашу афишу, потому что после лекции о мексиканском Дне мёртвых на них пожаловались за сатанизмъ, а у нас марионетка на скелет похожа, следовательно, тоже что-то там пропагандирует
Сама афишаАвтор афиши феникс периода полураспада

В итоге вместо афиши была распечатка из ворда, а из местных зрителей была случайно заглянувшая мама с ребёнком, которая очень технично вышла из зала перед "эротической сценой", но, к её чести, вернулась обратно и досмотрела до конца. И, конечно, отдельные лучи любви "нашим" зрителям - Эйтн, Хильда, спасибо, что выбрались! Дочитать
Моя мама тоже добралась, она видела Исход уже во второй раз, сказала, что Фред и Сули ещё круче, чем раньше, и подарила большой пакет моих любимых конфет. Серебряные трюфели! Как мысли прочитала! Холлен, ты поймёшь И могу только согласиться с матушкой в том, что сколько ни слушаешь текст спектакля (а я-то его куда больше двух раз слышал), - всё равно каждый раз вслушиваешься и слышишь что-то, на что раньше не обращал внимания. И музыка, и свет на маму больше впечатления произвели благодаря подходящему помещению. И мы туда ещё вернёмся - только публики бы побольше... да, это намёк. Следите за новостями библиотеки!
Отлично сыграли. Я, правда, так увлёкся подбором яблок со сцены, что забыл уйти с остальными за ширму на кладбище, пришлось пробираться огородами Зато мой персонаж окончательно стал моим тёзкой - конец периодическим размышлениям на тему "как назвать безымянного актёра".
После спектакля, когда реквизит был собран, мы рассчитали, что вмёрзнем в остановку раньше, чем придёт трамвай, и Вера провела нас с Птахой дворами до Римской. Отличный маршрут на будущее.

Смотрим Гавайи5.0. Такая милота.
У меня свободное воскресенье впервые совпало с выставкой Россия, а денег нет. Б-боль. Сходим на Игрокон, встретить там знакомые лица - бесценно.

@темы: visual novels, friendship is magic, дорогая, я купил тебе хуйню, moments of dream, кина не будет, електричество кончилось, мракобесие детектед, холщовая накидка, песчаная скрижаль

Про сборВ четверг моё самочувствие было на днище, но я дополз встретиться с мастерами АмРева в Грабли на Новокузне. Мастера начитали нас с Мартой, дали нам обсудить предварительные взаимоотношения и отпустили. Задумался о способе моделирования увечья. Задача: персонаж вернулся с войны с покалеченной рукой, пользоваться ей не сможет уже никогда. Решение: зафиксировать локтевой сгиб (линейкой?), привязать запястье к поясу... ещё варианты?
Потом мы с Мартой прогулялись по Азбуке Вкуса. Всё ещё то фантастическое место, где к каждому ценнику добавлена единица или двойка в начале, просто из нелюбви к двузначным числам Описали круг до метро, уютно провели время.

Про вскр.В воскресенье мы с Птахой никуда не выползли, а отсыпались по очереди. Шереметьевский приют в лице Александра вывез наши ковры. Я бы и сам съездил в Шарик, но после бала и почти бессонной ночи был деревом. Если у вас тоже есть ненужные ковры - дайте знать!
В понедельник я дополз до родни допраздновать именины. Мне подарили мишку из Хэмлис в костюме лондонского бифитера И я побрал некоторое количество матушкиных платьев. Теперь кусаю локти, что не был на гриновке в конкретном платье с волной, и что вряд ли гриновки ещё будут.(

Про сборТакже родня подарила денежку на новую микроволновку, и вчера я самовывез её с Пражской - медленно и матерно. Еле успел после этого подхватить на Китай-городе Игниса, которого, впрочем, тоже на работе задержали. Решили разведать Boroda-bar и взяли по акции три сидра по цене двух - яблочный, грушевый и земляничный. Нам попытались подсунуть вяленое мясо, а когда мы отказались - подсунули тарелку начос, совершенно бесплатно. Там я уже начал рассказывать Игнису про мир, и там нас нашёл Кальтэ. К половине седьмого мы переместились в Loving Hut, где я заблаговременно забронировал нам столик. Наконец-то я сожрал пиццу и выпил пуэра, а Кальтэ и Эйрле вгрузили Игниса и Рийю. В этот раз было больше информации про магические рода, скоро запомню их все.
ОКЗ - острая клиническая Земля!(с) я *на самом деле - Объединённое королевство Земли*
После сбора мы с Игнисом ушли гулять куда-то мимо Лубянки, вышли по Никольской к Площади Революции и расстались на Арбатской.
Если вы тоже хотите поиграть по фэнтези-ориджу, спросите меня как В чат добавлю, на следующий сбор приведу. Всё ещё очень нуждаюсь в союзниках, а то грустно! Да, мы можем проиграть, но вдруг это кого-то не остановит?..

Кленовый сироп RiverdaleДосмотрели до онгоинга. К последним сериям я фактически дропнул - во-первых, потому, что мы смотрим (то есть Птаха смотрит) помногу серий подряд, а я неспособен воспринимать информацию в таких объёмах; во-вторых, потому, что второй сезон уже не торт. Про первый я говорил, что на фоне детективной линии там раскрывались типичные подростковые проблемы. Теперь же все взаимодействия крутятся вокруг маньяка, и это скучно.
Практически все взрослые ведут себя в большей или меньшей степени как больные уроды, но и скорость, с которой молодёжь переобувается в прыжке, ускользает от понимания. Чтобы на экране всё время что-то происходило, авторы успешно эксплуатируют приём "всё всплывёт в самый неподходящий момент" и раздувают саспенс. Саундтрек собран с миру по нитке, но в первом сезоне собственные песни, написанные специально для сериала, были большим плюсом - и жаль, что на него забили.
На фоне остальных персонажей Джагхед правда самый стабильный и славный, хотя очевидно, что в комиксах он круче; первый том комиксов уже издан Комильфо и продаётся за смешные деньги, но у меня этих денег нет, так что пополню вишлист. Отдельно забавно, что в русском переводе Джаг - Баклан и сокращается до Баки.

Dream Daddy (спойлеры!)Не представляю, кто пройдёт эту игру больше одного раза, потому что она реально длинная. Как будто авторы много лет копили шутки, чтобы вставить в одну игру их все. Зато канон обширный, про каждого персонажа мы многое узнаём - широкий простор для творчества. К финишной прямой мои фавориты не изменились - Дэмиен такой трогательный Умный, внимательный, романтичный, любит собак. Надеюсь, в его концовке не будет неприятных сюрпризов. Хьюго тоже славный - интеллигент и фанат рестлинга. Рестлинга, Карл!
Но в третьих свиданках мы начали издалека - с Джозефа. Это было предсказуемо. Чёрт побери, бояться, что люди скажут, вместо того, чтобы выйти из шкафа и отпустить уже тихо спивающуюся жену... забить на неё болт и оказывать "сеанс психотерапии" из мужской солидарности чужому человеку... - ну и мудло же ты лицемерное, Джо А вот вечеринка для Аманды была милой. Мне вообще кажется, что это главная цель игры, а личная жизнь - второстепенная. Да, я снова в какой-то момент забыл, что это игра для взрослых, и слегка удивился, когда ГГ решил курнуть травы.
Остальные свиданки тоже пройдём (Роберта так жалко стало, когда он на вечеринке заговорил про "я для тебя объект"), но спрошу заранее - не посоветуете ли ещё чего похожего? Чтобы не японщина и не сиськи, необязательно dating sim и необязательно слэш (да, я хочу верить в гетные игры без акцента на сиськах).

Голубята растут крупными, красивыми крысами, и их лапищи уже достаточно мощны, чтобы я однажды обнаружил их клетку открытой. Теперь закрываю на проволоку.
Сегодня заводчица спросила у меня разрешения продолжить Флинта в потомках через Московский клуб. Скоро повезу своего мальчика к невесте

О Пире победителей скоро напишу, не перекл.! Сегодня вджобываю и отдаю долги по квентам.

@темы: moments of life, visual novels, friendship is magic, кина не будет, електричество кончилось, это крыса и ей не стыдно, ruby prince & foes

ДыбрМежду пятничной игрой и воскресным Слэшконом (чтобы окончательно запутать хронологию дайра) провёл субботу в магазинчике на Коломенской. Забыл сменку и зарядку от нетбука - ходил в носках и тупил в рабочий комп. Несмотря на ремонт в ТК, покупатели были. Но я чуть не ушёл с работы за час, потому что комп показал мне 21.30 в половине девятого - хорошо, что Птаха меня поправила.

КрысноеПорадовался, что придумал лайфхак: чтобы Фенрис не утекал в дырку в диване, накрыл её пустующей мелкой клеткой без поддона, и заодно поилку к ней прикрепил - пить на выгуле. На следующий день обнаружил Фенриса под этой клеткой. Решив, что он затекает в более мелкие дырки, накрыл другой клеткой и их тоже. Наутро Фенрис в этой клетке спал в гамачке. Я смирился с тем, что крысы всё делают по-своему, и открыл у второй клетки дверцу - гамачок лучше, чем нутро дивана. Что бы сделать для Мафея и Кантора, которым теперь принадлежит весь стол? Клетка у них большая, но бестолково спланированная - сплошные этажи вместо полочек, гамака не повесишь. Значит, надо устроить какое-нибудь гнездо на столе. А трубу пока никто из молодёжи не рискнул опробовать.

Жаль, что на СК невозможно было раздвоиться и попасть на круглый стол к Айсе (привет нашему сонму нулевых форратьеров) и дискуссию о РПС (с одной стороны, всё, что я писал по рестлингу, РПС не назовёшь, хотя тут ведь как).
Птаха предложила на следующий СК прийти в футболках Станции Альфа, а я ответил, что для этого нужно сперва состояться как фандом - и задумался. Что если до весны-19 всё-таки отредактировать оридж, чтобы читатели узнавали логотип? Звучит как амбициозный план, мне нравится.

Посмотрели Человек-паук: Возвращение домой. Впечатления (спойлеры!)Всё начиналось как отличный молодёжный фильм - Питер переводит бабушек через дорогу, хвастается взрослым коллегам, скрывается от одноклассников. Папаша Старк присматривает и всегда звонит невовремя, "вы упали на лицо" и яркая иллюстрация моих взаимоотношений с гаджетами, когда дохреллион ненужных функций и "верните всё как было" И тема главзлодея не педалировалась, были просто бандиты с опасным оружием. Когда сюжет перешёл к превозмоганию с разрезанным кораблём и дуэлью на Бройлере-747, терпящем крушение над водами Атлантического океана, я слегка заскучал, хотя турбинные крылышки были хороши. Я всё-таки фетишист на крылья! В целом - не жалею, что посмотрел, ибо это ещё один фрагмент общей картины Марвел, но и не жалею, что не сходил на это в кино.
Начали смотреть Riverdale. Впечатления (спойлеры!)Классический сериал про старшую школу с обработкой кадров ностальгическими фильтрами. Общая детективная линия, по поводу разгадки которой уже догадываешься, но всё равно любопытствуешь, прав ты или нет, и актуальные подростковые проблемы (взаимоотношения со сверстниками и родителями) в микросюжетах серий. Минусов два: во-первых, на накачанный торс ГГ камера беззастенчиво фапает, он всем хорош - и песни пишет, и в регби играет лучше всех, и все девушки и парни его хотят. Во-вторых, эксплуатировать образ сексапильной училки в больших очках и с карандашом в пучке волос - днище и то, что из неё затем пытаются сделать драматического персонажа, не спасает ситуацию. К тому же ГГ ведёт себя с ней как козёл - преследует и шантажирует, требуя раскрыться перед властями, хотя это разрушило бы её жизнь, а ему ничего бы не было. Остальные персонажи также говорят, что сдать её будет правильно, и проявляют удивительное ханжество - как друг с другом трахаться, так норм, а как с молодой преподавательницей, так фу, педофилия. И вообще герои сериала говорят друг другу такое и поступают друг с другом так, после чего на одном поле ср@ть не сядешь, однако продолжают мило общаться. Но при этом - интересные женские персонажи, тема борьбы со слатшеймингом, хорошая гей-репрезентация, остаётся дождаться лесби-пары, и совсем будет хорошо.

Вчера вечером мы поймались на Китай-городе с Эйрле и Кальтэ и пошли разговаривать за оридж Кальтэ, по которому весной будет игра. Отлично посидели!В Loving Hut не оказалось свободных мест - а я нарочно не ел ради пиццы! - и мы ушли в Шоко. Ещё у Головы, пока мы ждали Сэма, которому Эйрле принесла кулуарку, Кальтэ начал рассказывать мне про мир и отвечать на вопросы; за три часа на меня обрушились тонны информации об истории, магии, политике, социалке, персонажах, баечках... я люблю информацию
В этом мире все проблемы решаются двумя способами - магией или закрывая на них глаза(с) Кальтэ
Я хочу быть сильным независимым королём и сорок котов, а не этих двух псов!(с) я
Да, я тут внезапно!наследный принц, я упоролся и я ищу себе союзников и противников. Рубин - интроверт, но это не мешает мне хотеть завязок, ибо все при дворе знакомы, а иные молодые аристократы вовсе с ним вместе росли. Если вы всегда хотели сыграть со мной врага, друга, наставника, любовника, любовницу etc. (или не со мной, а просто не против меня) - пишите LordKalte. Есть другие идеи - тоже пишите!

Выяснилось, что арты, напечатанные на кружке, которую мы купили на СК, были нарисованы Даниэль де Сант-Этьен на ФБ, и автор не был в курсе, что его творчество продают Я очень надеюсь, что последуют официальные извинения ГП-стенда в соо СК, ибо ситуация неприятная. На арты в необрезанном виде можно посмотреть под катом, они классные. Смотреть?Криденс-Янтарь, Грейвз-Берилл.

Отдельно порадовало, что обскур!Криденс - Рубин.) О как причудливо тасуются фандомы...

@темы: moments of life, friendship is magic, кина не будет, електричество кончилось, соседи по разуму, фанарт и иллюстрации, это крыса и ей не стыдно, моя прописка азкабан, ruby prince & foes

У меня два праздника социальности в году: Слэшкон и Вескон. В прошлом году СК мы пропустили, а в этом осуществили-таки затею выгулять хоукандерс. Костюм Андерса у Птахи уже был, детали Хоука она скрафтила мне за одну ночь (я не знаю, из чего это оригами, вопросы к автору), а про посох мы забыли напрочь. В общем, всё ещё ни разу не косплееры, всё ради фана.
В одиннадцать мы только вышли из дома и поехали в ДК МАИ от Сокола. Птаху особенно порадовала улица Дубосековская (одни дубосеки кругом, ага). В этом году не было инфопакетов, да? А паспорта мне ещё ни разу не доставалось. Как суровые ролевики мы даже не подумали о наличии гримёрок - переоделись в уборной и, только выйдя, встретили Дёгред, Кальтэ, Лёна, Яна и стоявшего за прилавком Тацу. Затем отправились бродить по стендам.
АмРев - Гест, Ренджи, Св и другие причастные - вы котики Приобрёл значок во имя приближающейся игры. На стенде ГП и Тварей гладил нюхлера для фото. На стенде СтарТрека мы выиграли в лотерею календарики, на стенде Кингсмена - выиграл конфетку и нарисовал на стене бабочку-отступника в чёрно-красных цветах Киркволла. Поймал Солнце только со второго захода, спасибо Кселен за наводку На стенде Диснея голосовал за короля и королеву фандома каждый раз, как мимо проходил, ибо персонажей много (и это неловкое чувство, когда Диснею принадлежит почти всё, что ты любишь: Марвел, ЗВ и мультики!). Фандом Некроманса представил себя масштабнее всего, и на его стенде Птаха нашла подвеску с птичьим черепом. Увиделись с Riru. и Ikero :3
Решили взять от СК всё и посидеть в большом зале. Про трибьютыВ первом же блоке узнал о каноне, о котором даже названия не слышал, теперь хочу посмотреть Riverdale. В перерыве Птаха ушла в буфет и послала меня купить кружку с нюхлером. Нюхлера уже не было, но я пустился в поддержку стендов рублём - обзавёлся магнитами с ДжейДжеем и ДжейБи и мультяшными стикерами. Птаха присоединилась ко мне, и к трофеям добавились кружка с Грейвзом и Криденсом и ЗВ-стикеры. Я вслушивался, когда в зале зазвучит музыка, чтобы вернуться вовремя, но... пропустил трибьют Кингсмен! Полцарства за запись! *посыпает голову пеплом*
После второго блока список "на посмотреть" пополнился ламповым Havaii-50, и далеко мы уже не отходили. Я поймал Людвига в амплуа космического гестапо, и мы с Птахой успели на третий блок. Трибьют кровофофоф Вампирских хроник - огонь И если нас вправду ждёт сериал от Фуллера, это будет забористая трава! Отдельный поклон ShadRo за порушенное детство ностальгические слайды. Фанфики и даже фанарты на Чипа и Дейла есть! Даже рейтинговые! На фуррёвых ресурсах, о которых вы ничего не хотите знать.)
Про видеошоуНеожиданно столкнулись с людьми, с которыми не виделись целую вечность, - с Мэвис только попрощались, а с Сигню посидели в буфете, рассказали про дыбр.ру. Я съел булку с малиной, которая на самом деле булка с яблочным повидлом с малиновым ароматизатором и эта лже-малиновая булка была вкусной. С небольшим опозданием пришли на видеошоу - и давно я столько не смеялся и не аплодировал. Жаль, не все подписывают, по какому, собственно, фандому видео, и по меньшей мере три я не опознал.
Похоже, высший пилотаж - кроссоверы. Король Артур и QAF - толком не знаю ни то, ни другое, но подозреваю, что клип гениальнее обоих исходников вместе взятых. Спайдипул - прелесть. Колян танцует лучше всех И Pteryx всё ещё виддер от боженьки. А когда вижу клипы по YoI, ловлю себя на мысленном "мой фандом". Стоило один раз поставить игру! И ведь моя нежность к персонажам такова, что этот раз будет не последним, когда пройдёт второй сезон. Не раньше.
Про фандомные трейлерыВо время церемонии награждения RSYA стенды начали распродаваться и сворачиваться. Мне от щедрот стенда YoI перепал вкусный пирожок с яблоком (кусал наугад, и повезло!), а от стенда СтарТрека... картонная труба для крыс! Настоящий крысовод даже со Слэшкона притащит хвостам ништяк! И вообще, крысы - тоже фандом, и он везде
Мы устроились на балконе и после оперативного завершения награждения посмотрели программу трейлеров в виде выпуска новостей. Scam и Дирк Джентли - просто уговорили, уговорили, что надо припасть Приятно было вспомнить FMA - может, есть повод к оживлению фандома? Не переснимают ли, часом, как ЛоГГ? Прекрасен клип фемслэша, и рисованный клип на кайлакс - вау очень хочется посмотреть снова, надеюсь, он будет выложен. МассЭффект додал Кайдена - спасибо! А на последнем видео по Титанику открылась бездна без дна. Я никогда не задумывался об этом пейринге в юности! А теперь мне хочется пересматривать фильм и страдать! ><
Немного странно, что не было ничего по Американским богам, - и в целом новых фандомов было по пальцам пересчитать, хотя статистики, чтобы сравнивать, я не имею. И жаль, конечно, что трейлера JoJo не было, - надо будет всё-таки вкурить поглубже да Птахе показать.
И пять потерянных паспортов. И дважды ДДТ, чтобы всем петь и плакать. Спасибо оргам и ведущим, до первой весны нового СК! Спасибо всем, кто нас узнавал, фотографировался, и всем, кто просто был. А сейчас мы смотрим последнего ЧелоПука, но впечатлениями поделюсь чуть позже.

@темы: мероприятности, friendship is magic, соседи по разуму, champion of kirkwall, портрет в интерьере

Обещал поделиться избранными вопросами из тематического ЧГК-турнира. Мораторий на обсуждение спал ещё 23 сентября. У меня тут много умных людей, предлагаю поотгадывать Ответы прячьте под кат. Правильные оглашу завтра или, если активность будет низкая, дня через три.
Автор пакета вопросов - Илья Кривохатько, редактор - Сергей Яковлев (оба из Киева). Спасибо нашему ведущему Освиту за файл с вопросами.

25. Станислав Лем сравнивает приземляющийся космический корабль с перевёрнутым иксом. Назовите самого известного уроженца икса.
ОтветОтвет: Спок.
Комментарий: корабль садится на реактивной тяге. Икс - это вулкан. Спок наполовину человек, но родился на Вулкане.

27. Героиня Джеффри Барлоу слишком разнервничалась, поэтому "икс в царство игрека всё не приходил". А как называется икс игрека?
ОтветОтвет: Навуходоносор.
Комментарий: героиня не могла заснуть - корабль в царство Морфея всё не приходил. В трилогии "Матрица" корабль Морфея называется Навуходоносор.

29. В рассказе Нила Геймана говорится, что семена эвкалипта прорастают только тогда, когда им не мешает подлесок. Вскоре после этого герои слышат его крик. Назовите его одним словом.
ОтветОтвет: феникс.
Комментарий: семена эвкалипта прорастают только после лесного пожара, который уничтожает конкурирующие растения. Причиной пожара оказываются огненные птицы.

32. При путешествии на планету Земля библиотекарю Незримого университета советуют наклеить бороду и брови и стараться походить на него. Назовите его фамилию.
ОтветОтвет: Дарвин.
Комментарий: орангутану, то есть, извините, примату, говорят замаскироваться под Дарвина, который и вывел человека от других приматов.

*Иллюстрация моя - прим. Марка

@темы: игры разумом

В четверг я поймал на Китай-городе Птаху, посмотревшую с Верой помещение для Цетаганды, и мы пошли пешком до Тверской. Птаха уже купила в Игроведе игру про Лося в доме, теперь к нам можно заваливаться поиграть! В Муме на Тверской мы успели до сбора к Пиру только распаковать и перетасовать карты, когда пришёл Сэм, а затем и Тинде, и мастера. Я повидал папу Доно в лице Амарта, постепенно присоединились Джонт и Сули, запутанные семейные и военные дела были продуктивно обсуждены.
Женился на друге своей сестры... Ой.(с) Птаха

Вечером посмотрели актуальную серию Дискавери. Полсезона позади, а я всё ещё не впиливаю, в чём соль, и нравится мне или нет.
Дратути, сказал мне озноб посреди ночи, я к тебе с ломотой и тошнотой. Твою мать, ответил я и некоторое время загибался под двумя одеялами, угрызая яблочко. Что это было? Под утро вырубился и увидел во сне странное.странное: игру про какое-то рабство, где уклонение от пыток вроде побивания камнями (например, если увернёшься или поймаешь камень руками) каралось удвоением взноса Кого-то пытали в какой-то клетке, а я скучал поблизости, пока не пришла Тас и не нашла мне дело - тащить бревно за какие-то живописные кусты, где она собиралась выступать, чтобы зрителям было на чём сидеть. И вот я тащу и переделываю арию про Эсмеральду под бревно, что-то вроде "Судьбы насмешкой я тащу бревно". Между прочим, очень привязчивый мотивчик.

В пятницу мы с Птахой поймали Джонта и Аромго на Комсомольской, перекусили на вокзале (вот мне и дайнер) и поехали в Гжель. На станции нас стало пятеро с Натальей, а такси обещали приехать за нами только через полчаса. Когда мы отчаялись и позвонили мастерам, Птаха стопанула такси для тех, у кого были большие чемоданы, а мы вдвоём остались ждать. Нас привезла ТМП, мы отобрали у самоеда Ника шапку Джонта при помощи колбасы, обняли людей и присоединились к Волчонке в нашей комнате. Затем мы играли в Лося у Мани и Ника с привлечением всех, кто не успел убежать. Лосянка к этой ролевой игре подошла идеально, было порождено немало неологизмов вроде облосения. В общем, отличная быстро играющаяся вещь для любой компании, когда думать не хочется.
Спать упали поздно, вчетвером на один траходром, спал я почти никак, от духоты болела голова. Наутро переоделся и поймал Мора для освежения прогруза в памяти. Стартовали около двух. Я был в городе приезжим, и у меня была одна завязка - для такого скромного начала у меня была, на мой взгляд, вполне насыщенная игра и широкий круг знакомств.

Колин Карвер. Отчёт отперсонажный. Warning: слэш (без рейтинга).Меня действительно зовут Колин Карвер, и пять лет назад я действительно был простым шестнадцатилетним парнем, приехавшим из Кентукки в Нью-Йорк поступать в Университет истории культуры и искусства. Тогда я жил в общежитии, подрабатывал позированием в студиях, знакомился с художниками и фотографами, проводил вечера в закрытых клубах и мог заинтересовать спецслужбы только участием в акциях в защиту прав геев. Всё начало меняться, когда я столкнулся с молодым художником по имени Эдди. Мы встречались пару раз, а потом я остался жить в его просторных апартаментах. Деньги у Эдди водились - скромно говоря. Он не слишком любил распространяться о себе, а я не любил лезть в душу, но со временем я узнал, что он - вроде как младший сын босса мафии и скрывается от семейных обязанностей. В это сложно было поверить, но я поверил. Эд реально опасался, что его найдут, и совсем не был похож на человека, совершившего преступление и бежавшего от правосудия.
А три года назад Эд в очередной раз психанул, что я его контролирую, хотя я всего лишь волновался и хотел знать, что с ним происходит, - и свалил, хлопнув дверью. И исчез. Я искал его, спрашивал у общих знакомых, но он ни у кого не останавливался, будто сквозь землю провалился. Копы ничем не могли бы помочь, поскольку своё имя и даже дату рождения Эд явно выдумал. Я перерыл квартиру, не нашёл ни документов, ни писем, ни каких-либо зацепок, и единственным, что мне оставалось, было... ждать. Это, конечно, было глупо и даже опасно. Я продолжал жить в хате Эда, благо он заплатил домовладельцу на несколько лет вперёд, и время от времени под окнами появлялись какие-то подозрительные личности в гражданском. Я им был, к счастью, безразличен, но их внимание давало надежду, что жду не я один. Каждое утро я набрасывался на почту, как терьер, чтобы весточка не попала в чужие руки, но новостей не было. Не хочу драматизировать, но надежда таяла.
И вот я получил открытку. Но не от Эда, а, судя по обращению, от его матери (хотя имени указано не было). На куске картона с траурной каёмочкой лаконично сообщалось о кончине его старшего брата. Приписка гласила, что на всякий случай известие будет продублировано по другому адресу новоиспечённого наследника в городке Черфул-Мосс. Название города было мне отлично знакомо. Когда моя старшая сестра ушла из дома, она обосновалась именно там у каких-то дальних родственников и с тех пор писала только мне. То есть как - писала... поздравляла с Рождеством и днём рождения. В этой дыре что, мёдом намазано для всех желающих начать жизнь с чистого листа? Но мне некогда было читать путеводители. Если Эдди ещё не успел сбежать оттуда, то у меня был шанс снова предложить ему бежать вместе. Иначе его сделают главой клана, а я... я точно уже никогда его не увижу.
Я как раз недавно приобрёл форд и досрочно закрыл сессию, словно предчувствовал, что придётся отправиться в путешествие раньше официального начала каникул. Заодно можно было сделать сюрприз сестрёнке Роуз. Дорога оказалась неблизкой, и погода не благоволила к спешке - с полдороги пошёл снег. Я раньше никогда не забирался так далеко к северу. Я въехал в Черфул-Мосс, понятия не имея, где искать Эдди, но найти его хотелось раньше, чем свалиться на Роуз. Судя по потоку людей, вытекающему из небольшой католической церквушки, как раз закончилась утренняя служба - пришлось притормозить, чтобы пропустить расходящихся прихожан. Затем я свернул на парковку перед закусочной, расположившейся на главной площади, и мне улыбнулась удача: стоило мне выйти из машины и заглянуть в кафе, как я заметил Эдди. Похоже, он решил позавтракать после проповеди.
- Вот ты где! Небось хорошо устроился, а? Где, мать твою, моя открытка на Рождество? Я уже думал, что найду тебя на дне залива с ногами в бетоне!
Где-то в середине моего страстного монолога Эдди сграбастал меня за плечо и выволок из закусочной за угол. Проходившие мимо нас копы притормозили, и самый сытый и ленивый спросил, всё ли у нас в порядке. Я заверил его, что просто взволнован от встречи со старым знакомым, что у нас всё хорошо и это приватная беседа. Коп понял намёк и пошёл дальше. Эд выглядел смущённым и раздражённым. Мог хотя бы сделать вид, что тоже соскучился.
- Оставь в покое мою мать. Чего ради ты сюда припёрся?
- Я беспокоился за тебя, между прочим! ...Так, погоди. Ты что, не в курсе? До тебя не дошла открытка?
- Какая такая открытка?
- Ясно. Так вот, к слову о твоей матери, которую я так неуважительно упомянул. Я получил от неё открытку - то есть, тебе пришла от неё открытка. И, в общем, я приношу тебе соболезнования в связи с кончиной твоего старшего брата. Она написала, что отправит вторую открытку на твой адрес в Черфул-Мосс.
- Эта открытка у тебя с собой?
- Нет. Но ты понимаешь, что это значит? Они знают, где ты живёшь. Потому я и приехал - чтобы предупредить тебя и сваливать. Тут совсем недалеко до канадской границы!
Однако Эдди собирать вещи не побежал. Он невнятно сказал что-то о том, что подождёт, попросил называть его не Эдди, а Сильвестр, и держаться от него подальше. Сильвестр! Из всех имён он выбрал самое идиотское. А я замёрз под открытым небом и предложил зайти обратно в кафешку. Чувствовал я себя странно. Может, Эдди-Сильвестр и пустил корни в этой глуши, но опускать руки и сдаваться - это было на него не похоже.
Я вошёл в закусочную и устроился за столиком. Эдди сидел за другим, в компании молодого священника. Было тихо, играла приятная музыка, почтенные горожане ждали завтрака, но новое лицо, то бишь я, привлекало их внимание. Я назвал своё имя и сказал, что я здесь проездом, навестить дружище Сильвестра и сестру Роуз, Роуз Стоун. Тут на меня посмотрели как-то странно, и священник переспросил, как зовут мою сестру. Я повторил и поинтересовался, не знаком ли он с Роуз и её мужем. Повисла ещё одна тяжёлая неловкая пауза, но теперь смотрели не только на меня, но и на священника. Тот прочистил горло и произнёс, что Роуз Стоун умерла. Пару дней назад.
Я охренел. Я кричал, как это произошло и кто её убил. Мне отвечали, что полиция ведёт расследование и что мне стоит повидаться с копами. Я пытался отдышаться. Я думал, хуже быть уже не может, но судьба макнула меня в самый гадкий сарказм - столько лет не видеться с сестрой, чтобы снова увидеть её на столе под простынёй. Мне слабо верилось в происходящее, к тому же я старался держать себя в руках и не расплакаться прямо перед всем городом, так что некоторым, наверное, показалось, что я был слишком спокоен, когда улыбался официанткам и хвалил пирог с картошкой. Я ещё раз спросил о муже сестры, ведь когда она сменила фамилию, я подумал, что она вышла замуж. Но никто не хотел говорить со мной об этом. Видимо, другой семьи у неё не осталось и мне предстояло унаследовать её вещи.
Пока я завтракал, перед закусочной шумно затормозил байк, и вошло двое тинейджеров - парень с розовыми волосами и девушка в драных колготках, должно быть, брат и сестра. С ними я также познакомился, извинившись за свой помятый вид, и спросил, что в городке интересного. Мне пожаловались на смертельную скуку, но пообещали взять с собой в Хижину - некую главную достопримечательность, где собиралась молодёжь, включая Сильвестра. Говоря с жителями городка о Роуз, я не выяснил ничего, кроме того, что у неё "были отношения, если это можно так назвать", и решил, что у неё просто был любовник, а может статься, и любовница. Мне сказали, что этот кто-то, кто мог бы рассказать о ней больше, уже уехал из города, а остальные общались с ней мало. Наверное, она была белой вороной. Но брат и сестра, - их звали Энтони и Хлоя, - сказали, что она вполне отжигала, о ней даже написали в газете. Узнаю сестрёнку Роуз. Ещё кто-то из официанток сказала, что Роуз одно время работала в кафе благодаря содействию председательницы Нравственного комитета.
К нам с Энтони и Хлоей присоединился за столиком ещё один парень, поскромнее, - его называли Твитс. Услышав, что я из Нью-Йорка, он сразу принялся расспрашивать меня о жизни там, спросил, все ли там одеваются так же, как я. Я ответил, что мне просто нравятся цветные рубашки, а штаны а-ля Элвис сшил для меня один приятель. Тогда он спросил про радужные бусы, которые я носил вместе с галстуком. Спросил, что они означают - как будто уже знал, что это не просто экзотическое украшение! Я поразмыслил, не арестуют ли меня на том самом месте, если я отвечу коротко, - но, в конце концов, я ни с кем не целовался посреди площади, а славные жители Черфул-Мосс заслуживали того, чтобы знать немного больше, чем утренние проповеди.
- Разные цвета радуги обозначают, что люди бывают разные, - сформулировал я.
- В смысле, белые и чёрные? А что тогда означают другие цвета?
- И это тоже. Бывают мужчины и женщины, - я набрал в грудь побольше воздуха, - мужчины, которые любят женщин, женщины, которые любят мужчин, мужчины, которые любят мужчин, и женщины, которые любят женщин.
Кажется, количество неловких пауз в этом месте за одно утро превысило годовую норму. Зато никто не выстрелил в меня из обреза - эти маленькие городки не так опасны, как о них говорят. Чтобы сменить тему, я добавил:
- Это не я придумал. Сначала её использовали хиппи. Но даже хиппи её не придумали, а позаимствовали у Иисуса. Серьёзно, одним из символов Иисуса была радуга.
Мне, разумеется, не поверили, стали требовать цитаты, но я не помнил Священное писание наизусть. Сошлись на том, что падре одолжит мне Библию, чтобы я мог найти упоминание радуги. Может статься, что она упоминалась и где-нибудь ещё, и вообще у символа богатая культурная история с корнями в индуизме. С особенным интересом к моим пояснениям отнёсся мужчина в кожаной куртке за дальним столиком. Он спросил, а кого люблю я. Я ответил, что люблю людей, самых разных, но не стал говорить ему, что он ничего так, но совсем не в моём вкусе. Меня спросили, не знаком ли я ещё с Комитетом нравственности, и сообщили, что его председательница - жена Сильвестра.
- Ты что, замужем?! То есть - женат?! Ах ты извращенец! Может, у тебя и дети есть?
- Ты сейчас как раз общаешься с его сыном, - пояснили мне и кивнули на Твитса.
Я поперхнулся. Парню было примерно столько же, сколько было мне, когда я впервые встретил Эдди. Это теперь так называется?..
- ...От первого брака, - великодушно добавил кто-то и спас меня от полного удушья.
- Сильвестр и Твити? Вы что, сговорились? А где Багз Банни и остальные?
Семейный человек, охренеть. Я спросил Сильвестра, чем же он занимается.
- Рисую. Я художник, если ты забыл.
- И за это платят? Тогда это единственное место на земле, где картинами можно заработать!
- Моя живопись востребована на выставках. Не только в этом городе.
- Ему платит жена, - вставил кто-то.
- И что же ты рисуешь? Здесь есть кому тебе позировать?
- Недавно я нарисовал парадный портрет жены мэра.
Портреты - это так скучно. Бог мой, Эдди, ты закапываешь свой талант в это болото? Может, его подменили инопланетяне? Зелёные человечки забрали парня, которого я знал, и скинули нам этого зануду?
За то время, пока я переводил взгляд с Эдди на Твитса и обратно, передо мной успела воздвигнуться монументом самой себе Эта Женщина. Глава семейства, жена первого и мать второго. Похоже, все эти годы Эд был как за каменной стеной. Или без "как".
- У тебя всегда был хороший вкус, - сообщил я ему. - Очень приятно познакомиться.
Глава семейства облила меня холодом пренебрежения и нежно, как пуделя, позвала супруга за собой. Я смотрел, как забытый на необитаемом острове попугай на отплывающий корабль, как они подходят к стильной тачке на парковке. Ну уж нет, я так просто Эдди не отпущу. Я догнал его и спросил, где я могу остановиться, не особенно рассчитывая на приглашение в гости. Он посоветовал мне остановиться в гостинице, что возле автомастерской. Я сказал себе, что сначала оплачу номер, оставлю пожитки, а потом уже отправлюсь поговорить с копами. Неужели мне придётся опознавать тело? Чёрт побери, почему это происходит именно со мной? От мысли о морге заведомо потряхивало вовсе не от холода.
Я проехался по городу и обнаружил на окраине и мрачный ангар мастерской, и гостиницу, облепленную ещё какими-то мелкими заведениями. Припарковавшись, я вошёл в холл и столкнулся взглядом с тремя людьми - двумя женщинами и одним мужчиной. Судя по их официальной одежде и строгим позам, они тут не расслаблялись, а работали. Я мог бы прикинуться обычным туристом и пойти своей дорогой, раз хозяина гостиницы не было на месте, но я сунулся знакомиться. Вдруг эти серьёзные ребята могли чем-то помочь, если были копами, или ненароком выдать себя, если прибыли по душу Эдди... Но как только я упомянул, что я брат Роуз Стоун, они сразу навострили уши, предложили присесть и стали задавать вопросы. Всё-таки копы. Интересно, что такого натворила сестрёнка перед смертью, что вызвала такой интерес.
- Шерлок, вы? Не узнаю вас в парике, - признался я самой любопытствующей из дам.
- У Шерлока много имён и лиц. - хороший ответ.
Меня спросили, как давно я видел Роуз и что знал о её жизни. Я рассказал, что ей должно было исполниться шестнадцать, когда она насмерть расплевалась с нашими стариками и присылала мне открытки два-три раза в год. О личном она не писала, и я не писал - да, не слишком похоже на отношения любящих брата и сестры, но это было что-то вроде негласного договора: я не лезу в её жизнь, а она не лезет в мою. Пока приходили открытки, мы по умолчанию знали, что у нас всё хорошо. Я не сомневался, что сестра может попросить меня о помощи при необходимости, как и я мог попросить у неё. В её последней открытке, которую она прислала на мой день рождения меньше месяца назад, не было ничего тревожного. Шерлоки попросили у меня её адрес и последнюю открытку, пообещав вернуть. Я поколебался, но отдал. Они тоже говорили, что мне нужно побывать в полиции. Похоже, не отвертеться.
Спас меня Эдди, который заглянул в гостиницу, как посланец небес, когда я в очередной раз прикидывал, как буду общаться с копами. Шерлоки ещё спрашивали, почему я не остановился в доме сестры - да мне это даже в голову не пришло. Видеть её вещи, её жизнь, которая была мне абсолютно незнакомой и, пожалуй, чужой - и знать, что никогда уже не познакомлюсь с этим человеком. Видеть, сколько я пропустил, опоздав всего на пару дней. Ох нет, нервы дороже. Поэтому я просто позволил Эдди затащить меня к себе домой - оказалось, он жил прямо напротив гостиницы. Удобно, что он был рядом. Я уселся на диван, а Эдди мерил шагами гостиную и выговаривал мне, чтобы я больше не вёл себя так.
- Так - это как? Я и так осторожен. Я уже большой мальчик и не хожу один по тёмным переулкам. И не собирался вещать с табуретки, я тут, чёрт возьми, не для этого.
- И на том спасибо.
- Я так рад, что ты тоже обо мне волнуешься.
Эдди предложил подвезти меня до полицейского участка. Это было очень мило с его стороны - мне было гораздо легче, когда я был не один. Всё-таки не подменили.
- Классная тачка. - мы выруливали из жилого квартала, и я глазел по сторонам.
- Нэнси подарила.
- То есть ты правда сидишь у жены на шее? И ты с ней спишь?
- Представь себе.
- Только с ней? Или с кем-то ещё?
- А вот это тебя не касается.
Значит, "он, она и его любовники". Не то чтобы я хранил ему верность все эти три года, но после того, как он меня бросил, я считал, что имею право на ревность.
- Зачем ты обманываешь себя... обманываешь её?
Но тут мы остановились на парковке перед участком, и Эдди вышел из машины. Пришлось заткнуться. А вспомнив Нэнси, я подумал, что, может статься, она была в курсе мужниных пристрастий и служила прикрытием вполне добровольно. Такой сильной и умной женщине может пригодиться договорный брак, в котором оба не мешают маленьким увлечениям друг друга. Тогда увезти Эдди в случае опасности будет проще. А пока я поднялся вслед за Эдди по узкой лестнице и оказался в запруженной людьми приёмной. Не ожидал, что полиция - настолько популярное место в городе. Эдди поздоровался с представительным джентльменом в костюме и сказал, что это сам мэр. Что-то успело случиться?
Когда большая часть посетителей протиснулась мимо меня к выходу, я заметил ту троицу из гостиницы. Вокруг них роились копы и называли их федеральными агентами. Ну нихрена ж себе! Я понадеялся, что это был плановый визит, а не консилиум по случаю смерти моей сестрёнки. У семи нянек дитя без глазу и всякое такое. Я сунулся в кабинет, представился, протянул руку шерифу, но тот отказался её пожимать. Мной занялась секретарша, предложив выйти в коридор. Мне пришлось по второму кругу ответить на те же вопросы - об уходе Роуз из дома, когда мне было около десяти, об открытках, которые мы слали друг другу, о том, что я не предупреждал ни её, ни Сильвестра о том, что приеду, хотел сделать сюрприз. Секретарша спросила, были ли Роуз и Сильвестр знакомы. Я ответил, что Сильвестр забыл, что я говорил о своей сестре из Черфул-Мосс. О Сильвестре я сказал, что мы пару раз встречались в Нью-Йорке. Я не хотел, чтобы из-за меня у него возникли проблемы. Когда я упомянул, что уже рассказывал о Роуз федералам, секретарша попросила говорить им поменьше. Конкуренция? Мне было всё равно, кто первым докопается до преступника, лишь бы работали.
Пока секретарша записывала мои показания, в приёмной появился священник, выразил мне свои соболезнования и сказал, что Роуз была хорошим человеком. Он пришёл жаловаться на акт вандализма: кто-то сделал надпись на стене церкви. За ним последовала женщина с экзотической внешностью, и я сказал, что у неё красивое имя. Тхаптхим - кажется, так оно звучало и переводилось с тайского как Рубин. Ещё я увидел индейца - мне уже успели о нём рассказать, и я очень порадовался, что в этом городе индеец в полицейском участке служил, а не сидел. Я пожал ему руку, и он куда-то убежал. Интересно, у полицейского индейца есть полицейская лошадь?.. Я ещё надеялся, что мне не придётся опознавать тело - его уже опознали горожане. Но шериф с федералами вывалились из кабинета, направились в морг и решили прихватить меня с собой. Я оглянулся на Эдди, который по-прежнему ждал меня в приёмной, и последовал за ними, не зная, чего ожидать. Я не был уверен в крепости своих нервов и желудка, если бы Роуз выглядела как жертва психа с бензопилой из фильма ужасов.
Больница располагалась прямо по соседству, и мы спустились в морг, занимавший подвал. Зажечь свет не удалось, что добавляло зловещего ощущения, и кто-то из копов включил фонарик. Шериф вошёл, остальные пропустили меня вперёд. Глаза медленно привыкали к полумраку, но мне не пришлось искать Роуз - она лежала у самого входа. Несмотря на то, что мы не виделись десять лет, я сразу её узнал. На теле не было явных следов насилия - по крайней мере, на мой взгляд. Доктор был неуместно жизнерадостным и сообщил, что она некоторое время пробыла в воде, но сохранила вполне товарный вид. У всех врачей такой чёрный юмор, или только мне так повезло? Значит, Роуз утопили. Я стоял над ней и не знал, что говорить или делать. А шериф, не выходя из морга, начал задавать мне вопросы - как давно я переехал в Нью-Йорк, с какой целью, чем я занимаюсь и зачем приехал в Черфул-Мосс.
- Как давно вы знаете Сильвестра Фармера?
- Совсем немного. Виделись пару раз в Нью-Йорке.
- Вы всех, с кем пару раз виделись, называете друзьями?
- Нет. То есть да. Мы приятно пообщались. Он ведь художник, вы знаете. А я позирую.
- И сколько он вам платил?
- Платил? По-разному. Мог просто угостить чизкейком. Это ведь не работа. Я не бедствую, у меня хорошие отношения с родителями. Позирую из любви к искусству.
- А потом вы поддерживали отношения? Писали друг другу?
- Нет. Я не знал, куда он уехал... то есть знал, что в Черфул-Мосс. И всё. Давайте уйдём отсюда? - взмолился я, ёжась от могильного холода морга. - Я не могу собраться с мыслями над телом своей сестры.
Шериф пригласил меня в кабинет. Почему он прикопался к Эдди? Это настораживало. Хотя, наверное, он просто должен был выяснить все подробности, связывающие меня с жителями его города. Я снова кинул извиняющийся взгляд на Эдди, проходя мимо, в надежде, что не задержусь слишком надолго. В кабинете шериф предложил мне сесть и велел индейцу записывать всё, что я скажу. И вновь всё те же вопросы, на сей раз под протокол. И всё более странные недомолвки.
- Вы замечали за своей сестрой что-нибудь... необычное?
- Нет, не припомню. Она была очень самостоятельной. Свободолюбивой.
- Значит, её настоящим именем было Роуз Карвер. Почему она сменила фамилию?
- Когда она стала подписываться другой фамилией, я решил, что она вышла замуж.
- Ваша сестра не выходила замуж.
- Значит, она могла сменить фамилию, чтобы не иметь ничего общего с семьёй. Когда она стала подписываться как Стоун, она уже была совершеннолетней.
- А сколько, вы говорите, вам было лет, когда она ушла из дома? По документам она проживала в Черфул-Мосс 19 лет. Если сейчас вам 21, то вам было 2 года?
- Что? Нет. Мне было около десяти. Ей никак не могло быть сейчас 35, она должна быть гораздо младше! Должно быть, в документах какая-то ошибка.
Шериф взглянул на мой паспорт, и вопросы закончились. Я никогда не блистал в устном счёте, но перепутать собственный возраст не мог. Я бы не удивился, если бы Роуз провела в Черфул-Мосс не 19, а 9 лет, а документы подправила. Мало мне Эдди-Сильвестра с его двойной-тройной-хрен разберёт какой жизнью! Я согласился написать подписку о невыезде - включая запрет на посещение национального парка за пределами города. У меня настолько голова пошла кругом, что я не подумал о том, что мне, возможно, придётся её нарушить, если понадобится увозить Эдди. Я уже и сам верил в свои слова о том, что задержусь в городе по меньшей мере до похорон. Проще было сотрудничать со следствием, чтобы не вызывать ещё больше подозрений. Спасибо сестрёнке - оставила мне столько проблем, когда у меня и так была одна большая проблема по имени Эдди. И мне же придётся писать моим родителям...
Эдди повёз меня назад. Когда я поделился, что моя сестра, похоже, тоже подделала документы, он не удивился. Я сказал, что не говорил о нём ничего, кроме того, что мы виделись в Нью-Йорке.
- Это правильно. Не хочу, чтобы у меня были проблемы из-за мёртвой сестры.
- Лучше подумай о проблемах из-за мёртвого брата. Ты хочешь сидеть и ждать, пока за тобой придут?
Эдди ушёл от разговора, высадив меня перед закусочной - дескать, я же не хотел сидеть в гостинице, а хотел прогуляться по городу, вот и гуляй. Скучать в номере действительно не хотелось, что правда, то правда. Знакомство с домом Роуз я оттягивал не меньше, чем поход в морг. Оставалось размяться, разглядывая особняки почтенных семейств и дома поскромнее. По пути столкнулся и познакомился с мэром, который спросил, знаком ли я уже с Комитетом нравственности. Свидетели подтвердили, что этот комитет меня уже обсуждает. Надо же, как приятно. Но договорить мы не успели - возле мэра затормозил индеец, всё-таки не на лошади, а на полицейском автомобиле, и похитил его с собой.
Затем я встретил женщину с красивым именем Тхаптхим и немного поговорил с ней. Когда я спросил, как её занесло в этот город, она рассказала, что вышла замуж за местного жителя, а тот умер и оставил ей лесопилку. Сейчас лесопилкой управляют его родственники, и ей кажется, что управляющие её обманывают, но она мало смыслит в бизнесе - но и бросить его и уехать не может. Грустная история. Я бы не смог жить в такой глуши постоянно, ложиться спать в восемь, вставать к утренней службе. В Нью-Йорке можно танцевать до утра, встать к полуденной паре, съесть фалафель на бегу. Она, как и падре, сказала мне, что Роуз была хорошим человеком, но сама она с Роуз близко не общалась. Я пошёл дальше; Энтони и Хлоя - детишки мэра, как я уже узнал - пронеслись мимо на своём байке, у автомастерской группа молодёжи увлечённо обсуждала применение использованных труселей и явно была не рада тому, что я приостановился послушать. Так ноги привели меня обратно к гостинице.
Оплатив номер и пользуясь одиночеством, я разобрал вещи, растянулся на постели и посмотрел в потолок. По приближении обеденного времени, решив оставить машину на парковке, совершил ещё одну прогулку до закусочной. Похоже, я был единственным идиотом, который в такую погоду ходил пешком, но городок был достаточно маленьким, чтобы не запускать мотор по любому поводу. В кафе федералы дружески общались с городской молодёжью. Когда я вошёл, одна из агентов как раз расспрашивала Энтони о стойкости его краски для волос - он специально ездил краситься в Нью-Йорк. Эдди некоторое время сидел в стороне, затем присоединился к нашему столику и стал делать наброски в блокноте - автомобиль, дома... Я норовил незаметно прикоснуться к нему под столом, но это не вызвало в нём энтузиазма. Зашла речь о праздновании дня рождения одного парня, как раз вернувшегося в город. Я поставил Эдди перед фактом, что он возьмёт меня с собой на вечеринку, иначе я в гостинице свихнусь с тоски. И чего это именинник на нём так виснет? Ему можно, а мне нельзя?
Пришёл Твитс. Говорил, что хочет в Нью-Йорк, но не знает, куда поступать. Я когда-то тоже не знал - хотел стать в детстве то журналистом, то актёром, то ветеринаром, а потом в моей жизни появились подержанные альбомы с репродукциями. В Нью-Йорке в некоторых книжных есть полочки для буккроссинга, где такие альбомы можно добыть, так что у меня собралась уже небольшая коллекция. Федералы говорили, что они тоже из Нью-Йорка, но не говорили молодёжи, чем они занимаются. Явно пытались посредством дружелюбия выманить у ребят побольше информации о жителях города. Я заодно рассказал Твити, как познакомился с его отцом. Тогда я пришёл в одну из студий, где позировал, разделся, а у меня на рёбрах был явственный отпечаток подошвы ментовского ботинка после митинга. Меня и попросили удалиться. А тот, кого теперь звали Сильвестром, подобрал меня и пригласил позировать для него. Кажется, ребёнок впечатлился и спросил, можно ли поговорить со мной наедине.
Первым делом я съел свой бургер с картошкой, а затем согласился выйти с Твити покурить. Прежде чем я ушёл из-за стола, одна из федералов - та, которую я называл Шерлоком - с эдаким загадочным видом протянула мне записку. Совсем как в школьной столовой. Эту записку я развернул за углом закусочной. В ней красивым почерком сообщалось, что если я буду сотрудничать и скажу свой истинный возраст, автор закроет глаза на мои предпочтения. Во-первых, почему бы ещё раз не проверить мой паспорт и убедиться, что он подлинный? У Роуз наверняка было больше поводов подделывать свои документы, чем у меня. Во-вторых, она что, считала, что я старше, чем говорю? Ничего себе комплимент. И в-третьих, какое ей дело до моих предпочтений, если она не собиралась со мной спать (закрыв глаза и думая о родине)? То, что федералы могли запросить моё досье из Нью-Йорка, я с самого начала понимал и потому не скрывал очевидного. Но ничего противозаконного я не совершал. Поэтому я свернул записку в трубочку и оставил её в пепельнице.
А Твити возьми да скажи, что у него ко мне три вопроса. Во-первых, что на самом деле означает радуга на моей шее. И я ответил, что это знак движения за права геев, потому что я не хочу скрываться, а хочу показать другим таким же, как я, что я есть и не боюсь быть собой. Рассказал, как в Нью-Йорке и других больших городах геи объединяются и помогают друг другу. Например, если кому-то надо возвращаться одному из клуба, пара парней покрепче просто проводит его до дома, потому как никому не хочется узнать, что его знакомого нашли мёртвым - и копы ничего не будут выяснять, так как им либо пофиг, либо они же это и сделали. Во-вторых, Твити спросил, сможет ли человек, приехав из провинциального городка, найти единомышленников. Я сказал, что многие так и делают - приезжают в Нью-Йорк, Фриско, Лос-Анджелес в поисках свободы и находят её. Меня с самого начала окружали художники, поэтому встретить нужных людей и узнать места мне было несложно.
- А когда ты сказал, что любишь всех людей, ты имел в виду...
- Что мне всё равно, с мужчиной быть или с женщиной.
- Вот мне тоже, пожалуй, пофиг, с кем. Поэтому я и хочу уехать в большой город.
А у Эдди-то приёмный сын молодец. Весь в папу. Неужели Эд, дурак, ни разу не говорил с ним о сексе, любви и всём таком прочем? Или того хуже - говорил, что надо жениться и строгать деток?
- И третий вопрос. Он очень личный, поэтому можешь не отвечать. У вас что-нибудь было с моим папой?
- Да, было. - я улыбнулся и пожал плечами. К этому моменту я чувствовал себя так, будто уже усыновил Твити вслед за Эдди. Каким же Твитс был славным парнем. - Несколько раз. А потом он просто уехал.
- Он сказал, что произошло? Мама подобрала его на обочине трассы.
- Нет, не говорил. - я представил себе Эдди, одинокого и несчастного, бредущего вдоль ночной трассы под дождём. Кретин как есть. Но я почувствовал искреннюю благодарность к Нэнси, которая его пригрела.
- Я хочу сказать... что сейчас Сильвестр счастлив. С мамой и со мной. И если ты приехал, чтобы его увезти...
- Нет. Я ни в коем случае не хочу отнимать его у вас. - я, конечно, лукавил, ибо считанные минуты тому назад именно это и собирался сделать. Но теперь я видел, что у Эдди действительно была семья. Это всё усложняло и вынуждало быть с Твити откровенным. Я сел на скамейку и сцепил пальцы. - Но ему грозит опасность. И я приехал для того, чтобы его предупредить.
- Какая опасность? Это из-за того, что вы... его ищут копы?
- Нет. Я хочу, чтобы ты мне поверил: твой отец - очень хороший и добрый человек. Он не совершил ничего плохого. Его преследуют... плохие люди. Очень плохие. Они думают, что он им что-то должен.
Больше я ничего не мог сказать без согласия Эдди. И не мог же я, чёрт возьми, сказать "Я люблю твоего папу, чувак!". Это было бы неожиданно даже для меня самого. Но правду говорят: только когда что-то теряешь, начинаешь ценить по-настоящему. Я не хотел потерять Эдди снова, чего бы мне это ни стоило.
- Я сделаю всё возможное, чтобы у Сильвестра и у вас всё было хорошо. Честно.
Настала очередь Твити просить меня быть осторожней. Я пообещал, что никому ничего не скажу и всё, что знают копы, - это что мы с Сильвестром пару раз виделись в Нью-Йорке. Он сказал, что мне следует вести себя иначе и не привлекать к себе внимания. Но что поделаешь, если здесь я привлекал внимание самим фактом своего существования? Я заверил Твити, что ни в коем случае не хочу подставлять Сильвестра, и самому мне лишние проблемы не нужны - мне хватает проблем с сестрой. Я пожаловался, что никто ничего о ней не знает, и даже в полиции мне ничего не сообщили.
- Я могу рассказать тебе кое-что о Роуз, но ты вряд ли захочешь это слышать.
- Я хочу знать всё. Выкладывай.
И Твити рассказал, что когда он был маленьким, его отец изменял его матери с Роуз, работавшей тогда в закусочной. Затем эта парочка ограбила закусочную вместе, и папаша сбежал со всеми деньгами - больше его никто не видел. Роуз тоже пропадала на некоторое время - должно быть, куда-то уезжала, - но Твити не упоминал о том, чтобы её судили и посадили в тюрьму. Видимо, за это мне тоже стоило благодарить Нэнси.
- Если я однажды встречу своего отца, я хочу начистить ему морду, - закончил историю Твити.
- Когда будешь это делать, позови меня - я добавлю.
Попрощавшись с Твити, я вернулся в гостиницу и ещё разок собрался с мыслями, но быстро устал от тишины. Я дошёл до закусочной и устроился там, сказав официанткам, что с меня уже довольно чая и я просто хочу погреться. Удивительно, какими приветливыми и заботливыми они были. Мне начинало нравиться в Черфул-Мосс. Если бы передо мной стоял выбор - остаться там с Эдди или уехать в Нью-Йорк без него, я бы без раздумий остался. Похоже, средоточием общественной жизни была закусочная - там собирались все, обсуждали последние новости, можно было просто сидеть в уголке и наблюдать за людьми. За одним из столиков упоминали "великого искусствоведа". Я становился популярным, хотя не то чтобы я к этому стремился. Вскоре из кафе посетителей вежливо выставили - нужно было убраться перед ужином. Я переместился на скамейку на одной из зелёных улиц.
Проезжая мимо, Эдди открыл дверь своего авто и велел мне залезать. С озабоченным видом он привёз меня к себе домой и, закрыв за нами дверь гостиной, сообщил, что видел подозрительно знакомую машину. Быть может, за ним уже приехали и, если учесть, как мало жителей было в Черфул-Мосс, его обнаружение было делом времени. Пока я уговаривал его садиться в машину и уезжать в Канаду, в дверь постучались. Твити заглянул и сказал, что случайно слышал обрывки нашего прошлого разговора и ему хотелось бы знать, если можно, что происходит. Мне не хотелось, чтобы у нас были от него секреты. Пока Эдди колебался, я сказал Твити, что ему можно войти, и попросил Эдди рассказать ему.
- Понимаешь ли... есть вероятность, что в скором времени мне придётся уехать. Ненадолго.
- Почему? За тобой кто-то гонится?
Я не стал признаваться Эдди, что его сын уже что-то знает. К его чести, Твити также не стал меня выдавать. Эдди начал объясняться почти теми же словами, которые использовал я - что его ищут плохие люди, которым он должен. Должен свою жизнь. Но Твити больше не удовлетворялся частичной информацией. Он хотел знать, что это за люди и почему они привязались к его отцу.
- А куда ты пойдёшь за помощью? К своей семье?
- Есть проблема, - нервно хихикнул я. Я уже сполз с дивана на пол и обнял свои колени, иначе не находил бы себе места.
- Моя семья - и есть те, кто меня ищет. Они хотят, чтобы я занимался семейным делом, но я этого не хочу.
- Чем они занимаются? Торговлей наркотиками?
- И не только, - вставил я, основываясь сугубо на предположениях. Подробностей о своих родителях Эдди никогда не сообщал.
- Скорее, оружием. Но и наркотиками тоже, - на Эдди было больно смотреть. Нежелание впутывать в свои семейные дела сына и жену читалось на его лице большими неоновыми буквами.
- Твою машину будут искать, - заметил я после паузы. - Поедем на моей.
На самом деле я просто не хотел, чтобы он уехал без меня. Он вполне мог возразить, что мою машину тоже будут искать из-за моей подписки о невыезде, но он только печально покивал. Я был готов бросить тачку, только бы его не нашли. Ничто не могло быть хуже, чем художник, вынужденный торговать оружием.
Тут вошла Нэнси, и мы замолчали. Эдди попросил нас с Твити оставить их с женой наедине. Я верил, что он сможет объяснить Нэнси ситуацию, и отчаянно надеялся, что он не передумает уезжать. Мы с Твити - у него тоже была своя машина - поехали к закусочной настраивать его граммофон, который он где-то откопал к ожидающемуся празднованию. Я был сильно не уверен, что мы с Эдди дождёмся праздника, но, с другой стороны, - почему бы и нет? Кто будет искать его в Хижине?..
Эдди и Нэнси проезжали мимо нас и затормозили. Эдди вышел и, приблизившись ко мне, зашептал, что мне нужно сваливать как можно скорее, потому что в городе небезопасно. Я заявил, что без него никуда не уеду. Эдди вернулся в машину, а я - в гостиницу. Что-то мне подсказывало, что если Эдди уже ищут, то стоит держать вещи и тачку под рукой. Я собрался и в холле столкнулся со своими недавними знакомыми из ФБР. Одна из агентов - та, что спрашивала Энтони, где он красится - успела превратиться в блондинку. Поскольку слухи по городу разносились быстро и обсуждались на всех углах, я уже знал, что горожане опасались некоего маньяка, нападающего возле реки на женщин в красном (или в красных туфлях); утром уже пережила нападение жена мэра, но отделалась, похоже, лёгким испугом, и пострадал у реки и кто-то из парней. Видимо, ФБР ловили маньяка на живца. Что если и Роуз убил маньяк? Это было так нелепо и страшно. Впрочем, - наверное, как любая смерть.
Мысленно пожелав доблестным агентам удачи, я потрогал в кармане ключи от машины и поднялся на холм за гостиницей. Оттуда открывался живописный вид на национальный парк, куда мне вход был заказан. Дом Эдди тоже был как на ладони, так что я бы заметил, если бы кто-то зашёл или вышел. Я любовался покрытыми лесом горами и слышал, как внизу кто-то поёт. Песня доносилась не то из автомастерской, не то откуда-то рядом. Красиво и грустно. Должно быть, таким образом я попрощался с Роуз, понимая, что не дождусь похорон. Если и она, и Эдди выбрали это место, эти горы, словно созданные для того, чтобы их рисовали, - наверное, это судьба и есть. Я подумал о том, что стоит позаботиться о живых, раз о мёртвых позаботятся и без меня. Роуз поддержала бы меня в спасении Эдди. А вот и он сам.
- Что ты здесь делаешь?.. Можешь оказать мне одну услугу? Покапать полиции на мозги.
- Зачем? Мне не очень-то хочется лишний раз с ними общаться.
- Но ты же хочешь выяснить, что случилось с твоей сестрой?
Если бы я не знал Эдди, я бы заподозрил, что он предлагает мне отвлечь копов на себя, пока он будет закладывать динамит под крылечко. Но что только не сделаешь для хорошего человека. Эдди снова подвёз меня до участка, а когда заглушил мотор - в тишине и полумраке парковки трогательно-нерешительно меня поцеловал. Я приобнял его за плечи.
- Прости меня, - заявило это чудо, потупившись, - за все ошибки, что я совершил.
- Да брось, в чём ты виноват?
- Поверь мне, я совершил много ошибок, - с придыханием возвестил мой бесценный художник. Не на меня одного к вечеру напало лирическое настроение.
- У нас всё впереди, ещё полно ошибок насовершаем, - утешил я его и направился ко входу в участок.
- Есть вероятность, что мы три месяца проведём в Канаде, - сообщил Эдди напоследок, так что я не очень-то его расслышал. А с этого и следовало начинать. Если в этих каникулах будут только он и я, это хорошо. Если после этого он вернётся к жизни образцового семьянина, это грустно. Я решил просто не думать о том, что мне придётся его отпустить.
Вечером в участке было куда как тише. Я постучался и заглянул в кабинет шерифа. Вместо приветствия меня несколько задёрганно спросили, не случилось ли чего, но я ответил, что просто хочу узнать, как продвигается следствие. К нам вышел помощник шерифа - кажется, его звали Джон или Джек. Я спросил, не удалось ли полиции что-нибудь выяснить - я понятия не имел, как заговаривать ему зубы и, главное, зачем. Впрочем, он справился и сам, заговорщицки намекнув, что Роуз вела дневник и он вроде как попал в руки следствия. При этом он не признавался, откуда этот дневник вообще взялся, где хранился и как нашёлся. "У меня есть для вас посылка, только я вам её не отдам, потому что у вас документов нету". Эдди он доверительно сообщил, что Роуз не спала лишь с ними двоими из всего города. Тоже мне шокирующая новость. Эдди сразу стало интересно, как это было выявлено - в дневнике был донжуанский список фамилий?
- А вам дорога ваша репутация? - неожиданно спросил Джон у Эдди. - Вы смогли бы, к примеру, убить человека, если бы он обладал компрометирующими сведениями о вас?
Бог ты мой, это был самый неприкрытый шантаж из всех, что я видел. Допустим, Джон мог откуда-то знать о том, что Эдди спал с мужчинами. Может, даже из дневника Роуз. Но нам после этого следовало начать бояться и брать на себя вину за чужое преступление? Стараясь сохранять серьёзное выражение лица, я заверил стража порядка, что Эдди, как и я, даже омара не убьёт, не то что человека, и что я просто не могу представить такой информации, из-за которой можно было бы пойти на убийство.
- К тому же тот, кто стал бы убивать из-за дневника, уничтожил бы дневник, - подытожил Эдди.
Но дневник, конечно же, был спрятан. И не в доме Роуз. Наверное, она держала его в сейфе в кабинете шерифа и время от времени приходила его заполнять и поставить печать.
- А ваша жена? - не унимался Джон. - Ради сохранения своего доброго имени она могла бы убить?
Если бы Нэнси была моей женой, я бы уже вызвал этого Джона на дуэль. А если он и в самом деле опустится до того, чтобы рассказать Нэнси о не самых традиционных пристрастиях её супруга, я не посмотрю на то, что это не моя жена, и не по-джентльменски набью ему морду.
- Вы так и проводите следственные мероприятия? - не выдержал я. - Спрашиваете каждого по очереди, не он ли убийца? Тогда немудрено, что расследование не продвинулось.
Джон насупился, заявил, что расследование идёт, и я решил откланяться, дежурно попросив держать меня в курсе как ближайшего родственника и пообещав в свою очередь сообщать всё, что узнаю.
- Вы это... если что надумаете - обращайтесь сразу ко мне, - напутствовал нас Джон на прощание.
- Именно к вам? - уточнил Эдди.
- Только ко мне.
Офигенно. У полиции было своё расследование, а у этого типа - своё. Но если он и вёл какую-то свою игру, то очень уж топорно. Мы с Эдди оба почувствовали себя побывавшими в эпизоде дешёвого боевика. Интересно, существовал ли дневник, или Джон его выдумал? Впору было бы позабавиться, но послевкусие у меня осталось мерзковатое. Неприятно, когда полиция знает о тебе что-то, что может быть использовано против тебя в любой удобный момент. Не знаю, этого ли хотел Эдди, когда предлагал мне поболтать с полицией, - я ощущал неловкость за то, что заставил его выслушивать весь этот бред от Джона. Эдди снова высадил меня у закусочной и уехал, не удосужившись объяснить, что он хотел узнать в участке. Я меньше всех знаю в этом городе, да?..
На двери кафе по-прежнему висела табличка "закрыто", но изнутри доносился шум - сердобольная хозяйка кафе впустила молодёжь, мёрзшую на улице. Энтони играл на гитаре, остальные подпевали, и Эдди пообещал, что вернётся к нам, когда отгонит машину к дому. Я вошёл, устроился на свободном стуле и сразу узнал знакомую песню. Ни в чём не клянись, просто будь на моей стороне. Мне подумалось, что это про нас. Про меня и Эдди. Что бы ни изменилось, что бы мне о нём ни сказали, что бы я сам ни узнал - я буду на его стороне, потому что так решил я сам. Песня закончилась, началась следующая, затем третья, а Эдди всё не приходил, и я начал волноваться, как еврейская бабушка. Вдруг с ним что-то случилось по дороге? Я минуту-другую поворчал, где его носит, не выдержал и подорвался за ним. Столкнулся с ним едва ли не в дверях.
- Можно тебя попросить передать моей жене, что все Шерманы вернулись из участка?
Звучит как пароль. "Все птички вылетели из гнезда". Я ему что, джинн из лампы? Каким будет его третье непонятное желание? Мне всё ещё было не жалко, и я потрусил к дому Питц-Фармеров - такую фамилию официально носила супруга нашего Сильвестра. Шерманы были странные. Очень осторожные и незаметные. Когда я проходил мимо и видел, как они сидят в ряд перед своим домом, с серьёзными и усталыми лицами, и провожают меня цепкими взглядами - холодок пробегал по спине. Какое дело Нэнси и Эдди было до этих ребят, у которых даже свой собственный адвокат в доме водился? Меньше знаю - крепче сплю, да. Я постучался к Нэнси, передал ей сообщение от мужа с видом хорошего пса, приносящего тапочки, и тут же ушёл. Раз я оказался возле гостиницы, я решил подогнать свою машину к закусочной - поближе к Эдди. На всякий случай. Чтобы засунуть его в багажник, как только за ним придут.
Когда я вернулся в кафе, молодёжь уже собиралась в Хижину. День рождения планировали совместить с празднованием Дня всех святых и потому брали с собой гирлянды. Твити уже успел нагрузиться в компании священника, и Эдди повёз его сам, а я подвозил ещё одного парня. В Хижине оказалось тесновато, но удивительно уютно. Поначалу дуло изо всех щелей, но мы затопили камин и быстро надышали, а полумрак позволял невозбранно приобнимать Эдди, сидя за его спиной. Я так изголодался по прикосновениям, что просто уткнуться, как бы невзначай, носом в его волосы или незаметно провести пальцами по его пальцам было бесценно. Мы передавали по кругу пару косяков, которые принёс Эдди, и пару бутылок пива, пели под гитару Энтони и играли в карты; я не хотел отлипать от Эдди так, чтобы не видеть его карт, поэтому мы играли одной командой (то есть играл он, а я наблюдал и подсказывал). Присоединились даже младшие Шерманы, хотя их уже никто не ждал - у семейства разыгралась паранойя. Первую партию проиграл Твитс и должен был станцевать под музыку с пластинки.
Я расслабился и забыл обо всех проблемах. Эдди был тёплым, не отстранялся, горьковатый дым травы висел в воздухе, песни из проигрывателя были знакомыми и любимыми. Появление Джона на пороге несколько меня отрезвило. Детки попрятали косяки и честно сообщили, что играют здесь в карты, а я добавил, что даже не на деньги. Джон отмахнулся и снисходительно заявил, что мы можем курить косяки сколько вздумается, а если у нас их нет, то он даже поделится. И в самом деле он протянул нечто похожее на косяк, и тут уж завсегдатаи Хижины отказываться не стали. Да что с ним такое? Он точно коп? Эдди сказал, что его не интересует происходящее, а нужны мы двое - и указал на нас с Эдди. Мы вышли в прихожую и спросили, чем можем быть полезны. Джон сообщил, что некая дама, только что прибывшая в город, очень желает видеть Сильвестра, который когда-то рисовал её портрет, чтобы он нарисовал её снова. Звучало как очень топорная ловушка. Если бы он соврал, что что-то случилось с Нэнси, ему бы не пришлось повторять дважды. Сейчас же Эдди вежливо отказался - время позднее, он никуда не поедет, пусть дама подождёт до утра.
Но Джон был настойчив. Спрашивал, чего мы боимся - как будто нежелание тащиться на другой конец города работать во внеурочное время не могло быть вызвано ничем, кроме страха. Говорил, что сам нас подвезёт и привезёт обратно - любопытно, зачем был нужен я, ассистировать Эдди и краски подавать? Говорил, что это очень, очень важная дама, но по своему обыкновению не говорил, кто именно, - не иначе как английская королева. Сколько ему заплатили? Или он выдавал своих горожан мафии просто так, из солидарности? Видя, что мы твёрдо стоим на своём, он дошёл до "не вынуждайте меня доставать пистолет", то есть до прямых угроз. Вот почему он опять заставлял меня чувствовать себя неуютно и смешно одновременно? Я прикидывал, достаточно ли он поехавший для того, чтобы открыть огонь при полудюжине свидетелей - любопытствующие головы молодёжи высовывались из прокуренной комнаты, и я был уверен, что несмотря на попытку Джона откупиться от них подачкой в виде косяка, они нас не отдадут. Но ведь и Джон не отстанет.
К нам подошёл Твити, спросил, можно ли поехать с нами, и шепнул отцу, что в его присутствии с ним ничего не сделают. Я сомневался, что мафия не осмелится поднять руку на подростка, но Эдди уже соглашался, и мне ничего не оставалось, кроме как ехать с ним. Меня слегка утешили слова Джона о том, что пресловутая дама, которая буквально через пару часов снова покинет город - откуда такая спешка, здесь что, пересадочный аэропорт? - ждала нас в закусочной. В самом сердце города будет сложно провернуть похищение, даже если в закрытой кафе не будет никого, кроме нас троих и неведомых гостей, - каждый чих станет достоянием общественности. Не то чтобы это давало полную гарантию, не то чтобы я верил в заступничество остальных копов, кроме Джона... Мы с Эдди и Твити пообещали ребятам, что скоро вернёмся, и влезли в полицейскую машину. Джон действительно привёз нас в закусочную. Никакой приезжей дамы там не было.
Джон выглядел как персонаж фильма, который увидел живого гнома и побежал звать друзей, но когда те пришли, гном успел исчезнуть. Он отправился искать свою даму, как верный рыцарь, а мы остались ждать в компании официанток. По их словам, некая Виктория в самом деле заходила, - но почему она ушла, если ей так срочно нужен был портрет? Моё воображение нарисовало себе пожилую, как королева Виктория, женщину, которая хотела увековечить себя в холсте и масле прежде, чем отдаст богу душу, но страдала склерозом. Эдди раздражённо заявил, что ждёт пятнадцать минут и уходит. Но Джон вернулся даже раньше, извинился, что-де дама ушла погулять по городу, и предложил подбросить нас назад до Хижины. Твити отказался, сославшись на то, что ему нужно ещё пообщаться с падре. Какой, однако, интересный в этом городке пастырь молодёжи. Мы с Эдди поехали, и, высадив нас, Джон растворился во мраке. Что это было? Он тоже проиграл кому-то в карты? Или это была попытка взять нас на слабо, проверить, поедем мы или нет? Черфул-Мосс красивый, но свалить бы от таких энтузиастов поскорее.
Пока мы развлекались с Джоном, Бетти Шерман успела проиграть вторую партию в карты и готовилась к поездке по городу на автомобиле, украшенном воздушными шариками и табличкой "Доброе утро, идиоты". Я поленился вылезать на мороз, чтобы посмотреть на это торжественное действо. Вернулись шутники разочарованными: по их словам, город будто вымер. Все не то куда-то делись, не то сидели по домам. Боялись маньяка или каких-то ещё более невнятных слухов о том, что город того и гляди затопит из-за располагающихся под ним шахт и катакомб? Мы сыграли в карты ещё, и Бетти снова проиграла - на сей раз Эдди. Кстати, молодёжь называла его Сильф - и мне даже начинало нравиться это имя. Он тоже выбрал танец - танец с ним. На пластинке нашли медляк. И, чёрт возьми, это было горячо. Я впервые увидел гетеросексуального Эдди и поверил в него. От мысли, что его должны были хотеть все девушки и все парни города, я уже не ревновал, а почти гордился.
Когда дуться в карты надоело, Энтони и именинник - его звали Бернард - решили погоняться на байках по трассе до заповедного леса и обратно. Все высыпали наружу, а Эдди вернулся, и мы остались наедине. Слова были излишни - он подошёл ко мне, я раздвинул колени, позволяя ему встать между ними, обнял его и прижался всем собой, целуя и перебирая пряди волос. Если бы про нас все забыли, ничто не мешало ему взять меня прямо там, в открытой Хижине, но в прихожей послышались шаги, и Эдди резко развернулся. О нём всё-таки вспомнили и позвали выступить на гонках судьёй как беспристрастному лицу. Я ненадолго остался в тёплой и уютной Хижине один. Вскоре молодёжь ввалилась довольная и разгорячённая. Бернард с порога выдал, что главы всех семейств уехали к лесу на какие-то разборки с мафией. Шикарно. Родня Эдди встретила достойный приём со стороны местных авторитетов? Может, наши проблемы решатся сами собой?
Все отпрыски упомянутых семейств - и почему-то Эдди вместе с ними - немедленно захотели взглянуть на происходящее хотя бы издалека одним глазком. Вот только их там и не хватало, особенно Эдди. Но разве его переспоришь? Караван взволнованных тинейджеров заводил моторы так быстро, что я запрыгнул к Эдди в машину, оставив у Хижины свою. Мы пересекли город, но на окраине притормозили: посреди дороги было многовато копов, без вопросов мимо не проскочишь. Пришлось сворачивать к закусочной и там ждать новостей. Эдди беспокоился, что давно нигде не видел Нэнси. Может, она тоже уехала на разборки на правах главы семейства? Я пытался его успокоить, что Нэнси вернётся, но выдержки Эдди хватило ненадолго - он отправился заявлять в полицию. Некоторое время спустя я заметил, что и Твити давненько не было видно. Может, падре за ним и присматривал, но...
Прежде, чем мы с Эдди подорвались на поиски блудного сына, как двое папаш-наседок, Твитс объявился сам - с впечатляющим фингалом под глазом. Эдди прежде всех комментариев утащил его на разговор. Ох, никогда бы не подумал, что начну подтаивать, наблюдая Эдди в ипостаси заботливого и строгого отца. Пока мы ждали возвращения Твити с отцовской выволочки, Энтони и Хлоя рассказали, что пропала их мать, а отец-мэр уехал на её поиски за пределы города и оставил им записку. Вот кому не позавидуешь. Твити вернулся один - и я сразу спросил его, куда делся Сильвестр. В свете всех этих исчезновений я не хотел выпускать Эдди из поля зрения дольше, чем на пару минут. Твитс ответил, что Сильвестр со своей женой. Все нашлись - не лучший ли момент, чтобы всё-таки сделать ноги? И в этот момент в городе отрубилось электричество. Фонарика у меня не было, но на центральных улицах можно было ориентироваться при свете луны, и я решительно бросился во тьму - быть поближе к Эдди, чтобы не потерять его в темноте. Это был почти инстинкт слепого щенка - не успокоиться, пока не почувствовать его.
В направлении гостиницы я выруливал уже на ощупь, а затем обнаружил себя посреди кромешного мрака. До дверей гостиницы оставалась пара десятков шагов по прямой, вытянуть руки и дойти, и не промахнуться в автомастерскую, - но это расстояние казалось более пугающим, чем переход через Красное море. Дверь дома Питц-Фармеров была гораздо ближе, на расстоянии вытянутой руки, а значит, я не буду слишком навязчивым, если... Я осторожно постучался и назвался. Эдди с фонарём вышел ко мне. Сказал забирать машину от Хижины и уезжать. Сказал, что ему нужно задержаться, но он меня найдёт. Задержаться! Он что, решил поиграть в самопожертвование и встретить своих родителей с поднятым забралом? Наверное, я трус, но это казалось мне плохим планом. Я вновь упёрся и заявил, что без него никуда не поеду. Но тут электричество вернулось, и я несколько успокоился, увидев, что Эдди и Нэнси тоже собрали вещи. Пусть они уедут без меня - главное, чтобы уехали.
Мы дошли до площади перед закусочной и напоролись на шерифа. Тот при виде Нэнси как-то нехорошо подобрался и жизнерадостно констатировал, как хорошо, что она нашлась. Ненавязчиво лавируя, чтобы его невозможно было обойти на узком повороте к парковке, он предложил ей проследовать с ним в участок и подтвердить, что с ней всё в порядке - а то, дескать, люди волнуются, даже ФБР подключили к поискам. При этом Эдди он отказывал в праве сопроводить жену, обещая привезти её в целости и сохранности, и утверждал, что, несмотря на позднее время, на следующий день будет ещё поздней. Я чувствовал, что это конец. Тупик. Капкан. Если федералы заполучат Нэнси в качестве заложницы, Эдди не уедет. Нэнси колебалась, вертела в руках сумочку, оглядывалась по сторонам - тянула время, искала пути спасения и не находила. "А где ваша машина? Вон там, за углом? Подождите, мне надо одеться..." Если умная и сильная женщина не знает, что делать, - дело дрянь. Я тем более не знал. Я маячил за спинами Эдди и Нэнси и был готов ввязаться в любую авантюру. Даже если придётся зайти с шерифом за угол, оглушить его и угнать полицейскую машину.
- Скажите... это арест, рекомендация или просьба? - поинтересовалась Нэнси.
- Да, есть ли у вас ордер? - приободрился Эдди.
- Это рекомендация. Я вам настоятельно рекомендую...
- Прошу прощения, но я отклоняю вашу рекомендацию, - с неподражаемым достоинством ответствовала Нэнси. И, обогнув шерифа, они с Эдди продолжили путь к парковке.
- А вы что тут делаете? - упустив добычу, раздосадованный шериф обернулся ко мне.
- Да вот, тоже решил машину отогнать, - беззаботно сообщил я.
- Ну, идите отгоняйте, - шериф изобразил гостеприимного регулировщика. Ну уж нет, под его неусыпным взором я до Хижины не пойду.
- Вот и иду, - я сделал несколько шагов назад. За моей спиной Эдди и Нэнси погружались в машину и выруливали с парковки.
- Вот и идите.
Эдди и Нэнси уезжали. Шериф потерял ко мне интерес. Я потрусил к Хижине, понимая, что догнать Эдди уже не смогу, но и оставаться в Черфул-Мосс для меня было небезопасно. Моя машина ждала меня, и я на полной скорости проехал мимо стайки копов, даже не посмотревших мне вслед. Дорога домой - в Нью-Йорк - была свободна. А дальше мне оставалось только ждать, как долбанному Хатико. Ждать, что Эдди-Сильф сдержит своё обещание и однажды приедет за мной. Или хотя бы пришлёт открытку. На Рождество.

Постигровое и благодарностиЧем бы всё ни закончилось, я хэдканоню, что Колин доедет до Нью-Йорка, переберётся из квартиры Эдди обратно в студенческое общежитие от греха подальше, и там, в кампусе, его найдёт Твити, который получит запись на автоответчике от мамы из багажника. Вместе они снимут какую-нибудь конспиративную хату и дождутся возвращения родителей Твитса. Колин научится называть Эдди Шоном и скажет Нэнси что-то вроде "У нас есть кое-что общее - я тоже люблю вашего мужа". Нэнси будет управлять преступной корпорацией, Шон будет рисовать, а Колин станет его личным арт-менеджером, организующим выставки и каталоги. Надеюсь, Колин никогда не узнает, что Нэнси подсадила одного человека на кокаин, другого кормила транквилизаторами, а его сестре давала работу в борделе. Хотя Колин прекрасно знает, что теневой бизнес - грязное дело, и предпочёл бы, чтобы Шон не соприкасался с этим вообще никак, но выбор Шона не изменишь.
Я прям неожиданно поиграл в семью. Шведскую такую семью. Или шервудскую. Потому что мы - панда банда. И вообще игра была хороша и увлекательна, в том числе зайчатками менталитета, который редко на играх увидишь. Даже несмотря на то, что - также общее место для многих игр - стремилась к лаврам института ВСЕГЕИ Slojnovato быть пид@расом, когда каждый второй пид@рас, и осуждения как-то не хватило. Жаль, что Комитет нравственности не успел провести заседание, это мог быть симпатичный срез эпохи. Зато как душевно и атмосферно было в Хижине! Спасибо тем, кто пролоббировал до игры перенос локации из открытой беседки в тёплую баню, и всем, кто сделал этот кусок игры - гитарой, музыкой, кассетами, картами, бухлом. Вы герои и котики.
Поскольку письменной вводной у меня не было, должен извиниться перед ФБР за путаницу с возрастом сестры. Колину действительно 21, он действительно был в сознательном возрасте при уходе сестры из дома, а остальное я протупил уточнить у мастера. Да, от того, что брат и сестра друг другу не писали, моя сова тоже потрескивала, зато, надеюсь, вышло замесно.
Но даже жалко, что Черфул-Мосс не утонет. Смывай, господи, здесь нечего спасать!
Спасибо мастерам Мору и ТМП за клубок историй, за живой городок с высокой концентрацией скелетов в шкафах, за вкусный персонажный анамнез. Столько лиц, столько вотэтоповоротов - люблю и уважаю, когда щщи густо замешаны.
Спасибо моей семье - Птахе за dream daddy Эдди-Сильвестра-Шона, Волчонке за Нэнси, Олегу за Твити! Спасибо молодёжи - Мане и Нику за Энтони и Хлою, Напу и Дар за Квентина и Бетти, Рыжему за Бернарда и другим! Спасибо Джонту за шерифа, Шеллару за Джона, Дмитрию за падре, и отдельное спасибо неутомимым работницам кафе - Тианит, Ранвен, Ривер и Тацу!
Спасибо Рокси и Сириусу, которые вкусно нас кормили, а также Дракону и Ранвен, которые подкармливали меня бананами и хлебушком!
Шон, Нэнси и Колин реально ушли как боженьки по воде до установки полицейских кордонов. Тем самым мы вышли из игры, обосновались в комнате со съестными припасами и занимались тем, что морально поддерживали Олежка, которому не с кем стало играть (нам стыдно, кроме шуток), рассказывали о семейных тайнах Мане и Нику, узнавали о ходе игры у ТМП и так далее. Прободавшийся до утра судебный процесс всех над всеми меня уже не особенно интересовал, по моему скромному, американское прецедентное право - не из тех вещей, которые удобно моделируются на игре, увы.
Потом я спал - снова из рук вон плохо, - а утром мы с Птахой встали по будильнику и поехали в Москву. На репетицию.

@темы: friendship is magic, moments of dream, соседи по разуму, ролевиков приносят не аисты, я играю в игры на столе